На днях посмотрелазабавный анимационный фильм Василия Ровенского «Коты Эрмитажа», который неожиданно натолкнул на интересные, но совсем не забавные размышления.
Главная тема этого мультика, прячущаяся за веселыми коллизиями героев, связана с серьезной проблемой — вандализмом в отношении произведений мирового искусства.
По сценарию главные герои — кот Винсент (не Ван Гог, но живопись уважает) вместе с мышью Морисом чуть было не утонули в период наводнения. Спасло приятелей то, что они спрятались в старом деревянном клавесине, который усилиями моряков был выловлен и доставлен в Питер. В Эрмитаже, куда попадает инструмент, Винсент знакомится с членами кошачьей элиты – знаменитого отряда, столетиями охраняющего шедевры живописи от мышей. Но Винсент хорошо помнит, что именно мышь Морис спас ему жизнь. Мышиного друга нужно прятать от бдительных котов Эрмитажа, да только вот Морис, как все грызуны, обожает грызть шедевры мировой живописи. А тут еще и знаменитая картина «Мона Лиза» прибывает в Эрмитаж…
Сидя в зале и наблюдая за усилиями персонажей по причинению вреда «Моне Лизе», я размышляла над тем, что мыши в анимационном проекте очень напоминают людей, которые «по идейным соображениям» пытаются нанести урон именно мировым шедеврам.
Вот факты: чуть больше столетия назад (дело как раз происходило в марте месяце), в Лондонской национальной галерее некая Мари Ричардсон мясной тяпкой изрубила картину Веласкеса «Венера с зеркалом». Дама, причислявшая себя к суфражисткам и, видимо, очень хотела войти в историю, навеки связав себя с поруганною ею богиней. Но, в отличие от мышей в мультфильме, она еще и настаивала, что ее вандалистские стремления продиктованы не личностными амбициями, не завистью к красоте другой представительницы прекрасного пола, а желанием получить избирательные права наравне с мужчинами.
Не ясно, правда, одно — почему она не изрубила молотком статую какого-нибудь римского патриция? Но женская логика – вещь туманная и анализу не подлежит.
Впрочем, не подлежит анализу в этом случае и логика мужская: буквально за год до описанных событий в нашей Третьяковке некто Абрам Балашов, проникшись пацифистскими идеями, размахивая орудием возмездия и выкрикивая «Долой кровь!» буквально искромсал репинского «Ивана Грозного и сына его Ивана».
Любопытно, что подобные «социально утверждающие» идеи оборачивались в истории чаще всего против творений великого Рембрандта — обстоятельство, требующее отдельного осмысления. Произведения великого голландца, словно медом мазанные, притягивали столетиями сумасшедших людей всех калибров. Так, например, в том же Эрмитаже 38 лет назад некто Бронюс Майгис, литовский мститель, изуродовал рембрантовскую «Данаю», мотивируя это «справедливым политическим» возмездием.
А «Ночной дозор» в Амстердаме претерпел неоднократные вспарывания ножом и обливания кислотой с 1900-го года.
Ну, а теперь, собственно, к «Моне Лизе». Не на анимационном экране, а в реальности картина из Лувра «по политическим убеждениям» от рук вандалов страдала четырежды. Сначала был некто Уго Унгаз Виллегас из Боливии, обуреваемый праведным гневом, который запустил в картину камень. Затем японец метнул в шедевр пузырек с краской. Более десятка лет назад постаралась и наша соотечественница, которой было отказано во французском гражданстве. Она швырнула в лицо ни в чем не повинной Джоконде глиняную чашку…
Особо удивительно, когда вандалы пытаются объяснить эти свои поступки «высоко-художественными мотивами». Например, невероятно «утонченный» художник из России Александр Бренер решил пройтись зеленой краской из баллончика, вписав в оригинал Малевича «Супрематизм» знак доллара. Свой жест «доброй воли» он объяснил тем, что современникам «обожать» нужно не умерших художников, а ныне здравствующих. Каково, а?! Извольте меня обожать!
Понятно, что мировые музеи сегодня, получив горький опыт, стремятся защитить свои коллекции всеми современными методами: от подключения сигнализаций до помещения картин под специальные стекла, которым не страшны ни удары молотка, ни кислота. Но одновременно это не может не печалить истинных ценителей живописи: бликующее стекло, конечно же, убивает всю магию полотна. Да ведь и к каждой Мадонне в музеях по телохранителю, увы, не приставишь…
Елена Булова.