Оказавшись в Суздале несколько лет назад, Дмитрий Разумов, генеральный директор инвестиционного фонда «Группа ОНЭКСИМ», отдал должное сохранности исторического и природного ландшафта, красоте городских лугов, валов, береговой линии реки Каменки, белокаменных храмов, обратил внимание на то, что в городе и окрестностях, по его словам, не хватает «современной культурной повестки». Так, участь его была решена: проекты музеев, выставочных залов, резиденций для художников появились один за другим
Эль Лисицкий — не профессионал
Два графических дизайнера, два теоретика и практика Владимир Кричевский и Дмитрий Барбанель обсуждают обложки книг 1920–1930-х годов. Вот перед ними «Птица безымянная» 1922 года, оформленная Лазарем Лисицким.
Кричевский: Знаменитая вещь. Автор — Эль Лисицкий. Но если начать считать количество избыточных жестов компоновочных...
Барбанель: Сколько ты насчитаешь?
К.: Не меньше 20-30 найдется. А если присовокупить начертательные избыточности, то здесь их сотня точно. Это очень хорошее упражнение для студентов.
Б.: Перекомпоновать! И очистить!
К.: Сначала произвести анализ и подсчитать идиотизмы. Которые осуществлены не столько благодаря футуристической установке, сколько вопреки. И при футуристической установке нельзя допустить такой каши, потому что размывается суть. А он допустил. И раз мы об этом говорим, значит, мы уважаем его, а не наоборот. А то кто-то подумает, что мы с тобой занимаемся сокрушением гигантов с пьедестала. Вещь ранняя. Тут он еще не конструктивист. Он не был профессионалом ни в шрифте, ни в типографике».
Это фрагмент диалога из книги «Свобода печати. Кричевский», выпущенной в 2023 году. Материал для размышлений двух дизайнеров — 150 книг, наобум вытащенных из «Коллекции МИРА». Авторы обложек — и художники первого ряда, такие как Александр Родченко, Эль Лисицкий, Иосиф Школьник, Давид Бурлюк, Иван Клюн, и безымянные, и забытые имена.
Telegram-канал Forbes Life
Официальный телеграм-аккаунт Forbes Life Russia
Книги — лишь часть обширной художественной коллекции Дмитрия Разумова. Сегодня она называется «Коллекция МИРА» и состоит из 66 разделов. Последние четыре года коллекция пополняется практически в ежедневном режиме: хранитель Вероника Ушакова, куратор Андрей Бартенев и сам Разумов каждый вечер отсматривают лоты разных аукционов, ведут переговоры с дилерами и почти всегда что-то покупают. Около 40 000 единиц коллекции, накопленных на сегодняшний момент, располагаются в пространстве на Тверском бульваре, по соседству со штаб-квартирой «Онэксима». В хранилище ведет специальная дверь, отмеченная с улицы табличкой «Коллекция МИРА». Угловатые буквы на красном фоне, напоминающие берестяное письмо, — разработка студии Design Workout Дмитрия Барбанеля.
На двух этажах «МИРА» на Тверском квартируют команды создателей будущих музеев, гостевых домов, арт-резиденций, театральных проектов и культурных центров. Всего под патронажем Дмитрия Разумова девять зданий, восемь из них в Суздале — от центра города до окрестных сел Кидекша и Заполицы. Заново строят, перестраивают и переоборудуют и заброшенный телятник в селе, и остановленную в 1960-е годы ГЭС на Нерли, и гостиницу эпохи 1990-х.
Есть объект в Москве: контора Ново-Сухаревского рынка архитектора Константина Мельникова. Конторе предстоит стать московским посольством «Коллекции МИРА», которая в ближайшие годы разъедется по площадкам Разумова в Суздале. Три объекта уже действуют — это «МИРА центр» на Кремлевской улице города напротив Гостиного Двора, выставочный павильон «Ларец» (перестроенная крестьянская изба XIX века на берегу реки Каменки) и Сельский театр драмы и комедии в Фомихе под Суздалем.
Комплекс МИРА
На полках — пластмассовые контейнеры, заполненные книгами, газетами, журналами, агитационными брошюрами, эскизами, чертежами, календарями, открытками, афишами, этикетками, дневниками, рукописями и даже образцами тканей эпохи радикальных опытов по созданию нового материального мира.
Чтобы представить многообразие коллекции, сотрудники выкладывают на столах своего рода мозаики-переклички времен, стилей и авторов. Вот в одном углу сложены фотография Сергея Борисова 1998 года «Зимний загар», обложка литературного ежемесячного журнала «Эпопея» и сатирический рисунок Вадима Мартынова 1930-х годов на тему лыжных забав под Москвой и Ленинградом. На другом столе в замес попали рисунок Гоши Острецова 1992 года, обложка книги Алексея Гастева «Юность, иди!» 1923 года и обложка журнала «Спартак» 1929 года. Эти раскладки публикуют в Telegram-канале «Искусственный оракул». Иногда искусственный интеллект генерирует сопроводительный комментарий.
По мнению дизайнера Барбанеля, сегодня культурологическая и социологическая ценность сопоставлений уцелевших материальных свидетельств турбулентной эпохи 1920–1930-х с искусством нашего времени особенно высока: анализ прошлого, так похожего на современность, дает возможность «хоть немного прикоснуться к себе» и понять что-то про настоящее.
Обернутая в пузырчатые пленки, на стеллажах в хранилище расставлена живопись. Там, среди рядов запакованных рам, — «Гребцы» Георгия Гурьянова 2013 года, его последняя работа, топ-лот осеннего аукциона Vladey, ушедший с молотка за €118 750. В электронном каталоге коллекции 159 работ из наследия Мамышева-Монро, произведения Андрея Бартенева, AES+F, Дмитрия Гутова, Сергея Шутова, Арсена Савадова, Владимира Дубосарского и Александра Виноградова и др. Есть Хамдамов, Параджанов, Налбандян, Владимир Сорокин, Владимир Сальников, Эдуард Штейнберг, Элий Белютин, Давид Бурлюк. Пятидесятники-шестидесятники: Владимир Яковлев, Анатолий Зверев, Евгений Кропивницкий.
В разделе классиков: Михаил Нестеров, Ладо Гудиашвили, Василий Поленов, Борис Кустодиев, Мартирос Сарьян, Климент Редько, Натан Альтман, Константин Сомов, Филипп Малявин, Петр Кончаловский, Аристарх Лентулов, Зинаида Серебрякова и др. Над всем этим, словно флаг, вывешена шуба Тимура Новикова с аппликациями пингвинов.
В хранилище заглядывает Дмитрий Разумов с корги по кличке Крис. Пес основательно устраивается, сворачиваясь калачиком в кресле позади своего хозяина, и с чувством вздыхает, словно подает сигнал к началу разговора. На вопрос, не считает ли себя Крис важнее, Дмитрий Разумов дипломатично отвечает: «Как минимум равным».
Он рассказывает, как пять лет назад с двумя корги приехал на Новый год в Суздаль. И неожиданно оказался гостем Вадима Дымова. Там же, у Дымовых, гостил художник и куратор Андрей Бартенев, чьи полярные медведи — многолетний хит продаж на суздальской «Дымов-керамике». Как-то после ужина разговор зашел об искусстве. В результате вектор развития коллекции, которую Дмитрий Разумов собирает с конца 1990-х, был изменен, а сама коллекция начала стремительно расширяться.
«Как любой коллекционер, я бродил по разным темам. С самого начала и во всех периодах мне был особенно интересен портрет. И вдруг меня переключило на современное искусство». Разумов замечает, что коллекция в какой-то момент сама стала задавать вектор своего развития: «Я понимал, что делаю уже не для себя, постепенно стали формироваться другие цели. Потом возникла идея музея — и случайное знакомство с Бартеневым». Оказалось, что при покупке современного искусства могут быть самые разные мотивации. Например, желание поддержать художников, фиксация какого-то культурного пласта, сравнение российского искусства с зарубежным. Так его личная коллекция вышла в свет под названием «МИРА Коллекция».
Частные сети искусства
Бартенев убедил Разумова расширить диапазон: покупать не только живопись и графику, но и книги, альбомы, плакаты, афиши периода авангарда — успеть поймать волну, запрыгнуть в последний вагон исчезающей материальной культуры. «Полтора года я отфыркивался от этой идеи, — рассказывает Разумов. — А потом началась пандемия, появилось свободное время, и я, как коллекционер со стажем и как человек увлекающийся, засучил рукава и вместе с Бартеневым принялся отсматривать лоты аукционов и зарядил знакомых дилеров в Москве, Питере, Париже, Лондоне, Бостоне, Нью-Йорке, Токио и во всех странах бывшего СССР. Вот уже четыре года не можем успокоиться».
И одновременно стал покупать все самое современное у молодых, работающих в настоящий момент художников. «Нынешний поток производства искусства могут поймать в свои сети только частные музеи», — убежден Бартенев. На стыке классиков и современников действует первый выставочный стартап «Ларец» — перестроенный крестьянский дом XIX века в центре Суздаля. Проект приспособления избы под выставочное пространство придумали Разумов с Бартеневым («Строили так, как дядя Федор, Шарик и Матроскин писали письмо родителям: каждый из нас и наших партнеров, работавших в Суздале, вносил что-то свое», — иронизирует Разумов). Снесли крышу, превратив потолок в большое окно, и направили свет сверху, как в театре. Так перекрестье старинных деревянных стен превратилось в театральные декорации, выгородки, на фоне которых разворачивается действие выставок. Ритм в «Ларце» взяли жесткий: с августа 2022 года провели восемь выставок. По плану новая экспозиция — каждые два месяца.
Бартенев определяет «Ларец» как экспериментальную платформу: туристы и жители Суздаля запоминают, что в городе работает такая площадка, а кураторы тестируют коллекцию, исследуют реакции культурной среды. Бартенев говорит, что из опыта руководства галереей «Здесь» на Таганке он понимает, что для раскрутки нового выставочного центра, появления своих зрителей нужно два-три года. К тому моменту, когда в соседнем здании бывшей гостиницы «Медный двор» откроется музей «МИРА Коллекции», «Ларец» приведет уже подготовленную заинтересованную аудиторию. Разумов ссылается на свой американский опыт.
Из Нью-Йорка в Суздаль
«С 2010 по 2020 год я много времени проводил в Нью-Йорке, — предваряет Разумов вопрос о том, как началось его увлечение Суздалем. — Наш бизнес в области спорта и развлечений возник практически с нуля (он возглавлял совет директоров баскетбольного клуба Brooklyn Nets в 2014–2019 годах и стадиона Barclays Center в 2010–2019 годах. — Forbes), и неожиданно оказалось, что у него ярко выраженный социальный, человеко-ориентированный характер».
Открытие Barclays Center (домашней арены Nets) в Бруклине в 2012 году «перезагрузило весь Нью-Йорк», рассказывает Разумов. В 2013-м Barclays Center получил профессиональную награду индустрии развлечений Pollstar Awards как лучшая арена года. Стадион занял первое место по числу проданных билетов и доходам среди арен вместимостью более 15 001 зрителя. В 2017 году структуры Михаила Прохорова отреставрировали и перезапустили Nassau Veterans Memorial Coliseum. Тогда же компания Прохорова Brooklyn Sports & Entertainment (BSE) c партнерами получила контроль над Webster Hall, старейшим развлекательным клубом в центре Нью-Йорка, открытом в 1886 году как Большой бальный зал. Он стал плацдармом бруклинской компании на Манхэттене.
В I квартале 2024 года намечено открытие после многолетней реконструкции Brooklyn Paramount Theatre. Театр, построенный в 1928 году, где пели Элла Фицджеральд и Бадди Холли, в 1962-м был превращен Университетом Лонг-Айленда в спортивный центр. BSE выкупила здание в 2015 году и взялась вернуть Brooklyn Paramount его первоначальную роль. «Наш бизнес был тесно связан с городским пространством и людьми, — рассказывает Разумов. — И все наши действия вызывали сильный эффект, социально-экономический и эмоциональный, человеческий. Было здорово быть источником и причиной таких процессов и реакций».
Разумов рассказывает, как, купив для компании несколько старинных зданий в Нью-Йорке, он впервые столкнулся с тем, что значит работать с наследием. Каково это — перепрограммировать под современные цели, перезапускать памятники архитектуры и истории. «Все умножается на два или два с половиной: время, усилия, экспертиза, деньги, — объясняет Разумов. — Но результат впечатляет настолько, что это становится определенной зависимостью».
Разумов говорит, что на этой американской волне его и поймал Суздаль в 2016 году. «Это был правильный момент моей жизни, такой перевал в середине пути, — определяет бизнесмен. — Я с первого же взгляда на город понял, что хочу сделать здесь что-то классное». Он отмечает красоту, архитектуру, историю, комьюнити, большой туристический поток, но главное, чувство, поразившее его в Суздале: соразмерность городского пространства человеку. «Здесь ты не один из миллиона, ты равен и городу, и природе вокруг. Ты в гармонии со средой», — поясняет он.
Чувство МИРА
Разумов не одинок в своей суздальской страсти. В первый же день его водил по городу старый друг Ермолай Солженицын, уже несколько лет живший в Суздале. С 2001 года в городе живет и развивает свои бизнесы Вадим Дымов. Директор Владимиро-Суздальского заповедника — Екатерина Проничева. Суздаль оказался полон друзей и знакомых, единомышленников. «Такое намазанное медом место, куда люди слетаются», — формулирует Разумов.
Так сложился круг людей, увлеченных суздальскими проектами, которые назвали себя «Сообществом МИРА». Идея мира — ключевая в творчестве режиссера Андрея Попова, создателя творческой лаборатории «Человек МИРА», которая уже 15 лет действует в его доме в селе Улово под Суздалем. В сельскую студию летом приезжают музыканты, художники, артисты, и по результатам недельной лаборатории дают спектакли, концерты, устраивают выставки. В концепции Попова искусство, как сад, — живительная среда для творческих инициатив. Оно формирует поле взаимодействия, объединяет человека с человеком, сообщество с сообществом — так складывается единая мировая культура.
Попов и Разумов познакомились в доме у общего суздальского знакомого, предпринимателя Алексея Полякова. При поддержке Разумова проект «Лаборатория МИРА» в 2019 году прирос «Человеком МИРА», театральным фестивалем. Из Москвы во Владимир шел поезд — 12 вагонов, и в каждом играли спектакль. Годом ранее, в 2018-м, театральный фестиваль-автопробег «Пробка МИРА» на советских машинах соединил древнюю столицу Суздаль, старую — Москву и новую — Санкт-Петербург. Разумов рассказывает, что его знакомые, побывавшие на фестивале в Суздале, сравнивали свои впечатления с эмоциями, которые они испытывали на Burning Man в Неваде.
Концепция содружества разных проектов творческих людей пришлась Разумову по душе. «Название [«Сообщество МИРА»] сопричастно «Человеку мира», проекту Андрея Попова, одному из моих суздальских единомышленников и учредителей МИРЫ. Но в моем понимании оно шире, чем лаборатория и перформативные практики. Это общая идея, выходящая за пределы всяких ограничений, — объясняет Дмитрий Разумов. — А так МИРА — женское имя с многозначным корнем. Попытка добавить гармонии и женской мягкости в российское маскулинное общество».
В «Сообществе МИРА», появившемся в 2020 году, шесть учредителей. «С каждым из них мы мечтаем о чем-то своем. Мы за сохранение наследия, будь то архитектура, искусство, природа. Соавторов МИРЫ очень много, это все наши сотрудники, архитекторы, кураторы, музыканты, художники, все, кто отнесся к МИРЕ и к Суздалю как к чему-то очень личному и важному для себя», — говорит Разумов. Он признается, что не замышлял ничего подобного. «Не думал, что мы так размахнемся», — говорит он. Но проект сам стал разрастаться, включилось то, что они с сообщниками называют «магией Суздаля».
По мнению дизайнера Дмитрия Барбанеля, который проводит обучающие программы своего проекта Design Workout в Суздале, именно там находится «ядро сакрального пространства, которое хранит данные о нашей идентичности».
По мнению византолога Алексея Лидова, Суздаль лучше всего соответствует запросу на традиционную Россию. Эта мода возникла как минимум с 1958 года, когда был основан Владимиро-Суздальский заповедник. Но в последние годы стала официально поддерживаться государством на разных уровнях. «Идеалистические представления о святой Руси во многом связаны с фигурой князя Андрея Боголюбского, который перенес столицу из Киева во Владимир, осуществив таким образом переход от наследия Киевской Руси к развитию своей матрицы, к Московской Руси», — объясняет Алексей Лидов. Возникшая в середине XII века во Владимиро-Суздальском княжестве средневековая цивилизация — идеальная древняя домонгольская Русь, глобальный геополитический проект Андрея Боголюбского, синтез разных культурных пластов, которых прежде не было в такой форме. «Домонгольские храмы — это романская архитектура, выстроенная флорентийскими мастерами и расписанная византийскими греками», — отмечает Лидов. Особая среда, красота пейзажа, статус неприкосновенной территории и раскрученный бренд делают Суздаль центром поисков новой русской идентичности.
Дмитрий Разумов говорит, что направление движения его проектов подсказывает сама городская среда Суздаля. Вернувшись с первой прогулки с Ермолаем Солженицыным, он понял: «[Здесь] есть музеи, монастыри, храмы, но есть место и для другой, более живой повестки. И я задумался о том, как вписать что-то из XXI века в средневековый городской ландшафт. Добавить свежую, спонтанную творческую энергию».
Свою роль в современной истории Суздаля Дмитрий Разумов определяет образно: «Есть авторство и соавторство идей и проектов МИРЫ, но я прежде всего ощущаю себя источником и инструментом, дающим энергию и ресурсы. Это процесс, который требует много сил, но он же и приносит много радости».
Девять архитектурных объектов Дмитрия Разумова от Москвы до Суздаля и окрестностей — в фотогалерее Forbes Life.