С10 по 13 маяв Белграде проходила экспертная дискуссия, организованная Фондом Горчакова совместно с сербским Институтом европейских исследований. Конференция включала в себя тематические секции, в ходе которых каждый из профильных специалистов выступил с докладом.
В течение двух дней участники обсуждали вопросы конструирования идентичности стран бывших СССР и Югославии в контексте политического и геополитического подходов, проводили ситуационный анализ и рассматривали роль и место религии в становлении национального самосознания.
Записи обоих дней дискуссии доступны наYouTube-канале Фонда.
На русском языке:
На сербском языке:
На открытии мероприятия с приветственным словом к его участникам обратилась заместитель исполнительного директора Фонда ГорчаковаДарья Лобанова:
Темы, касающиеся постсоветского и постъюгославского пространств, деликатны, потому как эти вопросы регулярно подвергаются фальсификации извне. Состав собравшихся сегодня экспертов показывает, что конференция получилась по-настоящему международной. Наш главный принцип — обсуждать актуальные вопросы с представителями тех стран, которых эти проблемы касаются напрямую. Зарубежные коллеги часто говорят о внешней и внутренней политике России без участия россиян, и мы не считаем это правильным. Спасибо всем, кто нашёл возможность присутствовать очно. Желаю отличных дискуссий!
Модератором первой панельной дискуссии«Фактор идентичности и его влияние на современную историю постсоветского/постъюгославского пространства»выступила координатор программ Фонда ГорчаковаСандра Стоилкович.
Миша Джуркович, д.фил.н., директор Института европейских исследований, рассказал о проблемах меньшинств, национальной идентичности и защите своего народа. По его мнению, идея конструирования национальной идентичности — это новое узкое направление гео- и гибридной политики, основанное на разрушении современных гуманитарных наук:
Национальная идентичность может быть сконструирована одной группой людей с помощью пропаганды, коррупции и образования. Этот метод радикально применялся около 200 лет на Балканах, а затем на постсоветском и постъюгославском пространствах. Обе нации воспринимались крупными западными странами как враги, которых следует подавлять, преобразовывать и в конечном итоге уничтожить. Существует критическая теория расы, согласно которой к славянам нужно относиться как к европейцам “третьего мира”, поскольку они уделяют внимание государству, а не построению нации. Нам необходимо понять этот процесс и защищать его от инструментализации.
Александар Ракович, д.ист.н., научный сотрудник Института новейшей истории Сербии, сделал акцент на религиозном интервенционизме — навязывании веры для формирования новой идентичности народа и отказа от старой. Он привёл несколько ярких примеров притеснений православных христиан католическим духовенством:
Есть гипотеза, что рядом с каждым православным народом живёт соседний католический этнос, который стремиться обратить его в свою веру. Для народов России это поляки, для сербов — хорваты. Во время Второй Мировой войны против сербов, которые не отказались от своей идентичности, в Хорватии устроили геноцид. Сицилия и Южная Италия — греческие регионы: всё больше местных жителей обнаруживают у себя данные корни. Их откатоличевание итальянцами там координировалось напрямую Ватиканом.
Роман Лункин, д.полит.н., главный научный сотрудник, заместитель директора Института Европы РАН по научной работе, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН, в своём докладе остановился на роли религии в конструировании политического пространства стран бывшего СССР. Спикер на примере России описал, как изменилось место церкви в системе её отношений с государством за последние 30 лет:
В 1990-х годах казалось, что религия — это что-то символическое, без реальных оснований, а верующих мало. Западные социологи тогда говорили о постсекулярном мире. Но оказалось, что церковь стала активным институтом гражданского общества, и государству было важно встроить этот ресурс в патриотическое воспитание. Сегодня в России миллионы людей, даже атеисты, понимают сакральность православной традиции — признание роли традиционных религий в обществе осознается как основа общероссийской идентичности, самобытности России как евразийского государства-цивилизации, защитника суверенитета и традиционных ценностей в мире.
Заключительным экспертом первой секции сталаЕкатерина Энтина, д.полит.н., профессор НИУ ВШЭ, руководитель Отдела Черноморско-Средиземноморских исследований Института Европы РАН. Специалист обозначила двоякость восприятия мира, в которой формируются нарративы современных западных стран:
Наше мировоззрение переносится на формирование политического дискурса. В 1990-е годы была сербофобия, а сегодня Европу захлестнула волна русофобии. В последние 40 лет Запад предлагал миру нарратив об американских и европейских ценностях как высших по сравнению со всеми остальными. Он транслировался в политику мессианства, глобализации и принуждения незападных стран следовать в определённом фарватере: в Сербии по этим лекалам запустили идею о модернизации страны “по европейским образцам”.
Вторую панельную дискуссию модерировалиМиша ДжурковичиЕкатерина Энтина.
Секцию открыл докладНиколы Жутича, д.ист.н., советника в научном секторе Института современной истории, который был сосредоточен на появлении и распространении “хорватства” как консолидирующей идеи одноимённого государства:
Современная хорватская нация многое взяла от сербов, назвав эти черты своей этнической спецификой. Надо также помнить, где сегодня находятся границы сегодняшней Хорватии. Например, они выдвигают на обсуждение вопрос о венгерском приморье, но хорватов там не было, что подтверждает австрийская статистика XIX века.
Далее выступил редактор онлайн-проекта Соколска книжница РасткоАлександр Неделькович. Он углубился в историю города Дубровник и охарактеризовал непростые конфронтационные отношения между проживающими на его территории этносами:
Во время Первой мировой войны сербы были изгнаны из Дубровника: они старались переехать в Италию или Сербию. Даже после образования Югославии хорваты продолжили борьбу. Сербы считали, что они с хорватами один народ, но хорваты в это не верили.
Салих Селимович, д.полит.н., историк, публицист, в своём выступлении сделал акцент на османизации населения Балкан, которая в прошлом коснулась сербов — и католиков, и православных:
С приходом турок-османов ислам быстро распространялся в регионе. Процесс проходил неравномерно, но уверенно. Православные и католики выступали за освобождение и защищали себя. Наши балканские мусульмане, чтобы отождествляться с оккупантами, изображали себя турками, но никогда не учили османский язык — по-турецкий говорил каждый тысячный мусульманин, и вплоть до конца оккупации в XIX веке они использовали кириллицу.
Будимир Алексич, д.филол.н., профессор Богословии Святого Петра Цетиньского, выделил причины создания черногорской идентичности:
Раньше у черногорцев не было культа независимости — никто не поддерживал идею о том, что их страна должна существовать отдельно. Но после Второй мировой войны коммунистическая партия Югославии активно занималась вопросами черногорской индивидуальности. Подавлялась кириллица — основа концепции становления черногорского единства. Этот идеологический проект не удался, о чём свидетельствует позиция большинства православного населения.
Илич Душан, д.ист.н., научный сотрудник Института европейских исследований, сфокусировался на появлении Северной Македонии как независимого государства:
Сам географический термин проблематичен, поскольку он относится к Салоникам и их окрестностям. Важен геополитический фактор: стратегия Австро-Венгрии и Германии.
Антич Деян, доцент Департамента истории Философского факультета в Нише, также привёл несколько фактов, раскрывающих эволюцию Македонии как этнополитического образования:
Конституция 1946 года породила македонскую нацию — тогда появилась республика. Сербский народ понёс от этого ущерб — некоторым людям насильственно меняли фамилии и их окончания, но кто-то делал это самостоятельно, дабы получать привилегии от государства, отказываясь от своей идентичности. В возникновении Северной Македонии в современных границах сыграл большую роль и североатлантический фактор: с этой территории в 1999 году взлетали самолеты, которые бомбили Югославию.
По словам советника президента Киргизии, заведующего кафедрой международного и конституционного права юридического факультета КРСУБекбосуна Борубашова, каждая нация хочет определить свою идентичность и закрепить её с помощью конституции. На примере Киргизии эксперт показал, насколько сложной и витиеватой может быть разработка основного закона:
За последние 30 лет мы четыре раза пересматривали этот документ и шесть раз вносили в него дополнения. Но конституция неустойчива и неэффективно работает. В 2020 году в Киргизии начали конституционную реформу, которую закончили в 2021. Основной закон должен быть основан на политико-правовом опыте, адаптирован на уровне граждан и не подвержен правовой интервенции.
Дарья Сапрынская, научный сотрудник ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова, руководитель проектов Фонда Горчакова охарактеризовала проблему распространения радикального ислама в центральноазиатском регионе:
C конца 1990-х годов в некоторых странах Центральной Азии закрепилась тенденция роста числа мусульманских организаций и объединений. Подобная ревитализация ислама вносит свои коррективы в идеи национальной идентичности, усиливая религиозный фактор. Это заметно и по числу культовых строений: в 1990 году в Киргизии было 39 мечетей, а в 2020 году — 2688.
Александр Наджаров, аналитик Центра средиземноморских исследований НИУ ВШЭ, оценил трансформацию российской геополитической идентичности. Он указал на доминирующую в нынешнем дискурсе установку — Россия должна стать независимым полюсом нового мира:
Начало изменений — присоединение Крыма в 2014 году. Тогда шла речь о самоопределении народа полуострова и угрозе проникновения туда НАТО. Появились упоминания о притеснениях русских. По мере невыполнения Минских соглашений в публичное поле начали входить упоминания о том, что ситуация не оставляет России выбора. К 2021 году в общественном сознании Донбасс был русской территорией, которую необходимо интегрировать в состав РФ. Сейчас идёт слияние данных нарративов, а присоединение четырёх новых территорий стало точкой невозврата.
Секцию завершилАлексей Токарев, д.полит.н., ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России. Эксперт заострил внимание аудитории на разных векторах построения государственности в странах Южного Кавказа:
Распадная точка у всех трёх стран одинаковая — 1991 год. Азербайджан, Грузия и Армения начали попытки создать национальное государственное образование. Самый антисоветский курс был в Грузии — страна «вырезала» советский период и отбросила его. Постсоветский Азербайджан реагировал мягче: Гейдар Алиев после смерти получил масштабный культ личности и уступает в этом только лидеру Туркменистана. Армения сохранила союзнические отношения с Россией.
Андрей Русакович, д.ист.н., профессор кафедры евразийских исследований факультета международных отношений Белорусского государственного университета, на базе статистических данных подчеркнул специфику белорусского национального самосознания:
После распада СССР большинство новых государств вышло на международную арену в двух качествах: как народы, имеющие давние традиции государственности, и как новые нации — Белоруссия относится к последнему типу. Русский язык при наличии двух государственных языков доминирует в нашей стране, хотя говорящие на русском граждане идентифицируют себя с Белоруссией: 85% считают себя белоруссами, 7% — русскими, 3% — поляками.
Николай Цвятков, д.полит.н., доцент-исследователь Тараклийского государственного университета, сконцентрировался на конструировании гражданской нации в Молдавии:
Молдавия в нынешних границах появилась 30 лет назад, хотя история молдавского государства насчитывает 700 лет. Часть территорий прошлого осталась у соседей — Украины и Румынии. Для граждан нашей страны до сих пор считается нормальным владеть тремя-четырьмя языками. Обычно это русский, английский и ещё один, связанный с работой: немецкий, французский, гагаузский или украинский.
Как заметилОлег Неменский, к.ист.н., ведущий специалист РИСИ, массовая украинская идентичность — это продукт XX века, а идеология местного национализма возникла не раньше XIX столетия:
Со Средних веков на территории Украины господствовала русская идентичность. Даже во Львове неразрывно развивалась русская городская культура, а Киев никогда не терял свой восточнославянский облик и был мощным образовательным центром. Местное население не осознавало национальной границы с Центральной Россией, но в итоге победила идея отказа от русской идентичности в пользу украинской.
Участниками мероприятия выступили исследователи-международники, историки, журналисты и государственные деятели изРоссии,Белоруссии,Казахстана,Киргизии,Молдавии,СербиииЧерногории.