Более 100 лет тому назад, а если точнее, то 6 апреля 1917 года, в не самое благоприятное время для занятий наукой, между двумя революциями, в столице воюющего государства Петрограде проходил первый учредительный съезд Физиологического общества. Неудивительно, что участников набралось всего 50. А недавно в том же самом Петербурге завершил работу очередной 24-й съезд общества (на этот раз присутствовали более 1500 человек). Его президент академик Михаил ОСТРОВСКИЙ (Институт биохимической физики РАН), неоднократно выступающий в «Поиске», любезно согласился рассказать нашим читателям об истории Общества физиологов и о физиологии.
— Сразу отмечу, что проведение съезда физиологов входит в почетный список мероприятий, посвященных юбилею Академии наук. И это правильно! Ведь наше общество исторически связано с академией. А она, позволю себе смелость, всегда весьма уважительно к нему относилась (и продолжает это делать) как к одному из старейших и престижных научных обществ России. Организованное в первой половине ХХ века, оно отпочковалось от крупного и широко известного Всероссийского общества врачей. На его съезде в 1910 году и возникла идея образования Физиологического общества. За дело взялись энтузиасты, среди них — первый российский нобелевский лауреат Иван Павлов, известный физиолог Николай Введенский, общественный деятель профессор Женского медицинского института Вартан Вартанов. Однако прошло целых семь лет, прежде чем Общество физиологов было создано. В приветствии первому съезду Павлов говорил: «Рассыпанные и разъединенные, мы собираемся и соединяемся ныне в общество, у которого будут общие интересы и общая задача, — держать отечественную физиологию на возможном для нас высоком уровне». Как знак величайшего уважения к «отцу русской физиологии» Ивану Сеченову Павлов предложил присвоить обществу его имя, что и было сделано. Сеченов первым пытался связать физиологию с психологией, первым искал ответы на вопрос, как работа мозга соединена с рождением мысли. Его классическая работа «Рефлексы головного мозга» должна была появиться в журнале «Современник» под названием «Попытка ввести физиологические основы в психические процессы». Однако царская цензура наложила запрет. Заключение Совета по делам книгопечатания гласило: «Воспретить помещение этой статьи в “Современнике” и дозволить напечатание ее в медицинском или другом издании». Идеи Сеченова о рефлексах головного мозга были слишком новаторскими. Появление «Рефлексов…» в виде отдельной книжки сделало имя Сеченову, и его работы оказались на слуху у просвещенной части русского общества. Недаром видный физиолог стал прообразом Базарова в тургеневских «Отцах и детях». Лишь спустя годы после смерти Ивана Павлова общество переименовали — оно стало называться «Физиологическое общество имени И.П.Павлова».
За более чем столетнее существование в биографии общества накопилось много событий, в том числе драматических. Например, так называемая «Павловская сессия» двух академий — Большой и Медицинской — в 1950 году прошедшая вслед за «Лысенковской» сессией 1948-го, когда громили генетиков. На «Павловской» крушили выдающихся физиологов, в первую очередь Левона Абгаровича Орбели и его научную школу. Понадобились годы, чтобы эта рана зажила и жизнь общества вошла в нормальное русло.
Что важно, и до его создания, и еще долгое время после физиология была едина и неделима. Но потом началась эпоха специализации — «разбрасывания камней». Уже в 1930-м общество переименовали во Всесоюзное общество физиологов, биохимиков и фармакологов, подчеркнув его междисциплинарность. А в начале 1960-х годов, когда началась бурная дифференциация биологических дисциплин, от физиологов отпочковались биохимики и фармакологи. Но ядро — само Физиологическое общество — продолжало существовать и развиваться. Огромная заслуга в этом принадлежит его президентам, как правило, выдающимся ученым и ярким личностям, в первую очередь отцу-основателю Ивану Петровичу Павлову (президент с 1917-го по 1936 годы). «Душой» общества был его ученик и последователь Левон Абгарович Орбели (президент с 1937-го по 1950 годы, затем перерыв из-за «Павловской сессии» и снова избрание президентом с 1956-го по 1958-й). Замечательным президентом был Олег Георгиевич Газенко (с 1983-го по 2004-й). В непростые девяностые он сумел сохранить общество и оказал самое благотворное влияние на его моральный климат.
Сегодня, без преувеличения, физиология — наука наук. Междисциплинарная, она вбирает в себя знания и методы многих других дисциплин (время «собирать камни»). На новом витке спирали познания мы возвращаемся к началу ХХ века — сеченовской и павловской эпохам. Отмечу, что наши последние съезды проходили под знаком интеграции. Поэтому и на нынешний съезд приехали не только физиологи. В поздравительной телеграмме президента РАН участникам 24-го съезда в Петербурге говорилось, что физиология становится стратегической наукой.
Несомненно, она — «душа медицины», ее фундамент. Однако парадокс сегодняшнего медицинского образования: количество часов на изучение этой дисциплины в медвузах неумолимо сокращается. «Фундамент» врача становится все более хлипким. Не уверен, будет ли это способствовать дальнейшему прогрессу здравоохранения. Но радует, что развивается такая важная область физиологии, как клиническая. Действительно, путь от физиологии как науки фундаментальной к медицине был и остается проблемой актуальнейшей. Это понимал еще Сергей Петрович Боткин, организовав в своей клинике физиологическую лабораторию и пригласив руководить ею молодого Ивана Павлова. Сейчас, спустя столетие, проблема успешного и эффективного прохождения этого пути, получившего название «трансляционная медицина», вышла на первый план. На нашем последнем съезде клинической физиологии было уделено большое внимание. Симпозиум по этому направлению, а именно клинической кардиологии, возглавил наш известный кардиолог, академик Давид Георгиевич Иоселиани.
Еще один наметившийся тренд — связь физиологии, а именно нейронаук, с информационными технологиями и даже с искусственным интеллектом (ИИ). Перед современной нейронаукой стоит глобальная задача: попытаться понять фундаментальные принципы работы головного мозга. Более того, в центре внимания находятся само сознание, его природа и эволюция, что идет от Сеченова, его «Рефлексов головного мозга», и от Павлова с его условными рефлексами. Сегодня в рамках разработки ИИ ведутся работы, касающиеся так называемого нейроморфного интеллекта, обладающего некоторыми чертами естественного интеллекта. Ярким свидетельством такого тренда стал проходивший в июне этого года I Всемирный конгресс по искусственному интеллекту. Помимо многочисленных специалистов в области информационных технологий в нем участвовали философы, медики, даже представители сельхознаук. И, конечно, физиологи.
На мой взгляд, сегодня рано говорить об их реальном вкладе в разработку ИИ (если он действительно возможен). Дай-то бог хоть приблизиться к понимаю принципов и механизмов естественного интеллекта. Однако взаимный интерес разработчиков ИИ и физиологов, несомненно, существует, и это важно. Поэтому лекции физиолога академика Константина Анохина о попытках и подходах к пониманию принципов и механизмов естественного интеллекта, сознания, высшей нервной деятельности вызывали такой большой интерес. Расширение кругозора, понимание принципов работы и обработки информации в живых системах не только само по себе безумно интересно, но и особенно важно для армии разработчиков новых информационных технологий. Так, физиология, с одной стороны, исторически востребована медициной, а с другой, судя по всему, — информационными технологиями.
Думаю, не будет преувеличением сказать, что едва ли не главная заслуга Физиологического общества в том, что ему удалось поколебать подчас бытующее мнение, будто физиология — всего лишь составная часть, раздел медицины. Это в корне неверно! Физиология — фундаментальная наука о функциях живого организма. Всякого! И червя, медузы, креветки… и человека. Это всего лишь частный случай физиологии живого организма. Но организма, стоящего на высшей ступени эволюции животного мира, обладающего в отличие от всех других сознанием, высшей нервной деятельностью, способностью к мышлению, творчеству. Фундаментальная, академическая физиология очень разная по направлениям: она и эволюционная, и сравнительная, и экологическая, и молекулярная… список можно продолжить. И все направления традиционно представлены в программах съездов Физиологического общества.
Важная традиция общества — напоминать участникам съездов о выдающихся предшественниках, об их вкладе в физиологическую науку. На этот раз это была Наталья Бехтерева (связь физиологии с психологией), Анатолий Григорьев (космическая физиология), Виктор Говардовский (физиология зрения). Мы чтим память этих ученых, отдаем дань их нестареющим работам, считаю, это — одна из скреп нашего общества. Тем самым подчеркиваем: наше объединение не формальное, мы — сообщество, а наши съезды — роскошь профессионального и человеческого общения. Важно, что практически все участники наших съездов — а их за 16 лет моего президентства было четыре — это активно работающие ученые, представляющие едва ли не все регионы страны. Могу назвать с десяток городов помимо Москвы и Петербурга, где физиология развивается очень успешно. И одной их первых в воображаемом списке будет казанская школа, известная не только в стране, но и мире.
Теперь, по моему предложению, президентом общества стал академик Павел Балабан (Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН).
И в заключение — один знаменательный факт. Съезд работал в современном и удобном бизнес-центре. Однако закрытие проходило в очень красивом историческом зале Академии наук (в центре города с видом на Неву). Мысль была простая. Физиологи вернулись в свою академическую альма-матер — практически туда же, где более 100 лет назад родилось наше общество. Факт, по-моему, знаменательный.
Записал Юрий Дризе