События, произошедшие в Афганистане, оказались для Анатолия Арсентьева из села Подгорное Липецкого района настолько памятными, что рассказывая о них, он нет-нет, да и, смущаясь, смахивает скупую мужскую слезу…
Из Липецкой области сообщает Татьяна Анучина.
Так случилось, что война в Афганистане стала для солдата-срочника, призванного в ряды Советской Армии в 1979 году, первым и сразу не по годам серьезным жизненным испытанием на прочность. Эта война предопределила его дальнейшую судьбу.
«Прямо из липецкого райвоенкомата направили в Чирчик Узбекской СССР, затем на границу – в Какайды. Там в составе военно-воздушных войск, меня, еще пахнущего мамиными пирожками, за два месяца научили воевать. Тогда я еще не знал, что нас экстренно готовят в Афганистан. Стрелял с вертолета по скачущим на лошадях душманам, так тогда называли боевиков. Скорость вертолета была, естественно, гораздо больше скорости лошади, и попасть на лету оказалось очень сложно», – рассказывает Анатолий Арсентьев.
В составе 56-й отдельной гвардейской десантно-штурмовой бригады он был направлен в провинцию Кундуз на северо-востоке Афганистана.
«Когда мы вошли, было очень холодно. 13 декабря. Сырость, снег. Ощущение безнадёги. Дрожавшими руками вырыли окопы, прикрыли плащ-палатками. Внутри все равно холодно, согревались тем, что жгли ящики от патронов. От копоти все ходили с черными лицами. Но мы все были молодыми балагурами, смеялись друг над другом: над перепачканными в саже носами, над солдатиком, который заснул и уронил шапку в костер. Молодость и жажда жить сглаживали бытовые неудобства, стирали страх однажды не вернуться домой».
Несмотря на то, что на момент захода в провинцию бригады, где служил Анатолий Арсентьев, Кундуз был практически освобожден от врага, свист пуль ему и его товарищам слышать приходилось часто. При переезде в Гардез роту снабжения «духи» сожгли практически всю: «Двадцать шесть машин сгорели дотла, – Анатолий Алексеевич делает долгую паузу, вздыхает, отворачивается. Чувствуется, что ему трудно продолжать разговор, – в памяти остались погибшие… С Женькой Головачевым мы служили в одном батальоне, потом меня перевели в другой. Узнал случайно. Иду. Стоит машина – УАЗик, стоит как-то странно, посередине, все обходят его стороной. Я подошел, открыл, там он лежит, убитый, «духи» гранатами закидали».
Во Всесоюзной книге памяти есть информация о Евгении Головачеве, которого вспоминает его однополчанин. Евгений – уроженец Елецкого района, был рядовым, механиком-водителем боевой машины пехоты. Участвовал в двадцати девяти боевых операциях. 14 мая 1981 года во время преследования отступавшего противника его БМП была подбита и загорелась, а сам он был ранен в руку. Несмотря на это, Евгений Головачев помог эвакуировать пострадавшего товарища и приступил к тушению пожара. Он погиб от разрыва гранаты, брошенной душманом. За мужество и отвагу был награжден орденом Красной Звезды (посмертно).
«Навсегда запомнился Файзабад и операция «Зуб». Была поставлена задача ликвидировать мощный душманский укрепрайон, расположившийся на высоте 2700 метров на горе Гиндукуша, это место и называли «зуб». Там, конечно, была бойня. Начался обстрел, я упал, и рядом со всех сторон со свистом вонзались в песок пули. Я повернулся, чтобы закрыть голову, положил спереди рюкзак десантника, подумав, если в ноги попадет, то не так страшно. Ни одна пуля не достала тогда, Бог уберег».
Днем подниматься было опасно, боевики, которые родились в горах, знали их как свои пять пальцев, стреляли на поражение, а световой день еще и помогал им хорошо видеть советских солдат, не привыкших к горным маневрам. Поэтому продвигались в основном ночью.
«Поднялись на «Зуб», увидел небольшой бруствер, из-за которого моджахеды открыли огонь. Впереди меня парня ранило в ногу, а Серегу Федосеева, моего товарища, в грудь. Помню, как ему дали воды попить после боя, а я переживал, что ему, возможно, нельзя… Это ранение оказалось смертельным». – вспоминает Анатолий Арсентьев.
По данным книги памяти, рядовой Сергей Федосеев на той войне был стрелком – помощником гранатометчика. 29 сентября 1981 года во время боевой операции в районе города Файзабад в составе дозорного отделения двигался впереди роты. Неожиданно противник открыл интенсивный огонь по флангу подразделения. Мятежники находились на господствующей высоте. Дозорное отделение совершило маневр и вышло в тыл противника. Заняв выгодный рубеж, по команде командира отделение открыло огонь. Сергей подавил расчет пулемета, но, меняя огневую позицию, получил смертельное ранение. Он был награжден орденом Красной Звезды (посмертно).
«Прошло более тридцать лет. Из памяти, конечно, стерлись имена и фамилии людей, которых встретил в тот период, но сами события остаются очень четкими, до деталей, до малейших подробностей. И еще помнятся теплые отношения между однополчанами. Возвращаясь после операций в наш военный лагерь, мы всегда находили нетронутый паёк – хлеб, кашу, никто не забирал себе, даже если надолго задерживались, все продукты ждали нас в целости и сохранности. Может это, конечно, мелочи, но почему-то они не забываются», – с улыбкой вспоминает Анатолий Арсентьев.
Спустя тридцать лет после афганской войны этот человек до сих пор слышит ее голос. Он звучит в воспоминаниях друзей-однополчан, иногда резко во сне, иногда в песнях и в стихах про Афган, в старых порыжевших фотоснимках, в чертах лица случайного прохожего, так похожего на погибшего товарища… Этот голос никогда не замолчит, слишком громким и пронзительным он запечатлелся в памяти солдата, также, как в песне подполковника в отставке, ветерана войны в Афганистане Сергея Демяшова:
Ветер в окна задул, пыль подняв на бегу.
Это вам не Кабул, не восток и не юг.
Здесь, в Кундузе, – жара, хоть и север страны,
И, порой, до утра слышен голос войны…
Взрывы мин и гранат, выстрелы БМП.
Трассером автомат расписался во тьме.
Разорвав тишину, ухнул гранатомет.
Кто Кундуз не видал, нас навряд ли поймет.
Не забудем с тобой тех душманских засад
На колонном пути в Талукан, Файзабад.
Там товарища спас верный бронежилет,
Там седеет солдат восемнадцати лет…
После долгожданного дембеля Анатолий Арсентьев закончил Белгородскую специальную среднюю школу милиции, потом – высшую школу милиции. Пятнадцать лет он отдал одной-единственной службе – был участковым уполномоченным милиции в Советском районе города Липецка.
«Работа мне очень нравилась, в ней я нашел себя. На высшие должности не стремился, не хотел. Участок и людей, проживавших на нем, знал, как свои пять пальцев. В 2003 году ушел на пенсию в звании майора милиции».
Сегодня Анатолий Алексеевич Арсентьев на заслуженном отдыхе. У него две взрослые дочери, проживающие в Москве. Там и внук родился. Счастливый дедушка с нетерпением ожидает его в гости в Липецк. Конечно, он расскажет ему много интересных историй из боевой юности, но больше всего воин-интернационалист хочет, чтобы никто и никогда не услышали голос настоящей войны.
Фото автора и Алексея Арсентьева