Старые хиты не забываются. В России с 28 марта стартует повторный показ фильма Романа Полански «Резня». Рассказываем, почему стоит потратить вечер и сходить на эту чудесную картину, несмотря на то что впервые на экраны она вышла аж в бородатом 2011 году.
Фильм основан на пьесе «Бог резни» французской актрисы и драматурга Ясмины Реза. Это история о двух семейных парах, чьи дети подрались в парке. И всё бы ничего, да только родители не были намерены прощать друг другу конфликт сыновей. Они собираются в гостях у пострадавших и пытаются разобраться, кто прав, а кто виноват, и в итоге то, что началось с обычного цивилизованного общения, заканчивается пьяной перепалкой с переходом на личности.
Это мог бы быть один из самых дешевых фильмов в производстве Романа Полански, но он сделал ставку (и очень даже не зря) на лучших актеров, которых только можно было себе представить в этих ролях. Это квартет Кристофа Вальца, Кейт Уинслет — пары Коуэн, и Джоди Фостер с Джоном Си Райли — пары Лонгстрит. Поверьте, за тем, как развивается конфликт у этой четверки, можно наблюдать вечно — так органично они вписались в персонажей. Так что на этот фильм стоит сходить как минимум из-за потрясающего актерского ансамбля, который, кажется, никого не оставит равнодушным.
Как максимум невероятное удовольствие от картины можно получить, разбирая её простые и лаконичные, но бьющие в самые болезненные точки смыслы. О «Резне» можно точно сказать одно: она будет актуальна всегда. И это, наверное, одна из самых очаровательных ее черт.
Мир меняется: люди вышли из пещер, уже водят тесла-кары и тренируют искусственный интеллект, а разговоры всё те же. Роман Полански и Ясмина Реза с особой изощренностью препарируют общество, будто стараются повторить знаменитый эксперимент «Вселенная-25» с мышами. Суть опыта родом из 1968 года заключалась в том, чтобы создать идеальные условия, где мыши могли бы беззаботно жить и размножаться, не ведая никаких проблем, вдали от хищников и при отсутствии эпидемий и заболеваний. И посмотреть, что будет через какое-то время.
Когда мышей поместили в теплый и уютный вольер, они сначала жили свою лучшую жизнь: охотно играли, размножались, с превеликим аппетитом и удовольствием ели, в целом вели активный образ жизни. Мыши исследовали новую среду и начали формировать социальную структуру. Население росло медленно, основное внимание уделялось разведению и воспитанию потомства. На следующей фазе эксперимента рост населения начал замедляться, ограниченное пространство приводило к первым признакам социального стресса. Грызуны стали больше внимания уделять социальным взаимодействиям. На третьей фазе началось перенаселение вольера, произошло распределение социальных ролей, стала ярко выраженной иерархия, клановость. Происходил уход грызунов от родительских обязанностей, появились отверженные. Образовались две большие группировки: самцы-одиночки и самки-одиночки. При этом самки-одиночки отказывались спариваться и отвергали ухаживания самцов. У мышей стал проявляться индивидуализм, они не стремились создать семью. На последней стадии у них стали проявляться различные формы девиантного поведения, вспышки агрессии. Самки стали умерщвлять своих детенышей, а затем окончательно отказались размножаться. И всё это несмотря на бесконечное обилие ресурсов.
Забавно, но «Вселенную-25» пофазово можно переложить на «Резню». Буквально: замените слово «мыши» на имена героев и посмотрите, как хорошо ляжет этот эксперимент на сюжет фильма. Сначала две супружеские пары помещают в одну неплохую, с определенным шиком обставленную нью-йоркскую квартиру, дают им все блага цивилизации и заставляют существовать в одном месте около, наверное, четырех часов реального времени, которые превратились для нас в 79 минут экранного. В первую фазу всё было в порядке: герои старались не обидеть друг друга ненароком, формулировать мысли четко и правильно, говорили о родительстве, об ответственном воспитании и о том, как важно поддерживать диалог. С аппетитом съели весь приготовленный Лонгстритами пирог из груш и яблок. Постепенно напряжение начинает нарастать — Нэнси Коуэн (Кейт Уинслет) переживает, ей становится плохо, и она изрыгает пирог на драгоценные альбомы Пенелопы Лонгстрит (Джоди Фостер). Испорчен ее любимый художник Кокошка, альбом Фрэнсиса Бэкона заляпан переваренными грушами и яблоками. Находясь где-то на третьей фазе «Вселенной-25», которую мы держим в уме, герои начинают выстраивать определенную иерархию как внутри самих пар, так и между собой. Кто в паре главный: мужчина или женщина? Кто из мужчин «круче»: адвокат в крупной фирме или продавец хозтоваров? А кто «честнее»: «зеленая» Пенелопа или «фальшивая» Нэнси? Происходит разделение на мужской и женский лагеря: истерящие «дудочка» Нэнси и «ананасик» Пенелопа против удрученных Алана Коуэна (Кристоф Вальц) и Майка Лонгстрита (Джон Райли), которые к концу картины уже были не особо способны на выражение своих — так резво прорывающихся наружу в начале фильма — мнений и эмоций. Вопросы ответственного родительства убраны уже куда-то далеко на задний план. У героев начинают проявляться те самые признаки агрессии и девиантного поведения: Пенелопа всё пытается ударить мужа, выбрасывает сумку героини Кейт Уинслет куда-то в потолок, Нэнси, в свою очередь, бросает телефон мужа в вазу с цветами, а сами цветы бьет о стол и разбрасывает по комнате. Герои потихоньку напиваются, даруют тем самым себе определенную свободу действий и ненавидят как друг друга, так и самих себя, проклинают тот злополучный день, когда они переступили порог этой квартиры. Самое забавное, что речи о детях к концу уже и не было.
Интересно, что картина открывается и закрывается сценами, в которых мальчики — те самые злополучные сыновья — сначала подрались в парке, а затем так же быстро помирились и готовы были снова играть в одной компании, пока их родители рвали друг другу глотки в попытках доказать, что одна семья виновата больше, чем другая.
В этой очаровательной сатире подвергаются испытаниям моральные установки героев, высмеивается примерно всё, на что вам захочется обратить внимание: тот самый знаменитый западный индивидуализм в лице Алана Коуэна, экоактивисты и люди «высокой морали», ратующие за помощь бедным африканским детям, психотип которых так агрессивно и натурально воссоздала Джоди Фостер, одомашненные скуфендуи вроде героя Джона Райли и бесшабашные красотки в созависимых отношениях в исполнении Кейт Уинслет. Высмеивается искусство, которым, на первый взгляд, полнится дом Лонгстритов, но которое никак не влияет на гармоничность их взглядов на жизнь и служит лишь мишурой, прикрытием для страшных внутренних демонов. Преемственность поколений, «пацанские понятия», которые являются общим местом у мужской половины этого фильма, — здесь нет ничего, что воспринималось бы всерьез.
И ведь, согласитесь, приятно иногда с жутким скепсисом и недоверием оглядеть всё то, что вас в жизни окружает. Ведь так и рождается новая истина, настоящие ценности. Вполне возможно, что фильм Полански не только разрушает устоявшиеся представления о мире и оставляет вас без почвы под ногами, но и созидает, предлагает более чистый взгляд на реальность, приглашает к тому, чтобы отринуть лишнее и оставить только самое важное и настоящее. Снять наконец эти осточертевшие людям маски и не быть такими же смешными, как семьи Коуэн и Лонгстрит.