Как украинский кризис повлиял на отношения КНР с Россией и США

На фоне первой годовщины начала российской спецоперации (СВО) особое внимание вновь оказалось приковано к роли Китая в развитии украинского кризиса. США в очередной раз обвинили Пекин в намерении поставить России летальное оружие. А КНР, в свою очередь, впервые представила собственное видение путей урегулирования конфликта, опубликовав «Позицию Китая по политическому решению украинского кризиса».

Высказывания Пекина по поводу участия Соединенных Штатов в украинском конфликте становятся все более резкими, а политические контакты с Москвой – все более активными. В связи с этим может возникнуть впечатление, что Китай вот-вот перейдет к прямой поддержке российских действий на Украине, включая поставки оружия.

Такие ожидания необоснованны и вредны. Москва и Пекин успешно укрепляли отношения на фоне украинского кризиса. Вероятно, сотрудничество в экономике и промышленности будет и дальше развиваться высокими темпами. Но поставок китайского оружия мы, скорее всего, так и не увидим. Как не дождемся и однозначного публичного одобрения Китаем российских действий на Украине.

Внешний контекст

Политика КНР на украинском направлении определялась не столько событиями в зоне СВО, сколько глобальным контекстом и развитием ситуации в самом Китае. На позицию КНР по Украине в 2022 году влияли продолжающаяся деградация отношений с Америкой, напряженность вокруг Тайваня, болезненный выход КНР из ковидного кризиса и проведение съезда Компартии со сменой значительной части руководства Китая.

Отношения КНР с США в 2022-м продолжали портиться. Судя по американским заявлениям, в Вашингтоне изначально были бы не прочь заручиться китайской поддержкой или привлечь Пекин в качестве посредника, чтобы добиться быстрого прекращения спецоперации. Но за все время кризиса США ни разу не попытались сделать шаг навстречу Китаю ради достижения этих целей.

Вместо этого администрация Байдена продолжала вводить против КНР новые, все более болезненные санкции, наносившие удары по высокотехнологичным секторам китайской экономики. Наиболее значимыми стали введенные в октябре ограничения поставок в Китай современных микрочипов и оборудования для микроэлектронной промышленности.

Американцы спокойно переходили китайские «красные линии» в вопросе Тайваня. Визит на остров спикера палаты представителей конгресса США Нэнси Пелоси в августе 2022-го, состоявшийся, несмотря на возражения Пекина, привел к резкому усилению китайского военного давления на остров. КНР стала все чаще проводить возле Тайваня учения флота с боевыми стрельбами, устраивать пуски ракет и полеты больших групп боевых самолетов, демонстративно отрабатывать десантные операции.

Американцы же продолжали практику регулярных проходов кораблей и полетов самолетов через Тайваньский пролив. Наращивались военные связи с Тайванем, увеличивалось число американских военных советников на острове.

В феврале Тайвань посетил заместитель помощника министра обороны США Майкл Чейз. Несмотря на скромный статус этого чиновника, с 1979 года представитель Пентагона такого уровня бывал на Тайване лишь однажды – в 2019-м. Китай реагирует на такие визиты крайне негативно.

Наконец, в самом конце февраля появились публикации о том, что летом президент Тайваня Цай Инвэнь может посетить США. В 2019-м Цай, в ту пору также занимавшая пост главы Тайваня, уже посещала Америку, но тогда ее поездка была оформлена как техническая остановка на пути в поддерживающий дипотношения с Тайбэем Парагвай. Поэтому в тот раз Пекин ограничился политическими заявлениями, но теперь его реакция может быть не только словесной.

Таким образом, США планомерно лишали сами себя любых возможностей взаимодействия с Китаем по украинской проблеме, разрушали каналы политической коммуникации и фактически подталкивали КНР к более тесному сотрудничеству с Россией.

Американцы утверждали, что посредством дипломатии стараются воспрепятствовать российско-китайскому сближению. Но на практике эта работа сводилась к оскорбительным для китайского руководства публичным угрозам и лекциям о том, как Китаю надлежит себя вести. Раздражение, вызываемое в Пекине этими угрозами и поучениями, усугублялось пропагандистской кампанией в западных СМИ, утверждавших, что Пекин решил якобы «дистанцироваться» от Москвы, присоединиться к санкциям, что Китай «шокирован» российскими военными неудачами на Украине и пересматривает свои планы в отношении Тайваня etc.

Китайская политическая позиция по Украине

Китай изложил свое отношение к вооруженному конфликту на Украине сразу после его начала. Основные тезисы Пекина тогда были таковы: следует уважать территориальную целостность и суверенитет всех стран, учитывая при этом их озабоченности вопросами безопасности; необходимо отказаться от односторонних санкций и других действий, обостряющих конфликт; огонь должен быть прекращен как можно скорее, а конфликтующие стороны – сесть за стол переговоров. Именно так подход Китая к украинскому кризису во время телефонной беседы с рядом европейских коллег 25 февраля 2022 года, на второй день СВО, обрисовал Ван И (тогда – министр иностранных дел КНР). Сформулировано все было таким образом, чтобы Китай мог, оставаясь над схваткой, и дальше развивать отношения с Россией, не портя при этом важные для него отношения с ЕС.

С тех пор позиция Пекина существенным образом не менялась. Перечисленные выше тезисы неоднократно повторялись в течение всего 2022-го. В развернутом виде и с добавлением ряда новых пунктов (безопасность атомных станций, защита гражданского населения и пленных, обеспечение экспорта зерна и т. п.) они содержатся и в опубликованной 24 февраля 2023-го «Позиции Китая по политическому решению украинского кризиса».

В последние годы публикация программных документов, посвященных важным международным проблемам, становится все более характерной чертой китайской дипломатии. Например, в сентябре 2021-го Си Цзиньпин на Генассамблее ООН выдвинул Инициативу по глобальному развитию. В апреле следующего года на Боаоском форуме он же выступил с Инициативой в области глобальной безопасности. И, наконец, 21 февраля, за три дня до «Позиции по Украине», МИД КНР опубликовал развернутый концептуальный документ, посвященный этой инициативе.

А днем ранее на сайте китайского внешнеполитического ведомства появилась пространная программная статья «Американский гегемонизм и его опасность». Она любопытна тем, что посвящена обличению всей долгой истории агрессивной политики США в разных частях мира – начиная с геноцида индейцев в XVIII–XIX веках и Доктрины Монро и вплоть до последних санкций против китайских технологий 5G. С подобными обвинительными текстами в адрес иностранных держав Пекин не выступал со времен борьбы против советских «социалистических империалистов» и «новых царей».

Выдвигая инициативы, Китай затем обычно собирает со своих партнеров заявления о поддержке этих проектов или участии в них, формируя коалиции для продвижения своих решений в международных организациях. Для большинства развивающихся стран КНР – главный торговый партнер, а также один из ведущих инвесторов и кредиторов. В этих условиях угодить Пекину, поддержав его очередную инициативу, – весьма разумный шаг. Инициативу в области глобального развития, например, по данным МИД КНР, поддержали уже более 100 стран. Глобальную инициативу по безопасности – более 80 стран и региональных организаций.

Текст китайской «Позиции по Украине», очевидно, также составлен таким образом, чтобы привлечь максимально широкую международную поддержку. Именно поэтому в нем использованы тщательно продуманные, обтекаемые формулировки, которые сложно критиковать и легко защищать. Такие формулировки могут быть поддержаны многими африканскими и азиатскими странами уже в ближайшие месяцы.

Для России формирование группы поддержки «Позиции по Украине» – безусловно, благо. Китайский документ не возлагает ответственности за конфликт ни на одну из сторон, а лишь призывает их к переговорам. Он прямо осуждает односторонние санкции и содержит слабо скрытую критику США и НАТО, поскольку осуждает «мышление холодной войны» и расширение военных блоков.

Теперь Китай может начать собирать голоса под своими проектами резолюций по Украине в Генассамблее ООН. Китайские проекты будут конкурировать с западными, критикующими Москву и требующими немедленного вывода войск. И это может стать серьезной проблемой для усилий США и ЕС по изоляции России.

Российская реакция на китайскую «Позицию» была предсказуемо вежливо-сдержанной. Москве и самой не надо, чтобы «Позиция» воспринималась как пророссийский документ, не нужно ей сейчас и открытого одобрения Пекином спецоперации. Но, по сути, речь идет о важном жесте, демонстрирующем политическую поддержку со стороны КНР.

Помощь Китая России

Если китайская политическая риторика по Украине до недавнего времени носила двойственный характер, то практика российско-китайских отношений была вполне однозначной. КНР в ходе украинского кризиса оказала России значительную экономическую поддержку (пусть не без выгоды для себя).

Развитие связей с Китаем сыграло важную роль в стабилизации российской экономики и предотвращении обвального падения промышленного производства. По итогам 2022 года Россия не только нарастила оборот торговли с КНР на 29%, до $190 млрд, но и сформировала положительное сальдо торгового баланса в $38 млрд.

Государственные органы двух стран тесно взаимодействовали, создавая совместные рабочие группы для оперативного решения возникавших на фоне кризиса проблем в таких областях, как финансовые расчеты, логистика, замещение технологического импорта из стран Запада. Долю национальных валют в расчетах двух стран удалось довести до 50%.

Сотрудничество развивалось, даже несмотря на продолжавшийся в самом Китае коронавирусный кризис, приводивший к остановке производств и затруднявший поездки делегаций бизнесменов и технических экспертов.

Некоторые глобальные китайские компании, наиболее зависимые от западных рынков и технологий, были вынуждены уйти из России, опасаясь попасть под вторичные санкции. Тем не менее импорт критически важных для России промышленных товаров в целом продолжал нарастать, благодаря тому что находились новые китайские поставщики и посредники.

КНР превратилась в почти безальтернативного поставщика России многих видов промышленного оборудования и материалов, что особенно важно для нее в условиях наращивания военного производства и усилий по импортозамещению различных видов европейских и американских товаров.

Китайская продукция двойного назначения (рации, квадрокоптеры и т. п.) широко используется российскими войсками в зоне СВО. Фактически единственный шаг, на который Китай не пошел, – это поставки в Россию военной техники и летального оружия.

Эти поставки могли бы существенно повлиять на ход боевых действий. Но они бы обернулись весьма тяжелыми экономическими и политическими последствиями для Китая. Скорее всего, его отношения с крупнейшим торговым партнером, Евросоюзом, были бы подорваны, а американцы стремительно и радикально нарастили бы санкционное давление на КНР, невзирая на все неприятные последствия для собственной экономики.

США, видимо, всерьез опасаются, что Китай начнет поставлять России оружие. С этим связаны периодические информационные кампании с обвинениями Пекина. Публикации о возможных китайских военных поставках Москве в американских СМИ со ссылкой на разведывательные источники появились еще в первой половине марта 2022-го. Насколько известно, тогда эти сообщения не получили подтверждения.

Теперь заявления о поставках оружия прозвучали на более высоком уровне – непосредственно от советника президента по национальной безопасности Джейка Салливана, директора ЦРУ Уильяма Бернса и госсекретаря Энтони Блинкена. При этом, как и прошлой весной, их заявления построены таким образом, чтобы защитить американское правительство от обвинений в преднамеренной лжи. Обычно такие формулировки свидетельствуют о том, что преднамеренная ложь как раз имеет место. В обоих случаях американцы не говорили о конкретных контрактах или поставках. Речь шла о том, что Россия обратилась с запросом о поставках оружия, а Китай этот запрос «всерьез рассматривает». Вполне вероятно, что ссылки на разведывательные источники носят фиктивный характер, а политические заявления и сливы в СМИ делаются ради подрыва китайских позиций в Европе и для давления на Пекин.

Что дальше

Все базовые условия, способствовавшие сближению Москвы и Пекина, в 2023 году лишь усилятся. Отношения Америки и Китая продолжают катиться под откос. При этом КНР действует все более наступательно и жестче реагирует на недружественные шаги США, как показал инцидент с нарушением американского воздушного пространства китайским аэростатом в конце января – начале февраля. В России, с другой стороны, рассеиваются последние иллюзии по поводу скорого окончания войны и хотя бы частичного восстановления отношений с Западом.

На фоне прекращения ковидных ограничений в Китае исчезают многие технические препятствия для логистики и деловых поездок. Важным событием станет визит в Россию Си Цзиньпина, который может состояться после проходящих в Пекине в первой половине марта сессий Всекитайского собрания народных представителей и Народного политического консультативного совета Китая. В этом случае Си будет первым лидером крупной страны, посетившим Россию с начала спецоперации.

Есть надежды на ускорение работы над новыми логистическими и энергетическими проектами, что позволит быстрее переориентировать на Китай российский экспорт.

Вместе с тем пока нет оснований ожидать от Пекина полномасштабной военно-технической поддержки – значительных поставок летального оружия или предоставления доступа к возможностям китайской группировки разведывательных спутников (второй в мире после американской). Такие шаги возможны лишь в случае резкого обострения ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которое поставит КНР и США на грань прямого столкновения – то есть когда Китаю уже будет нечего терять в отношениях с Западом.

Еще более маловероятно прямое политическое одобрение Пекином СВО и тем более признание российских территориальных приобретений. Сохранение тайваньской проблемы в целом исключает признание Китаем любых изменений в статусе территорий на основе общенародных референдумов. Вместе с тем мы, вероятно, увидим дальнейший рост китайской критики в адрес дестабилизирующей роли США в украинском конфликте.

Автор – директор Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ