Важно вспомнить, почему именно в России конца XIX — начала XX века нападения на евреев стали распространенным явлением.© Фото из открытых источников
Еврейские погромы, конечно, нельзя назвать чем-то будничным, однако можно сказать, что они являются типичным проявлением бытового антисемитизма. Случались они в разные эпохи и в разных странах, но именно в России конца XIX — начала XX века нападения на евреев стали распространенным явлением. Поэтому слово «погром» на русском языке стало понятно евреям в разных странах.
В прямом смысле слова именовать погромом события субботы-воскресенья в Махачкале историки не рекомендуют — все-таки не пострадало ни одного еврея, по той простой причине, что их и не было на месте событий. Но что произошло бы, если, так сказать, «активисты» все-таки нашли кого-нибудь «подходящего» в теперь уже известной на всю страну гостинице «Фламинго» или махачкалинском аэропорту, догадаться нетрудно. Так что дагестанские беспорядки можно квалифицировать как погром неудавшийся.
Наветы о том, что евреи — враги христианства, активно циркулировали на самых разных краях земли начиная с XI–XII веков. Весной 1097 года в Херсонесе (на территории сегодняшнего Севастополя) еврейский купец купил у половцев группу захваченных ими близ Киева пленников, среди которых оказался монах Киево-Печерской лавры Евстратий Постник. Вскоре он умер в плену, однако появившееся позже «Житие блаженного Евстратия Печерского» совершенно иначе толковало случившееся: он якобы убит хозяином за нежелание отказаться от Христа.
Известный историк, профессор Высшей школы экономики Владимир Петрухин указывал, что подобные наветы в рукописях отличают многие источники того периода: он приводит в качестве примера легенду о Вильяме из Норвича, христианском мальчике, изуродованное тело которого нашли в лесу в 1144 году. После его гибели появился слух, что он был убит евреями с ритуальной целью. Этот случай традиционно считается первым «кровавым наветом» в истории Европы.
Но случались ли вслед за этими событиями погромы — историкам и филологам неизвестно. А вот первый документированный еврейский погром имеет и известную дату, и точную географическую привязку. После смерти князя Святополка Изяславича киевляне призвали на киевское княжение Владимира Мономаха:
«Наутра же 17-го [апреля 1113 года] посоветовались киевляне и послали к Владимиру сказать: „Пойди, княже, на стол отца и деда“. Услышав это, Владимир заплакал горько и не пошел, печалясь о брате. Киевляне же разграбили двор тысяцкого Путяты, пошли и на евреев и их пограбили. И снова послали киевляне к Владимиру, говоря: „Приходи, княже, в Киев; если не придешь, то знай, что много бед произойдет, не только Путятин двор, не только сотских и евреев пограбят, но нападут и на невестку твою, и на бояр, и на монастыри, и будешь ты ответ держать, княже, если разграбят и монастыри“. Услышав это, Владимир пошел в Киев».
Принято считать, что Святополк покровительствовал ростовщикам, и это стало основной причиной погрома. Впрочем, до второй половины XVIII века число евреев в России было невелико. Известное понятие «черта оседлости» — место компактного проживания евреев, за пределами которой им запрещалось селиться, — поначалу было связано с Польшей. Лишь в конце XVIII века этот термин появился в России. «Черта оседлости» не распространялась на определенные категории, к которым, в том числе, относились отслужившие рекруты, купцы первой гильдии, лица, имеющие высшее образование, ремесленники и т. д.
При этом еврейские погромы в империи изначально вообще не имели отношения к русским антисемитам. Первый известный погром евреев в Российской империи произошел в 1821 году в Одессе. Евреев обвинили в том, что они причастны к убийству в Стамбуле греческого православного патриарха Григория. В следующих одесских погромах основными действующими лицами так же были греки: в 1859 и 1871 годах в Одессе были разгромлены сотни еврейских шинков, лавок и домов. Правда, обошлось без человеческих жертв.
Эти погромы имели, как принято считать, экономические причины. Враждебность между местными греками и евреями возникала на почве торговой конкуренции. Погром в 1862 году в Аккермане (ныне Белгород-Днестровский, Украина) или погром спустя девять лет в Одессе современники объясняли ответом греческих купцов на то, что евреи отняли у них контроль над большинством банков и внешнеторговых операций.
Политическая нестабильность часто становилась контекстом для гонений на евреев. После убийства Александра II народовольцами погромы прокатились по югу Российской империи. Отличительной чертой этих погромов было то, что они выглядели не как протест или недовольство действиями чиновников — погромщики искренне были убеждены, что, наоборот, помогают властям. Нижегородский губернатор писал в своем донесении от 1890 года: «В народе сложилось убеждение в полной безнаказанности самых тяжелых преступлений, если только таковые направлены против евреев».
Однозначно говорить, что местные власти с симпатией относились к погромщикам, сложно — документов об этом нет. Но наблюдатели за погромами в Кутаиси в 1895 году и в Киевской и Херсонской губерниях в 1897 году, отмечали, что власти заранее получали огромное количество информации о готовящихся беспорядках, но ничего не предпринимали. А солдаты прибывали слишком поздно — когда все уже заканчивалось.
Один из самых кровавых погромов случился в Кишиневе в 1903 году. Только по официальным данным, было убито 49 человек, а ранено почти 600. Толпа уничтожила еврейские молитвенные дома, сожгла склады и места жительства евреев. В условиях безнаказанности, когда полиция не открывала огонь, а солдаты гарнизона удерживались от действий своими офицерами, погромщики перешли от грабежей к убийствам и изнасилованиям.
С резкими публикациями выступили Лев Толстой и Владимир Короленко. Президент США Теодор Рузвельт-младший заявил о подготовке санкций в отношении России, если Николай II не заявит об однозначной поддержке пострадавших. США, а ряд стран потребовали от России отменить понятие «черта оседлости» и разрешить любым евреям свободное передвижение по стране. Николай II пошел против мнения мирового сообщества, за что США и другие страны полностью заблокировали выдачу любых кредитов и займов Российской империи.
Считается, что еврейские погромы повлияли на исход русско-японской войны 1905 года. Япония получила гигантский и практически беспроцентный кредит на военные нужды у американцев еврейского происхождения, которые не могли остаться в стороне после сообщений из Российской империи.
Некоторые приближенные Николая II разделяли антисемитские настроения и оказывали поддержку «Союзу русского народа» — монархической организации с откровенно антисемитскими взглядами. В советской историографии было принято утверждать (со ссылками на различные источники, в том числе и эпистолярные), что Николай II симпатизировал погромщикам и чуть ли не сам был пещерным антисемитом. Но каждый, кто хоть немного знает, как складывалась советская историческая наука и какое вообще было отношение к этой теме в 1920-е годы, понимает, что процент натяжек и просто фальсификаций в таких исследованиях чрезвычайно велик. Достаточно вспомнить трагикомичную историю с публикацией якобы «дневника» фрейлины императрицы Анны Вырубовой о быте царской семьи. Эти записки впоследствии были разоблачены как подделка, в изготовлении которой, судя по всему, принимал участие и «советский граф» Алексей Толстой.
Понимая, что на помощь властей рассчитывать не приходится, евреи на местах стали создавать нечто вроде отрядов самообороны. Но когда в Гомеле в 1903 году они успешно отбили нападения, это закончилось судом, где на скамье подсудимых оказались… сами евреи. Газеты писали о «русском погроме» — так истолковали самооборону.
На фейковые новости погромщики всегда реагировали бурно. То и дело возникали слухи, один другого затейливее: якобы под Житомиром еврейский мальчик осквернял икону, а под Бердичевом кто-то из евреев стрелял в портрет царя.
Во время революции 1905 года власть стала однозначно поддерживать погромщиков: солдаты и казаки стреляли в евреев на улицах Минска, Брест-Литовска, Белостока. В Керчи еврейский погром возглавил непосредственно градоначальник. Практически все погромы сопровождались актами мародерства — грабились еврейские лавки и магазины.
Проблема заключалась в том числе в том, что власть искала простых ответов на сложные вопросы. Считалось, что рост революционного движения в России привел к тому, что образованная молодежь из еврейской среды потянулась в подрывные организации. Имперское чиновничество, которое и до этого рассматривало евреев как экзистенциальную угрозу, теперь стало воспринимать их как чуть ли не самый опасный подрывной элемент.
Это прекрасно ложилось на темные, необразованные представления широких масс о евреях. Их рассматривали чуть ли не как «врагов Бога» из-за настойчивых попыток сохранения ими своей религии (иудаизма) и обычаев. С другой стороны, к формированию образа опасного чужака прикладывали руку многочисленные демагоги-антисемиты, которые выставляли себя как защитников «бедных христиан», попавших к евреям в угнетение. Этому способствовало и то, что в городских условиях еврейские бедняки жестко конкурировали за рабочие места с крестьянами-отходниками из окружающих сел и городским плебсом.
Власти на весь этот клубок взаимных претензий смотрели сквозь пальцы. Если, поощряя антисемитизм, можно было удержать контроль над населением, то почему бы и нет?
На руку властям в начале XX века играли и некоторые журналисты. Самый известный пример — кишиневский издатель-публицист Паволакий (Павел) Крушеван. Он был редактором и владельцем самой крупной местной газеты «Бессарабец». Крушеван придерживался проимперских взглядов, был яростным сторонником «русификации» края и пламенным антисемитом. Через свою газету он распространял самые дикие и лживые слухи, включая погромную агитацию против евреев. Любую другую газету давно бы прикрыли за подобные выходки, но Крушеван пользовался протекцией полиции и властей. Цензура не просто смотрела сквозь пальцы на его художества — в 1903 году ему еще и помогли печатать новую газету «Знамя» в столице — в Санкт-Петербурге.
В антисемитской пропаганде ему стал помогать строительный подрядчик Георгий Пронин. Этот тип даже среди русских националистов считался мошенником. Он охотно раздавал взятки чиновникам, получал заказы на строительные работы и воруя при этом огромные суммы. К евреям у Пронина были свои претензии — он завышал цены на работы, а те демпинговали. Пронин в ответ печатал в «Бессарабце» нападки на евреев и быстро стал спонсором газеты, объявив себя защитником христианских рабочих от еврейской эксплуатации.
Газеты регулярно сообщали о «ритуальных убийствах» — печатали непроверенные слухи, что одного из извергов поймали, и им оказался еврей, который немедленно сознался в ритуальных целях злодейства. Такого рода «кровавые наветы» были очень популярной темой в Европе со времен Средневековья. Сотни еврейских погромов, прокатившихся от Франции и до Балкан, произошли из-за слухов о «кровавых жертвах», которые приносят «подлые иудеи своему чудовищному богу». Россия с запозданием, но тоже подхватила «модный тренд».
Расследование дел раз за разом не подтверждало заявлений «Бессарабца». Убийцей одного из подростков оказался его дядя, а мотивом — передел наследства. Газета была вынуждена давать опровержения, но ее никак не наказывали.
В годы Гражданской войны в погромах были замечены практически все — и красные, и белогвардейцы, и петлюровцы. Но погромы почти не сопровождались убийствами — это были скорее акты повсеместного мародерства на территориях, оставшихся без действующих законов и правил.
В советские годы известно лишь о погромах 1928 года в Могилеве (тоже спровоцированных фейком — о том, что евреи уклоняются от призыва в Красную армию) и сентября 1945 года в Киеве. Последний был довольно масштабным и считался возникшим на фоне жилищного кризиса. Несмотря на то, что население города сократилось с 930 тысяч до 180 тысяч человек, жилья катастрофически не хватало. Евреев обвинили в том, что им достаются лучшие квартиры и они якобы вселяются в свое жилье, оставленное в начале войны. Решения трибуналов фактически однозначно показали, что власть — не с евреями, а с погромщиками.
Отдельная тема — участие местного населения в геноциде евреев в регионах СССР, оккупированных немцами в ходе Второй мировой войны. На Украине, в Белоруссии, Молдавии и республиках Балтии зачастую геноцид еврейского населения осуществлялся именно руками местных палачей-добровольцев, хотя формально, конечно, погромами это называть нельзя — скорее, «кооперацией» оккупационных властей и местных антисемитов.
Из нынешних беспорядков, случившихся 28–29 октября, можно сделать несколько выводов. Во-первых, «старая добрая традиция», согласно которой все самые варварские проявления антисемитизма происходят в первую очередь, на «национальных окраинах», как выяснилось, жива. Во-вторых, триггером для беспорядков по-прежнему становятся самые нелепые слухи. Напомним, что в Дагестане все началось с того, «активисты» решили, что к ним будут завозить «беженцев из Израиля». Вопрос, каким уровнем интеллекта надо обладать, чтобы поверить, что граждане Израиля, обладающие паспортами-«вездеходами», решат искать убежище от войны в Дагестане, можно считать риторическим. Ну, и наконец, хотя и подходит к концу первая четверть XXI века, у таких процессов и событий — по-прежнему, как в Средневековье — религиозная подоплека. И что будут делать с этим местные власти, по сути проморгавшие формирование герметичного молодежного экстремистского «движа», — большой вопрос.
Николай Яременко