Андрей Лыженков / Из архива
16 февраля Николаю Севрюгину исполнилось бы 85 лет.
Губернатор по случаю?
Он был человеком сельским во всём. Родился в селе Вечёрино-Выселки Михайловского района Рязанщины. Закончил сельхозинститут в областном центре, был распределён в Тульскую область, где около 30 лет проработал на селе — на руководящих должностях в совхозе «Победа» (Венёвский р-н). Возглавлял Щёкинское райсельхозуправление, Одоевский райком КПСС, областное управление сельского хозяйства, Ленинский райисполком. На излёте Советской власти вернулся к работе «на земле» как директор совхоза «Тульский» в том же Ленинском районе. Наверное, не случись всё то, что произошло в начале девяностых, он стал бы неплохим секретарём обкома партии как раз по селу.
Но, как известно, история сослагательного наклонения не имеет. В октябре 1991 года, когда последние месяцы доживал своё Советский Союз, президенту России Борису Ельцину были предложены три кандидатуры на пост главы администрации Тульской области: представителя хозпартноменклатуры Николая Севрюгина; главного инженера ТОЗа Виктора Кузнецова, который заявлял о себе как «демократ»; и «красного директора» Анатолия Пухова, руководившего крупным металлургическим предприятием. Как вспоминал Анатолий Артемьев, которого в конце августа 91-го буквально вытолкали из кабинета секретаря обкома партии, Пухов, понимая, во что рискует «влипнуть», отказался сам, Кузнецов был в командировке. Методом исключения ельцинский выбор остановился на Севрюгине.
«Поэтому его назначение было, в определённой степени», случайным«, — считает Артемьев.
Вызовы и потрясения
Жребий Севрюгину выпал непростой. Вскоре рухнул СССР, начались радикальные экономические реформы, народнохозяйственный комплекс Тульской области, основу которой составляли предприятия машиностроения и ВПК, оказался в глубочайшем кризисе. Предприятия остались без госзаказа, нарастали неплатежи, задерживались зарплаты. Агропром столкнулся с нарастающим диспаритетом цен. Закрывались шахты и разрезы Мосбасса, что стало приговором не только самим горнякам, но и десяткам городков и посёлков области, для которых угледобыча была градообразующей отраслью. В социальной сфере были дела не лучше — доходило до того, что нечем стало кормить пациентов в больницах.
Всё это накладывалось на серьёзные политические потрясения: обострялась борьба исполнительной и представительной власти, которая завершилась разгоном Советов всех уровней, началась война в Чечне, с победой коммунистов и их союзников на выборах в Госдуму второго созыва и их укреплением в облдуме замаячила угроза «красного реванша».
И Севрюгину пришлось, так или иначе, реагировать на все эти вызовы. Он боролся — с неплатежами и голодом, облсоветом и думой, «краснокоричневыми» и профсоюзами, строптивыми главами администраций городов и районов, особенно Тулы, и силовиками, которые посадили несколько человек из его команды, включая севрюгинского зама по управлению имуществом Бориса Шаповалова.
Провальные выборы
Умело наживая себе врагов, лишённый обаяния и ораторского искусства, он не был популярен у жителей области. Недаром ещё в 1990-м его прокатили на выборах народных депутатов России. А в 1993-м в Совет Федерации от Тульской области был избран Василий Стародубцев — его бывший соратник по борьбе с первым секретарём обкома партии Иваном Юнаком, а к тому времени — ярый политический оппонент. К слову, Севрюгин предпринимал попытку повлиять на решение собрания колхоза-племзавода имени Ленина и снять Стародубцева с поста председателя, но в итоге всё вышло с точностью до наоборот. В первую Госдуму от Щёкинского округа прошла кандидат от оппозиционных аграриев Елена Богданова, а спустя два года оппозиция взяла все три мажоритарных мандата на парламентских выборах и ещё один «списочный».
Растеряв союзников и соратников Севрюгин пошёл на выборы в гордом одиночестве. Очевидцы вспоминают: когда он собрал свой аппарат перед выдвижением на выборы губернатора с просьбой «Поддержите меня», ответом была гробовая тишина...
В итоге в губернаторы попёрли все, кому не лень: и глава администрации Тулы Николай Тягливый, и сменщик Севрюгина на посту председателя Ленинского райисполкома Иван Черных, и представители директорского корпуса Виктор Соколовский с Николаем Сергиенко. Завершилась кампания для тогдашнего губернатора разгромно: он набрал всего-то меньше 5% голов и занял третье место. На церемонию вступления в должность своего сменщика Василия Стародубцева Севрюгин не пришёл — говорил потом, что простудился.
Оскал фортуны
А потом фортуна от него отвернулась окончательно. Чекисты быстро нашли основания для возбуждения уголовного дела, и уже в начале июня 1997-го, то есть, спустя два с небольшим месяца после ухода в отставку, экс-губернатора арестовали по подозрению в получении крупной взятки, препроводив в СИЗО, где его разбил инсульт. Потом дело дополнили новым обвинением в хищении госимущества для обустройства собственного загородного дома. Ельцин не помог, не спас, не отмазал.
О том деле и криминальных делишках части окружения Севрюгина тогдашний прокурор области Анатолий Седухин теперь вспоминает так:
«Ещё в его бытность Севрюгина главой администрации области мы с ним объяснились лицом к лицу на фоне уголовного дела Бориса Шаповалова — заместителя губернатора, председателя комитета по управлению госимуществом и зампреда комитета Валерия Сальникова. Мы тогда доказали в суде его виновность в злоупотреблении служебным положением, должностном подлоге и присвоении вверенного имущества. На аргументы Севрюгина о том, что Шаповалов оказывал какие-то услуги руководителям предприятий, я ответил, что чиновник оказывает услуги от лица государства, это входит в его обязанности.
Когда Николай Васильевич был задержан и препровождён в следственный изолятор, я лично проверял условия его содержания, старался их улучшить, понимая, что человек болен. Я не держал на него зла, а он — на меня, и никогда на правоохранительные органы, кстати, не жаловался. После того, как его выпустили из-под стражи, мы с ним даже на футболе рядом сидели, нормально, по-человечески общались. Да, обвинительный приговор был, потом пересматривался, срок чуть-чуть убавили — как раз, чтобы ему попасть под амнистию к 55-летию Победы.
Николай Васильевич состоялся здесь, на тульской земле. Наверное, он был человеком несколько авантюрного склада, не всё получалось, но сделать что-то хорошее для нашей области он, безусловно, стремился.»
И хоть считается, что вину Севрюгин не признал, факт принятия амнистии может свидетельствовать как раз об обратном. Уголовное преследование и содержание под стражей добило его. Он ушёл из жизни в конце марта 2002 года, через считанные недели после своего 63-летия.
Сегодня, в день 85-летнего юбилея Николая Севрюгина своими воспоминаниями о нём с «Аргументами и Фактами в Туле» поделились его соратники и сподвижники.
Успешный губернатор?
Станислав Шеденков, глава Новомосковска в 1991-1996 гг., первый заместитель главы администрации Тульской области — руководитель аппарата в 1996-1997 гг., ныне — руководитель Тульского землячества в Москве:
«Это было сложное, но интересное время, когда мне довелось работать с Николаем Васильевичем. Моё мнение: он прошёл серьёзную управленческую школу и, безусловно, был подготовлен к работе на посту губернатора. Да, наверное, на тогда не всё удалось, но ситуацию в Тульской области нельзя рассматривать в отрыве от ситуации в стране. Она была крайне непростой, но при всём это Тульская область оставалась в числе наиболее успешных регионов.
Что же касается личности Севрюгина, то, конечно, в его адрес звучали разные оценки. Я же хочу привести пару примеров. Так, председатель областного комитета здравоохранения тогда задумал сильно опередить время и уже тогда провести реформу той сферы, объединив ряд больниц. Я тогда работал в Новомосковске, он приехал сюда со своими идеями и встретил жёсткий отпор. Нашу горбольницу № 1 тогда возглавлял авторитетнейший хирург, каждый в своём направлении развивались противотуберкулёзный и кожно-венерологический диспансеры. Куда это всё объединять? С кем? Зачем? Мы у себя на совете директоров города приняли решение выступить против этой «реформы». А этот председатель областного комитета здравоохранения состоял в личной дружбе с Николаем Васильевичем. Но, как Ельцин в своё время сказал Чубайсу: мол, проводи свою приватизацию, но в Москву не лезь, так и Севрюгин велел своему другу ему не лезть в здравоохранение Новомосковска.
И второй эпизод. Намечался приезд председателя правительства Черномырдина в Тулу. Севрюгин позвонил мне в Новомосковск и предложил выступить первым по проблемам химпрома. Я запросил у тогдашнего директора «Азота» А.А. Зуева справку по этому вопросу. По старой партийной привычке спросил Николая Васильевича, нужно ли согласовать текст выступления с ним. Он эту идею отверг, заявив, что мне доверяет. Вот и рубанул я правду-матку: про несправедливые тарифы на газ и транспортировку удобрений по железной дороге, про задержку платежей банками. Черномырдин покраснел, а Севрюгин слушал, опустив голову. Месяца полтора после этого со мной не здоровался, но потом всё наладилось. А в 1996-м даже пригласил меня в свою команду на высокий пост«.
«Человек от земли»
Сергей Харитонов, заместитель главы администрации Тульской области в 1994-1997 гг.:
«Я знал Николая Васильевича задолго до того, как он стал губернатором, потому что у него было комсомольское прошлое, потом он был директором совхоза «Правда» в Венёвском районе. Он возглавил область в очень сложное, противоречивое, драматичное время. И в его назначении был здравый смысл, потому что были кандидатуры, которые могли увести или резко влево, поднимая какие-то революционное непонятное движение, или безудержная «демократия», которая могла бы тоже привести к крайне негативным последствиям.
Его политические взгляды, как потом я понял, в меньшей степени интересовали, он был гражданин, патриот и хозяйственник. Его делами, поступками руководил здравый смысл. Это был неординарный человек. О нём А.Г. Шипунов сказал очень интересно: «Это человек от земли». Человек, который наделён каким-то таким вот чувством ответственности и ответственных поступков.
Безусловно, характер у него бывал иногда жёсткий, решительный, в то же время за этим скрывалась удивительная, такая трепетная любовь к родителям, к Родине, к земле. И не случайно после его смерти его товарищи и друзья помогли выпустить сборник его стихов. Да-да, он писал стихи!
Как руководитель региона Севрюгин создал в то время наиболее рациональную, эффективную команду. Ведь каждый день приходилось решать сложные насущные вопросы: там нет еды, там нет света, там нет зарплаты, там нет пенсии, там грозят слева-справа забастовками — перекроем мосты, дороги. В детских садах, больницах не было еды, и он принял решение вскрыть склады госрезерва в Новомосковске, чтобы накормить людей, в том числе — детей. Мужественный был человек!
Ему и его команде удалось вырулить и отвести состояние гражданской войны, когда люди с оборонных предприятий люди остались без работы, начали заниматься челночеством и так далее.
У него была уникальная черта: он не боялся идти к людям, потому что сам был из людей, из народа. Бывало и жёстко спорил с федеральным центром, отстаивал свою точку зрения, радел за земляков. Много на него всякого наговаривали, были у него враги, это правда. Вот и неслучайно все эти жизненные повороты привели к тому, что он в сравнительно молодом возрасте умер.
Убеждён: мы ещё недооценили Севрюгина«.
«Сложный, своенравный, властный»
Чуть более полутора лет в 1995-1997 гг. проработал в его команде Александр Машков, занимая должности советника, заместителя губернатора и его полпреда в облдуме.
«Этот человек был абсолютным продуктом своего времени. Конечно, партбилеты можно было покидать, но мы оставались такими, какими нас воспитали. Поэтому, когда говорят, что он демократию проводил недемократическими методами... А как могло быть иначе? Других людей, кадров не было!
Это был очень сложный, своенравный, властный человек, который имел доступ в первый кабинет страны. Его подход заключался в следующем: я сказал — вы сделали, и есть два мнения: моё и неправильное. Но, с другой стороны, он умел отвечать за сделанное, никогда ни на кого ответственность не перекладывал, отвечал за всё сам, и команду себе подбирал тоже сам. Когда я пришёл туда в 1995-м, то увидел, что команда у него очень сильная. Но откуда он её взял? Это были люди (как и он сам), подготовленные в КПСС, которые прошли закалку через систему хозяйственной, партийной, советской работы, через профсоюзы», — вспоминает Александр Машков.
По его мнению, тогдашний конфликт Николая Севрюгина с администрацией Тулы и её главой Николаем Тягливым был предопределён. И эта история неоригинальна, она воспроизводилась во многих регионах, когда у губернаторов начинались трения с главами областных «столиц». По словам Машкова, в 1995 году должны были состояться выборы главы Тулы и городской думы. Но Севрюгин сделал всё, чтобы их сорвать. В итоге муниципальную власть туляки смогли избрать уже при следующем губернаторе Стародубцеве осенью 1997 года«.
Цветы на могилу
Председатель Тульской областной думы третьего созыва Олег Лукичёв, ранее занимавший кресло главного врача областной больницы, совмещая его с постом председателя бюджетного комитета облдумы созыва второго, признался, что каждый год 16 февраля приносит цветы на могилу Николай Севрюгина. В бытность последнего губернатором, наша облбольница входила в пятёрку лучших по России, вспоминает Лукичёв. Он также отметил, что в той сложнейшей экономической ситуации был сдан 9-этажный жилой дом на 140 квартир для сотрудников медучреждения + 23 квартиры позднее. Санаторий-профилакторий «Тулачермета» тогда был передан областной больнице, где разместили отделение реабилитации.
Бывший глава администрации Пролетарского района Тулы Владимир Могильников тоже вспомнил добрые дела Севрюгина:
«Звонил каждую неделю, спрашивал, как дела, чем помочь. Мы открыли в районе две молочные кухни, практически весь город детским питанием обеспечивали. Он регулярно выезжал в районы со своей администрацией, разбирал, решал в вопросы, это касалось не только районов Тулы, но и области.»
Вместо послесловия
«Передумал я жизнь, словно бритву
Пролетела она как сон.
Научился читать я молитву
И сильным вздохом сдерживать стон.»
Н.Севрюгин, из тюремной лирики