Опубликованная на сайте Национального архива безопасности США стенограмма беседы президентов США и России Билла Клинтона и Бориса Ельцина от 13 января 1994 года воспринимается нынче как небольшая сенсация. Поскольку там прозвучал тезис о возможности членства России в НАТО. Неужели история могла пойти другим путем?
Владимир Родионов / РИА Новости
В стенограмме обращают на себя несколько моментов. Прежде всего, следует отметить весьма уважительный тон беседы. Президент США не настаивает особо на каких-то политических изменениях, хотя высказывает ряд озабоченностей. Например, тем, что Россия продолжает поставлять оружие Ирану. Он дал лишь один откровенный совет Ельцину: учитывая пестрый тогдашний политический состав Государственной Думы, он посоветовал ему, а также руководству российского правительства почаще встречаться с представителями разных думских фракций «за чашкой чая или кофе», чтобы объяснять проводимые реформы. Любопытно, что потом этому совету последовал уже другой президент, Владимир Путин, который стал регулярно проводить встречи с лидерами думских фракций, хотя столь острой необходимости объяснять свои действия, каковая была у Ельцина, у Путина уже не было, политическая ситуация изменилась.
Ельцин поделился с Клинтоном своим видением общей ситуации в России после осенних думских выборов 1993 года, на которых относительный успех получила партия Жириновского ЛДПР. Он так объясняет этот успех: «Голосование за Жириновского было ответом на экономические трудности, люди голосовали не за возвращение Аляски, Украины и Крыма или за фашизм, который он воплощает, а скорее потому, что они недовольны». Клинтон даже отчасти пытается успокоить российского коллегу, отмечая, что, по его мнению, озабоченность некоторых европейскими лидерами успехом Жириновского все же преувеличено. Однако не преминул вставить в разговор фразу, которую услышал от тогдашнего лидера Польши Леха Валенсы. Тот якобы сказал американскому президенту: «Я знаю, что вам (Клинтону — ГБ.) нравится Ельцин, но история не на его стороне. Каждый второй россиянин похож на Жириновского».
В этом контексте был затронут и вопрос расширения НАТО. Билл Клинтон дал понять, что чувствует своего рода политическое давление со стороны европейцев, чтобы первыми в НАТО вступили члены «Вышеградской четверки» восточноевропейских стран. На что Ельцин как раз и отвечает, что именно Россия должна стать первой страной бывшего Варшавского договора, которая вступит в НАТО. «Потом могут последовать другие страны Центральной и Восточной Европы», — так он выразился. Ельцин предложил создать «своего рода картель» для обеспечения глобальной безопасности, в который вошли бы США, Россия и страны Европы.
Рассуждая сегодня об этом эпизоде после всего произошедшего с тех пор, можно, конечно, пожалеть, что оба лидера в тот момент недооценили значимость такой гипотетической интеграции Россия в евроатлантические структуры. Сейчас уже более понятно, что такая интеграция могла быть в определенной, хотя и отдаленной степени, аналогичной той, которая претерпела после Второй мировой Германия, восточная часть которой была быстро интегрирована в советский блок государств, а западная как раз в евроатлантические структуры. Это позволило Германии избежать реинкарнации так называемого веймарского синдрома, от которого она страдала после Первой мировой войны, когда на нее были наложены тяжелейшие репарации, а чувство унижения, изоляции и жажда реванша привели в конечном итоге к установлению нацистского режима.
Однако, похоже, что ни Ельцин, ни Клинтон не готовы были мыслить столь широкими историческими аналогиями, предпочитая мыслить тактически, а не стратегически. Ельцин и сам признал, что в тот момент Россия была не готова к членству в НАТО, отметив, что не знает, какой будет реакция Китая на этот шаг. Объективности ради, стоит заметить, что отнюдь не китайский фактор тогда мог бы стать главным препятствием на этом пути, а внутренняя российская прокоммунистическая оппозиция дальнейшему сближению с Западом, в том числе у Ельцина возникли бы большие проблемы с российским генералитетом, поскольку сближение с НАТО объективно потребовало бы каких-то изменений в привычной российским генералам системе военного управления.
Впрочем, мы не знаем, как мог бы пойти данный процесс, если бы обе стороны подошли к нему более осознанно, планомерно и действовали бы поступательно, осторожно и с учетом исторической перспективы. Однако с гораздо большей уверенностью можно сказать, что если бы в тот момент были проделаны более решительные шаги по интеграции России в европейские различные структуры, то в 2007 году не было бы «Мюнхенской речи» Путина, в 2014 году не было бы украинского кризиса, а в 2022 не потребовалась бы СВО.
Например, Клинтон с Ельциным обсуждали в общем плане требования тогдашних стран Балтии, особенно Латвии насчет вывода российских войск с их территорий. По опыту объединения Германии и вывода российских войск оттуда, Москва могла бы жестче поставить вопрос об увязке такого вывода с какими-то шагами НАТО навстречу ей. Однако этого сделано не было. Общий тон беседы двух президентов отличается все тем же благодушием и выражением уверенности (интересно, они сами-то в это верили?), что в случае, если Россия и другие страны Европы будут сотрудничать, мир в Европе может быть обеспечен на сто лет и даже больше. Если бы!
В 2022 года Билл Клинтон, уже будучи глубоко на пенсии, написал статью для журнала The Atlantic, в которой рассказал, что якобы предлагал не только Ельцину, но и Путину вступление России в НАТО. Судя по всему, то ли плутоватый, то ли забывчивый Клинтон упустил какие-то важные детали. Во всяком случае, исходя из только что опубликованной стенограммы отнюдь не следует, что он что-то такое предлагал Ельцину. Со своей стороны, Владимир Путин в интервью американскому режиссеру Оливеру Стоуну в 2017 году говорил, что это он предлагал уже досиживавшему второй срок в 2000 году Биллу Клинтону подумать о вступлении России в НАТО. По его словам, тогда тот ответил, что он, дескать, не против.
На деле Россия никогда официально не подавала заявку на членство в НАТО. В 1997 году был создан лишь Совет Россия — НАТО, а отношения между Москвой и Североатлантическим союзом назывались стратегическим партнерством. Это были символические действия, не наполненные реальным содержанием. И такая форма сотрудничества, более чем в части именно интеграционных процессах, была скорее уступкой внутренней российской антизападной оппозиции, в том числе среди высшего армейского руководства.
В то же время очередная за последние годы расшифровка беседы американского президента с российским лидером вновь поднимает вопрос о том, насколько Запад вообще в 1990-е годы был готов помочь становлению российской демократии и рыночной экономики. Вернее сказать — не готов. В январской беседе 1994 года Клинтон и Ельцин, в частности, упоминают так называемый «ванкуверский пакет» американской помощи, имея в виду Ванкуверскую декларацию 1993 года, которая была заключена во время визита Ельцина в США. А также о запаздывавшем (уже год как к тому времени) очередному довольно мелкому траншу от МВФ. О какой же сумме идет речь?
А всего-навсего о примерно одном миллиарде долларов, который Америка была готова выделить в то время на поддержку российской демократии. Включая сюда же кредитные гарантии для строительства жилья для демобилизованных из Западной Европы и Прибалтики российских военных, медицинские и продовольственные поставки, техническую помощь, ремонт газопроводов и нефтепроводов и нефтяных скважин и т.д. То есть на все про все именно этот самый жалкий миллиард. Еще обсуждались 800 миллионов долларов в рамках программы Нанна-Лугара по утилизации российского ядерного арсенала. Ельцин скромно попросил реструктурировать эту сумму, чтобы всего лишь 10% от нее направить на поддержку российских научных учреждений. Из стенограммы ответ Клинтона не очень понятен. Также российский лидер говорил о том, что стране не столько нужна прямая помощь, сколько прямые инвестиции. Однако в ответ на это Клинтон промямлил что-то невнятное про необходимость отменить пресловутую «поправку Джексона-Веника» (1974 года), лишавшую Россию статуса наибольшего благоприятствования в торговле. И больше ничего. Стоит напомнить, что данная поправка была отменена в отношении России лишь 2012 году.
Если посмотреть на то, какие суммы сейчас коллективный Запад, в том числе США уже выделили на поддержку Украины в военном конфликте с Россией (уже под 200 млрд долларов), то деньги, которые в 1990-е годы были выделены на поддержку российских рыночных и демократических реформ выглядят на этом фоне просто жалкими копейками. Для сравнения, соседняя с Россией Польша, присоединившаяся к Евросоюзу в 2004 году, с тех пор получила из бюджета ЕС более 232 миллиардов евро, выплатив в общий бюджет лишь 77 миллиардов евро. Значительные суммы были выделены этой стране в плане подготовки вступления в Европейской Союз, которые тоже во много раз превышали то, что получила Российская Федерация. Одна из наиболее бедных стран Евросоюза и сейчас — Болгария — начиная с 1990-х годов и до 2027 года получит в сумме 43 миллиарда евро от Брюсселя. России такие деньги в 1990-х и не снились.
Так что в годы становления новой российской государственности Запад сильно сэкономил на помощи молодой демократии и неокрепшей рыночной экономике, которую приходилось создавать с нуля и не имея ни опыта, ни стартового капитала. Запад тогда почивал на лаврах победителя в холодной войне. Зато сейчас приходится раскошеливаться куда как сильнее.