Почему Путин не требует от Лукашенко воевать на Украине

Еще недавно президент Китая Си Цзиньпин твердо занимал первое место по числу личных встреч и переговоров с Владимиром Путиным. Однако в 2022 году это лидерство перехватил Александр Лукашенко — с белорусским президентом российский лидер с января встретился аж 12 раз. 11-м стал визит 19 декабря в Минск Владимира Путина с группой министров, а 12-м — встреча лидеров на неформальном саммите СНГ 26 декабря.

Подобная частота встреч очень пугает коллективный Запад — там считают, что Минск готовится присоединиться к российской специальной военной операции на Украине. «Лукашенко ранее позволил Кремлю использовать свою территорию как платформу для отправки десятков тысяч российских солдат на Украину, в то время как российские самолеты взлетали с белорусских баз… Серия военных учений, которую эта страна проводит с Россией на границе в течение последнего месяца, снова вызывает опасение что Белоруссия вот-вот вступит в бой», — пишет британская The Guardian. Про переговоры относительно «более широкого привлечения вооружённых сил Республики Беларусь к операции против Украины» говорят и в Киеве.

По логике западных и украинских экспертов, белорусские войска совместно с российскими либо нанесут отвлекающий удар по Киеву (вынудив украинское командование оттянуть войска с Донбасса, где сейчас идут боевые действия), либо предпримут не отвлекающую, а реальную попытку по взятию Киева, либо проведут еще более дерзкую операцию. В частных беседах российские эксперты говорят о возможности удара к западу от Киева, ближе к польской границе — дабы разрушить логистику поставок западных систем вооружений украинскому режиму.

В Минске и Москве всё это отрицают. Лукашенко (который еще в марте говорил, что «не собирается ввязываться в эту операцию… и нас туда не зовут») сейчас отшучивается о «соагрессорах», а российские власти все подобные предположения опровергают. По их словам, никаких переговоров о вступлении Белоруссии в СВО не ведется. «Контакты ближайших союзников, коими являются Россия и Белоруссия, не должны никого беспокоить. Потому что они осуществляются не против кого-то, а во имя взаимной выгоды, во имя взаимной заинтересованности», — заявил пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков. Да и в МИД говорят о том, что общая группировка войск на территории Белоруссии создавалась не для вторжения куда-то. «>Задача совместной российско-белорусской группировки войск — при необходимости дать отпор потенциальному противнику в случае вторжения на территорию союзной нам Белоруссии», — объясняет замглавы российского внешнеполитического ведомства Михаил Галузин.

Конечно, некоторые могут не поверить в эти слова чиновников. К тому же российский замминистра (в отличие от некоторых белорусских экспертов) говорит о «потенциальном противнике», а не о конкретной Польше — тем самым давая понять, что casus belli может стать и вторжение со стороны Украины. А вторжение это может быть не обязательно полномасштабным — попытка киевского режима атаковать российские войска на территории Белоруссии дронами или ракетами с юридической точки зрения будет ровно таким же нарушением белорусского суверенитета. Перспективы белорусского присоединения нужно оценивать не с точки зрения официальных заявлений, а через призму целей и возможностей Белоруссии, а также выгод от ее физического присоединения для России. Проще говоря, заинтересована ли РБ (Республика Белоруссия) в совместном с РФ участии в СВО, чем она может помочь — и, как ни странно это прозвучит, нужна ли России белорусская помощь? И вот тут получается интересная картина.

Так, Минск, безусловно, заинтересован в том, чтобы вместе с Россией решить вопрос с «Антироссией». «Цели у Белоруссии и РФ в части СВО на Украине совпадают, так как Белоруссия была бы следующей после РФ, которой бы занялись украинские неонацисты. Поэтому, надеюсь, никаких иллюзий у белорусов по этому вопросу не осталось. Соответственно, Минск разделяет цели демилитаризации и денацификации. Задачи такие же: уничтожить украинскую государственность и шаг за шагом освободить территорию постУкраины», — поясняет ИА REGNUM глава аналитического проекта «СОНАР-2050» Иван Лизан. Однако, во-первых, Минск с самого начала СВО выступал не за уничтожение украинской государственности, а за смену русофобского режима в Киеве — у белорусских властей оставались иллюзии относительно того, что цельную Украину можно использовать как противовес России в различных интеграционных процессах. Именно поэтому Лукашенко говорил о необходимости сохранить «единую и неделимую Украину» даже тогда, когда в России готовились к референдуму на освобожденных территориях. Помогать Москве освобождать новые территории он не готов — как минимум до того момента, когда территориальный распад Украины будет необратим и на Западную Украину не войдут поляки. Во-вторых, белорусское общество (даже сторонники Лукашенко) ощущает опасность от Украины, однако не готово участвовать в боевых действиях. Об этом говорят различные закрытые опросы общественного мнения.

В то же время Белоруссия может помочь и помогает России в рамках СВО — причем помогает весьма существенно. «Вариантов тут множество. Отсутствие поставок любых товаров, которые способствуют поддержанию боеспособности ВСУ, в частности, ГСМ, электроэнергии, запчастей и машин. Помощь России в импортозамещении и налаживании производства машин, оборудования и запчастей. РБ этим занимается, в том числе реализует импортозамещающие проекты на российские деньги под потребности российских компаний. Сдерживание Польши от прямого и открытого вступления в боевые действия на стороне Киева — Минск в этом плане похож на засадный полк, о котором знают в Варшаве, а потому опасаются. Оттягивание части украинских войск с линии фронта для защиты севера Украины от потенциального присоединения РБ к СВО. Воспрепятствование проникновению нежелательных элементов с Украины в РФ через РБ, — перечисляет Иван Лизан. — По всем этим пунктам Минск последователен и с конца февраля находится на стороне России». По слухам, достигнута договоренность о дополнительной помощи в виде ремонта техники и поставок белорусских образцов для российской армии.

Конечно, Россия могла бы принудить Белоруссию перейти от помощи к прямому участию в СВО — но зачем? Чем белорусские войска в несколько десятков тысяч человек помогут российскому корпусу на территориях бывшей Украины? Они скорее навредят — как навредило России вступление Румынии в Первую мировую войну на ее стороне. Когда румынские власти отказались от формального нейтралитета, они фактически удлинили для России линию фронта, а также вынудили их спасать после того, как австро-венгры разгромили румынские войска. Точно так же вступление белорусских войск удлинит фронт СВО почти в два раза — на 1 тысячу километров. И российским войскам придется защищать белорусские города и деревни от вторжений украинских тероборонцев.

Именно поэтому ни о каком прямом участии Белоруссии в СВО сейчас, скорее всего, не идет и речи. Это не нужно ни Белоруссии, ни России.