В Турции стартовали выборы. Вашингтон надеется избавиться от Эрдогана

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган подписал указ о подготовке к проведению 14 мая выборов президента и парламента 28-го созыва. Это означает официальное начало в стране предвыборной кампании. Эрдоган также напомнил, что изначально выборы были запланированы на 18 июня, но, «пользуясь полномочиями, данными 116-й статьей Конституции», президент перенес голосование на 14 мая.

Разница в месяц с небольшим между 18 июня и 14 мая только внешне может казаться малозначительной. Этот месяц имеет значение.

Ранее сам президент Турции объяснил это тем, что, мол, проведение выборов 18 июня могло помешать значительной части населения принять в них участие, потому что в июне в стране начинаются студенческие каникулы, и студенты уезжают проведать своих родственников или же едут на курорты.

Довод не совсем убедительный. Он скрывает определенную загадку, которую пока не удается разгадать экспертам.

Были даже суждения, что с Эрдоганом работает какой-то восточный астролог, который по звездам и расположению планет определяет дату для принятия важнейших государственных решений. Но сам факт большой дискуссии относительно даты выборов как в ближайшем окружении Эрдогана, так и среди оппозиции, вызывал немало вопросов.

Сначала генеральный директор турецкой исследовательской компании KONDA Бекир Агырдыр говорил, что правящая Партия справедливости и развития (ПСР) может пойти на досрочные выборы, и они могут состояться в период с мая по ноябрь 2022 года. Параллельно ПСР готовила законопроект, запрещающий проведение выборов в течение одного года.

Как писало в этой связи турецкое издание Hürriyet, «законопроект является частью предложения о снижении избирательного порога, необходимого для прохождения в парламент, с 10% до 5% по всей стране». Предложение включало положение о разделении крупных городов Турции на более мелкие избирательные округа и отменяло требование к политической партии иметь официальную группу в парламенте для участия в выборах.

К идее досрочных выборов правящая партия прибегала и раньше.

Первоначально планировалось провести очередные президентские и парламентские выборы в 2019 году, после чего в стране должны были вступить в силу положения о президентской системе, принятые на референдуме в апреле 2018 года. Но Эрдоган объявил о проведении в стране досрочных президентских и парламентских выборов 24 июня 2018 года.

Свой ход он объяснял следующим образом:

«Операции вооруженных сил Турции в Сирии и исторически важные события в регионе, главным образом в Сирии и Ираке, ставят страну перед необходимостью предпринять шаги по устранению политической неопределенности».

В тот момент ПСР уже не была на пике популярности и вынуждена была действовать в альянсе с Партией националистического движения (ПНД).

Таким образом вопрос о переносе выборов в Турции прежде всегда серьезно мотивировался. Есть все основания предполагать, что так было и на сей раз.

Рассматривался и перенос выборов на более позднюю дату, чем 18 июня. Это было сопряжено с поправками в Конституцию. Но ПСР в альянсе с ПНД могла легко провести их через парламент и добиться утверждения Центризбиркомом страны.

После страшного землетрясения высказывались предположения и о переносе всего избирательного цикла на будущий год. Об этом говорил бывший вице-премьер Бюлент Арынч. По его словам, «выборы необходимо немедленно отложить, это необходимость». Но и этот вариант оказался неприемлемым.

Эрдоган сделал свой выбор.

Многое в его действиях может объясняться тем, что по каналам разведки ему стала поступать информация: США рассматривают возможность «военного вмешательства» в президентские выборы и что-то готовили на 18 июня.

Совет по международным отношениям США (CFR) опубликовал даже статью, в которой были проанализированы возможные сценарии действий Америки.

Автор статьи, некий сотрудник ЦРУ Генри Барки писал, что «необходимо выступить против Эрдогана, так как Турция — слишком важная страна, чтобы позволить ей уйти из-под влияния Запада». В Анкаре к этому отнеслись серьезно, ведь такие суждения базируются на идеях ведущих идеологов американской внешней политики.

Они, пишут турецкие газеты Aksam и Yeni Şafak, считают, что «есть шанс сменить Эрдогана на послушную марионетку, чтобы использовать Турцию в своих внешнеполитических целях, но только в случае, если удастся дестабилизировать Турцию и устроить там «Сирию-2». В этой связи Барки призвал Запад вмешаться в предстоящие выборы в Турции, но посетовал, что «есть проблемы в стане турецкой оппозиции».

Действительно, турецкая оппозиция после нескольких дней сложных переговоров выбрала конкурентом Эрдогана на майских выборах 74-летнего лидера Народно-республиканской партии (НРП) Кемаля Кылычдароглу. Но в итоге развалился оппозиционный блок из шести партий. Глава «Хорошей партии» Мераль Акшенер покинула «стол шести». Свое решение она объяснила тем, что «альянс потерял способность представлять волю нации».

Ранее Кылычдароглу, который полностью зависит от западных корпораций и турецких олигархов, связанных с Европой, обратился к Эрдогану с такими словами:

«Эта страна дала вам 20 лет. Мы пережили переворот из-за вас. Во время пандемии нам понадобилось пять масок. Наши леса горели. Вы обвалили экономику. Нас почти уничтожило землетрясение. Вы всегда были некомпетентны. Мы не дадим вам ни года, ни даже одного дня. Мы больше не потерпим вашу некомпетентность».

В этой связи бывший начальник разведки Генштаба вооруженных сил Турции генерал-полковник Исмаил Хакки Пекин предупредил турок, что в случае «смены власти в Анкаре им не придется искать себя в списке победителей в идущей глобальной схватке на Ближнем Востоке».

Политтехнологи Эрдогана грамотно реагируют на кризисные явления в оппозиционном лагере. Единственная сила, которая стабильно повышала свой рейтинг, «Хорошая партия», вышла из «большой игры», а НРП так и не доросла до уровня ценности самой по себе и рассматривается как «альтернатива действующему режиму, опирающаяся на внешнюю силу, на Запад». Что касается других оппозиционных партий, то они разобраны на мелкие части.

Это создает ПСР возможность для маневрирования и эффективного использования коммуникационной стратегии на досрочных выборах. И что бы сейчас ни писали и ни говорили по этому поводу, мы сталкиваемся с уникальным случаем в новейшей истории Турции, когда ее лидер впечатляет своим прежде всего геополитическим размахом, на багаже которого он намерен выиграть выборы даже после сильнейшего землетрясения, нанесшего огромный экономический ущерб стране.

Но в политических спекуляциях на тему всеобщих выборов в Турции еще не поставлена точка.

ПСР приходится сбивать волну резкой критики в свой адрес из-за действий по ликвидации последствий бедствия. Партия убеждает избирателей, что в условиях развернувшейся трагедии нет смысла менять нынешнее руководство, это чревато еще большими проблемами для страны. Ведь в случае неизбежного осложнения внутриполитической ситуации будет непонятно, кто и как восстановит пострадавшие регионы и кто будет обладать для этого всеми возможностями и полномочиями.

Играет и Вашингтон.

16 января бывший советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон призвал Североатлантический альянс поддержать оппозиционные турецкие партии в преддверии всеобщих выборов, заявляя, что «Анкара не ведет себя как ответственный союзник по НАТО».

Может выйти так, что США не признают итогов выборов в Турции. Для этого могут постараться кураторы турецких оппозиционеров, для которых Эрдоган — кость в горле. Не случайно они приостановили поставку Турции истребителей F-16 после исключения Анкары из программы создания F-35.

Вашингтон ждет результатов выборов 14 мая 2023 года, рассчитывая, как говорит турецкий эксперт Хусейн Багчи, что «Эрдоган больше не будет президентом».

Но Турция — страна политических сюрпризов. В ней может случиться то, что было в Венгрии, где объединенная оппозиция — от крайне левой до крайне правой — сначала намеревалась свергнуть премьера Виктора Орбана, а затем «вдруг» решила его поддержать, потому что он «защищает национальные интересы своей страны».

Поэтому теоретически нельзя исключать, что в «новой Турции» сформируется в будущем парламенте «альянс трех — ПСР, ПНД и НРП», а сейчас цель комбинации — совместно «водить американцев за нос», лишь изображая видимость борьбы за власть.

Не случайно в Турции есть эксперты, которые называют оппозиционный альянс «липовым», и все идет к тому, что серьезные угрозы для власти действующего президента будут устранены.

Возможно, перед выборами Эрдоган объявит об урегулировании отношений с Сирией, обозначит прорыв в отношениях с Израилем, что-то бросит Западу в отношении России по части обхода западных санкций, но без серьезного продолжения.

Скоро во всем появится ясность.

Другое дело, что судить о долгосрочной эффективности турецкой внешней политики рано, ведь Эрдоган достигает определенных внешнеполитических успехов в ситуации игры на противоречиях других держав: между Россией и США, между США и Европой, внутри самой Европы.

Турция явно вышла из-под западного влияния и стремится позиционировать себя как самостоятельного геополитического игрока. Внутри Турции пока срабатывает фактор сплочения турок вокруг общей беды, а Эрдоган выступает в роли спасителя нации и помощника обездоленных. Это вполне может сработать.