Министерство давления. Как чиновники шли на преступление ради строительства площади

Суд продолжает рассматривать дело экс-главы Нерчинска Михаила Слесаренко и его заместителя Сергея Чемезова, обвиняемых в подлоге и превышении полномочий. На одном из заседаний уже звучали их слова о давлении со стороны краевых властей. Теперь они оба открыто говорят, что преступление совершили с подачи краевых властей — их якобы заставляли лгать и перечислять деньги за просто так.

О судьбе площади и возбужденных по итогам ее ремонта уголовных делах у нас уже выходило несколько текстов. Общественники, инициировавшие проверки, помогли подготовить обзор объекта. Материал с первого судебного заседания был написан на основе обвинительного заключения. Подрядчик, которого осудили на 4 года колонии, рассказывал, как попустительство властей нашептало ему не работать, а просто похитить деньги. Кроме того, экс-министр Илья Золотухин в своих показаниях отрицал давление на местных чиновников.

Оба обвиняемых, и Слесаренко, и Чемезов, признают свою вину в подписании документов, в результате чего подрядчикам уходили деньги за несделанные работы. Однако оба говорят: делали это не просто так, а по той причине, что освоение средств было главным показателем успешности проекта. Но давайте по порядку. Показания экс-главы и его зама приводим с небольшими сокращениями.

Михаил Слесаренко: «Я был против схемы, но потом сказал: "Ладно"»

— В 2019 году город выиграл конкурс по благоустройству центральной площади. Нам было выделено 60 миллионов из федерального, регионального и местного бюджетов. Мы объявили аукцион, который выиграла компания «Авангард-Ремстрой» («АРС»), которой фактически руководил Максим Адосик. Контракт был заключен и должен быть исполнен до 31 сентября 2020 года. К работам он смог приступить только после 9 мая, так как намечалось празднование Дня Победы, юбилейная дата, а такая большая площадь у нас в городе одна.

Адосик приступил к работам, но у него была проблема с наймом сотрудников из-за коронавируса. Границы были закрыты, не смогли приехать иностранцы, которые у него несколько лет работали. Он обращался в МинЖКХ и в Минэконом, в администрацию губернатора, где ему обещали содействие.
«АРС» сделал демонтаж, земельные работы, но у имеющихся работников не было тех компетенций, которые требовались для дальнейших работ.

Он обращался не только к нам, но и в администрацию губернатора, мы тоже писали в МинЖКХ, но нам категорически отказали. Адосик, скорее всего, доделал бы проект: он мне показывал материал, который уже приобрел, показывал счета на то, что планировал приобрести. Финансовыми вопросами — в том плане, что ему нужны были деньги из бюджета на это — он не задавался.

Летом я баллотировался на пост главы района и в связи с предвыборной кампанией ушел в отпуск. Мои обязанности исполняла первый заместитель Галина Сердюкова. Она мне позвонила 5 августа и сказала, что нас вызывает министр ЖКХ Илья Золотухин, так как нашли нового подрядчика, который готов приступить к работам. Я возразил, сказав, что Адосик работает, но она мне ответила, что Золотухин настаивает.
Как я понял, Сердюкова была в Иркутске, встречалась с урбанистами, и там возник вопрос про подрядчиков, которые могли бы помочь. Так в проекте появился предприниматель Дмитрий Кузаков.

По данным системы «Контур.Фокус», Кузаков числится учредителем как минимум 10 организаций, деятельность которых заключается не только в строительстве, но и в добыче полезных ископаемых, управлении недвижимостью. В списке предприятий есть агрохолдинг «Нерчинское» и компания «Дорожник», зарегистрированные в Нерчинском районе в 2021 году. Судя по отсутствию финансовых результатов, эти компании не работали, а сейчас Кузаков указан их ликвидатором. По обвинению в мошенничестве предприниматель был осужден на 4 года колонии строгого режима. Гособвинение считает, что ему можно было дать условный срок.

Ехать к Золотухину я не хотел, так как был в отпуске и занимался предвыборной кампанией. Но пришлось. Перед совещанием Сердюкова предложила встретиться с представителем Кузакова — Михаилом Давыдовым и его помощником. Я тогда был настроен оставить «АРС», так как шла речь про помощь с рабочей силой. Во встрече я не видел необходимости, но мы все-таки встретились в кафе, я познакомился с ними. Давыдов презентовал свои проекты, называл компанию одной из лучших в Иркутске.

На совещании, помимо Золотухина и нас с Сердюковой, были Адосик, Давыдов и специалисты, отвечающие за городскую среду. На совещании я вступился за Адосика и просил продлить сроки по объективным причинам, так как он начал работать с опозданием из-за 9 Мая, кроме того, был и ковид, и наводнение. Но Золотухин сказал, что вы уже наработались и теперь я как министр, отвечающий за финансы, буду решать. На совещании было также давление на Адосика, чтобы он взял на субподряд Кузакова. Адосику Золотухин говорил — если он не согласится, то будут последствия для его организации.

Со стороны Золотухина это звучало как утверждение. Конкретно звучало: «Ты не сможешь, непонятно, приедут ли у тебя работники, а тут всё готово».

Руководитель «АРС» просил отложить срок исполнения контракта до конца года. Так было можно, ведь деньги должны быть освоены в текущем году. Но ему отвечали, что решение уже принято. Обсуждались схемы — как договор заключать, на каких условиях. Одним из условий было, что Кузаков заходит не со своими деньгами, а начинает работать по авансу, так как гарантий нету. Было озвучено, что для начала работ нужно 15 миллионов рублей. Эти деньги я должен был перечислить. Однако часть работ была выполнена Адосиком, а часть еще нет.

Но Золотухин говорил, что он отвечает за проект, что проект надо спасать, и для этого есть подрядчик, который готов работать.

По итогам совещания был подписан протокол, в котором говорилось, кто за что отвечает — кто в какие сроки заключает договор, кто подписывает акты о выполненных работах, когда и на какой счет отправить деньги. Было предложение даже создать отдельный счет, чтобы деньги шли в обход «АРС», но этот вариант заблокировало казначейство.

На следующий день мы встретились с Сердюковой, стали обсуждать совещание. Мне тогда схема не нравилась, я предлагал что-то с ней сделать, а Сердюкова меня уверяла попробовать, так как подрядчик имеет опыт работы с большими проектами. Также она уверяла, что будет контролировать, тем более что она была назначена председателем комиссии по реализации проекта. В итоге я сказал: «Ну ладно».

Первый акт о выполненных работах был подписан 13 августа. Я по-прежнему находился в отпуске, когда мне позвонила сначала Сердюкова. В то время по финансовым вопросам только я имел право подписи, так как электронная подпись была только у меня. Но я находился в Чите и сделать этого не мог. Позже позвонил Золотухин, сказал, что подписать нужно срочно, я вернулся в Нерчинск, пришел в администрацию, и Сердюкова принесла документы на подпись. Сумма там была чуть больше 15 миллионов, но я не вникал в подробности, какие работы, какие объемы. Сердюкова сказала, что надо это сделать, так как проект серьезный, на уровне федерации, если подключилось МинЖКХ, то значит будет всё хорошо и подрядчики всё сделают.

Деньги ушли на счет «АРС», Адосик хотел оставить себе сумму за выполненные работы, но министр ему якобы не дал — сказал, что все деньги надо передать субподрядчику на покупку материалов. Хотя Адосик и говорил, что материалы он закупил и субподрядчик может их взять.

После подписания документа я снова ушел в отпуск, мои обязанности исполняла Сердюкова. Я занимался предвыборной кампанией. Когда проезжал мимо площади, то видел, что работы ведутся.

Адвокат: А жаловался ли вам Чемезов или другие работники на давление?

— Да, Сергей Иванович говорил, что на него Золотухин оказывает давление по оплате авансов, хотя работы не выполнены. Мне также звонил Золотухин и просил посодействовать, чтобы Чемезов подписал акты. Я отказался, так как [я занял пост главы района, и] Чемезов мне уже не подчинялся.

Мы с Чемезовым проговаривали этот вопрос, я советовал не оплачивать, пока работы не будут сделаны. Но на него потом выходили в том числе и из администрации губернатора. Главная задача у МинЖКХ заключалась в том, чтобы деньги были освоены. А как работы ведутся — никого не волнует.

На одном из совещаний я сказал, что надо делать всё по проекту, как написано — так и делать. И после этого меня на совещания уже не приглашали.

Сергей Чемезов: «Я понял, что я буду нести ответственность, и начал работать на опережение»

— В августе я, Слесаренко и Сердюкова встречались с Давыдовым. Он был с пакетом документов, знал обстоятельства по площади, разговаривал строительными терминами и вообще мне показался интересным человеком. Он рассказал про фирму, показал поощрительные документы, сказал, что работу делает очень качественно. Также он сказал, что уже встречался с Золотухиным и выстроил хорошие отношения.

Позже я узнал, что было совещание в Министерстве ЖКХ, где решили вопрос с субподрядчиком. В дальнейшем я ознакомился, увидел протокол этого совещания и увидел там интересный момент.

Это решение было принято в министерстве, отражено в протоколе с подписью Ильи Золотухина.

Слесаренко находился в отпуске и занимался предвыборной гонкой, а работы на площади курировала Сердюкова. Я в то время был замглавы, особого внимания на площадь не обращал, но видел, что начались работы — стали вывозить асфальт и строительный мусор, который остался после «АРС».

После того как Михаил Сергеевич выиграл выборы, на место главы города по должностным инструкциям должна была встать Сердюкова как первый зам, но она отказалась, не знаю почему. Поэтому был назначен я — это произошло 21 сентября. На тот момент работы на площади шли, как я помню, было уложено около 2 тысяч квадратов плитки. На площади также работал строительный надзор — его вел Андрей Маршков, он обладал знаниями, часто приезжал, осматривал вместе с субподрядчиком. Также была и комиссия, я был ее членом, а Сердюкова — председателем. Она также делала фотоотчеты для министерства.

Работы от графика отставали, мы писали требования на генподрядчика, потом и на субподрядчика, требовали ускорить работу, так как дело шло к Новому году. Ускорение нам придавали вышестоящие руководители, в том числе из МинЖКХ, неоднократно приезжали, говорили об ускорении работ и об освоении денег, чтобы деньги не простаивали, а шла оплата.

Иногда происходили интересные вещи. После наших уведомлений Давыдов сразу же исчезал, может быть, в Читу уезжал — я точно не знаю. Или требовал денег и тоже уезжал. После этого начинались звонки из министерства, от Золотухина, что надо оплатить. Оказывалось, как я считаю, давление.

Золотухин сам приезжал на площадь, он курировал проект и знал ситуацию, потому что Давыдов ему докладывал. Мне казалось, что они в очень хороших отношениях.

На одном из совещаний в грубой форме говорилось, что МинЖКХ несет всю ответственность за реализацию этого проекта, и в случае чего, у всех будут неприятности. В частности, у меня, если я не буду своевременно оплачивать работы. В ходе совещания мне дали четко понять, это звучало из уст Золотухина: если ты подставишь нас, край не будет получать финансирование проектов, соответственно, у тебя будут проблемы.

Адвокат: Были ли ответы на ваши претензии о затягивании работ?

— Да, были, но [субподрядчики] согласовывали непосредственно с министерством графики производства работ и гарантийные обязательства. Иногда очень интересно получалось. В ноябре я вообще перестал оплачивать, категорически, но здесь же появились графики работ, согласованные с министерством, и пошло сразу давление оттуда.

Адвокат: А министерство требовало выполнения работ или просто оплаты?

— Требовали оплаты.

Адвокат: Было ли такое, чтобы министерство вместо Давыдова вам гарантировало выполнение работ?

— Да. Были гарантии по малым архитектурным формам (МАФ), например. Я требовал предоставить счет-фактуры на их приобретение, но меня заверяли, что они есть. Золотухин говорил: «Как ты не можешь мне доверять, я же знаю, что он МАФ поставит».

Адвокат: У вас было впечатление, что они выполнят контракт?

Адвокат: Еще расскажите про то, как министр приехал на площадь.

— Золотухин перед этим уверял меня, что всё под контролем, что я должен ему верить и должен выполнять всё.

В начале 2021 года он мне позвонил, сказал, что надо подъехать на площадь. Я приехал и сразу же с иронией спросил: «Илья Викторович, где ваши подрядчики хваленые, которые гарантировали все работы выполнить?» Я в ответ услышал нецензурную брань, потом он развернулся, сел в машину и уехал. Мы даже не побеседовали.

После Нового года также были совещания, в том числе в присутствии вице-премьера Сергея Гордеева (он работал в правительстве с февраля 2021 года по июль 2022-го. — Прим. ред.).

Но меня никто будто не хотел слышать. Я потом понял, что все, кто занимался этой площадью, преследовали свои задачи.

Когда я подписывал акты о выполненных работах, понимал, что работы на самом деле не выполнены. Но в то же время я понимал, что если не подпишу, то рискую остаться без всего.

После визита Золотухина я понял, что я буду нести ответственность, и начал работать на опережение. Я лично связался с экспертами и инициировал проведение экспертизы по площади, чтобы организовать работу по взысканию средств с подрядчика в арбитражном суде. Сегодня работа по возмещению выполнена, я считаю. Моей экспертизой воспользовался Следственный комитет для возбуждения уголовных дел.

Событие есть, ущерба нет

Слесаренко и Чемезов признают вину в части служебного подлога — они понимали, что подписывают акты о невыполненных работах. Однако превышение полномочий они отрицают. Экс-мэр в суде говорит, что подписание документов входило в его служебные обязанности. Со слов Чемезова, тяжкие последствия от его действий не наступили, так как площадь не представляет угрозы населению и на ней проходили массовые мероприятия в праздники. Также обвиняемые считают, что предприниматель вернул деньги, полученные просто так, а некачественно выполненные работы должны быть переделаны по гарантии. Но почему-то этим никто не занимается.