«Нетитульные полуобразованцы». Как учатся русские в Латвии

Процесс изгнания русского языка из государственных школ нацменьшинств начался в Латвии в 2004 году, продолжился в 2018-м и сейчас подходит к концу. Преподавание же на русском в государственных вузах запретили еще раньше, в начале 2000-х. Между тем в силу многочисленности местной русской общины услуга высшего образования на русском языке продолжала оставаться крайне востребованной.

Еще с 90-х в Латвии расцвела сеть частных вузов. Они получили популярность именно потому, что давали русским жителям возможность получить высшее образование на родном языке. Но в 2018-м правящие партии Латвии «продавили», невзирая на протесты русской общины, очередную «реформу» школ нацменьшинств.

Плохой латышский даже у латышей

В соответствии с положениями этой «реформы», язык «оккупантов» изгнали не только из государственных средних школ, но и из частных вузов. Тогдашний латвийский министр образования Карлис Шадурскис прямо говорил украинскому изданию «Европейская правда», что зачистка русского проводится для того, чтобы в Латвии выросло новое поколение, не восприимчивое к «пропаганде Кремля».

Запрет частным вузам преподавать на русском вызвал негодование оппозиционных политиков и специалистов сферы образования. Дело в том, что таким образом Латвия не только ограничила возможности к получению образования значительной части собственного населения, но и лишилась существенного источника доходов.

Ведь десятки тысяч молодых людей из других стран постсоветского пространства готовы были поступать в частные вузы Латвии и учиться в них на русском, дабы получить диплом европейского образца.

Что самое нелепое, именно эта отрасль в Латвии росла быстрее других экспортных сфер — плюс 8% за 2017 год. Одно время она даже рассматривалась в качестве приоритетной как в утвержденной правительством «Стратегии развития Латвии до 2030 года», так и в планах Еврокомиссии.

Представители частных вузов потребовали оставить за ними право на многоязычие. Ректор рижского Института транспорта и связи Юрис Канелс говорил, что укрепление позиций латышского языка, закрепленное в законе о высшем образовании, принесло стране гигантские убытки, поскольку множество иностранных студентов, готовых платить за свое обучение, разом утратили интерес к Латвии.

Но главными пострадавшими все же оказались не иностранцы, а те юные уроженцы самой Латвии, для которых русский — родной язык. Теперь для них единственная возможность получить высшее образование на родном языке — уехать в Россию. А это дело по нынешним временам очень сложное, далеко не всем такое удается.

Чем это оборачивается на практике, представители вузов рассказали в апреле 2023 года в эфире государственного «Латвийского радио». По их словам, уровень знания госязыка у студентов зачастую недостаточен для освоения учебных программ. Причем, что интересно, даже у некоторых из тех, для кого он родной. Педагоги вузов жалуются, что по результатам школьных экзаменов и вступительных собеседований нельзя сразу достоверно понять, насколько хорошо абитуриенты владеют латышским.

Лингвистические проблемы всплывают уже в процессе учебы. Например, в этом году из-за недостаточного владения латышским из Рижского медицинского университета им. Паула Страдиня (RSU) пришлось отчислить пятерых студентов.

Декан факультета фармацевтики RSU профессор Даце Бандере пояснила, что формально иноязычных студентов отчисляют за «неуспеваемость». Но неуспеваемость у учащихся возникает именно потому, что они плохо владеют латышским.

«Приходим к выводу, что студент не понимает вопросов, не может ответить на них… Все пятеро отчисленных студентов — из школ нацменьшинств. Они пришли к нам с очень хорошими знаниями по точным наукам, на которые делается упор в обучении», — поясняет Бандере.

«Пожирающий время»

В других вузах наблюдаются аналогичные проблемы, и ситуация со временем лишь ухудшается. Профессор факультета психологии и искусства Латвийского университета (ЛУ) Анна Вулане рассказала, что у нее учится определенное количество студентов из школ нацменьшинств. У некоторых недостаточный уровень владения языком тормозит выполнение различных теоретических и практических работ.

По наблюдениям Вулане, общий уровень знаний латышского среди студентов становится ниже. Как считает профессор, это отголосок пандемии Covid-19. Тогда занятия в школах поневоле приходилось проводить в формате онлайн, а уровень контроля за тем, чтобы учебный процесс в соответствии с законом осуществлялся на латышском, был ослаблен. Дескать, именно поэтому студенты знают латышский на недостаточном уровне.

Вулане отмечает, что при проведении вступительных собеседований с абитуриентами бывает так, что они показывают неплохие знания латышского. Но, поскольку в университетах интенсивность и сложность учебного процесса выше, чем в школе, оказывается, что студенты из школ нацменьшинств, поначалу показавшиеся «перспективными», элементарно «не вывозят».

Сотрудница факультета социальных наук ЛУ Марита Зитмане добавляет: «Бюджетные места занимают те, у кого хорошие аттестаты. Но на практике знания латышского языка у многих хромают, даже у тех, для кого он родной. Масштабы языковых проблем обнаруживаются, когда настает пора писать более крупные научные работы».

Хорошие знания латышского языка показывают лишь те русские дети, чьи родители владеют им на высшем уровне, готовы им заниматься со своими отпрысками или могут нанять репетитора. Но даже если ребенок хорошо знает латышский, учиться на неродном языке ему очень сложно.

Школьник, который может глубоко изучить и детально изложить материал на русском, на латышском ответит лишь столько, сколько он сумел понять, и настолько развёрнуто, насколько позволяет знание неродного языка. Русский же педагог, преподающий в школе нацменьшинств, должен не только очень хорошо владеть чужим для себя языком, но и прекрасно знать каждого ребенка.

В случае посредственной успеваемости того или иного ученика учитель обязан понимать: действительно ли это лентяй или причина посредственного ответа заключается в том, что латышский язык этого ребенка хоть и хорош, но несовершенен.

Родители «нетитульных» детей жалуются на низкое качество учебников на латышском языке, особенно тех, которые выпущены для бывших «русских» школ. Ученикам зачастую раздаются ксерокопии с текстами заданий, которые нужно выполнять при помощи интернета, так как учебники «пустые».

В итоге образовательный процесс происходит так: русский учитель пытается на уроке дать материал русским детям на латышском. О качестве подачи можно составить представление исходя из того, что учебники плохие, а знание латышского у обеих сторон несовершенно.

Когда же ребенок приступает к домашним заданиям, он лезет с родителями в интернет и находит там необходимую информацию по теме. Разумеется, на родном языке. Родитель помогает ребенку выделить и законспектировать нужный материал, потом они переводят его на латышский…

Как свидетельствуют сами родители, в общей сложности на «мучения» с переводом и изучением латышского варианта заданного материала, а также на выполнение домашних заданий по самому латышскому языку у русских школьников ежедневно уходит около восьмидесяти процентов времени.

«Представляете, какой КПД у этой учёбы? Уже к концу третьего класса мы отстаём от россиян по базовым предметам… Это отставание — прямое следствие того, что обучение идёт на латышском языке, пожирающем почти всё время, силы и нервы», — отмечает рижанка Надежда, мать троих детей.

Пойдешь в грузчики

Какой выход из этого замкнутого круга? Судя по доносящимся свидетельствам, многие русские учителя в школах по-прежнему втихомолку преподают русским детям на общем для них родном языке, хотя сейчас это чревато штрафом и увольнением.

Но такое положение дел сохранится, судя по всему, ненадолго. Недавно латвийский премьер-министр Кришьянис Кариньш заявил, что школьная сеть нуждается в очередном «упорядочивании».

По мнению бывшего активиста латвийского Штаба защиты русских школ Дэги Караева, «упорядочивание» будет проходить за счет изгнания учителей, втихомолку преподающих на русском языке: «Угадайте, какие директора будут принесены в жертву? Правильно! Директора так называемых русских школ. Что будет с учителями, которых все эти годы правдами и неправдами прикрывали лояльные директора? Как скоро произойдёт озвученное? Я даю максимум четыре года».

Главными же пострадавшими в этой ситуации оказываются именно русские дети. Построенная в Латвии образовательная система специально «заточена» под то, чтобы заведомо делать русских неконкурентоспособными на рынке труда. «Полуобразованец», кое-как отучившийся на латышском языке в школе и отчисленный за его недостаточное знание из вуза, имеет «блестящую» перспективу проработать всю жизнь грузчиком, продавцом или уборщиком.

Будущее детей — сейчас один из главных аргументов для русских семей, покидающих Латвию во все большем количестве. Кто-то едет в Россию, а кто-то в Западную Европу. Аргумент отъезжающих в западном направлении: если уж ребенку суждено учиться на неродном, так лучше пусть на английском, а не на неконкурентоспособном латышском, который нигде за пределами маленькой Латвии не нужен.