Будущему классику только-только исполнилось 19 лет. Год назад он приехал в Москву. Зарабатывал на жизнь корректором, а параллельно был вольнослушателем в городском народном университете им. Шанявского (сейчас это одно из зданий РГГУ).
Табуретки на извозчике
Понедельник 26 октября 1914 года выдался для Сергея Есенина хлопотным. Утром с товарищем по учёбе и социал-демократическому кружку Георгием Пылаевым переезжали на новую квартиру в Сокольники. Погрузили на ломового извозчика вещи: постельные принадлежности, стол, табуретки, лампу, узел с одеждой.
На 3-й Сокольнической, 20, их встретили хозяева квартиры, предложили поставить самовар. Но молодые люди торопились. Сели на трамвай и поехали на Волхонку, в Музей изящных искусств им. Александра Третьего, сейчас — ГМИИ им. Пушкина.
Посещение музея, видимо, было связано с каким-то заданием, полученным в университете. Судя по сохранившемуся расписанию, осенью 1914 года на 2-м курсе историко-филологического отделения читались лекции по зарубежной истории и зарубежной литературе. Потом поехали на Миусскую площадь, в университет. Но, пробыв там всего 15 минут, Есенин вышел и отправился в Сокольники.
По кличке Набор
Откуда известны подробности того дня? Дело в том, что за Есениным была установлена слежка. В поле зрения охранки он попал за год до этого. И в типографии Сытина, где он работал, и в университете им. Шанявского действовали нелегальные кружки. Юноша участвовал в распространении марксистской литературы, собраниях, забастовках. В полицейской картотеке ему присвоили кличку Набор. «В 3 час. 20 мин. дня вышел из дому «Набор», имея при себе свёрток верш. 7 длины квадр. 4 верш., завёрнутый в холстину и перевязанный бечёвкой, — записывал филёр (шпик) в журнале наружного наблюдения 3 ноября 1913 года. — На Серпуховской ул. сел в трамвай, доехав до Красносельской ул., слез, пошёл в дом No13 по Краснопрудному пер. во двор во вторые ворота от фонаря домового No13, где пробыл 1 час 30 мин., вышел без упомянутого свёртка…»
Особые любовные условия
«Теперь иронически скажу, что я уже не мальчик, и условия, любовные и будничные, у меня другие», — пишет поэт своей знакомой Марии Бальзамовой. И просит её вернуть все его письма. Почему? В октябре 1914 года Есенин узнал, что Анна Изряднова, с которой он находился тогда в близких отношениях, ждёт ребёнка.
Они познакомились в марте 1913 года в типографии Сытина, Сергея назначили ей в подчитчики (помощники). «На нём был коричневый костюм, высокий накрахмаленный воротник и зелёный галстук, — вспоминала Анна их первую встречу. — С золотыми кудрями он был кукольно красив, окружающие по первому впечатлению окрестили его вербочным Херувимом. Был очень заносчив, самолюбив, его невзлюбили за это.
Настроение было у него угнетённое: он поэт, а никто не хочет этого понять, редакции не принимают в печать. Отец журит, что занимается не делом, надо работать, а он стишки пишет!»
Баюкал сына и песни пел
В середине мая поэт уволился из типографии Сытина и уехал на родину, в Константиново. В июле решил отдохнуть в Ялте. «Москва неприветливая —поедем в Крым», — зовёт он с собой Анну. Но та была уже на пятом месяце беременности, хотя ни в письмах поэту, ни в воспоминаниях об этом — ни слова. Вскоре он переезжает в Москву, во 2-й Павловский переулок, где жила Анна.
Оставшийся до родов месяц с небольшим прожили душа в душу.
«Есенину пришлось много канителиться со мной, — вспоминала Анна. — Нужно было меня отправить в больницу, заботиться о квартире. Когда я вернулась домой, у него был образцовый порядок: везде вымыто, печи истоплены и даже обед готов и куплено пирожное: ждал».
Мальчику, который родился 21 декабря 1914 года, дали имя Георгий, но все звали его Юрием. Есенин смотрел на сына с интересом, часто повторял: «Вот я и отец!». Убаюкивая, пел ему песни.
Идиллия оказалась недолгой: главным для Есенина оставалось творчество. В конце января он уезжает сначала в комнату на Пречистенке, а потом в Петербург, где прямо с вокзала идёт к Александру Блоку. Среди стихов, прочитанных мэтру, наверняка были и те, что написаны в ту московскую осень, уже с заявкой на будущую славу: «Пойду в скуфье смиренным иноком / Иль белобрысым босяком — / Туда, где льётся по равнинам /Берёзовое молоко».