БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ

«Двухсотлетний человек». Балет-голограмма по мотивам одноименной повести А. Азимова.
Детский музыкальный театр им. Н. И. Сац (Москва).
Композитор Габриэль Прокофьев, хореограф Кирилл Симонов, либретто Георгия Исаакяна, художники Анна Кострикова и Денис Сазонов.

На Малой сцене Театра имени Н. И. Сац прошла премьера балета-голограммы «Двухсотлетний человек». Она завершила трилогию «Я, робот», состоящую из оперы, драмы и балета, которая стала главным событием сезона для Театра Сац — и закрыла этот сезон. Из-за реконструкции основной сцены, которую обещают закончить в ближайшем октябре, коллективы театра больше года либо выступали на чужих площадках, либо играли спектакли, специально созданные для Малой сцены. Сюда относится и футуристическая трилогия, впервые поднимающая в российском музыкальном театре вопросы взаимодействия человека и IT.

Автором идеи этой трилогии стал Георгий Исаакян, который принял непосредственное участие во всех трех проектах — AR-опере «Любовь к трем цукербринам» Константина Комольцева по роману Виктора Пелевина, выпущенной год назад в конце прошлого сезона, в компьютерной драме «ОНА» по мотивам сценария к одноименному фильму Спайка Джонса (декабрь 2022 года) и в балете «Двухсотлетний человек», где выступил режиссером.

Исаакян сделал интересную подборку произведений литературы и кино, которые легли в основу сюжетов трилогии: Пелевин, Джонс, Азимов. Опубликованной в 1976 году повестью Айзека Азимова зачитывались сотни тысяч любителей научной фантастики. Для балета Исаакян написал авторское либретто, в которое не вошли все многочисленные сюжетные линии повести Азимова, — например, в нем полностью отсутствует любовная интрига. В балете, как и в повести, прослеживается история одной семьи в нескольких поколениях с конца эпохи королевы Виктории до начала XXII века. Глава семьи увлекается техникой и покупает для дома топорного робота-дворецкого, позже у них появляется робот Эндрю, которому и предстоит прожить полную метаморфоз жизнь длиною около двухсот лет.

Малоподвижный робот-«жестяное ведро» возникает в прологе — его приносит в качестве подарка семье на Рождество отец семейства. Винтажный робот так и простоит до конца спектакля в углу гостиной Сэра, как музейный экспонат и как знак того, что бегущее время не меняет в нашей жизни вечные ценности. Робот-ведро своеобразно танцует, хитро подмигивая огоньками. В следующей сцене уже действует Эндрю — хотя он и похож на ходячие доспехи, Маленькая Мисс с удовольствием с ним танцует. Постановщики предусмотрели для робота четыре соло: он пускается в пляс примерно раз в 50 лет, демонстрируя через танец свои умственные и физические возможности, возрастающие от раза к разу.

Но главные танцы в этом балете — парные. Сестра Маленькой Мисс со своим парнем, а сама Мисс с Эндрю танцуют вальсы, регтайм, свинг, балетные номера из советских концертных программ, ближе к концу возникают дуэты с элементами неоклассики и чертами балетов Форсайта. Любопытно, что модернизирующиеся танцы отражают ход времени весьма относительно по сравнению с меняющейся модой — кроем одежды и прическами вроде типичной битловской стрижки «Артур», которая мелькает в спектакле и сразу маркирует 70-е годы прошлого столетия. Пуантный танец, каким бы современным и продвинутым он ни был, для разметки десятилетий XX и XXI веков не подходит.

Хореограф Кирилл Симонов практически никогда не меняет свой фирменный стиль — одни и те же позы-ножницы на пальцах с высоко поднятыми руками, фигуры, стремящиеся вверх. В либретто балета содержится мысль, что чем более разумным и похожим внешне на человека становится робот нового поколения, тем более механистичными и роботообразными становятся люди, чья жизнь попадает в зависимость от техники. И с помощью этих повторяющихся нескольких движений, по которым несложно узнать почерк Симонова, заложенная либреттистом идея наглядно торжествует.

Еще в балете есть две сильные сцены: первая — когда старый Сэр умирает и к нему приходит проститься робот Эндрю, который в тому моменту выкупил себя за чеки, полученные за изготовление оригинальных игрушек, и живет самостоятельно; и вторая — когда слабеющего Эндрю (он установил себе человеческие органы, чтобы жизнь однажды закончилась) в самом финале обступает вся семья потомков Сэра и Маленькой Мисс. Момент «старения» Эндрю показан в балете очень выразительно. Молодого Эндрю в первом отделении танцует перспективный молодой артист театра Иван Титов — он точен как в исполнении сольных механистичных комбинаций, так и в партнерских танцах с Варварой Серовой — Маленькой Мисс. А во втором отделении в роли пожилого робота выходит педагог-репетитор театра Олег Кожанов. Его аккуратные мягкие движения, заточенность не на технику, а на актерство превращают холодного робота с манерами перфекциониста в почти трагического героя.

В балете используется технология фотограмметрии (художник Илья Шушаров), благодаря которой можно перевести десятки фотографий одного объекта в 3D-модель и затем анимировать ее. В сцене, где стремительно стареющий Эндрю вспоминает свою юность рядом с Маленькой Мисс, на стену проецируется голограмма с их бесконечно повторяющимися танцами. И обретенная роботом способность к человеческим переживаниям, связанным с воспоминаниями, куда важнее разочарования по поводу того, что Эндрю не дожил до момента, когда Совет Земли признал его человеком, удовлетворив наконец-то неоднократно подававшийся им иск.