Если Верховный суд удовлетворит иск Минюста о признании некоего «движения ЛГБТ» экстремистским и запретит его деятельность на территории России, правоохранительная система, как считает юрист и управляющий партнер консалтинговой группы «Статус» Алексей Федяров, получит возможность преследовать любых представителей ЛГБТ-сообщества — вне каких-либо четких критериев и правил
Сложно сказать, что именно имеет в виду Минюст под определением «международное общественное движение ЛГБТ» — признаков организационной структуры у этого явления нет. «Движение» как сообщество подразумевает наличие руководителей, единых правил и регламентов, координации деятельности участников, юридическую форму, в конце концов.
Исходя из сути заявления, которое 30 ноября 2023 года начнет рассматривать Верховный суд России, Минюст предлагает признать «движение ЛГБТ» экстремистским, то есть незаконным и даже преступным, и, вероятно, исходит при этом из уголовно-правового толкования организованности преступных действий. Но и при таком подходе возникают вопросы.
Telegram-канал Forbes.Russia
Канал о бизнесе, финансах, экономике и стиле жизни
Установление связей
Понятие организованной группы сформулировано в Уголовном кодексе (статья 35 УК РФ). Часть 3 этой статьи УК определяет организованную группу как устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений, то есть обязательные признаки — это устойчивость и предварительная договоренность участников, что означает не просто согласование отдельных действий, но конкретизацию совершения преступлений, детализацию участия каждого соучастника, определение способов оптимального осуществления преступного замысла. Именно детализация согласования действий лежит в основе определения степени организованности группы.
Установление между соучастниками тесных связей, неоднократности контактов для детализации и проработки будущих действий, возникновение особого рода отношения по взаимодействию, создание системы управления — именно это неоднократно в постановлениях Пленума указывал Верховный суд как обязательные признаки организованности объединения: организованной преступной группы, банды, сообщества.
Возникшее в иске Минюста движение — это фантом. Доказать наличие самого объединения ЛГБТ невозможно по одной простой причине — его не существует. Это проявление субъективного — влечений и желаний, явление древнее, как само человечество, отдельный пласт наследия всех изученных культур планеты Земля. Древнеегипетская и греческая мифологии, кодекс бусидо, концерты поп-звезд — признаки деятельности движения ЛГБТ эксперт скоро найдет везде, но важнее иное. Кто будет тем самым экспертом и что будет определяться как экстремизм — вот вопросы истинно насущные.
Донос, экспертиза, колония
Начнем с самого понятия «экстремизм». Мало того, что в Уголовном кодексе оно так старательно размыто. Статья 282 УК определяет экстремизм как «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично, в том числе с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет».
Еще в кодексе есть статья 280 УК — публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. Разграничить возбуждение ненависти и призывы к возбуждению ненависти — задача нетривиальная сама по себе, но экстремизм расследует СКР, а призывы к нему — ФСБ.
Если отбросить иллюзии, очевидно, что механизмы рандомного привлечения к ответственности наработаны. Донос, экспертиза, уголовное дело, приговор, колония.
Процессы автоматизируют. В деле борьбы с «пропагандой ЛГБТ» это уже сделано. На сайте Роскомнадзора есть форма для жалоб на ЛГБТ-контент. Получив сообщения, ведомство должно направить владельцам ресурсов, на которых размещена такая информация, уведомления с требованием удалить ее. О новой процедуре еще в сентябре рассказывал замглавы Роскомнадзора Вадим Субботин, что забавно — в рамках Московской международной книжной ярмарки.
Что касается экспертов, то они есть сейчас в штате того же Роскомнадзора, в МВД, ФСБ, СКР. Заключения клепаются на конвейере.
14 июня на заседании Госдумы, где рассматривался законопроект о запрете на проведение в России операций по смене пола, министр здравоохранения Михаил Мурашко заявил, что Владимир Путин поручил Минздраву создать на базе федерального Центра психиатрии институт по исследованию «ряда поведенческих направлений, в том числе общественного поведения». Позже в комментарии пресс-служба Минздрава уточнила, что речь идет о развитии на базе федерального Национального медицинского исследовательского центра (НМИЦ) психиатрии и наркологии им. Сербского института, который будет заниматься изучением «агрессивного поведения человека, влияния средовых и генетических факторов на агрессивное поведение, а также разработкой прогностических моделей поведения: зависимого, аутодеструктивного поведения, виктимного, поведения в условиях стресса, дезадаптивного поведения, дезорганизованного поведения».
Жертвы Голема
Худшее в этой ситуации для юристов — абсолютная случайность выборки привлекаемых и полное отсутствие общих системных правил. Принцип единообразия правоприменения не соблюдается в сословном правосудии, а именно к нему мы скатились. В нынешних условиях одним можно призывать топить детей и взрывать термоядерные заряды над территорией страны, а другие получают сроки реального лишения свободы за совершенно безопасные для власти пацифистские высказывания — просто потому что у товарища майора план. Это означает, что система рушится, что бы ни думали об этом сами создатели системы. Такое правосудие — это Голем, контроль над которым невозможен.
И судьбе будущих жертв этого Голема не позавидуешь. Это как-то упускается из вида, но тюрьма в России живет по вековым понятиям, где толерантность к ЛГБТ нулевая, а в мужских СИЗО и колониях «нетрадиционная» сексуальная ориентация несет опасность самого красного из уровней. Во всяком случае, попадание в касту «отделенных» ему обеспечено, а это — пытка. Человек не может садиться за общий стол, пользоваться общими предметами, ему запрещено касаться кого-либо, у него ничего нельзя брать, он спит на самом неудобном месте, там же, в отдалении от всех, принимает пищу, причем ему нельзя пользоваться общим холодильником. В колонии будет то же самое, но там в дополнение ко всему он будет вынужден заниматься самой грязной работой. Я не преувеличиваю, это — реалии российской тюрьмы. И этот дамоклов меч зависает сейчас над теми, кого опер, эксперт и следователь определят в ЛГБТ-экстремисты. Никаких конкретных рамок нет и не предвидится.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора