ИДУТ ЛЕСОМ

«Как вам это понравится». У. Шекспир.
МХТ им. А. П. Чехова.
Режиссер Юрий Муравицкий, сценограф Николай Симонов.

Режиссер Юрий Муравицкий поставил в МХТ эту шекспировскую пьесу явно ради зрительского удовольствия. «Взлететь в финале, как ракета, преодолев гравитацию. Вместе со зрительным залом», — написал он в предуведомлении к спектаклю. Думаю, кто-то и вправду взлетел да воспарил над грязной землей в состоянии восхитительного бессмыслия. И, нет слов, такое состояние бывает иногда полезно для общего психического здоровья. Однако спектакль, длящийся почти три часа, с первых же минут поставил себе навигацию на подобный полет, и для кого как, а для автора рецензии эти часы оказались нешуточным испытанием.

Образ Арденнского леса художник Николай Симонов с самого начала «подвесил» на верхотуре сцены: перед нами купол-парашют, «стропы» которого в виде толстых канатов до времени собраны в пучок, а когда надо, они расправляются и повисают — то ли лианами, то ли древесными стволами. Вообще декорация красива не на шутку: все пространство обрамлено «ярусами» шекспировского театра «Глобус», а вверху сияет ярко-голубое южное небо.
Никто не скрывает, что все случившееся на сцене крайне условно происходит во дворцах или лесах, что все это — откровенный театр и игра. В особенности этого не скрывают актеры, пребывающие все продолжительное сценическое время на таком высоком градусе откровенного представления, что и впрямь приходит на ум ракета, изрыгающая жаркое пламя.

Вдобавок художник по костюмам Евгения Панфилова придумала им такое немыслимое разнообразие в костюмах! Пышные дворцовые одежды Елизаветинской эпохи снабжены элементами панк-стиля, а в лесу уже вообще можно встретить все, что вам угодно: кринолин с пиджаком, романтический плащ с кожаной косухой, кремовые холщевые рубахи до пят… Эти последние принадлежат свободным лесным жителям, которые то ли хиппуют, то ли буддизм исповедуют, то ли некое славянское язычество… Впрочем, поют они английский фолк, и отлично поют, надо сказать. В спектакле, к слову, много действительно хорошей музыки (авторы оформления Юрий Муравицкий и Николай Романов). Да и визуально он, конечно, красив, не поспоришь.

Но о чем все же речь? В чем, так сказать, основной месседж?

На самом деле этот шекспировский сюжет, под завязку набитый интригами и перипетиями, отсвечивающими то его же «Бурей», то «Цимбелином», то «Мерой за меру», никогда не считался шедевром. А вот волшебный лес, куда от кровавых распрей и разборок отправляются все действующие лица и там освобождаются от титулов, званий, а также досадной необходимости бороться, всегда оставался заманчивой и почти что философской категорией.

Ради него, помнится, и режиссер Андрей Гончаров на излете своей жизни поставил эту пьесу в Театре им. Вл. Маяковского. Ради него и британец Деклан Доннеллан еще в молодости, в созданном им театре «Чик бай джоул» сочинил один из самых веселых и изящных своих спектаклей. Хочу вспомнить еще «Сказки Арденнского леса», поставленные Петром Фоменко на основе не самой пьесы Шекспира, но парафразы, созданной в более стародавние времена Юлием Кимом. В пьесе Кима решительно все принадлежало позднему советскому времени, когда любили игру под названием «театр в театре», когда обожали интеллигентские стихотворные парафразы классических смыслов и стилей, когда плащи, канделябры, парики и шпаги уносили публику вместе с актерами прочь от унылой регламентированной реальности в призрачный мир комедиантской свободы. Однако спектакль Фоменко, поставленный в 2009 году, грустно и умно рефлексировал эту безвозвратно ушедшую эпоху, размышлял о неумолимом ходе времени, которое не только уносит вчерашние привязанности, но и сметает еще вчера казавшиеся незыблемыми твердыни. Эту тему в первую очередь держал Жак Меланхолик (Кирилл Пирогов). Идеолог Арденнского леса, убежденный противник любого социума, любых уз, связывающих индивидуума как единицу какого бы то ни было общества, он, глядя на чужие страсти, последовательно подвергал в спектакле сомнению собственный концепт.

Жак же Меланхолик — Дмитрий Сумин (в другом составе Илья Козырев) в спектакле Юрия Муравицкого существует, кажется, ради раскрашенного в синий цвет лица (скука, уныние и прочие «синечулочные» состояния), а также знаменитого монолога «Весь мир театр…». В свою очередь, Арденнский лес — ради того, чтобы появились эти чудесные хиппи-музыканты, а Розалинда — Полина Романова (в другом составе Софья Шидловская) переоделась в мужское платье и еще более запутала и без того крайне извилистый сюжет. Впрочем, сюжет тут уже тоже не важен.

Молодые артисты МХТ (а занята по большей части молодежь) демонстрируют прямо-таки недюжинные кондиции. Например, Орландо — Антон Лобан (в другом составе Кузьма Котрелев), находясь в общем образе, скажем так, молодого, честного и влюбленного парня, производит в каждую минуту сценического времени такое количество представленческих трюков и интонационных оттенков, что впору даже восхититься. Диву даешься и возможностям Селии — Наташи Швец (в другом составе Владислава Сухорукова), и Шута Оселка — Александра Красненкова (в другом составе Денис Парамонов).

А теперь представьте себе трехчасовой режим форсированных интонаций (к которым добавляется еще и постоянный «английский» акцент), откровенно преувеличенных мимики и пластики, ярких цветов, бесчисленных костюмных элементов и световых переходов. Как вам это понравится?

Право слово, я честно пыталась рассмотреть каждого из, безусловно, хороших актеров, поймать каждую из ста тысяч их «оценок» и кунштюков. Вероятно, мне даже понравилось, что они столько всего умеют, так технически и эмоционально оснащены. Но, похоже, не наделена я таким же запасом прочности, как участники этого спектакля. К тому же проклятые вопросы «про что?» и «зачем?» все время мешали мне взмыть «ракетой» в это театральное поднебесье. А тем временем и эскапист Жак Меланхолик, и Арденнская чащоба как место свободы для изгнанников, а заодно и искренние чувства, игра с которыми бывает наказуема, — все это сюжетно-тематическое богатство громко и радостно шло лесом.