Памяти Александра Ширвиндта. Историческое интервью алтайским журналистам публикует altapress.ru

Александр Ширвиндт ушел из жизни 15 марта. Любимый, народный, обаятельный в своей вальяжности и умевший смешить, оставаясь совершенно серьезным. Ушел за несколько месяцев до своего 90-летия. Время не щадит даже великих. Но о них остается память. Мы предлагаем вам прочитать интервью Александра Ширвиндта и Михаила Державина, которое они дали нашему изданию в далеком 1991 году.

Остались прекрасные роли и чудесные книги. Многие помнят щемящую фотографию Ширвиндта, одиноко стоящего на пустой сцене Театра Сатиры. Она была сделана в январе 2018 года – в день смерти его ближайшего друга Михаила Державина, с которым они были вместе более 70 лет: играли в спектаклях и фильмах, выступали с искрометными миниатюрами на концертах и «капустниках».
И даже интервью они частенько давали, так сказать, дуэтом. Не стала исключением и их беседа с молодыми корреспондентами не менее молодой тогда газеты «Свободный курс» Ириной Чанцевой и Олегом Голиковым.

В 1991 году Михаил Михайлович и Александр Анатольевич приезжали на гастроли в Барнаул. Вот как вспоминает об этой встрече Ирина:
«Разговаривали в гримерке. Отвечали на вопросы вдвоем. Ширвиндт курил свою трубку. Ноль высокомерия к провинциальный прессе в моем, тогда еще молодом лице… Отвечали с юмором (а разве они могли по- другому?), не перебивая, а дополняя друг друга.
Угощали растворимым кофе.
Смеялись. Звезды невероятной величины. А беседовать было легко, как будто со старыми знакомыми. И интерес к вопросам был искренним. А может играли этот интерес? Ведь великие Мастера.
На мой вопрос, как мне можно согласовать с ними материал перед печатью, ответил Александр Ширвиндт:
- Можешь подготовить интервью и отправлять в печать. Девушка ты умная и, как нам показалось, порядочная. Запись на диктофоне у тебя есть. Успехов!»

Редакция altapress.ru представляет вашему вниманию этот исторический во всех смыслах материал.

Красиво шутим и без последствий...

Первой во Дворец спорта приехала Роксана Бабаян. Оказалось, что нас не успели забыть после майских гастролей в Барнауле (интервью с певицей было опубликовано в одном из прошлых номеров «СК»). Не стоит скрывать — комплимент нашей газете услышать от нее было приятно и лестно. Она же и представила нас театрально-эстрадным мэтрам Михаилу Михайловичу Державину и Александру Анатольевичу Ширвиндту. В гримерной артисты готовились к выступлению, а мы задавали им вопросы.

— Вы театральные актеры, но публика в большей мере знает вас благодаря телевидению как эстрадных артистов, выступающих в концертных программах с сатирическими миниатюрами. Как вы считаете, каким образом можно донести до нас, до провинции, основной пласт вашей деятельности?

А. Ш.: — Очень просто: позвать театр. Стыдно вам должно быть: такой огромный и замечательный город, и в нем ни разу не был наш театр. Хотя, прямо скажем, дороговато стало ездить. Езда дорогая, гостиницы дорогие. Махину эту поднять почти невозможно.

— М. Д.: — Нужно приложить совместные усилия. Здесь большие возможности у телевидения. Недавно, в Москве показывали наш спектакль «Самоубийца», правда по коммерческому каналу, концерт наш благотворительный. Так что имели возможность увидеть наших мастеров в полном составе. Наверное, ваш огромный край должен выйти на прямые контакты с телевидением. По-моему, это теперь возможно. И, я думаю, что российское телевидение имеет возможность показывать спектакли московских театров, в частности, нашего. На пленку их снято очень много.

— Скажите, как приглашают сниматься на первую программу ТВ вас?

А. Ш.: — Все это очень индивидуально. Как и раньше, существует масса телередактуры. Причем их работа ведется порой в ущерб новым именам, которым и так трудно пробиться. В основном используются накатанные ситуации. Раскладывается вечный пасьянс при подготовке праздничных и концертных программ.

М. Д.: — В последнее время приходится все чаще отказываться. Мы просто в силу огромной занятости не успеваем делать свой материал. А специально для нас не пишут. Сами себе пишем, придумываем что-то. Потом ТВ снимает и даже не говорят, по какой программе пойдет.

А. Ш.: — И пойдет ли вообще.

М. Д.: — Эта организация не обязательная.

— Скажите, вас как эстрадных артистов знают за рубежом?

М. Д.: — Русскоязычное население, как сейчас говорят, да, знает.

А. Ш.: — Мы бывали в Германии, в Америке, Канаде, Италии. Сейчас собираемся в Израиль. Но все это трудно, так как восприятие связано с языком. Поэтому в основном на нас идут люди из эмигрантских кругов.

— А наши эмигранты не забывают нашего специфического юмора?

М. Д.: — Совершенно не забывают.

А. Ш.: — Они только этим всем и живут.

М. Д.: — Конечно, у них есть антенны, они смотрят наше телевидение, они в курсе всех наших дел, но они хотят видеть «живьем» своих любимых актеров. Показатель здесь — ходят или не ходят. На нас ходят, нам повезло.

Сейчас в прессе часто проскальзывает, что вот, мол, советские артисты выступают в школах и колледжах. Но надо сказать, дай Бог, чтобы иные наши московские театры получили такие сцены когда-нибудь, как актерский колледж, например в Голливуде. Там и сцена поднимается, все буквально напичкано электроникой и кондиционеры есть (когда мы разговаривали, жара была ужасная. - Прим. И. Ч, О. Г.).

— Бывали вы на приемах в качестве выступающих у «сильных мира сего?»

А. Ш.: — Конечно, бывали (с миной скучающего сенбернара. - Прим. И. Ч., О. Г.). На так называемых правительственных концертах. И до застоя, и во время застоя, и после застоя. Сатирики же не меняются — сначала клеймят, потом едят. С разными правительствами. Это же так принято.

— Стол не изменился?

М. Д.: — Стол упростился. Одно время были безалкогольные столы, но сейчас снова все вернулось.

— А какие столы вам больше нравятся?

А. Ш.: — Хорошие.

М. Д.: — Мы же не ханжи

А. Ш.: — Много у вас там еще вопросов? А то нам еще на панель надо выйти (до выхода оставалось 10 минут. - Прим. И. Ч, О. Г.).

— Вы популярны во всей нашей стране. Публика какого города больше всего «въезжает» в ваш юмор?

М. Д.: — Да знаете, по-разному.

А. Ш.: — Это зависит от времени года. В такую жару никто не «въезжает». Ни мы в них, ни они в нас.

М. Д.: — Но все-таки есть театральные города с традициями. Особенно если раньше в них были театры, пусть и небольшие. Думаю, что ваш город тоже с традициями, ведь к вам в эвакуацию во время войны приезжали хорошие артисты. Да и эвакуированные рабочие из театральных городов создали особую культурную среду. Есть и менее театральные города. Конечно, нам трудно работать во Дворцах спорта — приходится делать специфические программы. В общем, города отличаются. Ваш город хороший.

— Вопрос, связанный с кино. Какие у вас творческие планы?

М. Д.: — Сейчас выходят несколько картин с нашим участием. Анатолий Эйрамджан, режиссер фильма «Бабник», снял картину с участием Людмилы Гурченко. Это музыкальная комедия, где я тоже играю центральную роль. Александр Анатольевич тоже снялся в двух картинах. И еще в одной мы снялись вместе. Это «Чокнутые» Аллы Суриковой. Фильм о первых совместных предприятиях в России в послепушкинские времена.

— Александр Анатольевич, вы известны в Москве еще и как режиссер, Вы много ставите, кому-то помогаете... Что это — реализация вашего творческого потенциала в другом амплуа?

А. Ш.: — Я никаким организациям ничего не ставлю. Так как я давно привлечен к жанру эстрады, у меня много учеников. Им я помогаю. Могу назвать Винокура (ему мы вместе делали программу), Хазанова. Работал с Тонковым и Владимировым. И сейчас, когда молодые совсем уж «достают», приходится помогать. Но это не имеет никакого отношения к театральным коллективам, это только персональное.

— Как у вас складываются отношения с Эльдаром Рязановым? Вы у него снялись в нескольких фильмах...

(Пока, мы задаем вопрос, Александр Анатольевич надевает пиджак от безукоризненно сшитого костюма и раскуривает трубку. По гримерной разносится аромат знаменитой «Герцеговины Флор».).

А. Ш.: — Он мой старинный друг. Он — очень мощная фигура. Хорош тем, что сам писатель и режиссер. Никаких дотошностей в смысле «это слово, то слово» нет. Атмосфера на площадке всегда сугубо импровизационная. У него можно фантазировать сколько угодно.

— Как вы относитесь к отъезду Михаила Казакова?

А. Ш.: — Мы очень давно с ним связаны. Весь процесс его метаний и мук происходил у нас на глазах. Он поехал по контракту. А там… как пойдет. Он человек необыкновенно импульсивный, может завтра вернуться или завтра остаться.

М. Д.: — Непредсказуемая личность

— Когда вы впервые снялись в кино?

А. Ш.: — Это был фильм «Она вас любит». Я тогда учился на четвертом курсе. И было это в 1956 году.

М. Д.: — А я еще раньше. Фильм «Они были первыми» с молодым Ульяновым, Марком Бернесом — фильм первых комсомольцев.

А. Ш.: — Это же реликвия. Мы же старые. Вы даже не помните этих лент.

— А у вас есть любимая роль в кино?

А. Ш.: — Всегда надо отвечать красиво. Это, мы сейчас с вами разговариваем серьезно, а отвечать надо красиво. Так вот, на ваш вопрос: «Какая любимая роль?» следует отвечать: «Она еще не сыграна!».

М. Д.: — На этом и заканчиваем. Сейчас наш выход.

Беседу вели Ирина Чанцева, Олег Голиков

Облаченные в элегантные костюмы, оба направились из гримерной в сторону сцены. Уже в полутемном, вытянутом как чулок коридоре, среди беспорядка и суеты мы задержали их еще на несколько минут: взять автограф для газеты. Корифеи заметно нервничали.

Тем временем заканчивалось первое отделение — выступление Роксаны Бабаян. Попрощавшись, к сцене продефилировал Александр Анатольевич, а затем, пожелав нам удачи, на выход заспешил Михаил Михайлович.

Самое важное - в нашем Telegram-канале