Они были первыми после девятилетнего перерыва. В БДТ и на обеих сценах Александринского театра москвичи показали шесть спектаклей разных жанров и стилей. Это и классика, например, чеховский «Дядя Ваня» в постановке французского режиссера Стефана Брауншвейга с Евгением Мироновым и Елизаветой Боярской в главных ролях. И мучительная психодрама Эдварда Олби «Кто боится Вирджинии Вулф» в постановке Данила Чащина. И спектакль «Саша, привет!» по роману современного писателя и драматурга Дмитрия Данилова, финалиста премии «Большая книга». И кукольный спектакль «Ходжа Насреддин», который поставила Анна Викторова, художник и режиссер петербургского театра «Кукфо»…
ФОТО Rob Laughter on Unsplash
Но гвоздем гастрольной программы стал грандиозный спектакль «Мастер и Маргарита», который четыре вечера показывали на Основной сцене Александринского театра — с аншлагами. То, что Театр наций сумел привезти этот сложнейший в техническом отношении спектакль, — чудо. Режиссер — франкоязычный канадец Робер Лепаж, работы которого хорошо знают в Москве (в том же Театре наций он поставил «Гамлет-коллаж»). Петербургский зритель познакомился с ним впервые.
Лепаж — режиссер-маг. Неслучайно он работал как постановщик шоу в Цирке дю Солей. В «Мастере и Маргарите» тоже много волшебства, иллюзий, трюков, фокусов. Что вполне соответствует духу романа Михаила Булгакова. Режиссер использует не только современные технологии, но и старинный прием иллюзионистов под названием «Призрак Пеппера». Это сложная система зеркал, которая позволяет превращать реальные объекты в призрачные, появляться словно из ниоткуда и испаряться как дым… Используется это в таких сложных для перевода на язык театра сценах, как распятие Иешуа на Лысой горе, полет Маргариты, превратившейся в ведьму, или прощальный полет Воланда и его свиты над ночной Москвой.
Не обошлось, конечно, и без компьютерных технологий. Видеопроекция использована, например, в сцене первой встречи Мастера (Евгений Миронов) и Маргариты (Наталья Ноздрина). Герои настоящие, а Тверская возникает на громадном экране — в кадрах кинохроники тридцатых годов. Мастер и Маргарита одеты в черное, и лишь одно яркое пятно в этой сцене — тревожно светится букет ярко-желтых мимоз.
Отдельный аттракцион — костюмы, созданные Викторией Севрюковой. На мой взгляд, ее работа — тоже магия. В спектакле более сотни костюмов, созданных чуть ли не вручную, с ювелирной проработкой деталей и отделок. Для сценических костюмов, рассчитанных на восприятие из зрительного зала, подобная тщательность может даже показаться избыточной. Причем многие костюмы еще и трансформеры, то есть сделаны так, чтобы их можно было легко снимать и надевать буквально за считанные секунды. Дело в том, что в спектакле много героев, а играют там всего 13 артистов. У каждого из актеров по нескольку разноплановых ролей. Например, Наталья Ноздрина играет не только роковую красавицу Маргариту, но и… противного буфетчика Сокова, торгующего в театре Варьете осетриной второй свежести. Для Робера Лепажа такой подход обычен. В «Гамлете», например, Евгений Миронов один сыграл все роли.
Возможно, из‑за того, что артистам приходится постоянно перевоплощаться, они в большинстве своем работают крупными мазками, плакатно. Из актерских работ я выделила бы Виктора Вержбицкого. В его Воланде действительно ощущается что‑то от сверхъестественного существа. Психологически тонкая работа — образ Понтия Пилата у Андрея Смолякова. Чтобы зрители могли оценить все нюансы игры, нам показывают его лицо на экране крупным планом. Он допрашивает Иешуа, мучаясь от чудовищной мигрени, а потом боль уходит, и лицо разглаживается, светлеет. Что касается Мастера, то в трактовке Евгения Миронова это человек слабый, смирившийся с судьбой, лишенный жизненной энергии. Даже задумываешься, а что, собственно, нашла в нем такая яркая женщина, как Маргарита?..
Спектакль Лепажа, как старинный роман, — «отменно длинный, длинный, длинный». Пять с половиной часов, с двумя антрактами. Дело в том, что Лепаж, возможно, из‑за пиетета перед русским писателем, чрезвычайно бережно отнесся к тексту. И почти без купюр, сцену за сценой аккуратно перенес в спектакль. Поклонникам классики такой подход нравится. Но все же у сцены свои законы. Нужно ли, например, показывать, как пять или шесть раз подряд почтальонша приносит Римскому и Варенухе в театр Варьете телеграммы-«молнии» от Степы Лиходеева?..
При всем точном следовании тексту, как мне показалось, философская глубина булгаковского романа режиссеру не далась. Так же, как не получилось передать великую любовь Мастера и Маргариты — нет между актерами «химии».
А что получилось? Великолепное зрелище. Полное блеска, красоты, волшебства. Тоже немало.