Роль Польши в делах Центральной и Восточной Европы продолжает усиливаться. Страна является бастионом НАТО в регионе и принадлежит к ближайшим союзникам США. Её значимость ещё сильнее возросла в связи с конфликтом на Украине, в котором Варшава с самого начала принимает активное участие. Между тем вместо эскалации конфронтации и углубления противоречий между Россией и Европой Польша могла бы использовать свои влияние и потенциал для развития европейской стратегической автономии, пишет эксперт клуба «Валдай» Ладислав Земанек.
Варшава стала одной из движущих сил западной помощи Украине. Польский премьер вместе с чешским и словенским коллегами посетил Киев менее чем через три недели после начала спецоперации, что спровоцировало лавину визитов западных политиков в украинскую столицу. Конфликт в соседней стране ускорил реализацию долгосрочных приоритетов, выдвинутых правящей партией «Право и справедливость» (ПиС) после того, как ей удалось занять доминирующее положение на внутренней политической сцене в 2015 году. Стратегия национальной безопасности страны не оставляет места для сомнений. Противостоять «неоимперской политике» России необходимо путём усиления потенциала НАТО и ЕС, углубления трансатлантических связей, а также дальнейшего продвижения обеих организаций на восток. Варшава хочет развивать стратегическое сотрудничество с Вашингтоном, активно формируя региональный политический, экономический и военный ландшафт с помощью различных инструментов.
Военная интеграция региона
В первую очередь это «Бухарестская девятка» (B9). Группа была создана в 2015 году для укрепления безопасности и военных связей между девятью посткоммунистическими странами НАТО от Балтийского до Чёрного моря, усиления военного присутствия НАТО на его восточном фланге и содействия присоединению к альянсу других стран –изначально Украины, Молдавии и Грузии, а теперь уже Финляндии и Швеции. Направленность инициативы очевидна, так как её открыто поддерживают США. На саммитах B9, состоявшихся в мае 2021 года и феврале 2023 года, присутствовал Джо Байден. Варшава тем не менее не ограничивается только членами НАТО, поскольку склонна воспринимать постсоветские государства от Закавказья до Балтики как принадлежащие к сфере её интересов по избавлению от российского влияния. Вот почему Польша активно поддерживает Восточное партнёрство, которое было запущено в 2009 году для интеграции этих государств в ЕС. Безопасность и военные аспекты этой инициативы опираются на Европейский фонд мира. В настоящее время он обеспечивает финансирование военных операций в семи странах, включая Украину.
Поскольку перспектива вступления постсоветских стран в НАТО остаётся довольно отдалённой, не исключено, что Польша совместно с другими партнёрами по ЦВЕ может усилить военное сотрудничество посредством таких инструментов, как B9, двусторонних или многосторонних соглашений, аналогичных соглашениям между Азербайджаном и Турцией (первоначально заключённые в 2010 году, они были расширены на основе Шушинской декларации 2021 года), а также формирования совместных воинских подразделений. Варшава уже имеет подобный опыт. В 2009 году Польша, Литва и Украина подписали соглашение о создании совместной бригады. Несмотря на то, что на её введение в строй ушло несколько лет, эта структура существует и может служить моделью военного сотрудничества между участниками НАТО и странами, не входящими в альянс. Военная интеграция в регионе дополняется политическими структурами. Помимо Межпарламентской ассамблеи, существующей с 2005 года, три года назад был создан Люблинский треугольник.
Возрождение польско-литовского содружества?
На становление проекта повлияла пандемия, поэтому в будущем можно ожидать более высокой динамики развития. Три страны не скрывают, что Люблинский треугольник опирается на наследие Речи Посполитой, которая была одной из крупнейших империй в Европе. Польское влияние распространялось до берегов Чёрного моря, а король Сигизмунд был достаточно могущественным, чтобы вмешиваться в дела Москвы в Смутное время и даже поставить своего сына царем России. Эти исторические эпизоды польского экспансионизма могут питать нынешние амбиции, провоцируя культурные войны в странах Балтии, Белоруссии, Украине, Молдавии и других уязвимых странах и дестабилизируя весь регион в целом. На прошедшем в январе во Львове президентском саммите Люблинского треугольника было заявлено о необходимости завоевания Крыма и Донбасса, приёма Украины как в ЕС, так и в НАТО, а также создания международного трибунала над российскими «военными преступниками». Варшава использовала саммит, чтобы объявить о своём решении поставить Киеву танки «Леопард», которые расширили спектр военной техники, предоставляемой союзниками по НАТО.
Однако политическое и военное сотрудничество в рамках Люблинского треугольника выходит за пределы его территории. Организация имеет связи с оппозицией в Белоруссии. Светлана Тихановская как глава оппозиционного белорусского Координационного совета (который приобретает всё большую легитимность среди западных политиков) поддерживает включение страны в Люблинский треугольник. Польша служит базой для операций «Объединения силовиков Беларуси», целью которого является свержение белорусского правительства и формирование нового кабинета во главе с Тихановской. Все эти действия ведут к повторению трагического украинского сценария. Однако западным политикам следует учитывать, что Белоруссия –это не Украина. Эта страна входит в состав Союзного государства, и Москва вряд ли потерпит попытки взять её под контроль.
Борьба за Триморье
И последнее, но не менее важное: польские власти активно продвигают Инициативу трёх морей (3SI). Эта платформа следует идее Триморья, стремясь интегрировать пространство, ограниченное Адриатическим, Балтийским и Черным морями. Такой проект мог бы стать полезным инструментом для развития инфраструктуры и многогранного регионального взаимодействия, но позитивное наполнение было вытеснено геополитическими интересами. Поддержка Вашингтоном 3SI неоднократно подтверждалась, начиная с участия Дональда Трампа в саммите 2017 года и заканчивая резолюцией Палаты представителей от 2020 года. Документ прямо увязывал 3SI с интересами национальной безопасности США. Америка обязалась оказывать щедрую финансовую поддержку противодействию российским энергетическим проектам, таким как «Северный поток –2» и «Турецкий поток», а также китайской инициативе «Пояс и путь» и формуле «17+1» (которая тем временем сократилась до «14+1»). Геополитическое измерение и включение 3SI в глобальную стратегию США по сдерживанию и окружению Китая и России обесценивают положительный потенциал Триморья. Роль 3SI, скорее всего, будет возрастать, поскольку она будет использоваться для интеграции Украины в трансатлантические структуры. Недаром премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий лаконично резюмировал, что «Триморье невозможно без Украины».
Польша стремится стать региональным гегемоном с самыми сильными вооружёнными силами в континентальной Европе. Варшава хочет к 2035 году иметь под ружьём 300 000 военнослужащих, что превратит страну в европейскую военную сверхдержаву. Поляки поддерживают прозападные тенденции на постсоветском пространстве, тем самым усиливая свою роль в расширении НАТО и ЕС на восток. Польские амбиции используются Вашингтоном для милитаризации региона ЦВЕ и оказания давления на умеренных игроков в Европе, таких как Германия или Франция, с тем чтобы они активнее присоединялись к кампании против России. Таким образом, Варшава несёт большую ответственность за растущую рознь и вражду между Россией и Европой, а также за то, что стратегическая автономия европейцев пребывает в коме. Польша могла бы сыграть гораздо более конструктивную роль, если бы сосредоточилась на развитии стратегической автономии, включая некую форму объединённых европейских вооружённых сил. Зависимость от заокеанского союзника никогда не позволит Европе вырасти в самостоятельного актора, живущего своими интересами.
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.