Хотя поводов для восторга и не так много, как может показаться изначально.
Язык поднимает человека по социальной лестнице или его природные качества? Можно ли научить грамотно говорить бедняка и открыть для него все двери в обществе? Хорошие манеры присущи всем в социуме или только представителям высшего класса? Эти и другие вопросы можно было бы поставить в новом спектакле «Пигмалион» в Тверском театре юного зрителя. Но драмы идей не получилось, скорее – какой-то громоздкий мюзикл. Где Генри Хиггинс, в чём его обвиняют в одной из сцен, скорее, трюкач.
Режиссёр Наталия Лапина пошла своим, особым путём. Она словно взяла принцип построения постановки из пьесы: «Вещественная, тёплая, крепкая, даже самую толстую кожу прошибает! Чтобы чувствовать её запах и цвет, не нужно ни знаний, ни усилий».
Обсмеётесь от радости…
Режиссёр, она же автор инсценировки, посчитала, что популярные переводы великого «романа в 5 действиях» Бернарда Шоу недостаточно филигранны. Поэтому она решила доработать классический текст. В своём произведении постановщик смешала куски из перевода Евгении Калашниковой, перевода Полины Мелковой, а также из киномюзикла «Моя прекрасная леди» (1964). И добавила от себя.
По всей видимости, главной движущей силой варианта Лапиной стал юмор. К примеру, фраза Элизы Дулитл, которую Хиггинсу передала Миссис Пирс: «Когда вы её увидите, то обосрётесь от радости» (да-да, так и сказано), или слова уличных мальчишек: «У неё там платьёв хоть жопой жуй», «А это что за хрен?».
Боюсь показаться ханжой, но такие шутки красят постановку примерно так, как уместным было бы появление Элизы Дулитл с кастетом и жёсткие разборки с профессором фонетики. Хотя, надо сказать, что Элиза в тюзовском варианте и так смотрится довольно хабалистой и бесцеремонной девушкой. Если в оригинале продавщица цветов 7 раз повторяет, что она «не какая-нибудь, а честная девушка», то в лапинском варианте Элиза уточняет у Хиггинса: «Что прибухнули вчера, да?». Хорошо хоть не обещает ментов из Убойного отдела вызвать…
По интонации это всё напоминает другой спектакль ТЮЗа – «Грозу» по Островскому режиссёра Вероники Вигг. Тоже выглядит как пересказ подвыпившего студента на экзамене. Зачем было сдабривать всё это рассуждениями от Автора или Рассказчика – сказать ещё сложнее. Во-первых, Пиккеринг, вжившийся в роль Автора, не выглядит заядлым литератором, во-вторых, и это важно, Рассказчик перегружает и так не короткий и не динамичный спектакль… Понятно, что слова про написание пьесы любопытны подрастающей аудитории, особенно той, что никогда не посещала уроки литературы.
«Золушка для взрослых»
Кто же такая Элиза Дулитл в спектакле Тверского ТЮЗа? В первую очередь, вопреки принятому ударению на первый слог, носительница фамилии Дули́тл. Также это типаж девушки не начала, а скорее конца ХХ века. Если в оригинале и множестве постановок, в том же мюзикле 1964 года или спектакле Тверского театра драмы 2020 года, Элиза кажется пусть и необразованной, но осторожной и хитрой особой, которая на рожон не лезет, то в вариации Тверского ТЮЗа… Мне кажется, увидев такую наглость, настоящий известный профессор взял бы лично метлу в руки, чтобы выгнать попрошайку вон.
При этом сложно говорить об актёрской работе. Вероятно, Дарья Астафьева выполняла поставленные перед ней задачи, но вот что это были за задачи? Невнятное произношение – ещё не залог того, что создан образ. При этом, что по манере говорить, что по поведению можно сделать вывод, что героиня немного приняла на грудь, прежде чем пойти продавать цветы. Помните такой театральный анекдот: чтобы сыграть пьяного, нужно махнуть 100 граммов, а во втором действии придётся уже постараться играть трезвого.
К слову, во втором акте актрисе поручили играть… какого-то голосового помощника в интернет-браузере. Практически роботизированный, бесчувственный голос. Понятно, что таким образом пытались показать механистичность заученной языковой модели Элизы Дулитл. Однако, ощущение, будто это очередная шутка для зумеров, которые довольные закивают головами, посмеиваясь над сравнением, понятным им из ежедневного использования гаджетов.
Заслуженный артист РФ Андрей Иванов исполнил роль Генри Хиггинса. Нужно сказать, что Андрей Вячеславович очень харизматичен и энергичен практически в каждой работе. И эта не стала исключением. Исполнитель легко надел маску экскцентричного и даже чуть сумасбродного учёного, который порой готов жертвовать социальными условностями во имя науки. Уверенный тон голоса, громогласные речи, чёткая дикция вкупе с широкими жестами – всё это признаки решительного человека. Того, что подчинил себе свой талант.
Но есть ли химия между учителем, который взялся за 6 месяцев сделать из попавшейся в его сети простушки «герцогиню» с идеальным выговором, и ученицей? Кажется, что нет. Дарья Астафьева отыгрывает свою роль, Андрей Иванов привлекает свои наработки. Убери одного из исполнителей со сцены и поставь просто картонку – ничего не изменится.
А прикрывает этот недостаток музыка. Автор мюзикла «Моя прекрасная леди» Фредерик Лоу признавался: «Я не люблю свою музыку, но что значит мое мнение по сравнению с мнением миллионов?». Я не музыкант, но могу понять, что песни жутко перегружают всё действо.
Форма и содержание, грех и воздержание
Станислав Ежи Лец иронично заметил: «Возможности оперы ещё не исчерпаны: нет такой глупости, которую нельзя было бы спеть». Что ж, вероятно, это можно отнести и к мюзиклу. В музыкальном спектакле, который ближе к мюзиклу, «Пигмалион» в Тверском ТЮзе звучат композиции, которые частично опираются на наследие Фредерика Лоу. Всем известные песни в композиторской обработке перемежаются с оригинальными.
На мой субъективный взгляд, в мюзикле должны быть композиции, которые раскрывают сюжетные моменты, а в этом случае они лишь повторяют мысли, которые озвучиваются в драматических кусках… То, что они работают на раскрытие характера персонажей тоже не совсем верно, потому что некоторые идеи кочуют из одной песни в другую. К тому же, они все будто сыграны на одной ноте, и нет ощущения катарсиса. К примеру, в финале первого акта можно было сделать масштабный танец с участием фактически всех занятых актёров. Но в итоге они поют два слова, и занавес закрывается…
В общем, понятно, что актёры хорошо владеют вокальным искусством, но из-за того, что музыкальных номеров слишком много, и все они несколько однообразны, складывается впечатление, что постановка бесконечна…
Возвращаясь к концепции спектакля целиком, нужно заметить, что единственная его цель – развлечь ту часть зрителей, которая не читала произведение, рассмешить и увлечь незатейливой музыкой. В зале, и правда, смеялись и охали, когда, к примеру, становилась известна судьба Альфреда Дулитла (которого пресно воплотил актёр Михаил Хомченко. – Ред.). Но если все повороты сюжета известны, то другие компоненты произведения не вызывают эмоций.
Впрочем, есть и светлые моменты. Это блистательная работа актрисы Татьяны Романовой, которая в образе матери Хиггинса единственная демонстрировала живую заинтересованность не только судьбой своего отпрыска, но и судьбой спектакля. Также это сцена прощания Элизы и Хиггинса. Кажется, что актёры немного успокоились и начали работать в полную меру: «Больше петь не надо, можно и сыграть ярче!». Действительно чувствовались искры, пробегающие между героями.
Этот тюзовский спектакль явно направлен на подростковую аудиторию. Он страдает косноязычием, которое можно было бы поправить… Нашёлся бы профессор!
P.S. Посмотрел спектакль дважды – 14 октября и 12 ноября. В первый раз всё было в очень сыром виде. Во второй раз увидел, что поработал над своей игрой лишь Андрей Иванов.