Юлия больше полутора лет не видела сына. / Юлия Корчагина / Из личного архивa
Юлия Корчагина стояла в зоне прилёта в аэропорту Елизова и, казалось, готова была в любую минуту расплакаться. Она ждала сына Даню, которого не видела больше полутора лет. С тех самых пор, как её с младшим сынишкой в спешке эвакуировали из Херсона в Россию осенью 2022 года. Всё это время Юля билась, как рыба об лёд, пытаясь добиться прилёта Даньки на Камчатку.
И вот она в аэропорту, смотрит в свой телефон, не отрываясь, считает эти невыносимо долгие минуты до прилёта самолёта из Москвы. 16-летний растерянный парнишка со слезами бросается к матери. Прилетевшие пассажиры, которым вкратце рассказали, кого здесь встречают с видеокамерой, готовы были захлопать.
Много людей приняли участие в этой истории. Потому что было очень непросто. Мальчика сопровождали из села в Херсонской области и передавали по цепочке из рук в руки неравнодушным людям до самой Камчатки. Подробности - на kamchatka.aif.ru.
Стало понятно: они не вернутся
Юля Корчагина родилась на Украине под Херсоном. В 2018 году она переехала из одного села в другое – в Збурьевку. В большом каменном двухэтажном доме жила она, два сына, муж и его родители. Держали хозяйство, сажали много овощей, продавали всё это на рынке. Также летом, в сезон, разворачивали большую палатку со столиками, стойкой, холодильниками на пляже у моря, которое находилось в 20 километрах от села, торговали разными напитками. Свекровь на заработки уезжала на зиму в Москву. На жизнь хватало. Юля вспоминает свой дом, а голос дрожит.
«Я любила свой дом, свою землю, каждую грядочку, каждое дерево. Первое время смотрела старые видео, угол дома увижу и плачу. Больно», – делится Юлия.
Она постоянно вспоминает сады, один из которых был засажен цветами, другой – фруктовыми деревьями, кустарниками. Черешни несколько видов, крупной, сладкой. А вишня, как сорняк, росла. Яблоки, абрикосы, груша, ежевика. Всё родное до листика.
«А когда всё это цвело, представляете, какая красота! В марте уже редис созрел, огурцы, в апреле помидоры. Теплицы были большие. Сейчас каждый день молю бога, чтобы дом мой сберёг, всё-таки прифронтовая зона», – говорит наша героиня.
Однажды позвонила мама Юли, попросила Даньку привезти помочь в огороде, осень, копали картошку. Юлия села на свой мопед, на заднюю сидушку посадила сына. Ехать до соседнего села 30 километров. Оставила его у бабушки и вернулась домой. Спустя несколько дней, когда она собиралась ехать за Данькой, в конце октября объявили эвакуацию. Корчагина узнала об этом вечером. Надо было быстро собирать вещи. Мысль в голове была одна: как же забрать Даню? Комендантский час с 18:00 до 6:00, никуда выходить нельзя. Утром перекрыли въезд и выезд в село, а людей посадили в автобусы и повезли в Краснодар.
«Вроде собрали, что успели, много баулов, а оказалось, практически ни с чем остались», – вспоминает Юля.
Сердце разрывалось. Как же Данька? Мама Юли не захотела никуда уезжать. Было страшно. Сёла находились совсем рядом с лесом, а там каждый день шли перестрелки. Успокаивала себя, как могла, думала, поживут немного в Краснодаре и вернутся. Но позже стало понятно – не вернутся.
Ближе к своим
«Месяц я с мужем, вторым сыном прожила в Туапсе в пансионате, и только тогда я стала понимать, что никуда мы пока не вернёмся», – вспоминает Юля.
Думали, как дальше быть. Позвонил сослуживец мужа Игоря ещё по армии с Камчатки: «Прилетайте к нам, устроим как-нибудь». В начале декабря семья уже была на полуострове. Сослуживец Андрей поселил их в доме сестры на 26 км в Елизовском районе. Юля нашла группу в социальных сетях «Уехать от войны», стала через неё искать работу. Любую. И полы готова была мыть и улицы подметать. Как раз младший сын Максимка заболел, а ни денег, ни лекарств не было.
Люди откликались. Женщина по имени Виктория привезла медикаменты и позвала к себе на работу в магазин, сначала фасовщицей, потом продавцом.
Позже мужу, как беженцу, дали сертификат на приобретение квартиры. Семья сама нашла жильё в Петропавловске, мебель покупали самую недорогую, с рук. Обустраивали свою жизнь с нуля. Всё, что наживали годами, осталось в далёком селе. Переехали в краевой центр, Юлию взяли в магазин на работу уже администратором-товароведом, муж собирался отправиться на путину. Были сложности со школой. Как только началась спецоперация, сыновья на занятия перестали ходить, много пропустили. А младший Максимка не знал русского языка, с 2014 года в херсонских школах его вычеркнули из программ, дома с родителями разговаривал, а писать и читать мог только на украинском. Всё лето мама и учителя обучали мальчика языку. И осенью он пошёл в школу, в пятый класс.
Юля говорит, что с некоторыми родственниками общение прекратилось. Они уехали в Польшу, в Чехию и считали её предательницей. На вопрос, почему она не с ними, отвечает коротко: «Хотела ближе к своим».
Серьезное испытание
Всё это время Юля добивалась прилёта старшего сына на Камчатку. Сначала успокаивала себя, у бабушки ведь живёт. А потом стала получать от Даньки выворачивающие душу наизнанку сообщения: «Мама, забери, тут страшно».
Она посылала запросы во все организации, которые могли бы помочь. Обращалась к волонтёрам, но у тех либо не получалось, либо не хотели за это браться. Написала на сайт «Единой России».
Письмо попало в Штаб общественной поддержки, который возглавляет председатель Законодательного собрания Камчатского края Ирина Унтилова. Он был создан недавно, туда могут обратиться люди по самым разным вопросам. Обращение Юлии тронуло всех до глубины души, ведь у сотрудниц штаба тоже есть дети.
Решить надо было много вопросов. Найти людей для сопровождения подростка из Херсонской области. Предстояло проехать 15 блок-постов. Сопроводить до Крыма, потом до Москвы.
Нужны были деньги, у мамы на такой перелёт их не было. К решению всех этих вопросов по личной просьбе спикера Заксобрания Ирины Унтиловой подключились депутаты. Евгений Новосёлов, человек, который сделал массу добрых дел, но всегда был категорически против, чтобы называли его имя, оплатил проезд, гостиницу в Москве.
Председатель комитета семей защитников Отечества Надежда Гоголева связывалась со своей единомышленницей Ольгой в Херсоне, вместе решали, насколько возможно вывезти парня. Ольга оценила обстановку там и передала на Камчатку: давайте пробовать. Хотя было непросто: в 30 километрах от херсонского села проходила линия боевого соприкосновения.
«Камчатский нотариус нам помог, мы оформили доверенность на сопровождение мальчика. Ольга обратилась к местным журналистам, и они поехали вместе в это село. Парня доставили в Крым, потом на поезде до Москвы, мы встречали его здесь. Мальчика нужно было сопроводить в аэропорт, он никогда не выезжал дальше двух сёл. Девочки из комитета показали ему Москву, Красную площадь и отвезли в аэропорт, где парнишку подхватили сотрудники Шереметьево», – рассказала Надежда.
И напоследок Надежда добавила: «Мы не знали, получится или нет, было просто огромное желание помочь».
Для Даниила разлука с мамой и братом стала серьёзным испытанием. Сейчас юноша будет учиться в одной из школ камчатской столицы и заниматься борьбой. Ещё у него есть мечта – поступить в военное училище.
