Радикальная программа избранного президента Аргентины вряд ли будет полностью реализована, считает профессор финансов бизнес-школы Instituto de Empresa (Мадрид) Максим Миронов. Страна не перейдет на доллар, а вот приватизация и рыночные реформы на рынке труда вполне возможны. Этому поможет союз с правоцентристской коалицией бывшего президента Маурисио Макри, сыгравший немалую роль в победе Хавьера Милея на выборах
Шанс для реформ
Чтобы ответить на вопрос о последствиях неожиданной победы Хавьера Милея на президентских выборах, нужно сначала понять, как развивалась экономическая и политическая ситуация в Аргентине в последние 20 лет. С 2003 по 2015 год президентами в Аргентине были сначала Нестор Киршнер, а затем его жена Кристина Киршнер. Несмотря на быстрый экономический рост в начале этого периода, вызванный высокими ценами на ресурсы, в том числе на сельхозпродукцию, а также восстановительным ростом после кризиса 2001-2002 годов (очень похожая ситуация наблюдалась в России после кризиса 1998 года), экономика вошла в стагнацию и инфляция достигла 40%. На этом фоне в 2015 году народ избрал правого центриста Маурисио Макри, которому удалось собрать широкую коалицию «Вместе за перемены» (Juntos por Cambio, или JxC), состоявшую в том числе из умеренных левых сил.
Но у Макри не было мандата на радикальные реформы. Он двигался медленно, стараясь не сокращать резко расходы, поэтому из-за огромного бюджетного дефицита быстро рос государственный долг. Поначалу это не было особой проблемой — после прихода Макри рынки были воодушевлены, в начале 2017 года Morgan Stanley прогнозировал рост аргентинского фондового рынка на 133% в течение ближайших пяти лет. Аргентине с удовольствием давали в долг.
Telegram-канал Forbes.Russia
Канал о бизнесе, финансах, экономике и стиле жизни
Однако в начале 2018-го случилось два негативных шока. Сильнейшая за 50 лет засуха лишила страну значительных поступлений валютной выручки от экспорта сельхозпродукции. А рост процентных ставок резко увеличил расходы на обслуживание долга. Это привело к оттоку капитала, резкой девальвации песо и обращению за помощью к МВФ. Фонд дал денег, но выкрутил руки Макри, заставил его резко сократить бюджетные расходы, что еще больше усугубило экономический кризис и в итоге привело к поражению на выборах.
В 2019 году киршнеристы триумфально вернулись во власть, но избиратели быстро поняли, что экономикой стали управлять еще хуже, чем при Макри. Инфляция росла, производство стагнировало. И уже в 2021 году на промежуточных выборах в парламент коалиция JxC одержала убедительную победу. Год спустя все опросы показывали, что кандидат от правоцентристов, будь то мэр Буэнос-Айреса Орасио Ларрета или бывший министр безопасности Патрисия Буллрич, станет фаворитом на президентских выборах 2023 года. Однако Ларрета и Буллрич, уверенные что пост президента уже у них в кармане, настолько увлеклись внутрипартийной борьбой, что оттолкнули от себя многих избирателей, и в августе на обязательных в Аргентине праймериз неожиданную победу одержал либертарианец Хавьер Милей.
И все же в октябре, после первого тура выборов, оказалось, что потолок Милея — это 30%. Он вообще не улучшил свой результат после праймериз, хотя кандидат от партии власти Серхио Масса прибавил 10% и выиграл первый тур с большим отрывом. Стало понятно, что не более 30% избирателей готовы проголосовать за радикального сумасбродного политика с бензопилой, а этого явно недостаточно, чтобы выиграть выборы.
Пакт между турами
И тогда, на следующий день после первого тура, бывший президент Макри пригласил Милея и Буллрич к себе домой, где была достигнута договоренность, что правая коалиция поддерживают Милея и де-факто ведет его кампанию перед вторым туром. Так и произошло. Милей практически пропал с радаров, а команда Макри стала убеждать избирателей-центристов, что наиболее радикальные предложения Милея, такие как отказ от песо в пользу доллара, отмена бесплатного образования или разрешение на торговлю человеческими органами, на самом деле реализованы не будут. В прессе регулярно стали появляться слухи, что экономический блок Милея возглавят профессионалы из команды Макри. Например, самый вероятный кандидат на пост министра экономики — это Федерико Стурсенеггер, бывший глава ЦБ во время президентства Макри. Министром безопасности может вновь стать Буллрич — этот пост очень важен, так как рост преступности является самой главной проблемой для аргентинцев — конечно, после развала экономики и высокой инфляции. Впрочем, пока Буллрич говорит, что не хотела бы возвращаться на прежнюю позицию в правительство.
Но главный тезис, на который делала упор команда Макри, — Милей представляет собой намного меньшую угрозу демократии и свободы, чем Масса. У обоих кандидатов есть авторитарные замашки. Однако у Милея нет ни достаточного числа голосов в обеих палатах парламента, ни своих губернаторов, ни лояльных судей в Верховном суде страны. Для принятия любого закона избранному президенту Аргентины придется договариваться либо с JxC, либо с киршнеристами. А вот Масса в случае победы оказался бы в более выигрышном положении — у него много лояльных губернаторов, а в случае достаточно вероятного раскола JxC он мог бы получить парламентское большинство и возможность управлять страной без консультаций с оппозицией. Более того, хотя именно во время работы Массы в правительстве экономика Аргентине дошла до катастрофического состояния — инфляция превысила 140%, а ВВП, по прогнозам ОЭСР, сократится в 2023 году на 2%, — в случае победы кандидат от киршнеристов мог бы «оседлать» изменения экономической ситуации к лучшему. В 2024 году в Аргентине ожидается хороший урожай, что обеспечит рост валютных поступлений. При таком сочетании обстоятельств Масса мог бы надолго задержаться у власти, например чередуясь на посту президента с женой, как уже делал Нестор Киршнер.
Убежденность в том, что Масса представляет большую угрозу для демократии, чем Милей, на мой взгляд, сыграла ключевую роль в исходе второго тура выборов. Аргентинцы очень ценят свою свободу. По всей стране широко отмечалось сорокалетие возврата к демократии после падения военной хунты в 1983 году. И можно сказать, что почти все сторонники JxC прислушались к своим лидерам и проголосовали за Милея. В первом туре Милей набрал 30%, Буллрич — 24%, Масса — 37%. Во втором туре Милей получил 56%, Масса — 44%. К Массе, похоже, ушли лишь голоса левых кандидатов — Мариам Брегман (2,7%) и Хуана Скиаретти (6,7%), и то не все. Тот же Скиаретти критиковал Массу за нападки на Верховный суд.
Но влияние Макри не только обеспечило нужные голоса во втором туре. Экс-президент смог убедить рынки, что именно он и его команда будут определять вектор экономических реформ. К примеру, рынки крайне негативно отреагировали на победу Милея на праймериз — за пару дней после его победы рыночный курс песо обвалился на 30%. И наоборот, после неожиданного успеха Массы в первом туре песо укрепился на 25%. Инвесторы опасаются, что реализация ключевых предложений экономической программы Милея, например переход на доллары, приведет к гиперинфляции и еще большим проблемам в экономике.
Однако действия команды Макри убедили рынки, что экономикой будут управлять профессионалы и Милей не будет делать совсем уж резких и безрассудных шагов. Рынки поверили и после победы Милея резко взлетели.
При этом, отдав в первом туре больше голосов Милею, чем Буллрич, аргентинское общество дало понять, что хочет видеть более радикальные реформы, чем те, что проводил Макри во время своего президентства. Так что команда Макри при президенте Милее может пойти на более радикальные шаги, чем при самом Макри.
Первые шаги
Вот каких конкретных реформ можно, на мой взгляд, ожидать уже в ближайшее время:
— отмены множественных курсов валют. Сейчас они очень сильно тормозят развитие экономики и являются источником коррупции — предприниматели платят взятки, чтобы покупать валюту по официальному курсу;
— приватизации госкомпаний: государственных СМИ, нефтяного гиганта YPF, убыточных государственных авиалиний Aerolineas Argentinas и ряда других;
— сокращения госрасходов и численности чиновников, но не такого резкого, как обещал Милей;
— реформ на рынке труда, упрощающих найм и увольнение. Жесткие трудовые законы мешают аргентинским компаниям развиваться, и в итоге зарплаты у работников намного ниже, чем могли бы быть. Конечно, будет адское сопротивление профсоюзов, но голосование за Милея показало, что народ дал мандат на радикальные перемены;
— отмены многих торговых барьеров и пошлин. Для аргентинской экономики характерен сильнейший протекционизм, что приводит в итоге к высоким ценам на электронику, одежду и многие другие потребительские товары. Снятие этих барьеров поможет увеличить конкуренцию и снизить цену.
А вот перевода экономики на доллар, уверен, не будет. Да и здравоохранение с образованием останутся бесплатными.
Это благоприятный сценарий. Есть, конечно, риск, что Милей не будет придерживаться своих договоренностей с Макри и попытается сам рулить экономикой. Но реализация его наиболее экзотических обещаний может привести страну к полной катастрофе. Тогда либо протесты избирателей заставят нового президента покинуть пост, либо в лучшем случае он как-то досидит до конца срока и с позором уйдет. Так что в интересах Милея, и Аргентины в целом, соблюдать тот пакт, который позволил политическому аутсайдеру одержать сенсационную победу на президентских выборах.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора