4 мая в России выходит в прокат фильм «Все страхи Бо» одного из главных независимых режиссеров США Ари Астера. Кинокритик Тамара Ходова рассказывает о самом амбициозном и запутанном фильме режиссера, в котором всевозможные фобии перемешались с бессмысленностью бытия
«Все страхи Бо» — один из немногих крупных зарубежных релизов, который добрался до России. Но релиз этот странный. Новый фильм одного из самых перспективных режиссеров американского кино не показали ни на одном из фестивалей в начале года («Сандэнс», SXSW), зато выпустили странный постер с Арменом Нахапетяном, хотя главную роль в картине сыграл Хоакин Феникс, и описали это все как трагикомедийный фильм ужасов. Такое ощущение, что независимая компания A24, для которой Ари Астер стал главным открытием и стабильным источником дохода, сама до конца не поняла, как рекламировать его новый проект.
Дебют режиссера «Реинкарнации» собрал $82 млн при бюджете в $10 млн и сразу же обеспечил режиссеру крепкую базу поклонников среди зрителей и журналистов. Хоррор «Солнцестояние» открыл миру Флоренс Пью и заработал $48,1 млн при бюджете $9 млн. А третий фильм длинной три часа получился самым амбициозным, дорогим и запутанным. Сам Астер описал картину как «еврейский «Властелин колец». Однако отправиться в еврейский Мордор с режиссером пока готовы не все — при щедром бюджете $38 млн фильм собрал лишь $5,9 млн и уже вряд ли сможет окупиться в прокате.
Если говорить вкратце, сюжет нового фильма Астера довольно прост — 49-летний девственник Бо Вассерман в исполнении Хоакина Феникса едет в гости к матери на годовщину смерти отца. Однако эта незатейливая фабула на деле превращается в сюрреалистичное трехчасовое путешествие по сознанию главного героя, которое не предвещает ничего хорошо.
Фильм условно можно разделить на три части. В первой невротик Бо выходит из безопасного кабинета психотерапевта (Стивен Хендерсон) и оказывается в пространстве урбанистического хаоса: полуголые (или просто голые) безумцы бегают по улицам города и нападают с ножом на людей, на тротуарах ютятся бездомные, а дома поджидает объявление о вырвавшемся на свободу ядовитом пауке и пассивно-агрессивные соседи, оставляющие под дверью записки посреди ночи.
Астер берет всевозможные фобии и неврозы типичного городского жителя и перемешивает их в жутком коктейле. Бо хочет запить таблетку, но нигде нет воды. Он выбегает в неприятный супермаркет напротив, и пока его нет дома, скромную квартиру Бо захватывает толпа маргиналов, прямо как в «Маме!» Аронофски. Атакующие главного героя ужасы, которые не столько вокруг, сколько в голове, настолько абсурдны, что вызывают смех. Но все это только лишь прелюдия, потому что вскоре Бо сталкивается с главным монстром — голосом матери в трубке (Пэтти ЛюПон), которая очень расстроена тем, что сын все еще не на пути к ней. Так начинается полный тревог поход Бо навстречу источнику его жизни и смерти, то есть к маме.
Остроумная первая часть вполне могла бы стать самостоятельным фильмом, но режиссер тянет героя дальше. Бо оказывается сперва в доме приемных родителей (Эми Райан, Нейтан Лейн), для которых он становится заменой их собственного сына, погибшего в бою. А затем — в лесу в качестве зрителя театральной постановки. Это один из самых целостных и завораживающих отрывков в фильме, похожий на зарисовку из книги Джонатана Сафрана Фоера. Его можно проинтерпретировать как альтернативную историю — что могло бы быть с Бо, если бы он не оказался пленником удушающей материнской любви. Спойлер — все равно все было бы плохо, и судьба настигла бы его в любом случае, но у героя хотя бы была возможность прожить ее, а не стоять полвека в сторонке.
В третьей части мы наконец-то встречаемся с главным страхом Бо лицом к лицу. Все составляющие картины Астера как будто бы существуют отдельно друг от друга и стилистически не пересекаются. В конце все многочисленные отсылки, загадки и полунамеки складываются в единый пазл, который позволяет нам наконец-то узнать больше про самого Бо, но не блещут откровениями по части тем, затрагиваемых в фильме. Несмотря на весь разгул фантазии, метафоры Астера довольно просты. Так, подавленная маскулинность Бо, чье сознание так и осталось на уровне десятилетнего ребенка, приобретает вид огромного фаллоса, спрятанного на чердаке.
Большую часть времени мы не видим внутренний мир героя — он всегда жертва неминуемых обстоятельств. Погрузневший и полысевший для роли Феникс играет растерянного, находящегося в состоянии перманентного испуга Бо с полной отдачей, однако при этом не переступает тонкую грань и не превращает в пародию. С одной стороны, сведение всего существования Бо до чисто фрейдистских проблем с матерью заметно упрощает и фильм, и героя в не лучшую сторону. С другой — превращает его в чистый лист, на котором каждый зритель может набросать историю собственных неврозов.
В отличие от многих биографических полотен, которыми почему-то увлечены режиссеры в последнее время, Астер все-таки делает небольшой шаг в сторону от жанра «публичный сеанс психоанализа», от чего фильм становится более универсальным. Хотя, конечно, зритель все равно в итоге становится пленником неуемной фантазии режиссера, решившим вместить в три часа все свои задумки и эксперименты.
Во «Всех страхах Бо» режиссер экспериментирует не столько с идеями, сколько с художественной формой, в которой проглядывают и «Реинкарнация», и «Солнцестояние», но широта экспериментов лишает фильм единого ритма и стиля. В итоге получается очень несовершенный фильм, в чьем необъятном теле иногда выкристаллизовываются хорошие идеи. Большой бюджет и творческая свобода явна не пошли Астеру на пользу. Как и в случае с многими другими режиссерами, оказавшимися в подобной ситуации, этот фильм — еще одно доказательство того, что немного творческой аскезы и ограничений часто бывают необходимыми условиями существования.
По темам же все понятно с самого начала: созависимые отношения — гиблое дело. Все-таки Тони Коллетт (с ее гениальным «Я твоя мать!») в первом же фильме Астера «Реинкарнация» поставила в этом вопросе жирную точку, и тему созависимости можно было считать исчерпанной. А в новом фильме режиссера действительно можно увидеть «Властелина колец» — это своеобразное путешествие из утробы и обратно во тьму. Только, в отличие от сдержанного оптимизма Толкина, Астер выхода не то что не видит, он считает, что его просто не существует. Надежды нет, страдания неизбежны, и все, что нам остается, — немного над этим посмеяться.