ДВОЙНОЙ УДАР

«Снегопады».
Упсала-цирк.
Режиссер Наталья Слащева, художник Евгения Исаева.

Свежая премьера Упсала-цирка сродни двойному удару. С одной стороны, это первая работа режиссера драматического театра и театра кукол Натальи Слащевой на территории цирка. С другой — это первая премьера Упсала-цирка после почти тотального обновления, если не сказать обнуления, выпущенная с приглашенным режиссером не из мира цирка.

Жизнь страны вмешалась в существование независимых театральных коллективов со всей жесткостью, и Упсала-цирк не стал исключением. На сегодняшний день за рубежом находятся многие из числа авторов идей, музыки, оформления спектаклей Упсала-цирка. Разбросало по миру и некоторых артистов. Результатом стало сокращение репертуара, исчезновение из афиши важных и содержательных постановок, в которых уже с такой отчетливой ясностью маячило светлое будущее отечественного «нового цирка». Но потеря кадров не сказалась, к счастью, на главном — дух новаторства и цирковой сорвиголовости оказался сильнее всяких обстоятельств.

Удручающих новостей было много, и раз за разом казалось, что вот он — последний вздох Упсалы. Но в этом цирке оказалась заложена редкая способность к выживанию на основе творческой изобретательности. Щедро поддерживая других (а в программе цирка работа не только с трудными подростками, но с детьми с особенностями), Упсала-цирк вдруг оказался сам нуждающимся в поддержке и, к вящему изумлению, сумел вытащить себя и из постпандемийной ямы и нынешних катаклизмов с изяществом Мюнхгаузена.

При этом нужно сказать, что за время своего существования цирк сформировал постоянную публику, отличительная черта которой — в ощущении сопричастности друг другу, спектаклю и идеям принятия и приятия друг друга. Зритель Упсала-цирка чувствует себя защищенным, а потому ведет себя раскованно и легко.

В сценическое пространство Упсала-цирка, устойчиво противящееся всякому формализму, тянутся такие же необычные художники и артисты. При посредничестве Французского института в цирке проходят коллаборации с зарубежными цирковыми школами. На сцене выступают гастролирующие клоуны, а совсем недавно в шатре на Свердловской набережной прошел клоунский квартирник с участием сразу нескольких артистов, подвизающихся в клоунском жанре.

Поступательное движение цирка вперед, в неизвестное будущее отмечено двумя прошлогодними премьерами в режиссуре Ларисы Афанасьевой и Ярослава Митрофанова («Нити» и «Сторож Снов») и возрожденным новогодним спектаклем «Мандариновый джем».

Приход в цирк Натальи Слащевой — событие знаковое, но не исключительное. Упсала-цирк уже сотрудничал с режиссером похожего направления. В 2016 году Яна Тумина поставила в упсальском шатре знаменитый инклюзивный спектакль «Я — Басё!». Разница в том, что Слащева работает с труппой молодых артистов в возрасте от 17 до 30 лет, цель которых — продолжение выступлений в качестве цирковых артистов. И согласно традициям «нового цирка», к которому безусловно принадлежит Упсала, их цирковая специализация размыта — они и жонглируют, и сальто крутят, и на шарах балансируют, и на скакалке прыгают.

Наталья Слащева идет классическим путем режиссера, попадающего в пространство незнакомого инструментария, и стойко держится режиссерской заповеди: спектакль должен рассказывать историю. «Снегопады» — о мальчике и снеге, которые не дождались друг друга. С присущей детству обидчивостью мальчик уходит в дом, нагруженный коньками, лыжами, санками, и отказывается выходить даже тогда, когда снег уже выпал. А снег тем временем устраивает вьюгу и снежные заносы. И лишь когда ему предстоит вот-вот растаять, ребенок соглашается на встречу, сожалея о своем упрямстве. Но и встреча заканчивается неминуемым расставанием: мальчику пора возвращаться домой, а снегу — таять.

Используя прием озвученного текста, режиссер прокладывает внутренний диалог персонажей в пластическом спектакле. Фоном звучат погодные сводки об отсутствии осадков, предупреждения метеорологов о грядущей пурге, новости о проблемах с уборкой снега. На высокий задник проецируются чаты переговоров и даже свойства снега.

Главные в этом спектакле — те самые снегопады, и их круговерть проявлена как раз в цирковой части. Лирический затакт (а каждый из семи артистов в начале тянет табличку, кому кем быть: вьюгой, пургой, первым снегом) лишь укрупняет последующий сценический переполох. Семь артистов по очереди вытаскивают свои таблички, но тоскует только харизматичный Первый снег в исполнении Сарвара Шукурова, и его нерешительность — как раз часть коллизии. Остальные — яркое воплощение стихии, требующее пластической выразительности. Акробатическое соло перерастает в групповое, круговерть выражена буквально в мизансцене, рифмующей гимнастическое кольцо под куполом шапито и колесо Сира на его плоскости.

Художник Евгения Исаева придумывает спектаклю фактурный реквизит: большущие мешки здесь — и комы снега, и огромные, свешивающиеся с крыш снежные карнизы, и непроходимые сугробы, и даже гигантские снежки, а скакалка — длиннющая цепочка связанных шапок, приделанных к запоминающейся «главной» ушанке. В костюмах проявлена индивидуальность каждого снегопада: здесь и кокетливые девчачьи рюши, воротники и полуюбочки, и лаконичные мальчишечьи рубахи с кистями и штаны с карманами. А вокруг сыпет искрящаяся в софитах снежная крошка, благодаря которой спектаклю обеспечен не только устойчивый зимний колорит, но и восторг засыпанной «снегом» публики.

Финальная встреча хрупкого, застенчивого мальчика в исполнении Севы Ланского с бойкими снегопадами — воплощение стихийной игры, в которой как раз нашлось место и акробатическим трюкам, и прыжкам на скакалке, и пирамидам. Но финальное расставание скорее трагично. И хотя ребенок по спинам ловких снегопадов возвращается в свой дом, к своему окну, к умозрительной маме, это не отменяет его чувства одиночества. В этом смысле «Снегопады» — спектакль для детей, обращенный и ко взрослым: может быть, в их доме тоже кто-то у окна чувствует себя ненужным и мечтает о далеком друге.

Сыгранные робко на премьере, «Снегопады» набирают силу и четкий ритм, в немалой степени этому способствует и исполнительский драйв артистов, оказавшихся в цепких, но не слишком привычных руках драматического режиссера. А Упсала-цирк тем временем делает выразительный шаг в правильном направлении: «новый цирк» возможен и интересен в том числе с режиссерами из мира театра, а их приглашение — безусловный путь обогащения репертуара и приемов «нового цирка».