- Фото: Министерство культуры ВО
На сцене Воронежского театра юного зрителя в рамках Детского театрального фестиваля «Маршак» состоялась премьера спектакля Виктории Печерниковой по сказке Вильгельма Гауфа «Маленький Мук». Похоже, это как раз тот случай, когда «сколько людей – столько и мнений».
Виктория Печерникова, выпускница ГИТИСа (мастерская Олега Кудряшова), известна воронежскому зрителю по спектаклю «Камень» в Камерном театре.
«Сказка о Маленьком Муке» входит в альманах «Караван». Эта сказка неоднократно переносилась на экран, у неё есть и богатая театральная история.
Для Воронежского ТЮЗа данный спектакль важен ещё и тем, что за продолжительное время — это первая постановка, рассчитанная на юных зрителей от 8 до 10 лет. Более юным спектакль будет непонятен, в некоторых моментах, а зрителям немного старше может быть уже не интересен.
Но в любом случае, спектакль заполняет репертуарные лакуны, возникшие из-за списания части детского репертуара в последнее время.
Но к «Маленькому Муку» нужно относиться с чувством осторожного восторга. Форма, в которой сделан спектакль, при нарушении внутреннего баланса, может оказаться настолько неустойчивой, что всё рассыплется, словно карточный домик.
Печерникова в постановке выступила не только как режиссёр, но и как переводчик и инсценировщик. Вопрос, чем отличается перевод Печерниковый от уже известных, лежит в области авторского права, и никак на качество постановки не влияет.
Сохранив структуру повествования, Печерникова погружает основное действие в ещё один рассказ и всё это обрамляет прологом и эпилогом. Всё, как и у Гауфа. В альманахе «Караван» «Сказка о маленьком Муке», как и другие сказки, рассказывается одним из купцов во время привала. Этому предшествует вступление – «Сказка под видом альманаха», где главными персонажами выступают Королева Фантазия и её дети: дочь Сказка и сыновья Сны. Данный приём, известный как «рассказ в рассказе», использовался давно, как в Европе (Декамерон, Кентерберийские рассказы), так и на Востоке (Тысяча и одна ночь), и в начале XIX века использовался довольно часто (Рукопись, найденная в Сарагосе).
Следуя архитектуре, созданной Гауфом, Печерникова, к сожалению, утяжеляет спектакль. Сцена с Королевой Фантазией (Марина Осенко), Сказкой (Ирина Секушина) и братьями Снами (Роман Лютиков и Евгений Шендеровский) создаёт атмосферу сказки, увлекает зрителя в мир загадочного Востока, но в то же время удлиняет действие спектакля и отвлекает от основного сюжета.
В прологе, неторопливом и таинственным, как и сам Восток, присутствует театр теней, потом этот приём в спектакле используется неоднократно. А тень как архетип всего таинственного и бессознательного немного пугает. Но в мире сказок и снов тень –вполне полноправный участник действия. В подтверждение этого образ Маленького Мука не один раз будет передан через его тень, увеличивающуюся или уменьшающуюся.
В театре теней особенно важна пластика, она должна быть точна и выразительна. В связи с этим необходимо отметить работу режиссёра по пластике Андрея Сумина, здесь он смог предложить очень точный рисунок. В дальнейшем танец и пластика только усиливают восточные мотивы. Жаль, что не все актрисы точно выполняет поставленную задачу, и в восточном танце неправильно поднятая рука Анной Гребенщиковой, сломала весь рисунок. Но работу Андрея Сумина стоит отметить ещё раз как очень удачную.
В прологе есть отсылка к фильму Якова Протазанова «Аэлита» (1924). Костюм Королевы Фантазии напоминает костюм самой Аэлиты. Получается переплетение ранней советской фантастики и фантазии раннего предромантизма. Кажется, ещё немного – и можно будет сказку сделать былью. Сам пролог кажется немного затянутым, впрочем, как и весь спектакль.
От чего возникает ощущение этой затянутости и провисания ритма и темпа спектакля, стоит разобраться сразу.
В спектакле задействованы пятнадцать актёров. Печерникова пытается из них сделать одного рассказчика. Идея коллективного рассказчика – тонкая, красивая и, одновременно, опасная игра. Пятнадцать человек должны двигаться, дышать, говорить и думать, как единое целое. Неточность движения одного, о чём уже упоминалось, маленькая пауза у другого, и разрушается всё. Как говорил тот самый барон Мюнхаузен: «Итак – три секунды неучтённого времени. За годы эти секунды складываются в минуты, за столетие в часы». Спектакль идёт не год, но возникающие паузы между репликами, удлиняют его, замедляя динамику действия.
Вся речь актёров – это непрерывное движение вперёд. И там, где фраза одного должна быть подхвачена фразой другого, возникает люфт. Все звенья цепи выглядят законченными, но из-за разрывов сама цепь теряет целостность. Чего не хватает для идеального исполнения? Времени? Слаженности? Полной отдачи всех и каждого? Можно надеяться, что со временем спектакль будет более сыгранным и слаженным. Если этого не произойдёт, то он может превратиться в набор сольных номеров.
Вернёмся к началу. После вступления следует отрывок «Караван», где Незнакомец (Игорь Скрынников) рассказывает историю Маленького Мука. Само появление Незнакомца, его костюм и позы, отсылают к фильму «Волшебная лампа Алладина» (режиссёр Борис Рыцарев, 1967 г.). Дальше следует сама сказка «Маленький Мук». У Печерниковой нет исполнителя главной роли. Образ Мука передаётся то через тень, то с помощью кукол. Семеро актеров выполняют роль кукловодов попеременно.
В последнее время наметилась тенденция, когда один вид театрального искусства активно проникает в другой. Так театр кукол активно ставит драматические спектакли и приглашает ведущих драматических актёров. Почему же детскому театру не зайти на территорию театра кукол? В работе с куклой актёры ТЮЗа оказались на высоте. Специально для того, чтобы научить водить куклу, был приглашен Владислав Ефанов, актёр театра кукол «Шут». И, судя по результату, он преуспел.
Но во всём этом есть один минус: нельзя отметить пятнадцать человек за исполнение одной роли. Выделялись те, у кого были, если можно так сказать, сольные партии. Уже упомянутые Королева Фантазия и Сказка, Незнакомец, а также Собачка (Лилия Юникова), Кошки (Анастасия Бондарь и Екатерина Пухначёва), Правитель города (Олег Столповский).
А некоторые актёры не справлялись и с небольшими ролями, как это произошло с Анной Гребенщиковой (Госпожа Ахавца) и Иваном Маркушевым (Добрый человек). И если оценивать актёрскую работу, то можно оценивать только работу актёрского ансамбля. Но и в оркестре, как говорится, не без гобоя.
Мир, созданный художником-постановщиком Ксенией Кочубей, –яркий, красочный, действительно сказочный и восточный. Лаконичная сценография – прямая отсылка к советскому кинематографу для детей, где условность воспринимается как момент игры и творчества. В костюмах есть колорит Востока и его загадочность. А простая придумка, когда стражники одновременно изображают башни городских ворот, для любого зрителя понятна и узнаваема. Есть небольшие визуальные диссонансы, когда маленькую куклу Мука разматывают на удилище с достаточно толстой верёвкой, это вызывает ассоциации с повешением. Нет эффекта волшебства и чуда.
Музыкальная партитура спектакля составлена из мелодий, географически относящихся к Османской империи. Сама Печерникова в интервью говорила, что это Османская сказка. Вот здесь позволю не согласиться с режиссёром – это сказка именно восточная. При том, что это не что-то конкретное, а Восток в понимании молодого немецкого писателя и всего европейского общества начала XIX века. Поэтому использование и балканских, и арабских, и турецких мелодий уместно, но только в случае с Османской империей. Данный приём не всегда применим к Востоку.
Музыкальной жемчужиной спектакля стала композиция Roman Hikayesi в исполнении Adnan Karaduman. Имеющий уши да услышит, имеющий Шазам да распознает! Это ориентальный кавер известной песни Джо Дассена, где угадывается L'été Indien (Бабье лето). Для детской аудитории это ничего не значит, но какое наслаждение для взрослой. И очень хочется, чтобы мелодии, звучащие в спектакле, вносились в программку, где для всего нашли место, а для этого – нет. В музыкальной части хочется отметить вокализы Алины Бачуриной. Поёт она хорошо, правда, говорит плохо. Дикция и разборчивая речь – вежливость актёра. Об этом надо помнить всегда.
При всех достоинствах в спектакле есть небольшие шероховатости, обозначенные выше: всё та же верёвка, на которой болтается Мук; переход на немецкий язык, насколько это необходимо; неточность в танцах и невнятная речь. Но основное, что нужно отметить, – это спектакль высокой режиссёрской культуры. Спектакль сделан Печерниковый, что называется, «от и до», выстроен в мелочах и деталях. И задача актёров наполнить его собственными переживаниями, энергией, эмоциями. Обжить его, присвоить на любом уровне: бытовом, актёрском, человеческом. Стать единым организмом. Без этого, спектакль обречён на медленное умирание, а этого очень не хочется. Маленький Мук полюбился воронежскому зрителю.