Надзорный и регуляторный трек в области ИИ в рамках XX Международного банковского форума высветил массу проблем, с которыми можно соглашаться или нет. Ясно одно — необходим дальнейший активный диалог
Первая сессия деловой программы XX Международного банковского форума «Технологическая трансформация: куда приведет банки цифровой ураган?», состоявшаяся утром 28 сентября 2023 года, показала, что представители финансового сообщества понимают, куда движется отрасль в целом и когда примерно они персонально достигнут намеченных целей.
Все было бы скучно и банально, если бы не одно «но»: регулирование хронически отстает от уже используемых «в бою» деловых практик. Статс-секретарь — заместитель председателя Банка России Алексей Гузнов не скрывал, что часть обсуждаемых проблем может быть решена исключительно на федеральном уровне, а другая часть находится на стадии обсуждения внутри регулятора. Поэтому он предложил рассматривать некоторые детали состоявшего разговора не как план конкретных действий Банка России, а как генеральную репетицию серьезного разговора юристов и регулятора в рамках Форума FINOPOLIS, который пройдет в ноябре 2023 года в Москве. Поэтому неудивительно, что данную сессию модерировал Анатолий Козлачков, вице-президент Ассоциации банков России, курирующий правовое управление АБР.
Анатолий Козлачков (АБР). Фото: АБР
Все «спят»
В ходе сессии модератор предлагал собравшимся в зале проголосовать по темам, которые поднимали спикеры. Ответы на первый вопрос «Достаточно ли государство уделяет внимания проблемам безопасности человека и общества при внедрении систем ИИ?» оказались удручающими. Так, 62,2% аудитории считают, что «государство “спит“ на ходу, а угрозы нарастают», 32,4% напротив уверены, что «государство делает все правильно», и лишь 5,4% не видят никаких угроз со стороны ИИ.
В ходе сессии Алексей Гузнов от лица Банка России выделил риски внедрения ИИ, с точки зрения финансового регулятора: «Это риски монополизации крупными игроками технологий на основе ИИ из-за большой ресурсоемкости таких разработок, несанкционированного доступа или утечки используемых для обучения ИИ данных, а также проблема с прозрачностью алгоритмов и возможностью предвзятых или дискриминационных решений на их основе».
Вадим Кулик (ВТБ) и Алексей Гузнов (Банк России). Фото: АБР
Как представитель коммерческого банка заместитель президента — председателя правления Банка ВТБ Вадим Кулик согласился с тем, что происходящие перемены действительно напоминают «цифровой ураган» и заставляют думать уже о технологическом суверенитете банков и государств во всем мире. Основной тренд развития ему видится в гиперперсонализации банков и конвергенции разных технологий на базе ИИ. На горизонте до пяти лет вероятно появление мультибанковских персональных советников, которые в совокупности с программами лояльности станут более интересными клиентам, чем те сервисы, которые выпускают сами банки. Вадим Кулик, надо признаться, не высказывал претензий регулятору, но во время выступления часто выразительно смотрел в сторону зампреда ЦБ.
Будем балансировать
Во втором туре голосования (по вопросу «К чему приведет развитие систем ИИ в надзорной деятельности государства?») 60% участников посчитали, что «сохранится баланс между выявленными и невыявленными правонарушениями», 25,7% уверены, что ИИ приведет «к невозможности осуществления такой контрольно-надзорной деятельности», а остальные 14,3% оказались оптимистами и проголосовали за ответ «Приведет к обнаружению абсолютно всех правонарушений».
По признанию Анатолия Козлачкова, изначально была другая формулировка этих вопросов, предполагавшая, что мошенники все равно найдут, как обмануть ИИ, а государство ничего не сможет сделать. Однако предполагаемое выступление Светланы Алексеевой, заместителя руководителя Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору изменило планы, и не зря. Ее доклад о практике применения ИИ в государственном ветеринарном надзоре доказал, что можно достичь обратного и серьезно повысить качество работы инспекторов.
Алексей Гузнов, чей доклад был в основе трека регулирования и надзора этой сессии, отметил: «В Банке России уже сейчас есть класс задач, которые решаются при помощи ИИ, это классификация платежей, прогнозирование индекса цен и инфляции, а также анализ пресс-релизов кредитных рейтинговых агентств. В области банковского надзора разрабатывается и апробируется система раннего обнаружения возможных проблем в деятельности поднадзорных банков — так называемая система надзорных импульсов, которая с учетом ее планируемой калибровки и донастройки должна позволить выявлять недостатки в банковской деятельности на ранних стадиях».
Хорошей новостью для банкиров, по мнению докладчика, является отсутствие в ближайших планах в регуляторно-надзорной деятельности перехода к принятию решений исключительно силами ИИ.
Благодаря активности Вадима Кулика удалось выяснить, чем Банк России занимается прямо сейчас. Алексей Гузнов признался: «Департамент сбора и обработки отчетности настраивает ИИ-модели сбора отчетности и т.д. Для банков и для нас принципиально важно удешевление и ускорение процессов сбора информации».
Второй вопрос Вадима Кулика, на который удалось получить ответ, касался невозможности использования нейросетей в банковском скоринге из-за неинтерпретируемости моделей, хотя опыт показывает эффективность нейросетей в этом процессе. Алексей Гузнов считает: «Все должно быть постепенно. Нам необходимо создать общую модель данных, собираемых из банковской системы, а затем создать модель обработки тех данных, которые получаются с применением ПВР-подхода (продвинутого подхода к оценке кредитных рисков. — Ред.). Этим занимаются».
Кто оставил, тому и принадлежат
В третьем туре голосования (по вопросу «Кому принадлежат большие данные и цифровые следы?») победил с долей 48,6% ответ «Тому, кто оставил цифровой след». Тех, кто считает, что «следы принадлежат тому, кто их собрал и сохранил для своих коммерческих целей», оказалось 28,6%, а что большие данные принадлежат «государству, поскольку цифровое пространство является публичным», полагают 22,9%.
Вывод, который сделал модератор: «В России правосознание — частное. Однако тенденция такова, что государство вольно или невольно делает упор на развитие третьего тренда».
Александр Чернощекин, старший вице-президент — руководитель блока среднего и малого бизнеса Промсвязьбанка, видимо, оказался среди проголосовавших за второй пункт: «Достигнутые нами успехи заставляют нас двигаться дальше. К сожалению, текущая нормативная база отстает лет на 20 от тех технологий, которые есть. А недискриминационный доступ к большим данным позволит и банкам, и финтехам предлагать рынку востребованные продукты».
Александр Чернощекин (Промсвязьбанк). Фото: АБР
В «цифру» перевести сложно
Финальное голосование было посвящено вопросу «Достаточно ли сделало государство для развития рынка цифровых финансовых активов?». Больше всех голосов (57,6%) набрал ответ «Недостаточно, следует более активно создавать регулирование для перевода реальных активов “в цифру”». На втором месте (25,8%) оказался ответ «Цифровые активы являются “нишевым” инструментом и серьезного влияния не приобретут». Тройку лидеров замкнул ответ «Достаточно, и теперь дело за частной инициативой».
Очевидно, что организаторы этим голосованием хотели подтвердить или опровергнуть мнение советника заместителя председателя правления СберБанка Степана Кузнецова, который сфокусировался на развитии рынка ЦФА и цифровизации в целом.
В основе его доклада явно прослеживались некоторые претензии к недостатку юридической проработки понятия «смарт-контракт», что вызывает вал критики участников рынка цифровых валют в сторону Банка России. Сбер так или иначе решает эти вопросы, наглядно доказывая преимущества ЦФА, цифрового рубля и т.д. Осталось закрепить эти успехи в регулировании.