Главную роль в нем играют Китай, Россия, Иран, Ирак и Саудовская Аравия.
Май, причем, это особенно относится ко второй половине месяца, выдался напряженным месяцем в нефтяном секторе. Только 18 мая Россия подписала 10 соглашений с Ираном о сотрудничестве в «нефтянке». После того, как пыль села, к процессу подключился Китай, тоже подписавший с Тегераном новые соглашения о сотрудничестве в этой же сфере. Повышенная активность дала основания Oil Price говорить о создании нового мирового порядка в нефтяном секторе.
Суть его выглядит, приблизительно, следующим образом. Пекин при помощи своего в последнее время изрядно подзабытого мегапроекта «Один пояс, один путь» хочет превратить Ближний Восток в гигантскую нефтегазовую колонку, которая будет снабжать его энергоносителями и позволит к 2030 году обойти США и стать главной супердержавой. Поэтому Китай стремится контролировать три страны с крупнейшими месторождениями нефти и газа в регионе: Ирак, Иран и Саудовскую Аравию.
Что касается России, которая сама не обделена нефтью и газом, то задачи Москвы на Ближнем Востоке более многообразны. Одна из них, например, заключается в том, чтобы поддерживать свое влияние в ряде стран, образовавшихся после распада Советского Союза. Другая, кстати, более поздняя – использовать российское влияние на Ближнем Востоке как средство усиления своей значимости партнера для Китая. Иран с Ираком, а в последние месяцы это относится все больше и к Саудовской Аравии, находятся в новой структуре мирового порядка в нефтегазовом секторе частично с целью получить от Китая политическую и экономическую помощь (это же, кстати, относится и к России, только в меньшей мере). К тому же, политические системы этих государств гораздо ближе к системам КНР и России, чем США и их союзников. Здесь следует также иметь в виду, что Ирак долгое время находится в сфере влияния Ирана, включая энергетику. Этому способствует их географическое соседство и то обстоятельство, что Тегеран и Багдад делят ряд крупных месторождений нефти и газа. Иран, кстати, ловко пользуется этим обстоятельством и выдает свою нефть за нефть из другой части месторождения, находящегося на территории Ирака, после чего она могла идти куда угодно, обходя санкции против Ирана. Багдад, кстати, эта ситуация вполне устраивала, потому что помогала требовать от США миллиарды долларов, обещая прекратить импорт иранской электроэнергии и газа. Соглашения, подписанные в мае, еще больше укрепили и без того тесные отношения между Ираком и Ираном. Сейчас к этой давней ирано-иракской формуле прибавились Китай с Россией. Что касается российско-иранских соглашений, то они состоят из 6 меморандумов о намерениях, двух контрактов, дорожной карты о расширении сотрудничества в военной области и еще одной дорожной карты о сотрудничестве в экономике и обмену технологиями, в том числе, конечно, и в нефтяном секторе. В сущности это расширение и углубление заключенных ранее между Москвой и Тегераном соглашений о сотрудничестве сроком на 5 и 10 лет. С российской стороны, за это сотрудничество отвечает вице-премьер РФ Александр Новак, возглавляющий Постоянную Российско-Иранскую комиссию по торгово-экономическому сотрудничеству. Здесь следует упомянуть немалые сдвиги и в финансовой сфере, например, использование национальных валют в двусторонней торговле и сотрудничество между российскими и иранскими банками. Обращает на себя внимание и очень серьезный транспортный проект по строительству Международного транспортного коридора «Север-Юг» (NSTC), включающего все виды транспорта. Москва очень заинтересована в этом проекте, потому что он даст ей выход в Индию и далее в страны Южной и Юго-Восточной Азии. Пекин выждал после подписания российско-иранских соглашений пять дней и подписал свой пакет соглашений с Тегераном. Информации о них немного, но можно говорить, что они содержат заключительные «штрихи» к сотрудничеству в сфере инвестиций, финансов и энергетики, прописанному в Ирано-Китайском договоре о всестороннем сотрудничестве сроком на 25 лет от 25 марта 2021 года. По нему, кстати, Китай гарантирует для себя цены на иранские нефть и газ как минимум на 30% ниже, чем рыночные. После 24 февраля 2022 года Пекин потребовал у Тегерана новую скидку. В результате последний год дисконт на иранскую нефть для КНР составлял в районе 44%. При этом с 11 ноября 2022 года Китай расплачивается с Ираном за энергоносители не только юанями, но также и валютами Анголы, Замбии и Кении. Делается это для того, чтобы Тегеран активнее покупал товары в этих трех африканских странах. Это поможет Луанде, Лусаке и Найроби обслуживать китайские кредиты.