«Видимо, интересы олигархов для власти важнее»: чьих будут депутаты нового горсовета Красноярска

В Красноярске и Красноярском крае прошли выборы губернатора и депутатов горсовета столицы региона. И если победа единоросса Михаила Котюкова на выборах главы края мало кого удивила, то сокрушительный результат «Единой России» по итогам голосования за депутатов горсовета — партия взяла 30 мандатов из 36 — удивил даже опытных экспертов. NGS24.RU поговорил с красноярским политологом Сергеем Комарицыным об итогах выборов и о том, чьи интересы могут представлять городские депутаты нового созыва.

Во всех 18 одномандатных округах на выборах в горсовет победили единороссы: Виталий Бондарев, Сергей Иванов, Артемий Любушкин, Александр Первухин, Павел Креско, Сергей Рывченко, Андрей Козиков, Геннадий Клепиков, Антон Жеребцов, Денис Степанов, Вячеслав Дюков, Максим Сиротинин, Елена Южакова, Артем Речицкий, Людмила Попова, Валерий Савельев, Ольга Курыгина и Людмила Ильиных.

— Сергей Гурьевич, как оцениваете итоги выборов?

— По губернаторским выборам вообще никаких неожиданностей. В смысле победы Михаила Михайловича Котюкова. ВЦИОМ и другие социологические службы называли 71,5 процента, мой личный прогноз был 68%; он получил 70,21%. Есть небольшие расхождения по территориям — по Красноярску, Зеленогорску, Железногорску, Ачинску, Назарово я прогнозировал 64–65%. Примерно так и получилось, но не везде. В Красноярске — 64,9%, в Зеленогорске — 68,21%, в Железногорске — 65,54%, в Ачинске — 64,25%, а вот в Назарове — тоже традиционно протестном — 76,48%, что удивляет, это выбивается из всех предыдущих показателей в городе. Но так иногда бывает. Необязательно, что «накидали», это называется «электоральными аномалиями».

Вообще, из 21 избранного [в России] губернатора у Котюкова самый маленький результат, не считая Коновалова в Хакасии, но там особый случай — он шел от КПРФ. Но я-то как раз считаю, что это очень достойный и честный результат, а вот, например, 85 с половиной процентов Цивилева в Кемеровской области вызывают вопросы.

Вообще, кампания Котюкова в целом была честной. Есть любопытный нюанс — ее называют самой дорогой из губернаторских, потому что на официальном избирательном счету у Котюкова было 110 миллионов рублей — у Глискова, кстати, официальный фонд был в 55 раз меньше. Но никто ведь не поверит, что Травников в Новосибирске или тот же Цивилев потратили меньше денег, чем Котюков, — это невозможно. На мой взгляд, это как раз свидетельствует, что Котюков пытался финансировать кампанию по максимуму официально.

Кроме того, никто не прогнозировал третье место Ирине Ивановой. По самим цифрам там расхождение небольшое, в рамках статистической погрешности — я, например, прогнозировал 6%, а она получила 8,25%. Однако, психологически это важный результат — и для «Зеленых», и для КПРФ особенно.

— Иванова даже кандидата от КПРФ Андрея Новака обогнала по результатам губернаторских выборов...

— Новак сам — никому не известный человек. Широкая публика его не знает, на роль «красного вождя» он вообще никак не тянет. Но у КПРФ есть партийный электорат. Это по разным территориям до 15%. Кроме того, за КПРФ все последние годы как за альтернативу «Единой России» голосовал грамотный городской избиратель. В нынешнюю эпоху, на мой взгляд, это ушло, поскольку КПРФ полностью слила протест и растворилась в политической повестке самой власти. Но немного таких людей всё-таки осталось. В Зеленогорске, Железногорске, Ачинске и — что удивительно — даже в Норильске у Новака показатели на несколько пунктов выше среднекраевых. Вообще, я ему прогнозировал 10% по краю, а по некоторым территориям 12–13%. Но он до 10 не дотянул даже в Минусинске и Минусинском районе, хотя там всё-таки оказался на втором месте — и еще на втором месте, по-моему, только в Богучанах. А всего набрал меньше 6 — 5,99%. Это, безусловно, поражение КПРФ, самый низкий результат за всю историю подобных выборов.

А протестный городской избиратель в значительной степени перетек от КПРФ к «Зеленым». Это видно по результатам Ирины Ивановой в Железногорске, Зеленогорске, Бородине — это самые протестные наши города, там она на втором месте после Котюкова, хотя в Бородине и Зеленогорске Новак всё-таки на третьем, обошел там Глискова.

С Максимом Маркертом было понятно еще до начала кампании, предполагалось, что он получит полтора, максимум два процента, он и набрал 1,7%.

Явка и по краю, и по городу прогнозировалась на несколько процентов ниже. По краю предполагалось 30 процентов, а по итогу получилось 33,55%. Причем, в протестных Зеленогорске и Железногорске, а также в Норильске и на Таймыре — больше 40 процентов, во втором Таймырском округе и больше 50%. Вот это немного не совпадает с показателями прежних выборов. Хотя в Зеленогорске и на Таймыре были одновременно и выборы своих муниципальных советов.

По поводу административного давления, о котором пишут наши телеграммеры, — оно, естественно, было: и сгоняли зависимых людей, и заставляли отчитываться, но я бы не стал преувеличивать значение этого. Это всегда было, так же как 100-процентная явка в СИЗО, такой же охват лежачих стариков, которые стоят на учете в соцзащите, и все подобные вещи.

— А что по результатам выборов в горсовет вас удивило?

— Единороссы — а точнее исполнительная власть — вернули полностью контроль над одномандатными округами. Такое было, когда город был самостоятельной политической единицей, при Петре Ивановиче Пимашкове — он контролировал все 18 округов. Десять лет назад старая система была разрушена, «Единая Россия» сумела взять всего 4 мандата из 18. В 2018 году небольшой реванш произошел, 11 мандатов всё-таки взяли, но по спискам проиграли ЛДПР.

На этот раз феноменальный результат — 30 мандатов из 36, все одномандатные округа и по спискам больше, чем все остальные партии вместе взятые. Тут надо отдать должное Сергею Александровичу Пономаренко — организатору этих выборов, это бесспорный его аппаратный, административный и даже политический успех. Он решил все задачи, которые ставились.

Однако по содержанию это плохо. Наличие депутатов от других партий — пусть опереточных, зависимых, даже сателлитов, а еще лучше, конечно, реально оппозиционных (просто оппозиции у нас в действительности нет) объективно на пользу — в данном случае городу. Это в любом случае предполагает хоть какие-то дискуссии, согласование интересов, какое-то представительство жителей, избирателей. Монополия — враг любого развития, хуже политической монополии вообще нет ничего. Вот прошли сейчас в горсовет в большинстве своем никому не известные люди, своим мандатом полностью обязанные исполнительной власти, которая и будет ими руководить. Кто-то поверит, что они будут занимать самостоятельную позицию по любому, даже самому маленькому вопросу?

Прогнозы по горсовету не оправдались. То есть с большинством «Единой России» было всё понятно, но по некоторым округам шансы у ЛДПР были — по Солнечному, например, это «вотчина» этой партии, по спискам они там, кстати, взяли 30 процентов.

ЛДПР, предполагалось, возьмет два-три одномандатных округа и разрыв по спискам будет не такой большой, а получилось у «Единой России» в два раза больше. В итоге 4 мандата ЛДПР — это, конечно, сильное падение.

По КПРФ было всё понятно — они и договаривались с властью по округам кампанию не вести. У них, правда, был один «несистемный» кандидат — Игорь Гринёв по 9-му округу, у него разногласия с крайкомом, но почему-то его они всё-таки выдвинули. Его поддержал Анатолий Петрович Быков из СИЗО. В принципе, у Гринёва были шансы. Но в целом КПРФ сливала кампанию по округам, а по спискам рассчитывали на 4 мандата. Получили один, он, скорее всего, достанется не заведующей орготделом крайкома Елене Родиковой, которая возглавляла предвыборный список, а Марии Лейбович — дочери депутата ЗС Александра Бойченко, «владельца» краевой КПРФ и основного спонсора краевого отделения партии.

По «Зеленым» прогнозировалось два места в горсовете, получили одно. У бывших справедливороссов шансов не было никаких, так же как и у других статистов типа «Родины», «Яблока», «Партии Пенсионеров» и так далее.

Прогнозировалось представительство в горсовете крупных корпораций. Более того, Александр Глисков на сессии Законодательного собрания прямо говорил о планах РУСАЛа взять под контроль и одномандатные округа и что якобы именно РУСАЛ ведет эту избирательную кампанию — мол, в «Единой России» технологический штаб был русаловский.

Полный контроль вряд ли получится, но русаловские депутаты, конечно, будут, как и от теплоэнергетики или, как их всех образно назвал Глисков, «депутаты черного неба».

— Так называемые «алюминиевые», «никелевые» депутаты... Кто имеется в виду?

— У нас все крупные корпорации, за исключением «Роснефти» (им это не надо на уровне края), представлены в ЗС. Законодательное собрание вообще формируется по квотному принципу. Это давно сложилось — есть квота у «Росатома», РЖД, СУЭК-СГК, «Норильского Никеля», РУСАЛа.

К городу же крупные корпорации раньше особого интереса не проявляли. От горсовета для них мало чего зависит. Напрямую с городом связаны только три бизнеса — ЖКХ, строительство и отчасти торговля.

Пимашков сильно ограничивал их влияние на городскую власть. По большому счету их не пускали. После ухода Пимашкова предприниматели хлынули в горсовет. В 2013 году было сформировано огромное и очень влиятельное строительное лобби. Девять человек тогда их было, руководители и средних, и очень крупных компаний — Егоров, Коропачинский и так далее. Они от разных партий прошли, но консолидированно решали свои корпоративные вопросы — генплан, выделение земли, границы города и так далее. Похоже, всё, чего хотели, порешали, и уже этого интереса со стороны строителей нет.

А в прошлом цикле, в 2018 году, впервые появились депутаты от самых крупных корпораций. И эта тенденция сейчас закрепилась. Будут два депутата «никелевых» — работники «Норникеля» и «Росбанка». Но это скорее по политическим соображениям, поскольку корпоративного интереса у «Норникеля» к городу нет, Красноярск же не Норильск.

А вот у других, безусловно, корпоративный интерес. У СГК как минимум три депутата, у РУСАЛа формально два, сколько аффилированных — пока неясно. Понятно только, что и наши тройные монополисты — это СГК-СУЭК: сами добывают уголь, сами себе его продают, генерируют тепло и сами же его покупают, и РУСАЛ, который всё обещает начать реконструкцию алюминиевого завода, — собираются активно влиять на принятие принципиальных для них решений городских властей.

До квотного принципа, как в ЗС, еще не дошло, но представительство крупного бизнеса явно усиливается. А вот лоббистов гуманитарной сферы, которых жизненно не хватает в городе, планирующем отмечать 400-летие, что-то не видно среди этих депутатов. Видимо, интересы олигархов для власти важнее.

— Вы согласны или не согласны с мнением, что КПРФ и «Справедливая Россия» стали главными неудачниками этих выборов, что губернаторских, что горсоветовских?

— Да, конечно. Хотя «Справедливую Россию» неудачниками назвать нельзя. Партия давно находится в коматозном состоянии, какие удачи или неудачи могут быть на смертном одре? Этой партии просто не существует в крае. После смерти Валерия Михайловича Зубова краевое отделение развалилось. У них в свое время были достаточно известные депутаты на разных уровнях, и в ЗС, и в горсовете — Константин Сенченко был самым известным и популярным депутатом в городе, еще раньше фракция была довольно сильная.

Почему раньше по прогнозам у них всегда было хуже, чем с реальными результатами? Потому что есть такая категория избирателей, которая определяется со своим выбором уже в самом конце, стоя в кабинке с бюллетенем и ручкой в руке. Это люди, которые не хотят голосовать ни за ЕР, ни за КПРФ, ни за ЛДПР, поэтому отдавали голос СР. На этих выборах такую функцию исполнили «Зеленые». Голоса, которые обычно собирала СР, перетекли им.

Я не думаю, что «Зеленые» забрали много голосов у электората ЛДПР, хотя такая идея вроде бы и была у Сергея Александровича Пономаренко — использовать Ирину Иванову в губернаторской гонке и «Зеленых» на выборах в горсовет, чтобы они оттягивали голоса у Александра Глискова и ЛДПР соответственно.

А вот то, что произошло с результатами КПРФ на этих выборах… У коммунистов как раз есть идеологический электорат. В Красноярске он небольшой, но вот по краю он довольно приличный. И верный партии электорат вроде бы должен был проголосовать на этих выборах. Но поскольку коммунисты слили протест, растворились в поддержке государственной власти, и идеологический электорат недоволен оппортунистами, соглашателями — теперь это вообще партия бизнесменов, а не трудового народа, и сторонники разного вида «умного голосования», голосовавшие за КПРФ только в пику ЕР, тоже недовольны.

Такие избиратели могли сейчас пойти голосовать за тех же «Зеленых» или за кого-то еще, да или вообще просто не пойти выборы. Поэтому вот такой результат получили красноярские коммунисты.

Этот результат значительно меньше, чем тот потенциал, который в принципе есть у КПРФ в России, если мы возьмем соседние сибирские регионы, то там КПРФ почти везде на вторых местах по итогам выборов. А в Хакасии — вообще на первом, выиграв и губернаторские выборы, и выборы в Верховный Совет. Я думаю, что результат КПРФ в Красноярске и в крае — следствие состояния краевого отделения партии и той ситуации, которая вокруг нее образовалась.

Дело в объективных показателях — так сегодня воспринимается КПРФ в Красноярском крае. Партию вообще не видно и не слышно. И руководитель краевого отделения партии Андрей Новак — человек абсолютно неизвестный, даже если сравнивать с его предшественником на этом посту — Петром Медведевым, который где-то постоянно выступал, кричал что-то на митингах. Новака просто люди не знают. КПРФ в Красноярском крае под его руководством стала абсолютно безликой. Там не осталось ни одного яркого политика, который публично бы выступал с коммунистических позиций. Ленин учил, что авангардная роль коммунистов определяется единством идеологической и организационной деятельности партии. Идеологией в крайкоме вообще никто не занимается, даже газетку свою некачественную и ту закрыли, телеграм-канал смешной у них, без содержания, поэтому и 300 подписчиков всего. А Ленина, наверное, никто у них и не читал. Да и зачем им это, они бизнесом занимаются. КПРФ в Красноярске полностью пошла по пути коммерциализации. Отсюда и такой результат.

— А в целом по составу городского совета что можно сказать?

— По большому счету сейчас от горсовета ничего особо не зависит. Но депутаты горсовета, к примеру, выбирают мэра Красноярска. Вот это уже вопрос серьезный.

Депутатский корпус мне кажется блеклым и невзрачным. Клоунских скандалов, как было во времена Акбулатова, точно не будет. Самостоятельной роли горсовета тоже не будет. Пимашкова критиковали за то, что у него «ручной» горсовет был. Это не совсем так — там и быковцы были серьезно представлены, и другие. Но действительно собственный список Пимашков составлял из тех людей, с которыми ему удобно было работать. Это были в основном руководители из социальной сферы — главные врачи, директора школ. Они, естественно, лоббировали интересы собственных учреждений, но при этом хорошо разбирались именно в муниципальных проблемах — тогда и здравоохранение, и соцзащита еще были в городском ведении. Потом пришли предприниматели.

Кто сейчас пришел — я не знаю. Большинство этих фамилий мне ничего не говорит. Смогут ли четыре депутата от ЛДПР и Иван Головкин от «Зеленых» внести какую-то политическую составляющую в деятельность горсовета (Лейбович от КПРФ, естественно, не в счет) — сказать трудно. Остальные будут выразителями воли исполнительной власти, причем краевой. Кто-то будет обслуживать интересы СГК и РУСАЛа. А вот кто будет представлять интересы жителей города — я не знаю. Конечно, по отдельным группам такие люди есть — Каптелинина будет заниматься категорией маломобильных, как она делала, Первухин будет заботиться о развитии спорта и так далее. Но чего-то стратегического от горсовета я не жду. Не будет никакой и гуманитарной политики в городе. Некому ее представлять.

Когда партии определятся с тем, кому передадут свои мандаты «паровозы»?

«Паровозами» в политике называют известных личностей, которые возглавляют предвыборные списки партий на выборах того или иного уровня, помогая им набирать больше голосов за счет своих узнаваемости и ресурсов. После получения мандатов «паровозы» обычно добровольно отказываются от полномочий депутатов, которые затем партия распределяет между другими кандидатами исходя из собственных нужд.

В пресс-службе «Единой России» NGS24.RU сообщили, что решение о передаче депутатских мандатов Михаила Котюкова, Юрия Швыткина, Владислава Логинова и Елены Пензиной партия анонсирует «на днях».

Глава фракции ЛДПР в краевом ЗС Александр Глисков рассказал, что партия примет решение о передаче мандатов Леонида Слуцкого, Виктора Бута и самого Глискова после того, как избирком официально утвердит результаты выборов. По словам политика, мандаты передадут кандидатам, показавшим наилучшие результаты в территориальных списках ЛДПР на выборах в горсовет.

Депутат ЗС от «Зеленых» Ирина Иванова сказала корреспонденту NGS24.RU, что ее городской мандат передадут Ивану Головкину.

Информированный источник в краевом отделении КПРФ заверил редакцию, что решение о том, кому достанется единственный «красный» мандат, в партии примут через 5–7 дней после официального утверждения избиркомом результатов выборов.

Горизбирком утвердил результаты выборов в горсовет днем 12 сентября.

Ранее NGS24.RU выяснял с политическим аналитиком Александром Чернявским, кто стал главным лузером прошедших выборов губернатора и депутатов горсовета.