Самоповреждения сегодня являются некой тенденцией самоутверждения в подростковом возрасте, около 30% детей с 12 до 16 лет наносят себя порезы и другие несуицидалные увечья то ли в стремлении привлечь внимание к себе, то ли к своим душевным проблемам. Об этих проблемах подростков поговорили в медиастудии ГТРК "Владивосток" с Сергеем Нелюбиным, уполномоченным по правам ребенка в Приморье Ольгой Романовой и заведующей женским отделением Краевой клинической и психиатрической больницы Ниной Старковой.
Что такое селфхарм?
Сергей Нелюбин:
Здравствуйте, уважаемые радиослушатели и телезрители! Мы продолжаем наш «Недетский разговор». Сегодня мы решили поднять тему подростковых самоповреждений. В роли ведущих, как обычно у нас я, журналист Сергей Нелюбин и уполномоченный по правам ребенка в Приморском крае Ольга Романова.
Ольга Романова:
- Здравствуйте!
Сергей Нелюбин:
- Экспертом по этому вопросу самоповреждений у нас сегодня в студии является врач-психиатр, заведующая женским отделением Краевой клинической и психиатрической больницы Нина Старкова. Нина Игоревна, здравствуйте!
Нина Старкова:
- Добрый день!
Сергей Нелюбин:
- Самоповреждения, что это, это не болезнь, это симптом? Это состояние?
Нина Старкова:
- Состояние.
Ольга Романова:
- Я тоже хочу этот вопрос задать. Нина Игоревна, у нас за последнюю неделю шесть случаев, разный возраст, от 11 до 15 лет, и это дети из вполне себе обычных благополучных семей. Почему подростки?
Нина Старкова:
- Давайте вернемся к истории и к статистике этого вопроса. Самоповреждения в той или иной степени были на самом деле всегда. И литературные классики это описывали, и братья Карамазовы, если взять произведение, там действительно тоже есть элементы, как сейчас модного слова, «самоповреждение», заимствованного американского термина «селфхарм». И это были крайние меры эмоциональной регуляции. Что произошло сейчас? Почему в последние годы - 10, 12, 15 лет - мы видим, ну практически, да не практически, в каждом классе у подростка есть явление "селфхарма" (преднамеренного повреждения своего тела, и причинение вреда своей психике по внутренним причинам без суицидальных намерений. Самоповреждение встречается как симптом многих психических расстройств. Наиболее частая форма самоповреждения - порезы кожи).
Селфхарм — это не только взять нож или лезвие себе порезать, а нанесение себе самоповреждения разными способами. Это могут быть оцарапывания, это могут быть всевозможные щипки, это могут быть расчесы очень глубокие. То есть это в любом случае, как раньше в советское время говорили, членовредительство. Волосы вырывают, губу кусают. Это тоже относится…
Сергей Нелюбин:
- То есть это волнение какое-то, пограничное состояние у ребенка?
Нина Старкова:
- Вы знаете, вот вообще, если так, в простом понимании для обывателей, это способ вот такой неправильной, но эмоциональной регуляции. Когда дети не могут себя регулировать нормальным способом, физиологическим. Физиологический способ регуляции — это что? Поплакать, пойти с кем-то поговорить. Как говорится, «поплакать в жилетку» — есть такой термин, да? Поделиться с кем-то своими эмоциями. А дети сейчас, подростки действительно, принимают способ регуляции через самоповреждения. Спросите, почему вдруг в последние 10 лет в 15 они так себя регулировать? Потому что у нас есть массовость, информированность среди подростков через интернет-сообщества.
Я у девочек спрашиваю, а как ты об этом методе, способе узнала? Все как одна говорят, что это либо интернет, интернет-сообщество, различные чаты. И второй способ - узнала от подружки в классе. То есть, например, девочка Маша в классе так делает, она на перемене поделилась. Я этот способ запомнила, и в трудную минуту я им воспользовалась.
Теперь давайте, вот вы задали вопрос относительно возраста. Во-первых, - это ранний пубертат. Это, возможно, начало где-то примерно с 12 лет. Но пик нанесения себе несуицидальных самоповреждений другой возраст (прим. ред.). Мы сейчас говорим, не о целях уйти из жизни. Это не присутствует всегда. Конечно, вторичный риск есть - это инфицирование раны: не рассчитали глубину порезов (прим.ред.). Это может быть кровопотеря, безусловно. Но изначально они такого посыла не несут. Они используют самоповреждения с целью отрегулировать свои эмоции. Так вот, пик это, конечно же, мы видим с 14 до 17 лет. Это уже вот поздний пубертат.
Если все простым языком перевести, то, как мне сами подростки рассказывают, это история про то, что чувствовал эмоциональную боль. Вот прям не могу терпеть и не знаю, что взял, порезал. Потому что в этой ситуации понятно все: кровь пошла, чуть-чуть боль почувствовала, остановила ее и полегчало. Да, это действительно они говорят, что это метод переключения.
То есть вот это чувство, очень гнетущее чувство, одиночество, боли, волнение, переживание. В любом случае это чувство, которое возникает внутри сознания и внутри психики подростков. Он не может как-то по-другому себя отрегулировать. Вот когда они боль эту испытывают, они как бы с эмоциональной боли переходят на физическую. И вроде бы как-то доминант эмоционально уходит, и я вроде бы как переключился. Но это на очень короткое время. Вот такие же вещи свойственны как бы и взрослым.
Треть подростков пробуют самоповреждения
Сергей Нелюбин:
- Да, давайте немножко о статистике.
Нина Старкова:
- Я сейчас скажу, чтобы было понимание. И как раз таки про взрослых скажу. По статистике, а у нас статистика с общемировой очень близка. Но в пару процентов есть отклонения, в принципе это некритично. В среднем сейчас у подростков с 12 до 17 лет явление самоповреждения в той или иной степени присутствует где-то примерно с 23 до 38% случаев.
То есть возьмем класс, например, 30 человек. Вот, условно говоря, треть этого класса в той или иной степени пробовали, делали на постоянной основе себе самоповреждения (прим.ред.). Это есть сейчас практически в любой школе и в любом классе. Если брать по половому признаку, то из 100% процентов детей с явлениями селфхарма или самоповреждения не суицидального, треть это будут мальчики и две третьих - девочки. Теперь что касается взрослых. Если такая аддикция, т.е. зависимость регулировать так себя, прошла, и здесь вопрос не про то, что это вылечить, а помочь правильно научить себя регулировать к 22-23 годам, если этого не произошло, то это переходит уже в стойкие такие паттерны поведения или модели поведения. Иногда у взрослых это бывает и достигает не более 12%. То есть представляете, вот с 38 почти 40% мы уходим до 12%.
Конечно же, когда кора головного мозга созревает, она окончательно созревает 21-23 годам, а сейчас уже до 25 лет подобный возраст длится, то подобные самоповреждения прекращаются (прим.ред.). Фронтальной кора головного мозга, там, где наши желания, эмоции, поведения созревает. Недаром говорят, когда же ты помудреешь?
Сергей Нелюбин:
- Вот когда фронтальной кора созреет, тогда и помудреет, да?
Нина Старкова:
- Да. А в подростковом возрасте сами ребята рассказывают про то, что если ты это не пробовал (самоповреждения – прим.ред.), то ты какой-то не такой. Ну, вот есть у них такое поверие, что нужно попробовать через себя это пропустить, чтобы понимать как это, каково это. Поэтому некий налет такого модного течения, он тоже присутствует, как мне кажется, могу ошибаться, но это мои наблюдения.
Эмоционального состояние или невитальное поведение?
Ольга Романова:
- Но есть еще вторая история, о которой тоже хотелось бы чуть-чуть спросить вас. Все-таки есть история про снятие определенного эмоционального состояния, а есть история про то, что является предвестниками суицидального поведения.
Нина Старкова:
- И по одному фактору и по другому нужно четко понимать, почему это происходит. И если в первом случае, то, наверное, да, есть еще такая теория, что это, скажем так, витальное поведение. Ребенок, наоборот, хочет жить, он привлекает внимание таким образом. То во втором случае это - как раз антивитальное поведение, когда в человеке закладывается модель уйти из жизни. Он пытается, он готовится. Это одно из действий в цепочке, которое может привести к окончательному решению. Как здесь разделить? Где риски? Никак. Вы на этапе осмотра это не сделаете. На этапе школьного осмотра, на этапе даже консультирования бывает порой психологического, не сможете (прим.ред.).
Явление селфхарма требует в любом случае обследования у специалиста, группы специалистов, это обязательно психиатр, подростковый, детский, это обязательно психолог, клинический психотерапевт. И вот проведя уже полноценное клиническое обследование, в амбулаторных условиях, мы не говорим про стационар, безусловно, да, можно привести к выводу, с чем мы столкнулись.
Все-таки это поведенческая модель, неправильная, с самоповреждением. Или это были истинные суицидальные намерения, потому что у ребенка есть серьезная клиническая депрессия, которая сужает его пространство так, что у него есть один только выход, это что-то с собой сделать и уйти из жизни, как способ избавления от страданий. Вот очень часто депрессия у детей, у подростков, это же они всегда описывают: «Я страдаю, я мучаюсь. А вот меня не будет, ну, все, я перестану учиться».
Поэтому к явлениям селфхарма очень трепетно относятся, действительно учителя сигнализируют родителям, в правоохранительные органы о наличии такого явления среди учеников (прим.ред.). Не потому что снять в себя ответственность, или как-то переложить ответственность. Про то, что давайте мы лучше обследуем полноценно, дадим рекомендации. И все, в 75% случаев подобное заканчивается всегда благополучно. И более того, да, детки справляются, живут, и все становится потом хорошо.
Об этом и многом другом в медиастудии ГТРК «Владивосток».