Наше общество переживает период турбулентности, который сопряжен с повышенным вниманием государства к идеологии и воспитанию.© СС0 Public Domain
Считалось, что общественные потрясения способны давать толчок к развитию культуры, которая начинает расцветать, радуя публику настоящими шедеврами. Например, после революции 1917 года мы получили русский авангард, который нашел отражение не только в живописи, начало хрущевской оттепели в середине 1950-х дало прорыв в литературе, особенно поэзии, распад СССР в 1991 году создал условия для симбиоза отечественной и западной культуры, особенно в так называемом масскульте.
Сейчас российское общество снова переживает период турбулентности, особенность которого в том, что он сопряжен с повышенным вниманием государства к идеологии и воспитанию, а, значит, и к культуре. Щедрое финансирование, однако, пока не обеспечивает не только прорыва, но даже замены того, что рождалось в этой области в нулевые и десятые годы нынешнего века.
Конец 2023 года проходит под знаком «голой вечеринки». О ней как-то неудобно писать в контексте культуры, однако как пройти мимо комментариев в интернете на тему вырезания из новогодних программ номеров с участием Филиппа Киркорова и Лолиты Милявской. Люди пытаются хотя бы в общих чертах представить, кем их можно заменить. И правда, кем? Shaman уже и так есть, а еще кто? А ведь еще несколько лет назад что Киркорова, что Пугачеву, что многих других артистов, включая нынешних эмигрантов, призывали «уйдите, дайте дорогу новому».
И это очень показательная вещь для нашей культуры. Можно спорить о достоинствах театра Кирилла Серебренникова, но он был, и пользовался большой популярностью. Заходишь на сайт, а билеты распроданы. Теперь, когда Гоголь-Центр вновь стал Театром Гоголя, ситуация повторяется — только теперь билеты не продают, ибо их никто не покупает. А сколько было призывов убрать Серебренникова, который «издевается над театром»? Убрали. И где теперь те театральные деятели, которые считали, что он отбирает деньги и внимание у них, то есть у представителей настоящего русского театра?
Надо признать, что государство видит проблему, но вот только в творческом плане чиновники ее решить не смогут при всем желании, при том, что бюрократического рвения у них хоть отбавляй. Именно поэтому 2023 год ознаменовался массовыми кадровыми перестановками в учреждениях культуры.
Многие почему-то считали, что убирают нелояльных и заменяют на преданных, но это не так. Нелояльные уже давно не занимали руководящие позиции в культуре. Их могли терпеть, как творцов, но до распределения бюджетов уже не допускали.
Насколько нелояльной была директор Театра наций Мария Ревякина, избранная в 2021 году в Госдуму от «Единой России» и отказавшаяся от мандата? Да, она что-то потом не то подписала, но не одна, а вместе с Евгением Мироновым, который, тем не менее, остался худруком.
Есть еще более яркий пример того, как чиновники пытаются справиться с масштабным творческим кризисом. Директор Русского музея Владимир Гусев, работавший на этой позиции с 1988 года, уступил свое место бывшему питерскому вице-губернатору и замминистра культуры Алле Маниловой. Некоторые говорят о возрасте, но директор Эрмитажа Михаил Пиотровский на год старше и явно не собирается уходить на пенсию. В нелояльности Гусева обвинять и вовсе странно — он дважды был доверенным лицом Владимира Путина на выборах.
При этом новый директор московского Пушкинского музея Елизавета Лихачева, вышедшая из прокремлевских молодежных движений, критикует передачу «Троицы» Андрея Рублева церкви сильнее, чем это делала отставленная из Третьяковки Зельфира Трегулова.
То есть проблема явно не в избавлении от нелояльных руководителей. Просто идет поиск менеджеров, которые смогут организовать творческий процесс в новых условиях. Они сильно отличаются, кстати, от советских. Во-первых, сейчас мало просто деньги на культуру тратить, надо их еще и зарабатывать. Во-вторых, традиционная культура конкурирует с Интернетом. В-третьих, Россия сейчас изолирована от западной культуры сильнее, чем при советской власти.
Ведь Ирина Антонова привозила в Пушкинский музей «Мону Лизу», а Екатерина Фурцева организовала Московский кинофестиваль во многом для того, чтобы советская культура обменивалась опытом с зарубежной. Поэтому каждый ММКФ был событием, собиравшим звезд мировой величины. И странно, что об этом забывают те, кто говорит, что нам надо зачеркнуть все 1990-е годы, ибо до них у нас была своя доморощенная культура.
Таковой она не была никогда. Ни при советской власти, как мы уже выяснили, ни при царе, когда архитекторами в Санкт-Петербурге трудились, как сейчас говорят, представители недружественных стран. Поэтому изоляция — одна из главных причин отсутствия культурных прорывов.
Еще один фактор — невозможность встроить культуру в современный контекст. Скажем, есть кино про спецоперацию на Украине, которое финансируется государством, но даже при отсутствии в прокате западных киноновинок, эти работы не так просто увидеть. Более того, об их существовании зачастую можно узнать от украинских СМИ, которые вносят в свои «черные списки» актеров, снимавшихся в таких фильмах.
И ведь попытки встроить культуру в современный контекст остаются еще и непонятыми обществом. Диана Арбенина, которую обвиняли в отсутствии патриотизма, в связи с чем создавали проблемы с концертами, на одном из них спела вместе с женами военнослужащих в зоне СВО. Но после этого разные общественники все равно продолжили писать доносы с требованиями отменить ее выступления, потому что, дескать, певица притворяется и она не патриотка. Вряд ли это стимулирует попытки отразить в культуре сегодняшние события.
Пиратским образом страна посмотрела голливудские новинки «Барби» и «Оппенгеймер», чему не помешала никакая культура отмены и то, что сняты картины были в недружественной стране.
Нашим ответом на них стало «Слово пацана», то есть сериал про 1980-е годы, который, наверное, можно назвать главным культурным событием года. И не только потому, что это хорошее социальное кино, а еще и потому, что оно стало популярным на постсоветском пространстве, включая Украину! Власти этой страны требовали от граждан не скачивать его пиратским образом, чтобы не попадать «под влияние российской пропаганды». Но кто их слушал? И кто слушал тех, кто в России говорил, что фильм «Барби» противоречит нашим традиционным ценностям?
Причем, что интересно, «Слово пацана» финансировалось государственными институтами. Это доказывает, что хорошее кино можно снимать и по госзаказу. Более того, авторы, видимо, сами того не желая, создали инструмент мягкой силы для постсоветского пространства. Еще и поэтому «Слово пацана» можно считать культурным событием года. Не зря спор идет не о художественной, а социальной ценности работы и даже ее геополитическом значении. Так, если помните, ломала шаблоны ставшая классикой «Маленькая Вера» Василия Пичула.
Но в целом опыт 2023 года показывает, что в культуре, в отличие от спорта, недооценивается проблема ее изоляции и невозможности взаимного обмена. И речь не только о турах популярных западных исполнителей и киноновинках из Голливуда. Ведь свежие веяния в области литературы в Россию тоже попадают пиратским образом. Отсутствие возможностей обмена выставками серьезно влияет на развитие музейного дела. Конечно, изоляцию научатся преодолевать, а русскую культуру на Западе никто не отменит. Однако важно понять, что западное кино — это далеко не всегда пропаганда, направленная на насаждение в мире нетрадиционных ценностей. Не стоит пытаться заменить их кино своим. Свое нужно снимать не для того, чтобы «быть вместо», а чтобы «быть вместе». Вот тогда и получится, что событием года станет более, чем один фильм.
В конце концов в культуре, как и в любой другой сфере, все растет, когда есть конкурентная среда. Ее утрата приводит к стагнации. Эмиграция многих деятелей культуры снизила внутреннюю конкуренцию, а изоляция негативно повлияла на внешнюю. И если перестать издавать книги одних писателей, вовсе не факт, что другие станут писать лучше.
Кирилл Шулика