Судя по новому программному документу, одобренному российским президентом, противостояние России и Запада будет становиться все более идеологизированным, при этом, по оценкам консультанта ПИР-центра Олега Шакирова, Москва собирается активно выстраивать коалиции с незападными странами, а также охотнее полагаться на роль силового фактора
Проект обновленной Концепции внешней политики первый раз обсуждался на заседании российского Совета безопасности еще в конце января 2022 года — за месяц до начала «спецоперации»* на Украине. Тогда Владимир Путин отправил черновик на доработку.
Оглядываясь назад, очевидно: на тот момент — до вступления России в судьбоносный, по выражению Сергея Лаврова, этап своей истории — принятие новой редакции одного из ключевых стратегических документов было бы фальстартом.
В итоге Концепция вернулась в Совет безопасности и была утверждена президентом только через год, на протяжении которого российская внешняя политика пережила драматические изменения и переформатировалась под новые задачи.
Конец конца истории
Для того, чтобы лучше понять идеологический контекст Концепции, полезно вспомнить интеллектуальную дискуссию 1990-х годов вокруг идей двух политологов: Фрэнсиса Фукуямы и Сэмюэла Хантингтона. Оба автора рисовали траекторию развития мира после завершения холодной войны. В своем эссе «Конец истории?» Фукуяма провозглашал победу либеральной демократии в противостоянии с другими идеологиями и задавался вопросом, не означает ли распространение и универсализация этой модели конец идеологической эволюции человечества в целом. Хантингтон, напротив, считал представления об универсальности западных ценностей наивными и в эссе «Столкновение цивилизаций» утверждал, что будущие разделительные линии пройдут между цивилизациями (среди них западная, православная, исламская и другие), а конфликты возникнут в том числе на стыках между ними, например на Украине.
Для российской внешнеполитической мысли идеи Фукуямы и Хантингтона по-прежнему остаются «реперными точками». «Конец истории» в официальном дискурсе фактически приравнивается к миропорядку, в котором доминируют США, а другие страны вынуждены встраиваться в американоцентричный мир или, как минимум, принимать его правила. С другой стороны, мир «столкновения цивилизаций» предполагает стремление народов к укреплению своей цивилизационной идентичности, а значит, и право на самостоятельность без преобладания кого-либо одного, хотя это и сопряжено с риском конфликтов на границах цивилизаций.
Долгое время Россия сочетала прагматичное взаимодействие с Западом с критикой американского доминирования, по сути, балансируя между двумя интерпретациями истории. Однако новая Концепции однозначно провозглашает победу Хантингтона над Фукуямой (летом 2022 года внесенного в черный список МИД) и утверждает логику «столкновения цивилизаций».
Если в предыдущей версии Концепции в 2016 году говорилось, что конкуренция в мире «все больше приобретает цивилизационный характер», то в 2023 году Россия уже прямо провозглашается «самобытным государством-цивилизацией» и «ядром цивилизационной общности Русского мира». В Концепции подчеркиваются «многовековые цивилизационные и духовные связи» народа России и народов стран СНГ, а мусульманские страны отнесены к дружественной исламской цивилизации.
Цивилизационная оптика хорошо стыкуется с моделью многополярности, поборником которой на протяжении уже более двух десятилетий является Россия. Многополярная система международных отношений должна обеспечить не только безопасность и равные условия для развития стран, но и культурно-цивилизационную самобытность.
Согласно документу, формирование многополярного мира — закономерный процесс, но против этого выступает ряд стран, предпринимающих «попытки сдержать естественный ход истории». Которая, по мнению авторов Концепции и вопреки Фукуяме, далеко не закончилась.
Против Запада
Однако если оставить за скобками идеологическое измерение, то суть Концепции лаконичнее всего сформулирована еще одной американской исследовательницей, Анджелой Стент. В 2019 году она выпустила книгу с подзаголовком: «Россия против Запада и с остальным миром» (Russia Against the West with the Rest).
Из Концепции следует, что противостояние с коллективным Западом — не выбор России. Однако своими действиями «США и их сателлиты» предопределяют именно такую реакцию. На протяжении многих лет они не только проводят антироссийскую политику и создают угрозы для безопасности России, но и активно противодействуют благоприятным изменениям и становлению более справедливого мироустройства.
Россия намерена дать комплексный ответ на этот вызов, логика противодействия Западу прослеживается по всему тексту документа. Она зафиксирована как на уровне задач внешней политики, так и в отдельных ее направлениях. В рамках формирования нового мироустройства Россия уделит внимание «устранению рудиментов доминирования США и других недружественных государств». В международно-правовой сфере будет противодействовать американской концепции «миропорядка, основанного на правилах», а в военной будет стремиться к нейтрализации «попыток любых государств и межгосударственных объединений добиваться глобального доминирования в военной сфере». Запад получит отпор даже в плане общечеловеческих ценностей: Россия займется приданием огласки «реальной ситуации с соблюдением прав и свобод человека в мире, прежде всего в государствах, претендующих на собственную исключительность» в этой области.
При этом в отношении Запада по-прежнему сохраняется амбивалентность. Россия заинтересована в нормализации отношений со своими соперниками поневоле, но для этого они должны осознать «бесперспективность своей конфронтационной политики и гегемонистских амбиций» и принять правила многополярного мира. Для описания перспектив отношений с западными странами авторы Концепции вернули в российский внешнеполитический лексикон термин из эпохи реального идеологического противостояния — мирное сосуществование.
Антиколониальная многополярность
Одновременно с охлаждением отношений с Западом (в списке региональных приоритетов он символически понижен со второго места на последнее) Россия делает ставку на конструктивные и нейтральные страны остального мира. Согласно Концепции, здесь перед нашей страной открываются большие возможности, поскольку в сотрудничестве с Россией и укреплении ее международных позиций заинтересована «большая часть человечества».
Главное российское предложение — та самая многополярная система международных отношений, которую Россия готова отстаивать перед лицом Запада. В Концепции перечислены принципы, на которых должна основываться такая система, включая суверенное равенство государств, неприятие гегемонии в международных делах, невмешательство во внутренние дела и верховенство международного права и пр. Особая благородная роль в этом мироустройстве отводится крупным державам: их «ответственное лидерство» — залог обеспечения «стабильных и благоприятных условий развития как для себя, так и для других стран и народов». Более того, согласно Концепции, подходы Китая и Индии, «дружественных суверенных глобальных центров силы и развития», уже принципиально совпадают с российским видением будущего мироустройства.
Симпатии большей части человечества Россия рассчитывает получить и за счет позиционирования себя в качестве борца с неоколониализмом. В то время как предыдущие редакции Концепции внешней политики не содержали отсылок к колониализму, в новой версии слова с таким корнем встречаются шесть раз: подчеркивается как российский вклад в ликвидацию системы колониализма в XX веке, так и сохранение неоколониальных аспектов в западной политике сегодня. Россия готова помогать заинтересованным странам Африки и Латинской Америки обеспечивать свою независимость не только словом, но и делом, в том числе через расширение взаимодействия в сфере безопасности, военного и военно-технического сотрудничество.
Чтобы задействовать потенциал большей части человечества Россия планирует развивать разнообразные незападные форматы сотрудничества как с другими регионами, так и в своем окружении. Центральное место здесь занимает Евразия, которую Россия стремится преобразить в «единое общеконтинентальное пространство мира, стабильности, взаимного доверия, развития и процветания».
Фигура умолчания
Учитывая реальное место Украины в российской внешней политике на протяжении всей постсоветской истории и особенно прошедшего года, практически полное отсутствие упоминаний соседней страны в документе может показаться парадоксальным. Единственное исключение — пункт о том, что Запад использовал российские «меры по защите своих жизненно важных интересов на украинском направлении» как предлог для развязывания гибридной войны против России.
Впрочем, если авторы Концепции действительно ориентируются на свое понимание «столкновения цивилизаций» по Хантингтону, то причины такого умолчания проясняются. В этой парадигме главными силами на мировой арене выступают цивилизации и в случае конфликта между ними пограничные территории становятся лишь полем битвы. Как и в целом в официальной российской риторике, Украина таким образом лишается субъектности, а военный конфликт на ее территории интерпретируется как часть противостояния с Западом.
С другой стороны, умолчание отражает и проблему целеполагания России в конфликте на Украине. Озвученные в начале «специальной военной операции» цели слишком широки и неконкретны, а текущие задачи во многом зависят от ситуации на земле и за год неоднократно менялись. К этому добавляется и сонм трактовок разной степени вольности от высокопоставленных чиновников. В результате у России нет желанного и реалистичного образа завершения конфликта, который можно было бы положить на бумагу. И Концепция закономерно обходит этот вопрос стороной.
Вместе с тем, опосредованное влияние конфликта проявилось в том, что в документе гораздо более отчетливо по сравнению с предыдущими версиями обозначен силовой фактор. Перед лицом угроз со стороны Запада Россия готова «отстаивать свое право на существование и свободное развитие всеми имеющимися средствами». В документ также добавлен тезис о задачах, для которых могут быть использованы российские вооруженные силы, прежде в Концепции внешнеполитической деятельности не упоминавшиеся. Россия готова реагировать и на невоенные угрозы, в частности на санкции и кибератаки, — как симметрично, так и асимметрично. Наконец, Концепция предусматривает возможность принятия определенных мер в отношении иностранных лиц, организаций и государств за нарушение прав россиян или соотечественников, за посягательство на важные для России историко-мемориальные объекты и за нарушение прав и свобод человека.
Новые программные внешнеполитические документы традиционно вызывают большой интерес как в России, так и в мире. Однако в 2022 году произошла заметная девальвация российской внешнеполитической риторики, после того как дипломаты и другие официальные представители несколько месяцев отрицали сообщения о готовящемся «вторжении» на Украину. Это стало сигналом для всех, кто стремится разобраться во внешней политике Москвы: лучше ориентироваться не на слова, а на поступки. Поэтому основной вопрос к новой Концепции состоит в том, какую роль она сыграет в ближайшие годы: руководства к действию или «цитатника» для госслужащих, с помощью которого можно обосновывать любые шаги на мировой арене.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.