Все чаще в последнее время западные эксперты начинают потихоньку — кто напрямую, кто опосредованно — озвучивать отсутствие успехов в реализации политики своих стран
В ходе спецоперации на Украине экспертами всех рангов уже неоднократно определялись некоторые пределы, переступать которые противостоящие стороны в силу определенной логики не должны или попросту не имеют права.
Однако, как выяснилось, эти красные линии только на определенное время могут несколько сбить тревожную напряженность общества, вполне оправданно опасающегося перерастания конфликта в критическую фазу, грозящую катастрофическими последствиями вроде открытого столкновения ядерных держав, а то и применения ими всего своего потенциала. И это потому, что в одной из западных стран всегда находится представитель партии так называемых «ястребов», который по прошествии небольшого времени после очередного определения границ допустимого то ли по причине недостаточного осознания последствий, то ли просто руководствуясь принципом «чем хуже – тем лучше», переступает эту красную черту, и все опасения возвращаются с удвоенной силой.
Для оправдания своих действий эти люди, как правило, вбрасывают предварительно некую информацию, которая, по их мнению, должна возмутить западную общественность и подготовить ее к одобрению задуманного нового витка напряженности. К числу таких сфабрикованных «сведений» относятся, к примеру, откровения бывшего одиозного премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона, который вдруг решил вспомнить и обнародовать угрозы, якобы прозвучавшие из уст президента России в адрес его персоны. Борис Джонсон прямым текстом говорит, что Владимир Владимирович Путин в личном телефонном разговоре с ним грозил ракетами Лондону. И вот в связи с этим, по его мнению, необходимо срочно увеличить и ускорить поставки тяжелого вооружения Киеву, а иначе – беда.
Надо отдать должное западному обществу, оно оказалось достаточно искушенным, чтобы поставить под сомнение подобные измышления, да и сама личность Бориса Джонсона, как видно, вызывает у западного населения, включая и британцев, не больше симпатий, чем у россиян: комментарии с прямыми или косвенными обвинениями во лжи после его заявления не сыпались, разве что, из утюгов. И это не простые обыватели, мнение которых в накопительном эффекте может только несколько поколебать общественную позицию, – среди комментаторов были ведущие политики Запада: например, канцлер ФРГ Олаф Шольц с явным недоумением отметил, что никогда не слышал от президента Путина угроз ни в свой личный адрес, ни в адрес Германии. И в эту же тему очень кстати вписался бывший премьер-министр Израиля Нафтали Беннет, который обнародовал занимательную историю о том, что по просьбе Владимира Зеленского он обратился к Путину, и тот дал слово, что со стороны России посягательств на жизнь и безопасность украинского президента не будет.
Ничего, кроме недоумения, подобные ситуации ни у кого не вызывают. Почти четверть века Владимир Путин находится в верхних эшелонах российской власти, и за этот период никто не слышал от него выражений, выходящих за рамки дипломатической этики, тем более в беседах с коллегами из-за рубежа. Его приверженность к старым, отшлифованным временем дипломатическим традициям хорошо известна, равно как и сдержанность в высказываниях. А если это рассматривать вкупе с зашкаливающей экстравагантностью Бориса Джонсона, порой навевающей сомнения в его психической адекватности, вывод напрашивается с явной очевидностью.
Да и вся эта клоунада с подобными высказываниями, показательными визитами высокопоставленных политиков, мотивы поведения которых в большей степени продиктованы симптомами наступающей болезни Альцгеймера, нежели интересом к государственным делам, говорит о том, что Запад, несмотря на свои экономические возможности, предельно озадачен и обеспокоен складывающейся ситуацией: Россия, по мнению политиков Европы и Америки, должна была под их давлением уже давно обрушиться и в экономическом, и в политическом плане.
Безусловно, говорить о безболезненности влияния нынешней ситуации на состояние нашей страны было бы безответственной бравадой: СВО на Украине принесли нам и экономические, и социальные проблемы. Руководство это понимает и возникающие проблемы решает. Однако и европейские страны оказались перед необходимостью решения очень серьезных задач, и эти задачи намного сложнее наших.
Соединенные Штаты и Великобритания, толкающие Европу на усугубление конфликта на Украине, меньше всего думают о благополучии своих союзников. США, безусловно, очень богатая страна, и влияние украинского кризиса на ее экономику вряд ли будет критичным. Более того, торговые и военные корпорации этой страны приобретут исключительные выгоды, чего не скажешь о странах Евросоюза. И там это начинают понимать. Ситуация на Украине становится для Европы все более болезненной, и это обстоятельство начинает уже пугать политиков Старого света, за последние полвека привыкших к комфорту и обросших бюргерским жирком. И этот страх раз за разом подталкивает их к резким высказываниям, идущим в явный разрез с дипломатическими традициями.
Насколько это показательно? Давайте немного порассуждаем.
Конечно же, простому обывателю по причине его неискушенности в политических подтекстах и недостаточной осведомленности не всегда понятны тонкости дипломатических игр и позиций: иной раз они в его глазах выглядят бессмысленными и лишними ритуалами. Но эти мнимые и реальные ритуалы вырабатывались международной дипломатией на протяжении многих веков вследствие когда-то возникавших неких политических хитросплетений, грозивших одной из сторон замаскированной ловушкой, и, как правило, они несут за своей кажущейся пустотой меры необходимой предосторожности. И выверенность дипломатических формулировок объясняется степенью величайшей ответственности, пренебрежение которой чревато порой большой кровью. В дипломатии существует множество красных флажков, за которые нельзя заходить. И эти табуированные позиции, повторюсь, продиктованы давным-давно обоснованной целесообразностью.
К примеру, мы много раз слышим в различных ток-шоу сетования экспертов по поводу отсутствия на Украине российских ударов по центрам принятия решений, которые якобы охладили бы пыл зарвавшихся националистов. А что такое центры принятия решений? Это ставка президента Зеленского и генштаб ВСУ. И, на первый взгляд, кажется, что возмущения экспертов оправданны. Но руководство спецоперацией по определенным причинам от этих ударов воздерживается. И вот почему.
Существует правило, которое диктует, что физическое устранение главы враждебного государства во время войны нецелесообразно, за исключением случаев, когда эта ликвидация может с большой долей вероятности привести к смене политического курса этого государства. Совершенно ясно, что подобная акция в отношении Зеленского не перекрасит политический курс Украины. Зеленский давно зарекомендовал себя как образцовый представитель киевской политической элиты, для которой монетизация процессов уничтожения украинского государства стала приоритетной целью, и его уход с политической арены ни на йоту не поменяет ни эту цель, ни ее преследователей. А вот на международном имидже России такое развитие событий однозначно скажется, даже если с президентом Украины что-то случится без нашего участия. Более того, мы даже своим союзникам будем вынуждены долго доказывать, что мы ни при чем, потому что прозрачность политики и верность общепринятым дипломатическим традициям и сдерживающим принципам – это во многих случаях решающий фактор в налаживании доверительных отношений между странами.
И вот эти самые сдерживающие факторы, которые долгие десятилетия были непреложными аксиомами в международных дипломатических хитросплетениях, в последние годы начинают на Западе давать сбой. И это не что иное, как обыкновенное неумение действовать в ситуации, когда противник проявляет неуступчивость и, более того, демонстрирует претензии доминировать в противостоянии. Поведение западных стран диктуется наследием колониальной системы, когда на протяжении всей своей активной истории они не воспринимали остальной мир как полноценных суверенных противников, и эта черта давно укоренилась в их политике.
Если быть до конца честными, нам следует признать, что у американцев и европейских стран были все основания, чтобы выработать в своем характере подобные черты, порождающие такое пренебрежение: политические элиты азиатских, латиноамериканских и ближневосточных стран слишком долго демонстрировали откровенную незрелость, продиктованную жесткими внутригосударственными противоречиями. Единственная страна, с которой Запад вынужден был считаться – это Советский Союз догорбачевского периода, да и тот за шесть лет так называемой «перестройки» был им просто подмят под себя.
Десятилетиями Соединенные Штаты Америки и Западная Европа по своим сценариям, не особо маскируя свои действия, организовывали по всему миру государственные перевороты, не гнушаясь при необходимости и политическими убийствами неугодных лидеров. Все это называлось у них «борьбой за демократию».
С распадом СССР, служившим противовесом американской политике, ситуация, естественно, усугубилась: у американцев развязались руки, и они на протяжении трех десятилетий по всему миру воротили практически все, что хотели. Технологии тщательно завуалированных переворотов были сданы в архив за ненадобностью, потому что придавать своим действиям налет цивилизованности уже было ни к чему. Действия Запада окрасились в вызывающе откровенные цвета – призвать к ответу было некому, и физическое устранение неугодных национальных лидеров стало вполне привычной обыденностью. В Гаагской тюрьме в марте 2006 года был доведен до инфаркта президент Югославии Слободан Милошевич, в декабре того же года повешен президент Ирака Саддам Хуссейн, в октябре 2011 года был зверски убит лидер Ливийской Джамахирии Муаммар Каддафи. И это только самые вопиющие факты. А примеры государственных переворотов, не отмеченных столь демонстративными сведениями счетов с неугодными лидерами, наверное, не поддаются подсчету: чего стоит серия переворотов «Арабской весны», запущенных в начале 2010 года и, по сути, почти уничтоживших экономики многих богатейших стран Ближнего Востока.
Криминалисты говорят, что даже те преступники, которые вначале отличались крайней осторожностью, после длительного времени безнаказанности начинают терять бдительность. Чувство опасности притупляется, и грань, некогда очерчивавшая пределы допустимости, начинает размываться, и не нависает уже над преступником угрозой неотвратимого наказания. Нечто подобное произошло и с Западом: в его риторике уже не просто присутствуют нотки вдруг проявившейся самонадеянности – она уже давно изобилует интонациями зарвавшегося преступника, уже настолько уверовавшего в свою исключительность, что даже не допускается мысль о том, что кто-то посмеет с ним не согласиться, а тем более – помешать ему.
Это касается и публичных высказываний западных лидеров, включая и озвучивание официальных позиций. Уже стало вполне привычным, что представители европейской и американской политики регулярно выходят за десятилетиями отработанные стандарты дипломатической этики и, по сути, несут откровенную ересь и совершенно неприкрытую ложь. Достаточно вспомнить уже ставшие нарицательным примером «пробирки Пауэлла».
Если в свое время принципы британской политики хоть и отличались откровенным высокомерным презрением ко всему не британскому, но, тем не менее, были выработаны потомственными аристократами. Но за последние десятилетия они успели опуститься до мелкобуржуазной непритязательности в отношении способов достижения прибыли – неважно, материальной или политической. И стоит ли удивляться тому, как себя ведет Борис Джонсон: он всего лишь дитя своей системы.
Остается надеяться, что западная политика строится не только подобными «борисами», и что все-таки в ней присутствуют люди, которые понимают ущербность выбранного пути и видят опасности, таящиеся на его довольно опасных виражах.
Все чаще в последнее время западные эксперты начинают потихоньку – кто напрямую, кто опосредованно – озвучивать отсутствие успехов в реализации политики своих стран. И эта тенденция распространяется даже в отношении откровенных сателлитов, которые десятилетиями не смели даже нечаянно вильнуть в сторону от предопределенного кильватера. Сейчас эти страны практически по всему миру – в Африке, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии – вдруг начали демонстрировать невиданное доселе своеволие.
Это может говорить только об одном: эти страны приобретают политическую зрелость, они научились пользоваться своими преимуществами и приняли приоритеты государственного подхода к решению своих многочисленных проблем. Многие развивающиеся страны поняли, что если решать эти проблемы, привлекая американцев, то ситуация в конечном итоге оборачивается последствиями, которые куда хуже первоначальной причины. Яркий пример – Турция 2016 года, когда американцы попытались привести к власти проповедника Фетхуллаха Гюлена.
Политический мир меняется, и только продуманные тонкие дипломатические технологии могут сегодня гарантировать успех, а Запад продолжает действовать, словно слон в посудной лавке. Когда-то именно американцы обогатились, действуя подобным образом, но обновившийся мир требует новых, более тонких и взвешенных подходов, и чванливая самонадеянность в этом деле – плохой советчик.
Британцы и американцы чуть ли не показательно демонстрируют своим поведением отказ от соблюдения международных базовых норм и правил. Похоже, это их принципиальный выбор на текущий момент. Но в этом случае надо быть готовым к тому, что и окружающий мир не будет соблюдать в отношении Европы и Соединенных Штатов те же принципы, и глупо в подобной ситуации надеяться, что сохранение гегемонии гарантировано свыше. Логичнее было бы несколько осадить разнузданность своих политиков.
Муса Магомадов
Фото взято из открытых источников
№22 (3515)