Юлия Снигирь. О съемках в фильме «Мастер и Маргарита», работе с мужем на площадке и воспитании сына

Фото: Сёстры НабокаНа Юлии: платье «Крестецкая Строчка», серьги Sargon, корсет, юбка — всё Edem, перчатки Sorelle, колье Sargon

Юля, ты всё время скромничаешь о своих заслугах перед отечеством, но ведь ты снималась у разных, в том числе культовых режиссеров. Вопрос такой. Талантливые люди — это часто люди с очень сложным характером. Насколько ты готова жертвовать своими нервами ради крутого результата?

У меня есть граница терпения. Наверное, я не смогла бы принять унижения на съемочной площадке. 

А всякие «подковыривания» — это не унижение?

«Подковыривания» могут быть даже забавными, почему бы не отнестись к этому с иронией? Я говорю про унижения в чистом виде, в прямом смысле. Надо сказать, я этого не встречала. А всё остальное я более чем готова терпеть, когда чувствую, что человек талантлив. Это даже не про терпеть... а про принимать внутренне качество человека и эту манеру. Я работала со сложными режиссерами, не могу сказать, что мне попадались какие-то жуткие примеры, но режиссеры-неврастеники, которые могли истерить, встречались. Правда, я видела, что в этом может быть даже что-то полезное для материала. (Улыбается.) Часто я замечаю, что берут удобных режиссеров, — на мой взгляд, это вообще проблема нашего кинематографа. Иногда смотришь, режиссер снял 150 русских сериалов, тебе присылают сценарий, и ты знаешь наверняка, что 151-й — его. Рассуждение такое: 150 снял — значит, 151-й точно снимет! Это самое главное, значит, не будет проблем. Очень мало тех, кто готов работать в том  числе с неформатом, с теми, кто будет что-то требовать, не соглашаться, не пойдет на компромиссы. Это неудобно.

С точки зрения самой работы и комфортности тебе как больше нравится — когда режиссер заставляет делать много дублей в поиске лучшего или когда сразу: «Всё отлично, Юль»?

Мне, конечно, ближе первый вариант, я за дотошность. Я сама себе мозг умею выносить (смеется), а тут уж тем более. Тем не менее организм вещь «скотская» — дубли раздражают, просто бесит повторять одно и то же. Почему у меня сложности с театром? Вот я играю спектакль «Мефисто» в  МХТ. Причем потом я втягиваюсь быстро, плюс энергия зала... И еще недавно я вдруг поняла, что мне стало не хватать процесса в кино. Какого-то дотошного погружения в материал. И я с ужасом для себя поняла, что хочу в театр. Даже стала больше ходить смотреть. Раньше всегда предпочитала кино. Но вот этот момент, когда «еще дубль, еще дубль»... хочется спросить режиссера: «Что тебе еще надо?» (Смеется.) Мы сейчас  снимали «Танго» и... умирали. Не знаю, в итоге возблагодарится ли это, но это всё было с переработками, один раз была 15-часовая смена со всеми этими дублями, хотелось уже кого-нибудь прибить. 

А бывает такое, что всё идет легко и просто, и результат при этом хороший.

У меня такое редко бывает. Бывает, что ты понимаешь: у человека характер никак не поменять, это надо принять. Если тебе нравится результат,  который человек выдает, то, значит, можно потерпеть...

Тогда получается, работать с друзьями не нужно, потому что не хочется с ними портить взаимоотношения.

У меня нет таких примеров, чтобы я, работая с друзьями, поссорилась. Мы работали со Светой Устиновой в ее фильме «Время года зима», с которой давно знакомы, так мы еще больше сдружились. Не было никакого напряга или что мы с ней как-то повздорили. У Светы достаточно  сильный характер, а я, в принципе, режиссера-то слушаю, я всегда заранее принимаю, что у него в голове есть свое кино. Я могу что-то предлагать, придумывать, если меня это вдохновляет, но если мне что-то говорит режиссер, то я буду к этому прислушиваться безоговорочно, не буду с этим спорить. Когда я только начинала, были откровенно плохие проекты настолько, что там возникали какие-то ситуации, что я спорила с режиссером, но последние несколько лет процесс стал более осознанным и более качественным.

Ты выросла или почему?

Я чуть-чуть повзрослела во всех смыслах этого слова. Сложно сказать, я не знаю. Может, в итоге и сейчас что-то не получится. Я не даю оценку своей фильмографии, у меня масса не самых удачных работ, при этом мне не кажется, что я снималась у плохих режиссеров. За последнее время я не могу назвать ни одного, про кого бы я сказала «ужасный режиссер». Честно, мне было интересно со всеми, вот я сейчас перебираю в голове...

А со многими ты работаешь дважды, трижды?

Часто бывает. Расскажу историю. Меня позвали в жюри на фестиваль сериальных пилотов разных платформ, а я на тот момент никуда не выходила вообще. И вот я еду и думаю: «Зачем я согласилась? Да и кого-то судить — не моя тема». В итоге я прекрасно провела время, потому что посмотрела огромное количество интересных проектов, среди которых был сериал «1703», он произвел на меня неизгладимое впечатление. Ему вручили главный приз. Я подошла к съемочной группе и поблагодарила их за работу. На что режиссер Серёжа Сенцов сказал: «Жаль, что вам мой  проект не понравился, который я буду снимать»... Оказывается, действительно, мне предлагали сценарий сериала «Престиж», но я его открыла и закрыла, практически даже не читала. Я, видимо, не обратила внимания на то, кто режиссер. Говорю: «Так, стоп, давайте отмотаем назад и будем разговаривать». (Смеется.) В итоге я прошла пробы и снялась в этом сериале, он в феврале выходит в онлайн-кинотеатре START. И вот сейчас мы с Серёжей уже второй раз работали — над проектом «Танго». Мы работали дважды с Егором Анашкиным, который «Кровавую барыню» снимал, а потом «Шаляпина». Мне нравится работать с известными мне режиссерами, потому что когда ты уже знаешь человека, то это намного проще. Конечно, интересно, когда новые лица, новые люди. Я люблю новых режиссеров, которых я вообще не знаю, особенно тех, которые мало снимали или вообще ничего не снимали. Мне страшно интересно, я с большим восторгом берусь. Это всегда риск. Я уже привыкла к этому чувству, честно скажу. (Смеется.) Меня уже этим не пробьешь. Я очень спокойно отношусь к себе, у меня не такое раздутое эго. Бывают актеры, для которых любой провал — это трагедия, конец жизни, а я к этому научилась спокойно относиться, жизнь научила. (Смеется.) Чуть-чуть я обижаюсь, честно признаю, положа руку на сердце, когда какая-то работа, для меня важная, мне кажется неоцененной и не очень правильно понятой и принятой. Мне  становится обидно за весь проект, это касается всей команды: и режиссера, и меня в том числе. 

Ты сейчас о чем-то конкретном?

Да, мне кажется недооцененной работа «За нас с вами».

Серьезно? Очень жаль, это очень хорошее, тонкое кино, я люблю оттуда фразу о том, что люди часто не прощают другим три вещи — ум, красоту и талант...

Да, это ключевая фраза фильма. Люди всё могут стерпеть, кроме этого.

Мне кажется, тебе лично не раз приходилось с этим сталкиваться. Скажи, ты нашла для себя некую точку опоры, чтобы в какой-то момент не возненавидеть человечество?

Сейчас я очень многим сочувствую. Мне реально очень жалко людей, я вижу, насколько они несчастные. На свете действительно очень много нищеты, одиночества, детских или недетских психологических травм, я вижу за злобой болевые точки. А иногда и не злоба это, а неверие. Человек  не верит, что ну как вот на улице мальчика остановили, как Ярослава Могильникова увидел режиссер Женя Григорьев и позвал в «Подельники», а сейчас Ярослав много снимается в кино. Кто-то порадуется за пацана, а кто-то не поверит, что так бывает. Но я всё равно считаю, что хороших людей больше и что люди меняются. Мы все можем быть в состоянии заблуждения и какого-то настроения, которое может измениться. В последнее время вообще вижу, как с неожиданной стороны открываются люди. Сейчас это примета времени, многие отмечают. Кто-то, кто до этого момента  казался тебе добряком, вдруг ведет себя, прямо скажем, странно, и наоборот. Может, это нам только кажется, что такое вот сейчас происходит, возможно, так было всегда.

«Люди как люди, любят деньги, только квартирный вопрос испортил их»… Давай поговорим про «Мастера и Маргариту».

Сложность в том, что я не видела фильм. Понятно, что судить о картине можно только тогда, когда видишь полностью, что получилось. А выход фильма — как раз 25 января, как и выход журнала. Но мне сразу понравилась концепция, предложенная Мишей Локшиным и Ромой Кантором. Не пытаться делать прямую экранизацию книги, а выстроить фильм «в мире» романа Булгакова. Я считаю, что это большое кино в определенном жанре. Блокбастер. И я верю в Мишу Локшина как режиссера, умеющего создавать большие полотна, — это доказывает его первый фильм «Серебряные коньки». Это будет очень красиво и, надо сказать, это сделать сложно, у нас не все так умеют. 

Я читала книгу трижды, и каждый раз это новое ощущение: и философский трактат, и какая-то сумасшедшая комедия. 

У меня такое было, когда я первый раз прочла, но каждый раз, читая, хохотала до слез. Даже помню, в студенчестве ехала с книгой в метро, в какой-то момент забыла, где нахожусь, у меня началась истерика смеховая, текли слезы. Я искренне эту книгу любила. Пока готовилась к съемкам, чего только не начиталась про роман у критиков. Мне кажется, что там и комедия, и философский трактат — всё вместе, потому  что там очень много глав, они все разные по жанру, за счет чего в целом получается блокбастер. Тут столько всего намешано! Но я более чем убеждена, что если снимать это как арт-хаус, то зритель просто умрет со скуки, лучше почитать тогда книжку. 

Ты играешь Маргариту, Женя Цыганов — Мастера. То, что тебе пришлось с мужем сниматься, было для тебя определяющим или неожиданным?

Во-первых, я как-то с самого начала была уверена, что это должен играть он — вообще не было сомнений, именно из-за того, как рассказана история — про Булгакова, который пишет роман. Должно многое сойтись: человек должен быть немного Булгаков — типажно, интеллектуально, при этом это и немного Мастер. Кто это? Я понимаю, конечно, что я немного субъективна (улыбается) и я никого не придумала. Но надо сказать, что Женя утвердился не сразу. Они как-то этот момент оттягивали — возможно, не были уверены, что это хорошо, что мы в жизни пара. Было очень забавно, потому что я много с кем пробовалась, но всё время думала: «Ребята, все артисты прекрасные, но всё равно ведь Женю возьмете». Я была в этом настолько уверена, что потихоньку уже вживалась в роль ведьмы (смеется), мне реально казалось, что это будет лучший вариант.

Что-то новое для вас открылось на этих съемках?

Сложно сказать. Мы могли ссориться периодически. У нас были такие истории, что пока мы доехали до площадки, то поссорились по поводу сцены, которую сейчас будем снимать, так, что даже не разговаривали. Забавно, потому что у нас была какая-то милая сцена как раз. Миша Локшин сказал: «Господи, ну я так и знал, что вот это начнется».

Он вас не попросил разъехаться на время съемок?

Нет. «Юль, — говорил мне Миша, — ну ты хотя бы соблюдаешь какой-то политес, улыбаешься, а этот даже вид не делает». (Смеется.) Я еще не очень люблю, когда мне партнеры что-то советуют. Хотя нет, вру, наверное, я просто не люблю, когда мне Женя что-нибудь советует. (Смеется.) Воспринимаю на личный счет сразу. Это было бы простительно любому другому партнеру, но не Жене. 

Ты предполагала, что так будет?

У него в принципе мышление достаточно режиссерское, поэтому ему всегда очень хочется что-нибудь посоветовать кому-нибудь. Он классно придумывает, безусловно, это было понятно еще на этапе читки. Мы очень много времени провели за столом, это не было простой формальностью: собрались, прочитали по ролям и разбежались. Мы много дней реально встречались, садились и каждую сцену вымучивали до каких-то мелочей, Женя придумывал столько всего... У них с Мишей сложился какой-то коннект и тандем сразу, они очень друг друга понимали, мне кажется. Это было круто, я за этим с интересом наблюдала. В этом смысле, чего уж тут говорить, Женя умеет такие вещи делать. 

А Феде, когда родители снимались и ссорились, ему было как?

Ему было очень интересно. Он задавал много вопросов и просился на съемки, но я не понимала, какой момент ему можно было бы посмотреть и показать. Фильм, к сожалению, он не увидит, хотя он до конца этого еще не понял. Но он всё выспросил, просил меня рассказать ему сюжет. Я пыталась ему в двух словах рассказать, кто такой Воланд, сделать такой «детский» расклад. Он послушал и говорит: «А Мастер расстроился, что  Маргарита пошла к Воланду?» Я говорю: «Федя, какой точный вопрос ты мне задал. Похоже, что да, очень». Устами младенца, как говорится. Это ведь очень важный момент, и его задело внутренне. Он же хочет быть режиссером — у него явно к этому есть склонность.

Ты еще рассказывала, что он хотел посмотреть «Беспринципных в деревне» и не стал этого делать, потому что еще не дорос...

Да, он сидел с дедушкой дома и хотел посмотреть «Беспринципных...», но подумал, вдруг это взрослое кино, и не стал. Очень мне это решение понравилось. Но надо, видимо, уже паролить взрослый контент. 

Мне кажется, мы детей иногда недооцениваем. На самом деле они гораздо умнее, чем нам кажется. И, возможно, даже умнее, чем мы сами. 

Да, я иногда замечаю, что Федя какие-то очень мудрые вещи говорит, не по его возрасту. Мне и приятно, и уже немного боязно. 

А он тебе говорит комплименты?

Да, говорит.

Кто чаще говорит? Муж или сын?

Тут сложно сказать. Наверное, Федя научился у Жени, мне так кажется. Женя мне делает комплименты, Федя на него смотрит — и тоже стал делать. Вообще, Федя замечает и платье новое, и прическу, и лак для ногтей. В этом смысле он очень внимательный. Или может, наоборот, сказать, что мне что-то не идет. Мой внешний вид он комментирует. 

Говорят, что мальчикам важен не столько папин пример, сколько отношения с мамой. Что скажешь?

Я считаю, что должно быть какое-то разделение: хорошо бы научить сына какой-то самостоятельности и ответственности, чтобы не получилось так, что он ничего не может, — но давать больше любви. Например, укладывать спать — поговорить перед сном, обняться. Я к нему сажусь перед сном, он может мне что-то рассказать. Мне кажется, что недолюбленные дети, особенно мальчики, — это ужас. Я не психолог, не могу сказать, откуда это  берется в мужчинах, когда они всё время требуют чего-то от жизни, от женщин, им всего не хватает, но, возможно, это как раз результат недолюбленности в детстве. Мне кажется, жить в ощущении, что тебя все любят, — это здорово. А еще я восхищена самооценкой Феди. Например, он что-то нарисует и говорит: «Смотри, как красиво!» Он ходит на рисование, приносит свои работы на холсте — ни в коем случае их нельзя никуда ни отдать, ни подарить, всё будет храниться дома. Мне нравится, что современные дети не боятся рисковать, они не думают, что у них что-то не выйдет. Будет «красиво» — и всё!

Ты никогда не отказывалась от проектов, потому что боялась не справиться? 

Я принимаю вызовы часто. У меня было, когда я снималась в своем самом первом фильме, что я попросила снять меня с роли и отказалась сниматься, потому что «я не актриса». Я не была актрисой. Меня не сняли с роли, но был такой факт. Я за вызовы, у меня такое было не раз. Даже  тот самый проект «Танго». В какой-то момент что-то во мне екнуло сказать: «Ребят, нет, вы сошли с ума. Я не танцующий человек». Помню, меня спросили на премьере «Нового Папы» в Венеции: «Вы балерина?» А я слон в посудной лавке, я очень неуклюжий человек, у меня такая раскоординция, что я не различаю лево-право вообще. Чтобы ты понимала, в Щуке меня выгоняли с занятий по танцам, педагог считал, что бесполезно меня чему-то учить. Иногда я сама пряталась от него, за шторкой на подоконнике отсиживалась. Я научилась повторять за другими, поэтому экзамен я сдавала ровно так. Педагоги говорили: «Юль, всё вроде хорошо, но почему на несколько секунд позже?» Серьезно, вообще не вру. Поэтому когда мне предложили «Танго»... и я ведь танцевала в итоге!

Почему-то я не сомневаюсь.

Я ходила на занятия упорно. Синдром отличницы, видимо. Если упереться, а я достаточно упертая, могу разозлиться на себя.

Но сейчас на танго ты не пойдешь, просто для себя танцевать?

Зря ты так. Я купила абонемент в танцевальную школу. (Улыбается.) Будет это танго или что-то другое, посмотрим.

Значит, ты реально кайфанула.

Это прикольный опыт. Я страшно рада. Это был тяжелейший для меня проект по многим причинам, действительно сложные  съемки, героиня в каждой сцене — это физически тяжело, от звонка до звонка каждый день. Еще танцы, много того, чего я не умею. Я ходила на занятия, и у нас была  совершенно роскошная хореограф, чемпионка мира по танго — Сагдиана Хамзина — невероятной красоты и харизмы женщина. Вот у нее надо учиться. Я считаю, ей надо быть коучем каким-то по тому, как она несет женскую энергию. Вообще, танго — это страшно интересная тема. Исторически же так сложилось, что в Аргентине очень мало женщин, поэтому они себя очень ценят. Танец устроен так: мужчина полностью берет на себя ответственность, ведет женщину. А женщина не просто повторяет движения, а делает это немножко с ленцой, вальяжно, чуть-чуть опаздывая, не напрягаясь. 

Это же вообще не твое.

Да! Это была такая психотерапия на самом деле. А там еще героиня проходит историю-трансформацию, потому что она привыкла всё контролировать, она собранная, она отличница, серьезная, даже черствая, а тут она тебя ломает. Ей нужно быть очень женственной, томной. И вот  эта томность — это так красиво. Я любовалась Сагдианой, видела, какое воздействие она производит на мужчин. Мужчины просто все смотрели на нее как кролики на удава... наблюдать это — уже было отдельным уроком.

Ты хотя бы чуть-чуть научилась?

Не знаю, что-то нет. (Улыбается.) Слишком медленно героиня там раскрывает в себе женскую энергию, поэтому мне приходилось очень много играть жесткий, маскулинный характер, который и на меня как-то действовал. Всё равно, когда ты снимаешься, ты в настроение персонажа попадаешь. У меня такой яркий пример с «Кровавой барыней», и вот сейчас «Танго» на меня очень повлияло. При этом что-то, наверное, я из этого унесла.

Ты ведь «торопыга», в хорошем смысле.

Я не умею ждать, тороплюсь сделать, да. А это про мужскую энергию больше. Внутренняя логика какая: это ведь не то что я не доверяю мужчине. Нет, я просто думаю: «Ну я же могу сама сделать. Зачем я буду делать вид, что я не могу». Ну правда. (Смеется.)

Я спрашивала про комплименты от твоих парней. Скажи, а ты Жене когда в последний раз комплименты делала? 

Наверное, так явно не умею... Я могу рассуждать про талантливую работу или что-то подобное, но чтобы просто сказать: «Ты такой сильный»... 

...томным голосом и не умереть при этом от хохота...

...(смеется) да, я не смогу так сказать, не расколовшись. Наверное, надо научиться таким вещам.

Текст І Евгения Белецкая

Фото І сёстры Набока 

Стиль І Валерия Никольская

Макияж и прически І Алиса Казакова

Продюсер І Дария Вавакина

Ассистенты стилиста І Анастасия Кукина, Ева Каюмова