В мусульманском мире растут недоверие и ненависть к Израилю. Арабская улица требует от правительств разобраться с Израилем и его спонсорами. Серьёзные опасения относительно его будущего были у недавно скончавшегося патриарха американской геополитики Генри Киссинджера. Насколько они обоснованы и насколько реализуем его план по Палестине?
Иван Шилов
ИА Регнум
Генри Киссинджер
Несмотря на медленную оккупацию Газы, стратегически ситуация для Израиля становится очень рискованной. Кому как не Киссинджеру, который добился в 1973 году важного для Тель-Авива мира, было об этом знать. Тогда, находясь на посту госсекретаря и советника по национальной безопасности Ричарда Никсона, он фактически курировал всю ближневосточную политику США.
Над Израилем сгущались тучи.
Премьер Израиля Голда Меир обратилась за помощью к своему соплеменнику. И Киссинджер помог. США оказали Израилю финансовую и военную помощь.
В то же время экс-госсекретарь сумел вовремя остановить Тель-Авив. Когда израильские танки грозили разгромить египетскую армию, Киссинджер убедил Меир прекратить боевые действия.
У Киссинджера имелись свои причины для этого.
Дальнейшая эскалация могла спровоцировать включение в конфликт СССР. Советские десантники уже готовились вылететь в Египет, а моряки — атаковать американские авианосные группы.
«Во время войны на Ближнем Востоке она (администрация Никсона) почти ежедневно пользовалась каналом связи с Кремлём, чтобы избежать принятия скоропалительных решений на основе недостаточной информации», — писал Киссинджер в «Дипломатии».
Ну и, наконец, прижимать арабов к стенке и поощрять реваншизм с их стороны было бы глупой затеей. США не отделались бы одним нефтяным эмбарго, которое арабы довольно эффективно ввели в войне Судного дня, но так же быстро свернули, когда ситуация вернулась в мирное русло.
В конечном итоге благодаря «челночной дипломатии» Киссинджера удалось запустить выгодную Израилю нормализацию с арабскими странами. Сначала с Египтом, затем в 90-х с Иорданией. Установление дипотношений при Трампе с Бахрейном, ОАЭ и Марокко — фактически продолжение этой стратегии.
США и сами оказались в выигрыше.
Обезопасив Израиль, они смогли переключиться на другие угрозы и вызовы. Египет перешёл в стан стратегических партнёров США, отдалившись от СССР. С тех пор проблема Израиля не представляла серьезной угрозы для союзничества Соединённых Штатов и ведущих арабских держав, а Вашингтон стал ключевым игроком на Ближнем Востоке.
Спустя почти полвека ситуация повторяется.
Zuma/TASS
Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху и госсекретарь США Энтони Блинкен
Нынешний госсекретарь США Энтони Блинкен считает события 7 октября 2023 года худшим, что могло случиться с Израилем со времён войны Судного дня.
Подобно Киссинджеру Блинкен колесит по странам Залива, Иордании и Израилю, добиваясь деэскалации. Как и 50 лет назад, США и их союзнику есть что терять.
Арабский и мусульманский мир, в особенности массы рядовых жителей (ставшие более влиятельными благодаря американскому интернету), выражает возмущение действиями Израиля. Кто-то больше, кто-то меньше. Но, так или иначе, у Палестины есть грозные союзники в лице Турции, Ирана и стран Персидского залива.
Конечно, у этих стран разные подходы. Турция и Иран дружат с ХАМАС, а саудиты и эмиратцы признают только главу палестинской автономии Махмуда Аббаса. Однако их объединяет возмущение жестокостью ЦАХАЛ.
При росте эскалации и потенциальной угрозе оккупации Газы, а возможно и остальной Палестины, США могут полностью потерять доверие в регионе, а Израиль — оказаться в полной изоляции.
Разве правительства в Каире, Аммане и Абу-Даби смогут отныне объяснить своему населению, почему они держат у себя израильские посольства? Смогут ли власти Бахрейна, Катара, ОАЭ и Турции по-прежнему давать разрешение на размещение у себя американских ВВС и ВМФ?
Саудиты уже официально прекратили процесс нормализации отношений с еврейским государством, а Бахрейн и Иордания отозвали своих послов из Израиля. В Эр-Рияде, Багдаде и Анкаре очень холодно принимают американского госсекретаря. Даже сам президент Байден не смог договориться с арабами по вопросу Палестины.
Понимая эту суровую реальность, 100-летний Киссинджер в одном из последних интервью сказал известному журналисту Фариду Закарии, что «он беспокоился о способности Израиля выжить в долгосрочной перспективе».
Не стоит думать, что это была реакция на новейшие события. Ещё в 2012 году Киссинджер говорил о том, что через десять лет Израиля на карте мира может и не быть. Перед смертью он выражал тревогу, что конфликт и эскалация могут выйти на региональный уровень, и «мы окажемся там, где были в 1973 году».
Если в тот раз мир удался за счёт усилий египетского президента Анвара Садата, то на этот раз Израилю может не повезти.
Действительно ли Киссинджер боится за будущее Израиля или это элемент популизма, чтобы исполнить свой последний долг перед «исторической родиной» и мобилизовать на её поддержку возможности НАТО? Наверно и то, и другое.
Javi Julio/Keystone Press Agency/Global Look Press
То, что над Израилем сгущаются тучи, становится очевидным.
Даже если Израиль имеет сейчас гораздо более сильную армию и — по слухам — атомную бомбу, а Палестина полуоккупирована, врагов у Израиля не стало меньше. Сил Ирана и Турции будет достаточно, чтобы оккупировать Израиль в считаные часы. Понятно, что это крайняя мера, но политики должны просчитывать все риски.
И Киссинджер как дальновидный политик и теоретик имел в виду именно это, говоря об исчезновении Израиля. В долгосрочной перспективе с ослаблением позиций США в регионе — а это является уже реальным трендом — Израиль не сможет, как раньше, полагаться на поддержку Большого Брата.
Проблема оценок Киссинджера состоит лишь в том, что он не признавал вины самого Израиля как в текущей, так и в предшествовавшей ей эскалациях. Он винил лишь палестинскую сторону, а также Европу за то, что та создала иллюзию молчания и безнаказанности для ХАМАС, тем самым спровоцировав атаку на Израиль.
Право на существование ХАМАС Киссинджер тоже не признавал и поддерживал уничтожение этой организации. А в одном выступлении он и вовсе предложил не создавать Палестинского государства и передать Западный Берег Иордании.
Два последних тезиса Киссинджера о риске существования Израиля и уничтожении Палестины вступают в прямое противоречие друг с другом. Может, разгадка как раз в том, что стремление уничтожить Палестину и создало ту ситуацию, из-за которой Израилю грозит исчезновение?
Наверняка Киссинджер понимал и эту реальность. Но его происхождение мешало ему публично её признать. И это, пожалуй, единственный случай, когда великий стратег мыслил, руководствовался не превозносимыми им категориями Realpolitik, а чувством слепого патриотизма.