Долги других стран перед Россией выросли до максимума, впервые отмеченного еще в 1999 году, — 28,9 млрд долларов. Если точнее, то речь идет о резидентах этих стран, то есть госструктурах, фирмах и гражданах. Такой вывод можно сделать из опубликованного доклада Всемирного банка. Данные для него по традиции были получены от минфинов и центробанков различных стран и касаются итогов 2022 года.
РИА Новости/Максим Блинов
Судя по содержанию документа, России больше всего задолжали союзная Белоруссия (8,24 млрд долларов) и две страны в Южной Азии — Бангладеш (5,86 млрд) и Индия (3,75 млрд долларов). В топ-5 заёмщиков входят также Египет (1,82 млрд) и Вьетнам (1,39 млрд). А всего к началу 2023 года среди российских должников числились 37 стран.
В сумме учитываются любые долги, причем неважно, как их должны гасить — валютой, товарами или услугами, уточняет РБК.
Прошедший 2022 год добавил к бремени наших должников еще 2,3 млрд долларов.
Очевидно, что основную часть задолженности составляют суверенные долги государств. В этой связи неудивительно, что крупнейший должник России — это ближайший союзник и важнейший стратегический партнёр, Белоруссия.
«Российская доля» в общем белорусском долге составляет 43%. И, судя по отчету, союзники исправно платят. В 2022-м белорусские резиденты получили из России 1,3 млрд долларов, но отдали больше — 1,6 млрд. То есть общая задолженность Белоруссии перед Россией снизилась.
Однако с другими странами из списка крупных должников у России явно нет той степени партнёрства, как с Минском. И размеры их долгов вызывают вопросы о надёжности таких заемщиков.
Простим или заработаем?
Руководитель Центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков рассказывает, что, к примеру, Вьетнам, вошедший в пятёрку крупнейших заёмщиков, в своё время был должен большую сумму ещё Советскому Союзу. Но в 90-е годы политическое руководство страны списало почти всю задолженность как Вьетнаму, так и многим другим государствам, например, африканским.
«Приезжала делегация, которая говорила: «У вас долг полтора миллиарда, заплатите сейчас, если можете, миллионов триста». А потом вообще было непонятно, сколько мы получили. Иногда сумма не превышала ста миллионов», — рассказывает эксперт.
Этот непростой опыт прошлого естественным образом вызывает серьёзные опасения и о судьбе нынешних долгов. Однако эксперты считают, что в наши дни о повторении истории не может быть и речи.
Руководитель Группы Южной Азии и региона Индийского океана Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН Алексей Куприянов рассказывает ИА Регнум, откуда взялся большой долг Бангладеш. Там Россия ведёт строительство АЭС «Руппур». Под него в рамках устойчивой практики этой азиатской стране выдан российский кредит (90% стоимости проекта — это участие России, а весь проект оценивается в сумму свыше 12 млрд долларов. — Прим. ред.).
В дальнейшем атомная станция будет постоянно нуждаться в российском обслуживании с использованием российских технологий, подчёркивает эксперт. Что по определению нашей стране выгодно.
Но у Бангладеш масса нерешённых экономических проблем, притом что страна вообще сильно зависит от внешних кредиторов, говорит доцент кафедры международных отношений Дипломатической академии МИД России Сергей Величкин, в прошлом советник-посланник посольства России в Бангладеш.
Ключевой традиционный кредитор этой страны — соседняя Индия, отмечает эксперт. Сейчас она наращивает отношения с Китаем, возобновлено сотрудничество с Международным валютным фондом. Но в первую очередь Бангладеш зависит от США, перед которыми довольно уязвима. «Это вообще важнейший для них партнёр, — рассказывает Величкин. — У США здесь есть очевидные рычаги влияния».
Экспорт Бангладеш, как и в случае, например, со Шри-Ланкой, сильно завязан на рынки ЕС и США, соглашается Куприянов. Впрочем, это не значит, что задолженность перед Россией будет непременно списана, как это нередко случалось в 1990-е с кредитами времён СССР. Просто нужна чёткая стратегия возмещения затраченных средств.
Алексей Куприянов отмечает, что в мировой практике накоплен богатый опыт получения компенсации от неплатёжеспособного государства альтернативными путями. Например, списание в обмен на владение экономически привлекательными активами.
С другой стороны, в международных взаимоотношениях далеко не всё строится на публичных договорённостях, подчёркивает Величкин. Это может касаться и механизма компенсаций, согласованного с любым государством-заёмщиком, будь то Бангладеш, Вьетнам или Египет.
Также Величкин обращает внимание, что Бангладеш важен для России, в том числе как один из плацдармов для недолларовых платежей. Так, в сентябре 2022 года бангладешский Центробанк разрешил банкам открывать счета в юанях в своих филиалах за границей.
Что касается Индии, чей долг перед Россией даже меньше бангладешского (3,75 млрд долларов против 5,86 млрд), то, как замечает Куприянов, она не только должник нашей страны, но и сама зачастую выступает в роли кредитора.
А учитывая масштабы индийской экономики и выраженную независимость во внешней политике (включая оптимизм Нью-Дели в отношении дедолларизации), не приходится сомневаться ни в платёжеспособности Индии, ни в перспективности инвестиций в неё.
Неведомые суммы
Интересно, что Всемирный банк в своём отчете не указал внешние долги Кубы и Венесуэлы. Данными по этим странам организация не располагает. При этом две латиноамериканские страны с не самыми мощными экономиками известны высоким уровнем взаимоотношений с Россией. Это оставляет простор для предположений относительно масштабов их задолженностей перед российскими инвесторами.
Как отмечает старший научный сотрудник Института Латинской Америки РАН Магомед Кодзоев, последние изменения в мировой политике способствовали укреплению сотрудничества России со странами этого региона. Сейчас Латинская Америка в целом, по его словам, «более чем лояльна к нам».
Эксперт обращает внимание, что международные институты, объединяющие только латиноамериканские страны, демонстративно отмежевались от жёсткой антироссийской политики «Большой семёрки» и ЕС.
Если говорить именно о Кубе, то речь идёт о высочайшем уровне стратегического партнёрства. В истории экономической поддержки этой страны Россией, по словам Кодзоева, случались «зигзаги»: экономические трудности порой просто не позволяли ей платить по государственным долгам.
В свою очередь, резкая смена политического курса нашей страны в 1991 году и закрытие радиолокационной базы в кубинском Лурдесе тоже не прошли бесследно для двусторонних отношений.
Однако сейчас степень партнёрства России и «Острова свободы» сравнима с временами Советского Союза, отмечает эксперт. И это взаимодействие включает, в том числе, стратегические проекты, информация о которых просто не афишируется. Что и может служить причиной отсутствия открытых сведений о долгах Гаваны перед Москвой.
Это же касается и отношений России с Венесуэлой. «Правда, Россия не входит в число её ведущих торговых партнёров, но важную роль играет не только торговое партнёрство, — рассуждает Кодзоев. — Мы для Венесуэлы геополитический партнёр и во многом геостратегический. Хотя Венесуэла, может быть, находится в кризисе, но это один из основных поставщиков нефти на мировой рынок».
Таким образом, размеры долгов порой отражают степень заинтересованности в углублении перспективного партнёрства, резюмируют эксперты.