Наша священная оборона – их варварская агрессия

Для цитирования:

Тебин П.Ю. Наша священная оборона – их варварская агрессия измерение // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 1. С. 99-116.

Международный дискуссионный клуб «Валдай»

Секретная версия новой американской Национальной стратегии обороны (НСО) была утверждена ещё в конце марта 2022 года[1]. Тогда её дополнили краткой открытой справкой на полторы страницы. Прошло больше полугода, прежде чем американской и мировой общественности представили открытую версию НСО-2022.

Это вызвало определённое возмущение в Конгрессе, так как затрудняло ход бюджетного процесса[2]. В середине октября опубликована первая Стратегия национальной безопасности (СНБ) администрации Байдена[3], а спустя две недели – открытая версия НСО-2022[4]. Одновременно с НСО-2022 в составе единого пакета документов также опубликованы Обзор ядерной политики (Nuclear Posture Review, ОЯП) и Обзор политики в области противоракетной обороны (Missile Defense Review, ОПРО).

СНБ-2022 определила стратегические рамки и целеполагание для НСО. СНБ-2022 зафиксировала окончание постбиполярной эпохи, обострение конкуренции между великими державами за право определения нового облика мира; ужесточение идеологического и военно-политического противостояния «свободных стран» и «антидемократических сил». Китай определён как ключевая, а Россия – как наиболее острая угроза национальной безопасности Соединённых Штатов и возглавляемому США «свободному миру». Вторым стратегическим вызовом наряду с обострением конкуренции между великими державами названы общие для всех государств трансграничные вызовы (изменение климата, пандемии инфекционных заболеваний, неконтролируемая миграция, обеспечение продовольствием, коррупция). В основе СНБ-2022 – отказ от изоляционистских тенденций времён Трампа и возвращение роли союзников и партнёрств на первое место.

Прежде чем перейти к рассмотрению НСО-2022, следует рассмотреть роль и значение документа в американской системе стратегического планирования.

НСО в американской политике национальной безопасности

В американской иерархии документов стратегического планирования НСО – наиболее значимое специализированное дополнение к СНБ. Предшественниками были ежегодные доклады министра обороны Конгрессу и президенту, подготовка которых прекратилась в 2005 г. c изданием первой НСО. При этом на протяжении десятилетия НСО существовала параллельно с Четырёхлетними обзорами оборонной политики[5], которые разрабатывались с 1997 по 2014 год. В настоящее время НСО подготавливается в соответствии с законом 2017 г.[6], заменив прежние доклады и обзоры.

Вопросы обороны, военного планирования и оборонно-промышленного комплекса традиционно занимают важное место в американской политике и экономике, а опора на военную силу – один из столпов военно-политической стратегии. Но необходимо понимать ограничения и специфику данного документа, особенно его публичной версии. В значительной степени НСО не является стратегией в чистом виде. Стратегия должна определять конкретную цель (или цели), а также инструменты, методы их применения и план действий по достижению цели в конкретных условиях и с учётом ограниченности ресурсов. НСО же носит очень широкий и общий характер. Она привязана к текущему стратегическому окружению, но избегает конкретики, сложных решений и компромиссов, детального рассмотрения плана действий и мероприятий, направленных на достижение заявленных целей.

Причины понятны – документы, подобные НСО, сами по себе воспринимаются как декларативный политический манифест администрации, который проходит долгий путь согласования внутри бюрократических структур, и в итоге превращается в инструмент лоббирования, консолидации и коммуникации. НСО направлена на обширную и неоднородную аудиторию – руководство Вооружённых сил (ВС), Конгресс, американских граждан, экспертное сообщество, корпорации, иностранных политических деятелей, военных и экспертов. А также сторонников и оппонентов действующей президентской администрации, партнёров, союзников и противников США на мировой арене.

НСО сочетает в себе черты различных жанров – видения, доктрины, концепции, политической декларации.

При её разработке стараются избегать ненужных и неудобных вопросов и оставить за администрацией максимум пространства для манёвра. Это удобный инструмент для решения текущих задач администрации в целом и Пентагона в частности в Конгрессе и на дипломатической арене. НСО, возможно, стоило бы называть «основы политики в сфере обороны». Слово «стратегия» в названии документа имеет больше отношения к широте охвата (тут действительно стратегический характер) и высокому иерархическому уровню – выше НСО, особенно после исчезновения конкуренции со стороны Четырёхлетних обзоров оборонной политики, стоит лишь СНБ.

Ещё одним фактором, способствующим выхолащиванию НСО как документа, является повышение внимания к обеспечению секретности в вопросах, связанных с обороной и национальной безопасностью. В связи с этим многие специфичные подробности и аспекты военного строительства, структуры и численности ВС, а также технологического развития остаются за рамками публичной версии стратегии.

Наконец, американская бюрократия, в особенности Пентагон и тесно с ним связанный оборонно-промышленный комплекс, является весьма тяжеловесной, инерционной и живучей системой. На фоне измеряющегося десятилетиями жизненного цикла ключевых современных военных программ вроде создания нового истребителя или подводной лодки жизненный путь президентской администрации совсем недолог. Зачастую даже искренние попытки новой администрации претворить в жизнь какие-либо значимые изменения безуспешны, потому что упираются в вопросы национальной безопасности, секретность, сотни тысяч вовлечённых в процессы людей и миллиарды долларов. Можно вспомнить планы Дональда Трампа по серьёзному увеличению корабельного состава американских ВМС, которые в действительности существовали в недрах Министерства ВМС США задолго до прихода Трампа в Белый дом[7], и если они и будут выполнены, то к тому времени сменится не одна администрация; или обещания Джо Байдена снизить роль ядерного оружия в американской стратегии[8], которые, как показал ОЯП-2022, так и остались словами.

Неудивительно, что некоторые американские эксперты последовательно критикуют и даже призывают к отказу от института стратегий[9] как набора документов стратегического планирования верхнего уровня.

НСО следует рассматривать как идеологизированное, сжатое, избегающее острых углов и политических «шероховатостей» изложение взглядов министра обороны и его команды на стратегическое окружение, стоящие перед Соединёнными Штатами вызовы, цели и задачи национальной политики в сфере обороны. НСО служит обоснованием для титанического по масштабу ежегодного бюджетного процесса, который и обеспечивает формирование американской военной мощи в среднесрочной и долгосрочной перспективе и на полях которого сталкиваются зачастую в весьма ожесточённых схватках президентская администрация и Конгресс.

Именно в контексте процесса разработки и принятия ежегодного военного бюджета в форме основополагающего закона о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону (National Defense Authorization Act) проявляется истинная роль СНБ и НСО как верхушки айсберга стратегического планирования. Это видно и из закона 2017 г., закрепившего требования к стратегии обороны: НСО – основание для разработки министром обороны ежегодных директив руководству Пентагона и ВС для подготовки проектов бюджета, а раз в два года – директивы Председателю Комитета начальников штабов в целях разработки и обновления планов применения ВС. При этом министр обороны обязан представлять комитетам по делам ВС Сената и палаты представителей подробный секретный брифинг, раскрывающий основное содержание увязанных с НСО директив.

Ниже рассмотрены основные положения НСО-2022, с учётом наиболее значимых установок ОЯП-2022 и ОПРО-2022, детальный обзор которых выходит за рамки данной работы.

Стратегическое окружение

В контексте НСО-2022 ключевыми факторами текущего момента являются:

• стратегическая конкуренция с Китаем;
• острая угроза со стороны России;
• угрозы территории США;
• сохраняющаяся угроза со стороны КНДР, Ирана и международного терроризма.

НСО-2022 определяет в качестве наиболее серьёзного вызова Китай, проводящий политику «насильственного» (coersive) и «всё более агрессивного» преобразования Индо-Тихоокеанского региона (ИТР) и международной системы. Китайскую угрозу Вашингтон видит в глобальном масштабе и повсеместно в ИТР – в тайваньском вопросе, в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях и на линии фактического контроля с Индией. Китай всесторонне развивает различные компоненты своей национальной мощи. В военном плане КНР придерживается целостного подхода и усиливает присутствие за пределами собственных границ, возможности по проецированию силы, а также ядерный потенциал.

Одна из ключевых идей НСО-2022 и ОЯП-2022 – Соединённые Штаты и их союзники впервые в истории столкнулись с не- обходимостью одновременно сдерживать две крупные ядерные державы – Россию и Китай, что оказывает существенное влияние на стратегическую стабильность и американскую политику. Более того, к 2030-м гг. в ядерной сфере мир станет трёхполярным.

В отличие от Китая Россия не представляет, по мнению США, долгосрочной стратегической угрозы за пределами ядерной сферы. Угроза со стороны России носит острый (acute), но вместе с тем более ограниченный в пространстве и времени характер. Россия стремится восстановить свою «имперскую зону влияния» и расширяет «внушительный послужной список» в части «территориальных агрессий». НСО-2022 обращает внимание на российско-китайское сближение и риск того, что в случае столкновения Америки с одним из двух ключевых геополитических противников, другой может воспользоваться ситуацией и создать для Соединённых Штатов «стратегическую дилемму».

Угрозы со стороны КНДР, Ирана и международного терроризма отмечаются, но невооружённым глазом видно снижение внимания к ним по сравнению с темами Китая и России. Что касается трансграничных угроз, которые в соответствии с СНБ-2022 являются одним из двух стратегических вызовов национальной безопасности, они упоминаются чисто формально, вскользь и мимоходом.

НСО-2022 повышает значение роли угроз непосредственно американской территории. И если при предыдущих администрациях в качестве источников этой угрозы назывались преимущественно международный терроризм и страны-изгои вроде Ирана и КНДР, то сейчас – Россия и Китай. Растёт риск агрессивного воздействия противника на оборонно-промышленный комплекс, космические объекты и иную критически важную инфраструктуру, а в конечном итоге – на волю американской общественности к проведению активной и независимой внешней политики.

Стратегическое окружение для США становится более опасным и нестабильным.

Это связано с возникновением новых технологий, систем вооружения и сфер противоборства. Взаимозависимость различных сфер военно-политической деятельности, отсутствие выработанных норм поведения и чётких «красных линий» влечёт за собой повышенные риски непреднамеренной эскалации.

Ситуация усугубляется стремлением Китая, России и иных противников вести «враждебную деятельность» в «серой зоне», то есть ниже порога применения Вашингтоном военной силы, а также непрямыми методами и в пограничных сферах. Сюда относятся меры экономического давления, применение ЧВК и марионеточных сил за рубежом, операции в информационном и космическом пространстве, военно-техническое сотрудничество.

Обеспечение обороны и безопасности в новых условиях

Приоритетами Пентагона в соответствии с НСО-2022 являются:

• оборона территории c учётом растущей угрозы со стороны КНР;
• сдерживание стратегических атак против США, их союзников и партнёров;
• сдерживание агрессии и обеспечение готовности одержать верх в вооружённом конфликте, первым приоритетом является вызов со стороны КНР в ИТР, вторым – вызов со стороны России в Европе;
• строительство устойчивых ВС и «оборонной экосистемы».

В центре НСО-2022 две концепции – «интегрированное сдерживание» и «проведение кампаний». На уровне стратегических документов, доктрин и концепций в США очень популярно изобретение терминов, в том числе путём создания новых словосочетаний или придания привычным терминам других значений. Отчасти это следствие политических игр и PR, попыток привлечь внимание общественности и прессы, подчеркнуть отличие руководства того или иного ведомства от своих предшественников путём использования модных слов и выражений (buzzword). Но новые термины нельзя сбрасывать со счетов, так как они зачастую, даже не являясь инновационными концепциями, точно отражают развитие американской военно-политической мысли и нюансы восприятия текущей ситуации.

Интегрированное сдерживание является ответом на многосферную угрозу со стороны противников. «Интегрированность» строится на согласованности политики, инвестиций и принимаемых Пентагоном мер с целью формирования скоординированной системы сдерживания, которая учитывает особенности конкретного противника, а также интеграция конвенционального и ядерного сдерживания, задач и потенциалов различных американских ведомств, союзников и партнёров.

В части самого «сдерживания» важен акцент не на балансе сил или потенциале, а на восприятии. Фразу, раскрывающую суть сдерживания, стоит привести целиком в связи с её значимостью – «эффективное сдерживание требует от Министерства обороны принимать во внимание то, как соперники воспринимают цели, серьёзность намерений и возможности США, их союзников и партнёров, их восприятие своей способности контролировать риски эскалации, а также их взгляды на то, как будет изменяться ситуация в случае отказа от применения силы, в том числе в результате действий США, их союзников и партнёров».

НСО-2022 выделяет три разновидности сдерживания в зависимости от характера воздействия на противника, его возможности и восприятия:

• Сдерживание через недопущение (denial) достижения противником своих целей или быстрого получения преимуществ. «Мы не можем реализовать свои планы».
• Сдерживание посредством устойчивости (resilience), то есть способности выдерживать ущерб и быстро восстанавливаться после него. В частности, это касается обеспечения устойчивости космической и информационной инфраструктуры, являющихся ключевым условием для эффективных действий Вооружённых сил. «Мы можем реализовать свои планы, но США смогут быстро оправиться от ущерба и нанести ответный удар».
• Сдерживание посредством наложения издержек (cost imposition), когда преимущества, полученные в результате враждебных действий, нивелируются прямыми или косвенными издержками в дальнейшем. В эту категорию отнесены как санкции и оказание военной помощи, так и ядерное оружие. НСО-2022 подчёркивает важность не только прямого наложения издержек силами самих Соединённых Штатов, но и коллективного. Таким образом, сдерживание усиливается формированием у противника уверенности в том, что его действия столкнутся с реакцией не только самих США, но и их союзников, в том числе тех, кто, возможно, не затронут напрямую те или иные враждебные действия. «Мы можем реализовать свои планы, но цена будет неприемлемой».

НСО-2022 достаточно расплывчато, но всё же даёт характеристику особенностям подхода к сдерживанию КНР, России, КНДР и Ирана:

• Китай – самостоятельные действия Соединённых Штатов по сдерживанию через недопущение и устойчивость, разработка новых концепций и укрепление боеспособности на случай потенциальной агрессии со стороны Китая.
• Россия – взаимодействие с НАТО по отражению конвенциональной агрессии, способной перерасти в ядерную агрессию любого масштаба.
• КНДР – опора на собственное внешнее военное присутствие и потенциал прямого наложения издержек.
• Иран – опора на региональных партнёров и укрепление их возможностей, выявление иранских действий в серой зоне и недопущение овладения Ираном ядерным оружием.

Идея «проведения кампаний» в контексте НСО-2022 представляется более свежим веянием военно-политической мысли. Ранее военное обеспечение национальной безопасности в мирное время строилось прежде всего вокруг внешнего присутствия, сочетающегося с мягкой силой, с одной стороны, и проецированием силы – с другой. Но проецирование силы – акт прямого применения военной силы, в связи с чем не может быть применено против враждебных великих держав в мирное время. Ранее американская политика была преимущественно реактивной, но сохраняла элементы проактивности в отношении дружественных стран (военно-­техническое сотрудничество, гуманитарная помощь, военная дипломатия и совместные учения) и заведомо более слабых государств (Ирак, Югославия, Афганистан). Воздействие на потенциально враждебные великие державы реализовывалось в основном политико-дипломатическими инструментам в зоне влияния оппонента путём воздействия на его геополитическое окружение.

Теперь же Соединённые Штаты заявляют, что будут в мирное время проактивно и более прямо действовать в отношении своих геополитических противников, принимая увязанные со стратегией, учитывающие особенности противника и объединённые единым замыслом меры военного и невоенного характера. Целью «проведения кампаний» является воздействие на соперников для нарушения проводимых ими мероприятий, представляющих угрозу для безопасности США, их союзников и партнёров, в особенности тех, что реализуются в «серой зоне». В действительности «проведение кампаний» является симметричным ответом противникам: вы проводите затрагивающие наши интересы операции в «серой зоне» – мы не будем сидеть сложа руки, мы будем также проводить в отношении вас операции, в том числе в «серой зоне».

«Проведение кампаний» также нацелено не столько на потенциал, инфраструктуру или силы противника, сколько на его восприятие с тем, чтобы посеять сомнения в возможности достижения своих целей или безнаказанного совершения враждебных действий.

К возможным инструментам, применяемым при «проведении кампаний», отнесены информационные операции, разведывательная деятельность и обмен разведданными с союзниками и партнёрами, экономические санкции и т.п.

Наконец, в соответствии с установками СНБ-2022, НСО-2022 предполагает вовлечение союзников и партнёров на всех этапах военного планирования. Важным элементом сдерживания противников США видят развитие военного и оборонного потенциала своих союзников и партнёров. Соединённые Штаты оставляют за собой глобальное измерение геополитического противостояния, но значительную часть нагрузки и ответственности в региональном масштабе перекладывают на союзников. В этих целях планируется смягчение ограничений на обмен разведданными, передачу и совместную разработку технологий, вооружений и военной техники.

Индо-Тихоокеанский вектор

НСО-2022 подтверждает некоторое перераспределение американского внешнего присутствия в пользу Европы и ИТР и за счёт Ближнего Востока. В рамках идеи «интегрированного сдерживания» США ставят задачей обеспечение национальной безопасности в Западном полушарии, Арктике и Африке на фоне концентрации основных ресурсов и внимания на ИТР.

Одним из ключевых факторов в ИТР является весьма откровенная попытка НСО-2022 подчеркнуть противоречия между Китаем и Индией и ввести Индию в качестве ключевого военного партнёра Соединённых Штатов в широкую антикитайскую коалицию.

Второй фактор – на фоне ожесточения соперничества с Китаем в ИТР США смещают акцент сотрудничества с двусторонней на многостороннюю основу. Говорить о возможности создания аналога НАТО в ИТР не приходится, по крайней мере пока, но Соединённые Штаты стремятся сблизить своих достаточно удалённых друг от друга союзников вроде Австралии и Японии, вовлечь внерегиональные державы (например, Великобританию в рамках AUKUS), а также превратить партнёров в союзников (прежде всего это касается Индии). Пытаясь максимально изолировать Китай в политическом плане в ИТР, НСО-2022 заявляет о необходимости превращения АСЕАН в площадку для решения региональных проблем безопасности.

Концентрация усилий

НСО-2022 указывает на необходимость перераспределить внимание и ресурсы на приоритетные угрозы и признать повышенные риски на других направлениях. Концентрация национальной мощи на великих державах предполагает сокращение числа функций, выполняемых ВС на повседневной основе, за счёт развития функционала сдерживания и подготовки к войне, а не невоенного потенциала оказания гуманитарной помощи, мягкой силы и военной дипломатии.

США опасаются, что в случае столкновения с одним из своих геополитических противников, второй может предпринять авантюрную попытку воспользоваться ситуацией и совершить «агрессивные действия» в другом регионе, что является риском, учитывая отказ от стандарта «двух крупных региональных войн». Этого стандарта американцы придерживались после окончания холодной войны, а при Джордже Буше-младшем приняли даже ещё более амбициозную концепцию «1-4-2-1», в соответствии с которой ВС должны быть способны одновременно эффективно защищать собственную территорию, осуществлять сдерживание конфликтов в четырёх регионах и вести две крупные региональные войны, в одной из которых победа должна быть достигнута максимально быстро[10]. По мере осознания пределов американской военной мощи, бюджетных ограничений и роста военного потенциала России и Китая произошёл пересмотр данного стандарта, который ещё в 2012 г. закреплён в Стратегическом руководстве по вопросам обороны[11] администрации Барака Обамы, а позже подтверждён в последнем Четырёхлетнем обзоре оборонной политики 2014 г.[12] и НСО-2018 администрации Дональда Трампа[13].

В НСО-2022 сохраняется формулировка Трампа – обеспечить победу в одном конфликте с крупной державой и сдерживание «оппортунистической агрессии» в другом регионе. При этом в ОЯП-2022 прямо указывается, что одним из важных элементов сдерживания «оппортунистической агрессии» будет ядерное оружие. Вместе с тем отмечается, что конфликт одновременно с Китаем и Россией крайне маловероятен.

НСО-2022 указывает на необходимость подготовки к конфликтам низкой интенсивности и ограниченным по времени и масштабу военным операциям, но чтобы это не сказывалось существенно на готовности вести боевые действия высокой интенсивности в полномасштабном конфликте. Далее прямо отмечается, что повседневные требования по обеспечению внешнего присутствия и боевого дежурства не должны негативно отражаться на боеготовности для выполнения задач в будущем. Это, вероятно, может ускорить постепенное ограничение внешнего военно-морского присутствия Соединённых Штатов, рост интенсивности которого на фоне сокращения численности корабельного состава привёл за 20 лет к существенному увеличению оперативной нагрузки на силы флота[14].

Технологии и человеческие ресурсы

В контексте строительства устойчивых ВС и «оборонной экосистемы» особый акцент сделан на развитии систем разведки, связи и управления, в том числе космических. Конечная цель – повышение устойчивости общей системы разведки, связи и управления, качества и скорости обнаружения целей и целеуказания, а также способности эффективно угрожать ключевым элементам военной мощи противника, прежде всего тем, которые обеспечивают ему возможность ограничения доступа по отношения к ВС США (anti-access/area-denial capability, или A2/AD, – ещё одна «модная» концепция, популярность которой в последние годы несколько снизилась, что не помешало ей попасть в НСО-2022). Касается это прежде всего систем ПВО, а также различных носителей высокоточного оружия наземного, воздушного и морского базирования. Подчёркивается, что угроза потенциалу A2/AD противника должна сопровождаться управлением эскалацией.

НСО-2022 делает достаточно громкие заявления в отношении существующей системы военного строительства. В настоящее время она слишком медлительна и ориентирована на создание систем, которые не предназначены для противодействия наиболее серьёзным вызовам будущего. Пентагон должен сделать упор на быстрой отработке новых технологий и концепций, ускорить процесс разработки и принятия на вооружение новых систем вооружения, которые должны иметь открытую архитектуру и быть приспособлены для внедрения новых технологий. Соединённые Штаты планируют создать «инновационную экосистему» в рамках оборонно-промышленного комплекса, включающую также совместные проекты с союзниками и партнёрами. Взаимовыгодному военно-техническому сотрудничеству США с ключевыми странами в деле совместной разработки новых систем вооружения и внедрения новых технологий предполагается обеспечить всестороннюю поддержку.

Пентагон планирует активно перенимать релевантные для ВС достижения гражданского коммерческого сектора в части внедрения технологий искусственного интеллекта, микроэлектроники, возобновляемой энергетики и т.д. наряду с собственными разработками гиперзвукового оружия, оружия направленной энергии, информационных технологий, биотехнологий, современных материалов и квантовой информатики. Также планируется провести институциональные реформы и обеспечить интеграцию в отношении программ по накоплению и обработке данных, созданию специализированного программного обеспечения и внедрению технологий искусственного интеллекта. Пентагон поддержит освоение современных производственных технологий в оборонно-промышленном комплексе.

Особое внимание уделяется развитию человеческих ресурсов Министерства обороны, ВС и оборонно-промышленного комплекса. Подчёркивается важность новых специальностей в сфере продвинутых информационных технологий и искусственного интеллекта, а также взаимодействия с образовательными учреждениями, в том числе гражданскими. Необходимо развивать внутренние компетенции и понимание сотрудниками Минобороны и военнослужащими передовых технологий, вероятных противников и будущего облика военных конфликтов.

Важное значение приобретает усиление роли языковой подготовки, навыков критического мышления и аналитики, социальных и поведенческих наук в образовательных программах военных вузов.

Пентагон планирует развивать систему стажировок, стипендиальных программ и повышения квалификации для сотрудников министерства, в том числе в частном секторе, для повышения осведомлённости, развития экспертизы и компетенций и привлечения лучших практик. Представляется целесообразным изучить данный опыт Пентагона и использовать его в отечественной практике.

Отражение Пёрл-Харбора в мутном стекле

Складывается впечатление, что США опасаются повторения чего-то похожего на нападение на Пёрл-Харбор. Напрашиваются параллели между предостережениями НСО-2022 о «наложении издержек» и «устойчивости» и фразой, приписываемой адмиралу Ямамото (в действительности это изящное творение американского кинематографа), «мы разбудили спящего гиганта». Показательно внимание и формулировки в отношении острова Гуам: любая атака на него или любую другую территорию Соединённых Штатов будет рассматриваться как прямое нападение. Любопытное совпадение – во времена войны на Тихом океане Гавайи, как и Гуам сейчас, были территорией, а не штатом.

США намерены оставаться лидером «свободного мира», устанавливать международные правила и препятствовать любым попыткам «антидемократических сил» оспорить их положение. Вместе с тем они опасаются скатывания соперничества к войне, неконтролируемой эскалации и враждебных действий своих противников, в особенности масштабных и превентивных.

Пентагон планирует избегать непреднамеренного срыва от соперничества к столкновению, а укрепление сдерживания дополнять управлением рисками эскалации.

Показательно включение на правах самостоятельного раздела темы «Управление рисками», а также введение подраздела по управлению эскалацией в раздел по интегрированному сдерживанию. Одним из терминов, которым НСО-2022 характеризует текущую стратегическую ситуацию и происходящие в военно-политической сфере процессы, является «непрозрачность» (opacity). Любопытно провести параллель с термином «неопределённость» (uncertainty), ставшим популярным в американской военно-политической стратегии после окончания биполярного противостояния. И если под «неопределённостью» подразумевалась прежде всего невозможность чётко прогнозировать результаты развития текущих процессов, то под «непрозрачностью» – непредсказуемость самих механизмов и процессов, влияющих на возникновение конфликтов и эскалацию, нечёткость критических порогов и «красных линий», искажение и неточность восприятия при контактах и передаче информации. НСО-2022 подчёркивает значение коммуникаций и консультаций в кризисных обстоятельствах не только с союзниками и партнёрами, но и с противниками.

Значительное внимание управлению рисками и предотвращению неверных оценок и решений уделено и в ОЯП-2022. Отмечается роль коммуникаций для предотвращения неверного восприятия политики, возможностей и намерений противниками и противников самими Соединёнными Штатами. Также фиксируется, что американцы должны тщательно избегать пересечения неправильно понимаемых или туманных «красных линий», являющихся пороговыми для применения противником ядерного оружия. Меры, направленные на управление этими рисками, должны включать как внутренние исследования, анализ и оценку сценариев, так и активное взаимодействие с потенциальными противниками посредством широкого спектра механизмов публичного и конфиденциального диалога в мирное время, а также в случае кризиса или конфликта. США заявляют о стремлении увеличивать прозрачность и взаимное понимание (не путать с взаимопониманием!).

* * *

В целом американское экспертное сообщество встретило НСО-2022 позитивно[15]. Ряд экспертов выразили опасения, как администрация и Пентагон превратят концептуальные установки НСО-2022 в конкретные решения и мероприятия. Прозвучали и сомнения в целесообразности повышения градуса напряжённости по отношению к Китаю[16]. Наконец, ряд специалистов, прочитав НСО-2022, обратили внимание не на описание зловещего предвоенного периода, глобального идеологического противостояния демократии и авторитаризма и грядущего трёхполярного ядерного мира, а на недостаточное, по их мнению, внимание, уделённое правам человека, борьбе с изменением климата и вопросам мира и безопасности с учётом гендерной проблематики[17].

Вместе с тем стратегические документы администрации Байдена всё больше напоминают известную карикатуру британского художника Тома Голда «Наша священная земля – их варварская пустыня». Их многосферные угрозы – наше интегрированное сдерживание, их зловредное поведение и насильственные действия в «серой зоне» – наше «проведение кампаний», их распространение продвинутых военных технологий – наше военно-техническое сотрудничество, их ядерные угрозы – наши сдерживающие сигналы.

НСО-2022 и СНБ-2022 никак не пытаются дать логичное, рациональное обоснование политике оппонентов, будь то Китай, Россия или Иран, с точки зрения национальных интересов этих стран, найти точки соприкосновения и возможности для дипломатического урегулирования на основе переговоров и компромиссов. Нельзя не замечать в тексте НСО-2022 очевидных пар с одинаковым содержанием и полярной ценностной окраской.

Так, бросается в глаза следующая цитата из НСО-2022: «Лидерство США в определении норм поведения в информационном, космическом и других возникающих технологических сферах усилит сдерживание посредством укрепления международного консенсуса по вопросу того, что является зловредным и агрессивным поведением». Соединённые Штаты в очередной раз подчёркивают, что именно они должны определять «что такое хорошо и что такое плохо» на международной арене, а набивший оскомину «порядок, основанный на правилах» подразумевает правила, определённые Вашингтоном и соответствующие его интересам. Даже западные эксперты отмечают, что «порядок, основанный на правилах» представляет собой глобализацию либерального мирового порядка, международной идеологии западного блока, победившей по итогам холодной войны[18], но не являющейся единственным или оптимальным для всего человечества вектором развития.

В целом администрация Байдена в части стратегических документов старается избегать колебаний в крайние стороны вроде эпатажного квазиизоляционизма Трампа или прямолинейного унилатерализма Джорджа Буша-младшего. НСО-2022, как и СНБ-2022, лежит в рамках традиционных установок и является эволюционным, а не революционным развитием американской военно-политической стратегии. Не стоит и преувеличивать различия с установками НСО-2018 администрации Дональда Трампа.

Мир, в рамках которого Пентагон планирует обеспечивать национальные интересы и безопасность, однозначно стал более мрачным и тревожным. Ближайшие годы будут временем дальнейшего раскручивания идеологического и военно-политического противостояния «просвещённого свободного мира» и «варваров-ревизионистов». Некоторую надежду внушает то, что, похоже, в Вашингтоне хорошо понимают потенциально катастрофические последствия неконтролируемой эскалации и заинтересованы её избежать. Впрочем, сомневаться не приходится – риск большой войны не остановит США в борьбе за преобладание в мире, просто своих целей Вашингтон будет стараться достичь с минимальными рисками и издержками для себя.

На смежную тему – валдайская записка автора «О новой стратегии национальной безопасности США», подготовленная по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай». С ней можно ознакомиться по адресу https://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/valdayskaya-zapiska-120/

Сноски

[1]       DoD Transmits 2022 National Defense Strategy // 28/03/2022, U.S. Department of Defense URL: https://www.defense.gov/News/Releases/Release/Article/2980584/dod-transmits-2022-national-defense-strategy/ (дата обращения: 13.12.2022).

[2]  Gould J. White House aims to release overdue security strategies within weeks, 2 // 01/08/2022, Defense News. URL: https://www.defensenews.com/pentagon/2022/08/01/white-house-aims-to-release-overdue-security-strategies-within-weeks/ (дата обращения: 13.12.2022).

[3]  National Security Strategy // The White House, October 2022. URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/10/Biden-Harris-Administrations-National-Security-Strategy-10.2022.pdf (дата обращения: 13.12.2022).

[4]  The 2022 National Defense Strategy of the United States of America including the 2022 Nuclear Posture Review and the 2022 Missile Defense Revies // U/S/ Department of Defense. URL: https://media.defense.gov/2022/Oct/27/2003103845/-1/-1/1/2022-NATIONAL-DEFENSE-STRATEGY-NPR-MDR.PDF (дата обращения: 13.12.2022).

[5]  Sec. 923, the National Defense Authorization Act for FY1997 (Public Law 104-201). URL: https://www.govinfo.gov/content/pkg/PLAW-104publ201/pdf/PLAW-104publ201.pdf (дата обращения: 13.12.2022).

[6]  Sec. 941, the National Defense Authorization Act for FY2017 (Public Law 114-328). URL: https://www.congress.gov/114/plaws/publ328/PLAW-114publ328.pdf (дата обращения: 13.12.2022).

[7]  O’Rourke R. Navy Force Structure and Shipbuilding Plans: Background and Issues for Congress // Congressional Research Service, 20.10.2022. URL: https://crsreports.congress.gov/product/pdf/RL/RL32665 (дата обращения: 13.12.2022).

[8]  Biden J.R. Why American Must Lead Again: Rescuing US Foreign Policy after Trump // Foreign Affairs 99 (2020): 64. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/united-states/2020-01-23/why-america-must-lead-again (дата обращения: 13.12.2022).

[9]  Logan J., Friedman B.H. The Case for getting rid of the National Security Strategy // War on the Rocks, 04.11.2022. URL: https://warontherocks.com/2022/11/the-case-for-getting-rid-of-the-national-security-strategy/ (дата обращения: 13.12.2022).

[10]  National Military Strategy of the United States: A Strategy for Today; A Vision for Tomorrow // Department of Defense. 2004. URL: https://www.hsdl.org/c/abstract/?docid=446695 (дата обращения: 13.12.2022).

[11]  Sustaining U.S. Global Leadership: Priorities for 21st Century Defense // Department of Defense. January, 2012. URL: https://www.globalsecurity.org/military/library/policy/dod/defense_guidance-201201.pdf (дата обращения: 13.12.2022).

[12]  Quadrennial Defense Review 2014 // Department of Defense. URL: https://history.defense.gov/Portals/70/Documents/quadrennial/QDR2014.pdf?ver=tXH94SVvSQLVw-ENZ-a2pQ%3d%3d (дата обращения: 13.12.2022).

[13]  Summary of the 2018 National Defense Strategy of the United States of America. URL: https://dod.defense.gov/Portals/1/Documents/pubs/2018-National-Defense-Strategy-Summary.pdf (дата обращения: 13.12.2022).

[14]  Work R.O. A Slavish Devotion to Forward Presence Has Nearly Broken the U.S. Navy // Proceedings, December 2021. URL: https://www.usni.org/magazines/proceedings/2021/december/slavish-devotion-forward-presence-has-nearly-broken-us-navy (дата обращения: 13.12.2022).

[15]  CNAS Responds: Analyzing the 2022 National Defense Strategy // Center for a New Amercian Security 28.10.2022. URL: https://www.cnas.org/press/press-note/2022-nds-cnas-responds (дата обращения: 13.12.2022); Sisson M.W. There is a lot to like in the 2022 National Defense Strategy // Brookings 18.11.2022. URL: https://www.brookings.edu/blog/order-from-chaos/2022/11/18/there-is-a-lot-to-like-in-the-2022-national-defense-strategy/  (дата обращения: 13.12.2022).

[16]  Marlow I. “Sloppy” US Talk on China’s Threat Worries Some Skeptical Experts // BNN Bloomberg. 03.11.2022. URL: https://www.bnnbloomberg.ca/sloppy-us-talk-on-china-s-threat-worries-some-skeptical-experts-1.1841623 (дата обращения: 13.12.2022).

[17]  Experts React: The Biden Administration’s National Defense Strategy // Stimson Center. 02.11.2022. URL: https://www.stimson.org/2022/experts-react-the-biden-administrations-national-defense-strategy/ (дата обращения: 13.12.2022).

[18]  Scott B. Rules-based order: What’s in a name? // The Interpreter. 30.06.2021 URL: https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/rules-based-order-what-s-name (дата обращения: 13.12.2022).

Нажмите, чтобы узнать больше