Латинская Америка и Евросоюз померились разными взглядами

Александр Моисеев, обозреватель журнала «Международная жизнь»

Европейский союз и Латинская Америка в условиях трансформации глобального миропорядка (к итогам III саммита ЕС-СЕЛАК).

На эту тему с обозревателем нашего журнала беседует Пётр Павлович Яковлев – главный научный сотрудник Центра иберийских исследований Института Латинской Америки РАН, профессор кафедры международного бизнеса Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова, доктор экономических наук.

Напомню читателям, что Третий форум в верхах 27 стран Евросоюза и 33 государств Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ) в рамках Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК),состоялся в Бельгии после восьмилетнего перерыва и в обстоятельствах, когда траектории развития двух регионов стали все больше расходиться. Этот саммит в Брюсселе – попытка повернуть вспять негативный процесс и перезагрузить повестку евро-латиноамериканских отношений. Для Европейского союза основными задачами являются доступ к сырьевым ресурсам Латинской Америки и ее подключение к противостоянию с Россией и конкуренции с Китаем. Интересы латиноамериканского региона лежат в иной плоскости. И это не просто различие в приоритетах, но отражение глубинного расхождения во взглядах на перспективы мирового порядка между коллективным Западом и Глобальным Югом.

Итак, повторюсь, сравнительно недавно, то есть 17 – 18 июля 2023 года, в Брюсселе прошел Третий (III) саммит политических лидеров 27 стран Европейского союза и 33 государств Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ). Руководители 60 стран двух крупных регионов мира собрались после восьмилетнего перерыва, чтобы зафиксировать приоритетные сферы взаимодействия в торгово-экономической, международно-политической и социо-гуманитарной областях. Последствия решений саммита для евро-латиноамериканских отношений могут иметь долговременный, хотя и далеко не однозначный характер.

Влияние на международное положение Евросоюза и ЛАКБ оказывают глубокие трансформации геополитического и геоэкономического порядка, а также внутренние сдвиги и изменения в большинстве стран обоих регионов. В последнее десятилетие Европа и Латинская Америка заметно отдалились друг от друга, ослабили некогда прочные межрегиональные связи. Их восстановление – актуальная задача для Евросоюза, рассчитывающего использовать ресурсы ЛАКБ для наращивания и модернизации своего экономического потенциала.

«Международная жизнь»: Мой первый вопрос, уважаемый Пётр Павлович, касается стратегических качелей между совпадающими интересами и взаимным недоверием стран ЛАКБ и Евросоюза. Могли бы вы рассказать об этом подробнее?

Пётр Яковлев: Для политического и делового истеблишмента подавляющего большинства латиноамериканских государств Европа (прежде всего в лице Европейского союза) традиционно была самостоятельной геоэкономической и геополитической величиной, естественным (органичным) международным торгово-экономическим, политико-дипломатическим, культурным и гуманитарным партнером, до некоторой степени – альтернативой Соединенным Штатам, длительное время доминирующим в регионе. В европейских столицах учитывали такой подход и исторически воспринимали Латинскую Америку в качестве хотя и специфической, но неотъемлемой части западного христианского мира, население которой в основном разделяет базовые ценности Западной Европы, а в каких-то случаях «смотрит на мир европейскими глазами».

С целью поднять евро-латиноамериканский межгосударственный диалог на более высокий уровень стороны приняли решение задействовать механизм регулярных (как правило, каждые два года) встреч глав государств и правительств стран Евросоюза и Латинской Америки. В результате многочисленных дипломатических согласований высокопоставленные представители двух регионов пришли к взаимопониманию и в конце июня 1999 года в Рио-де-Жанейро состоялся I первый саммит ЕС – ЛАКБ, на котором участники договорились строить евро-латиноамериканские отношения на принципах стратегического партнерства, фокусируя внимание на вопросах укрепления демократических порядков, достижения верховенства права и политической стабильности, обеспечения международного мира и безопасности. Затем последовали II саммит в Мадриде (2002 год), III – в Гвадалахаре (Мексика, 2004 г.), IV – в Вене (2006 г.), V – в Лиме (2008 г.) и VI – вновь в испанской столице в 2010 г. При этом повестка саммитов все больше смещалась в экономическую сферу, безусловно представлявшую приоритетный интерес для большинства стран Латинской Америки, перед которыми остро стояли задачи ускорения хозяйственного роста, модернизации производственных структур и укрепления позиций на мировых рынках товаров и услуг. В частности, на Мадридской встрече в 2010 года в центре обсуждения находились вопросы межрегионального сотрудничества в области технологий и инноваций, а также проблемы наращивания в государствах ЛАКБ иностранных инвестиций, регулирования деятельности европейских транснациональных корпораций (ТНК), поощрения международной торговли и перспективы перехода латиноамериканских стран на траекторию устойчивого социально-экономического развития.

В Евросоюзе уловили стремление политических и предпринимательских кругов ЛАКБ придать евро-латиноамериканским связям выраженный экономический акцент и к 2012 году подписали с 23 странами региона «соглашения о свободной торговле и экономической интеграции», регулирующие деловые отношения между ЕС и большинством государств региона. Однако за пределами этих договоренностей остался МЕРКОСУР – крупнейшее интеграционное объединение ЛАКБ, включающее Аргентину, Бразилию, Парагвай и Уругвай, что существенно снижало реальный эффект от экономического сближения Евросоюза и Латинской Америки. Начатые еще в 2000 году переговоры о свободе торговли между ЕС и МЕРКОСУР проходили с трудом, периодически прерывались и в результате растянулись на два десятилетия. Только в 2019-ом «на полях» саммита «Группы двадцати» в Осаке (Япония) торговое соглашение Евросоюз – МЕРКОСУР, предусматривающее освобождение от таможенных пошлин свыше 90% взаимного товарооборота, было подписано, но до настоящего времени не ратифицировано странами-участницами и не вступило в законную силу.

Современный формат евро-латиноамериканские встречи в верхах приобрели после образования Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК), членами которого стали все 33 независимые республики этого региона, но в которое, в отличие от Организации американских государств, не вошли США и Канада. СЕЛАК официально было основано 23 февраля 2010 года (со штаб-квартирой в Каракасе)  как «механизм межправительственного диалога» и инструмент латиноамериканской интеграции, переживавшей в тот период не лучшие времена. Однако очень скоро СЕЛАК начало позиционировать себя в качестве политического лидера и выразителя общих интересов стран ЛАКБ на международной арене, в том числе в отношениях с основными внерегиональными партнерами – как межгосударственными объединениями, так и отдельными государствами: США, Российской Федерацией, Китаем, Японией, Южной Кореей, Турцией, ведущими странами арабского мира. Евросоюз принял «изменение правил игры» в контактах с Латинской Америкой, и начиная с 2013 года, когда в Сантьяго-де-Чили прошел I евро-латиноамериканский саммит ЕС – СЕЛАК, перевел межрегиональные отношения с ЛАКБ в формат встреч с новым латиноамериканским объединением. В 2015 году в Брюсселе состоялся II саммит Евросоюз – СЕЛАК, но его результаты носили откровенно декларативный характер и по обе стороны Атлантики вызвали разочарование. Более того, по мнению мексиканского исследователя Хорхе Альберто Кеведо-Флореса, евро-латиноамериканский политический диалог во многом утратил первоначальный импульс и стал характеризоваться отсутствием реального содержания, интересующего государства Евросоюза и ЛАКБ, и неуверенностью в завтрашнем дне.

Можно констатировать, что отношения между Евросоюзом и ЛАКБ во втором десятилетии XXI века большей частью находились в положении стагнации. Причины были достаточно вескими, в большинстве своем – торгово-экономического порядка.

Во-первых, оба региона после глобального кризиса 2008 – 2009 годов оказались не в лучшей политической и экономической форме, столкнулись с крупными вызовами и болезненными общественными явлениями. В Евросоюзе это, в первую очередь, были Brexit, долговой кризис, а также усилившиеся разногласия по финансовым вопросам между «богатым европейским Севером» и «бедным европейским Югом». В Латинской Америке – резкое ухудшение ситуации в Венесуэле, ее конфликты с соседними государствами, пробуксовка региональных интеграционных процессов и прокатившаяся в 2019 г. по ряду стран (Чили, Перу, Эквадор и др.) мощная волна массовых протестных выступлений. И все это происходило на фоне снижающихся темпов прироста ВВП, размер которого существенно сократился в пандемийном 2020 году. Стоит отметить, что по динамике изменения ВВП страны Евросоюза и Латинской Америки ощутимо отставали от среднемирового уровня и показателей всех других регионов Земного шара.

Во-вторых, отсутствие соглашения о свободе торговли с МЕРКОСУР обусловило сохранение высоких таможенных барьеров, что препятствовало наращиванию товарооборота между Евросоюзом и ЛАКБ. Причем это касалось практически всех главных статей товарообмена – основных экспортных товарных групп – и нередко носило, по существу, запретительный характер. Например, импортный тариф на отдельные консервированные фрукты составлял 55%; автомобили, текстильные товары и обувь – 35%; спиртные и безалкогольные напитки – от 20 до 35%; промышленное оборудование – от 14 до 20%; фармацевтические и химические продукты – от 14 до 18%.

В-третьих, в Евросоюзе и ЛАКБ сложилось своего рода взаимное недоверие к торгово-экономическим возможностям партнера, которое усилилось в связи с очевидным смещением центра глобальной экономики и международной торговли в направлении Азиатско-Тихоокеанского региона. Данное обстоятельство с неизбежностью предопределило судьбоносный геоэкономический и геополитический сдвиг в положении европейских и латиноамериканских стран на мировой арене – отчетливо просматриваемый поворот в сторону динамично растущих азиатских (прежде всего, китайских) торгово-финансовых рынков и расширение всего спектра отношений ЕС и Латинской Америки с государствами этой части Земного шара. Таким путем страны Евросоюза и ЛАКБ стремились снизить риски рецессии своих экономик, обезопасить себя (насколько это было возможно) от новых кризисных потрясений.

Статистика свидетельствует, что за два десятилетия евро-латиноамериканская торговля выросла в 2,2 раза, а доля Европейского союза во внешней торговле Латинской Америки сократилась с 13,8 до 11,5%. Те же показатели для США составили 1,9 раза и, соответственно, 51 и 37,6%, тогда как доля Китая выросла с 2,2 до 16,6%, а в абсолютных значениях китайско-латиноамериканская торговля увеличилась с 16 млрд до 306 млрд долл., или почти в 20 (!) раз.

Для ряда стран ЛАКБ экономические связи с КНР стали во многом определяющими. Пример – Аргентина, чья зависимость от инвестиций и займов из Поднебесной достигла таких внушительных размеров, что аргентинский министр экономики Серхио Масса в шутку (или всерьез?) назвал свою страну «Argenchina» («Аргенкитай»).

Таким образом, можно утверждать, что китайские бизнес-структуры в первые десятилетия XXI в. произвели своего рода переформатирование латиноамериканского торгово-экономического пространства, основательно потеснив своих западных (американских и европейских) конкурентов. Данное обстоятельство «сработало» на снижение значимости для латиноамериканцев экономических отношений с Объединенной Европой. С другой стороны, и европейские предприниматели, ощутившие мощный нажим китайских промышленных, сырьевых и торговых корпораций, стали менее комфортно и уверенно чувствовать себя в регионе.

«Международная жизнь»: О чем конкретно идет речь? И как новые экономические козыри стран ЛАКБ могут изменить (а на практике уже меняют) контент евро-латиноамериканских отношений?

Пётр Яковлев: Главное здесь – эффект так называемого сырьевого ралли, значительного увеличения международного спроса на ряд товаров латиноамериканской горнодобывающей отрасли, прежде всего лития («белого золота»), котировки которого в последние годы характеризуются выраженным повышательным («бычьим») трендом. Объяснение этому явлению простое: литий критически необходим для бурно растущего производства многих инновационных товаров, от мобильных гаджетов до электромобилей. Имея в виду тот факт, что (по оценкам) порядка 55 – 60% мировых запасов «белого золота» сконцентрировано в так называемом «литиевом треугольнике» – соседних территориях Аргентины, Боливии и Чили, британский деловой еженедельник The Economist отмечал, что в глобальной (прежде всего, в европейской) экономике «без латиноамериканского лития зеленая революция заглохнет». А как известно, «зеленый энергопереход» является ключевой целью и основным содержанием экономической модернизации в странах Евросоюза. Любая задержка в продвижении на этом стратегическом направлении может обойтись ЕС очень дорого и усугубить уже имеющееся отставание Европы от мировых научно-технологических лидеров – США, Китая, Южной Кореи и других «азиатских тигров».

На этом фоне в Латинской Америке, без всякого преувеличения, началась настоящая «гонка за литием», в которую во все большей степени вовлекаются новые и новые государства-участники, включая и регионального «тяжеловеса» – Бразилию. Как заявил в июне 2023 года бразильский министр горнодобывающей промышленности и энергетики Алешандре Силвейра, его страна не только располагает крупными месторождениями «белого золота», но также необходимым научно-техническим и производственного потенциалом для масштабного выпуска и экспорта ионно-литиевых батарей.

Но и это далеко не все. Страны ЛАКБ исторически занимали уникальное место в глобальной энергетике, поскольку такие страны, как Мексика, Венесуэла, в меньшей степени – Аргентина, Колумбия, Перу, Эквадор, играли видную роль на международном нефтяном рынке (не случайно Венесуэла в 1960 году стала одним из пяти государств-основателей ОПЕК). Затем удельный вес Латинской Америки в мировом производстве и экспорте «черного золота» заметно сократился, что снизило к ней интерес энергетических ТНК, включая европейские. Однако в последнее десятилетие в ряде стран региона наблюдается обратная тенденция – происходит увеличение нефтяной добычи, что уже в обозримом будущем обещает придать им роль ведущих экспортеров жидких углеводородов. По оценке экспертов Международного энергетического агентства, к 2028 году на ЛАКБ придется порядка 25% прироста мировой добычи нефти и регион прочно утвердится в роли крупного производителя и экспортера «черного золота».

В настоящее время наиболее интенсивно наращивают производство углеводородов Аргентина – на одном из крупнейших в мире месторождений неконвенциональных (сланцевых) нефти и газа Vaca Muerta («Дохлая корова»), а также Бразилия, Гайана и Суринам – на морском шельфе. В частности, объем добычи нефти на Vaca Muerta в 2030 г. должен превысить 1 млн баррелей в сутки, а открытые в 2022 – 2023 гг. у бразильских берегов сверхглубокие подсолевые залежи нефти и газа (порядка 4,5 млрд баррелей в нефтяном эквиваленте) сравнимы с новыми месторождениями Катара и Саудовской Аравии.

Подлинный прорыв в нефтедобыче совершила Гайана – новое южноамериканское petrostate. В данном случае производство «черного золота» должно в 2028 году составить 1,2 млн баррелей в сутки (1,1% глобального показателя), что обеспечит этой стране, в которой проживает 800 тысяч человек, первое место в мире по добыче нефти на душу населения. Как отмечали международные аналитики, такая перспектива покончила с ситуацией, когда «иностранные лидеры с трудом находили Гайану на географической карте». Теперь сюда зачастили высокопоставленные зарубежные гости, подтверждением чему стал визит в столицу страны – Джорджтаун – в начале июля 2023 года государственного секретаря США Энтони Блинкена.

Не пожелали отставать и лидеры государств-членов Евросоюза, а также руководители Европейской комиссии. С конца февраля 2022 года, в дополнение к уже упомянутым приоритетным экономическим сюжетам, переговорная повестка европейских эмиссаров, отправлявшихся в Латинскую Америку, стала включать вопросы присоединения стран региона к санкционной антироссийской политике коллективного Запада и оказания дипломатической поддержки и даже предоставления военной помощи Украине. Кроме того, по дипломатическим каналам начался активный зондаж возможности проведения в 2023 году III саммита ЕС – СЕЛАК, поскольку политические и экономические издержки отсутствия широкого евро-латиноамериканского диалога на высшем уровне стали для Брюсселя более чем очевидными. Об этом, в частности, неоднократно писали многие авторитетные международные наблюдатели, определяя период 2015 – 2022 годов как «время забвения» в отношениях между Евросоюзом и ЛАКБ.

В этом плане весьма показательными были поездки в ключевые страны Латинской Америки в 2023 году федерального канцлера Германии Олафа Шольца (в конце января) и председателя Европейской комиссии Урсулы фон дер Ляйен (в середине июня). Оба визита были нацелены на достижение качественного сдвига в евро-латиноамериканском диалоге, придания ему стратегического характера и создания благоприятного климата для перезапуска (на новой политико-экономической и договорной основе) взаимодействия между Евросоюзом и СЕЛАК.

Канцлер Олаф Шольц в сопровождении делегации видных представителей немецкого бизнеса посетил Аргентину, Чили и Бразилию – самые индустриально развитые страны Южной Америки, к тому же обладающие критически важными для германской экономики энергетическими и сырьевыми ресурсами. Заметим, что у немецкого лидера были серьезные поводы для беспокойства, поскольку в последнее десятилетие (2013 – 2022 годов) товарный экспорт Германии в ЛАКБ в целом оставался практически на одном уровне, а в государства, выбранные для поездки, ощутимо сократился.

Разумеется, для господина Шольца не было секретом, что затруднения, с которыми столкнулись немецкие экспортеры на латиноамериканском рынке, стали прямым результатом торгово-экономической экспансии в ЛАКБ компаний КНР. Китайский бизнес, включая крупные государственные корпорации, не только перехватил экспортную инициативу, но и стал пионером в освоении месторождений лития в Аргентине и Чили, что прямо угрожало будущему автомобильной промышленности Германии – ведущей отрасли ее экономики. Отсюда – стремление германского канцлера предложить латиноамериканским партнерам более привлекательные условия делового сотрудничества, чем те, на которых строили (и строят) свою работу китайские компании. В первую очередь это касалось возможности создания в регионе совместно с немецким бизнесом промышленных мощностей по переработке лития и производству конечной продукции – ионно-литиевых батарей для электрокаров.

Именно такие намерения были зафиксированы в документах, подписанных Олафом Шольцем в Аргентине и Чили. Кроме того, с аргентинским президентом Альберто Фернандесом состоялись переговоры о возможных поставках в Германию сжиженного природного газа, а в Сантьяго было заключено соглашение о Чилийско-германском альянсе в области горнодобывающей промышленности. В рамках последнего чилийская государственная компания Codelco и немецкая корпорация Aurubis AG подписали Меморандум о сотрудничестве, конечной стратегической целью которого, по мнению международных экспертов, является заместить на европейском рынке меди продукцию попавших под санкции российских металлургических компаний.

Главным камнем преткновения на германо-бразильских переговорах стал вопрос об отношении к украинскому кризису. Как уже отмечалось, государства латиноамериканского региона испытали (и продолжают испытывать) сильное политическое давление со стороны США и Евросоюза, требующих присоединения ЛАКБ к антироссийским торгово-экономическим и финансовым санкциям и оказания дипломатической и военно-технической помощи Украине. Например, речь идет о передаче Киеву нескольких сотен немецких танков «Леопард», имеющихся у армий Бразилии и Чили, а также российских систем вооружения, включая боевые вертолеты и бронетехнику, закупленные рядом латиноамериканских стран. Как писала американская газета «Politico», коллективный Запад «вступил в борьбу за то, чтобы направить сердца и умы латиноамериканцев против России». И далее констатировала: «К сожалению для европейцев, Латинская Америка придерживается другой точки зрения».

Переговоры Олафа Шольца с президентом Бразилии Луисом Инасиу Лулой да Силва, выступившим в роли game-changer (человека, меняющего правила игры), не составили исключения. Как писал известный немецкий аналитик, секретарь Международного комитета Четвертого интернационала Петер Шварц, «перед окаменевшим взором германского канцлера Лула заявил, что точно не знает, почему началась эта война (российско-украинский вооруженный конфликт – Авт.)», и предложил создать «клуб друзей мира», в котором должен участвовать Китай. Что касается Бразилии, подчеркнул президент, то она привержена мирным решениям кризисных ситуаций и не будет поставлять Украине оружие и боеприпасы. Подчеркнем, что и другие государства Латинской Америки отвергли идею своего материального участия в событиях на Украине.

Расхождения между лидерами стран Евросоюза и ЛАКБ в оценках причин российско-украинского конфликта и путях его урегулирования заставили европейцев усилить акцент на наиболее востребованных вопросах торгово-экономического взаимодействия.

В ходе своей поездки в регион крупную финансово-экономическую сделку странам Латинской Америки предложила Урсула фон дер Ляйен. Выступая с программными заявлениями на пресс-конференциях в Бразилиа и Мехико и на деловом форуме в Буэнос-Айресе, председатель Еврокомиссии дала обещание инвестировать в ЛАКБ 10 млрд евро в рамках выдвинутой Брюсселем 1 декабря 2021 года международной инициативы Global Gateway («Глобальный шлюз» или «Глобальные ворота»). По словам Урсулы фон дер Ляйен, эта финансовая инъекция послужит сигналом для частных европейских инвесторов и отдельных стран-членов ЕС значительно увеличить капиталовложения в отрасли латиноамериканской экономики, приоритетные для зеленого энергоперехода: альтернативная энергетика, добыча лития, меди и редкоземельных металлов, производство зеленого водорода.

Обращает на себя внимание упоминание редкоземельных металлов. В Латинской Америке это новое направление горной добычи, представляющее для Евросоюза стратегический интерес, поскольку до настоящего времени 98% этого сырья европейские страны получают из Китая. Такая зависимость от Пекина не устраивает Брюссель, который лихорадочно ищет альтернативных поставщиков. В этой связи проект производства концентратов лантаноидов Mόdulo Penco, который реализует в Чили перуанская бизнес-группа Hochschild, может оказаться для ЕС как нельзя кстати. Не случайно заинтересованные европейские компании прорабатывают идею создания межрегиональной цепочки добавленной стоимости: от разведки, добычи и переработки редкоземельных металлов в ЛАКБ до транспортировки концентратов на европейские заводы, выпускающие батареи для электромобилей.

Разумеется, «политическое наступление» стран ЕС на Латинскую Америку не ограничилось поездками Олафа Шольца и Урсулы фон дер Ляйен в регион. Большая работа была проделана по дипломатическим каналам, включая встречи министров иностранных дел, кратно увеличились контакты в международных органах системы ООН и в многосторонних финансово-экономических институтах. Заметную роль в интенсификации евро-латиноамериканского диалога сыграл глава правительства Испании Педро Санчес. Последнее было тем более важно, что с 1 июля 2023 года Испания на полгода стала председателем Совета Европейского союза – одного из семи ключевых органов ЕС...

«Международная жизнь»:Пётр Павлович, каковы, на ваш взгляд, были итоги саммита и виды его участников на будущее?

Пётр Яковлев: Накануне встречи в Брюсселе настроенный скептически президент Бразилии выразил позицию наиболее влиятельных стран ЛАКБ и выступил с предупреждением Евросоюзу - не рассматривать латиноамериканский регион только как источник сырьевых материалов для европейской промышленности. В интересах Латинской Америки, подчеркнул бразильский лидер, более широкий подход, включающий актуальные вопросы экономического развития, находящиеся в фокусе внимания руководящих и деловых кругов ЛАКБ. В частности, речь шла о реальном продвижении вперед на двух направлениях: реформировании глобальной финансовой системы (под этим Бразилия, среди прочего, понимает ослабление роли доллара и евро и усиление альтернативных валют, прежде всего юаня) и ратификации торгового соглашения между Евросоюзом и МЕРКОСУР.

Со своей стороны, Европейская комиссия, учитывая сомнения лидеров Латинской Америки, повысила ставки и намеренно сделала упор на евро-латиноамериканском сотрудничестве в инвестиционной сфере, где, в отличие от межрегиональной торговли, европейский капитал сохранял достаточно сильные позиции. Например, в 2021 году сток (накопленный размер) прямых инвестиций европейских ТНК в странах ЛАКБ составил порядка 760 млрд долл., или около 33% общего объема капиталовложений в регионе, что почти втрое превысило долю Евросоюза в товарообороте Латинской Америки. Неудивительно, что Еврокомиссия на саммите в Брюсселе решила разыграть такую выигрышную для себя карту.

С этой целью в первый день работы саммита (минувшее 17 июля) на так называемом Деловом круглом столе ЕС – СЕЛАК У. фон дер Ляйен представила евро-латиноамериканскую Глобальную инвестиционную повестку (EU-LAC Global Gateway Investment Agenda – GGIA), которая включала следующие ключевые пункты:

В числе этих проектов:

– Создание совместно с Аргентиной и Чили устойчивых логистических цепочек поставок лития и других ключевых сырьевых материалов.

– Содействие наращиванию в Чили инвестиций в производство зеленого водорода (ЕС заинтересован в импорте этого «энергоносителя будущего»).

– Расширение телекоммуникационных сетей в Амазонии силами европейских частных компаний в сотрудничестве с правительством Бразилии.

– Помощь в электрификации городского общественного транспорта Коста-Рики.

– Строительство линии метрополитена в Колумбии.

– Распространение на Ямайке услуг «пятого поколения» (5G) мобильной связи.

– Модернизация сетей электроснабжения в Парагвае.

– Обеспечение в Панаме универсального доступа к источникам энергии.

Кроме того, представители ЕС и ЛАКБ приняли «Совместное заявление о Цифровом альянсе», устанавливающее «неформальные рамки» взаимодействия стран двух регионов в развитии и использовании цифровых технологий. Основа такого сотрудничества была заложена программой BELLA (Building the Europe Link to Latin America), завершенной в марте 2021 года прокладкой трансатлантического оптоволоконного кабеля, ставшего своего рода цифровым мостом между Европой и Латинской Америкой. На саммите отмечалось, что флагманская программа BELLA открывает широкие возможности новых инициатив для научных, культурных, образовательных и деловых обменов, позволит приступить к формированию межрегионального цифрового пространства.

Менее оптимистично выглядели результаты обмена мнениями между участниками саммита относительно перспектив ратификации соглашения ЕС – МЕРКОСУР. Стороны согласились с тем, что стремительно меняющаяся глобальная обстановка не упрощает, а осложняет переговоры, поскольку привносит в них новые факторы, требующие внимательного анализа. Например, круг вопросов, связанных с изменением климата и защитой окружающей среды. Никуда не делись и прежние разногласия, в частности, опасения европейских аграриев, что снятие таможенных барьеров приведет к захвату рынков ЕС высококонкурентоспособными латиноамериканскими экспортерами продовольствия. В свою очередь, бизнес-круги в ЛАКБ могут потерять в своих странах многие государственные контракты, если мощные европейские ТНК получат к ним свободный доступ. Так что переговорщикам ЕС и МЕРКОСУР в обозримом будущем еще предстоит непростая работа.

Но самым трудным вопросом для согласования стал отнюдь не экономический сюжет, а политическая часть заключительной Декларации саммита, в которую европейцы попытались включить пассаж с осуждением действий России на Украине. Более того, руководство ЕС намеревалось пригласить на саммит президента Владимира Зеленского, что вызвало решительные протесты латиноамериканцев. В итоге текст Декларации был основательно отредактирован и из него удалили антироссийские формулировки. Но даже такой вариант не устроил одну из стран ЛАКБ (Никарагуа), и она отказалась подписывать финальный документ встречи.

Как отмечалось в комментарии Глобальной телевизионной сети Китая (CGTN) под красноречивым названием «ЕС – СЕЛАК: почему Латинская Америка отказалась поддержать Европу по Украине?», в «украинском вопросе» страны-члены СЕЛАК «не стали слепо следовать за Западом по соображениям экономики, геополитики и безопасности». В отличие от США и ЕС, подчеркивал обозреватель CGTN Ронг Сяолун, для которых главное – санкционный нажим на Россию и военная помощь Украине, государства ЛАКБ считают основной задачей мирное урегулирование кризиса на принципах многосторонности.

Подводя баланс саммиту, стороны в целом выразили удовлетворение, отчасти носившее дежурный характер. Как заявила Урсула фон дер Ляйен, встреча знаменовала собой «новое начало старой дружбы» и подтвердила, что Евросоюз и Латинская Америка «во времена больших геополитических перемен нуждаются друг в друге».

С латиноамериканской стороны итоги встречи в Брюсселе подвел президент Лула, в целом выразивший точку зрения большинства участвовавших в саммите руководителей стран ЛАКБ. «Очень редко я наблюдал настолько большой интерес к экономическим и политическим отношениям с Латинской Америкой со стороны Евросоюза», – подчеркнул бразильский лидер. При этом «за скобками» остался тот очевидный факт, что фундаментальной задачей Брюсселя на латиноамериканском направлении становится курс на достижение своего рода нового издания глобализации – сопряжения ресурсных и технологических потенциалов стран ЕС и ЛАКБ в единой экономической системе.

Более содержательно прокомментировало результаты III саммита ЕС – СЕЛАК международное экспертное сообщество. В частности, видный аргентинский социолог Алехандро Френкель написал, что «запоздавшая евро-латиноамериканская встреча позволила обменяться идеями, но оставила после себя осязаемую нехватку соглашений и рельефно показала различия в подходах двух регионов», продемонстрировала, что у сторон имеются «несовместимые приоритеты». Позволю себе тоже подвести итоги саммита. Стратегическая цель стран ЛАКБ в отношениях с Евросоюзом – добиться максимальной отдачи от инвестиций европейских ТНК, наполнить кровеносную систему латиноамериканской экономики дополнительными финансовыми ресурсами и конвертировать достигнутые в ходе III саммита ЕС – СЕЛАК договоренности в реально выполнимые экономические проекты в русле решения задач модернизации хозяйственной системы региона.

В свою очередь, Европейский союз видит в Латинской Америке ценного партнера, обладающего сырьевыми ресурсами, необходимыми для развития европейской экономики и способности конкурировать (прежде всего с Китаем) в условиях во многом неблагоприятных для стран ЕС глобальных трансформаций.

Это – не просто различие в оценках, но отражение глубинного расхождения во взглядах на перспективы мирового порядка между коллективным Западом и Глобальным Югом. И дело не столько в конкретном кейсе – конфликте между Россией и Украиной, сколько в экзистенциональном разломе мира на привилегированное меньшинство и претендующее на геоэкономические дивиденды и свое «место под солнцем» мировое большинство, частью которого является латиноамериканский регион.

«Международная жизнь»: Благодарю вас, Пётр Павлович, за интересную беседу. Давайте и впредь внимательно наблюдать за развитием отношений между странами Евросоюза и ЛАКБ, которые так или иначе могут повлиять на дальнейшие связи России как с Европой, так и с Латинской Америкой.