В феврале 2020 г., в разгар пандемии, Риши Сунак был назначен министром финансов в кабинете Бориса Джонсона. Тогда именно Р. Сунак стал главной фигурой в британском правительстве, отвечавшей за антикризисную политику и за меры по выводу экономики Соединённого Королевства из кризиса, связанного не только с пандемией, но и с болезненным выходом страны из Европейского союза. Его выступления в парламенте транслировали и с интересом обсуждали на всех британских телеканалах. С тех пор его имя не сходит со страниц британских газет. На фоне других членов британского кабинета, многих из которых уже тогда коснулись те или иные скандалы и чья репутация давно была подпорчена, Р. Сунак, всегда одетый с иголочки, энергичный и бодрый, производил положительное впечатление. До такой степени положительное, что наблюдатели сразу задали вопрос — не получится ли так, что в будущем Р. Сунак бросит вызов не только Б. Джонсону на посту лидера Консервативной партии, но и сделает заявку на премьерское кресло? Однако для того, чтобы эти измышления стали реальностью, и, главное, чтобы консерваторы смирились с индийским происхождением кандидата на пост премьер-министра, потребовались беспрецедентные кризисы последних месяцев: катастрофа в экономике, вранье парламенту со стороны Б. Джонсона, позорные 44 дня у власти Лиз Трасс, обвал рейтингов партии. По словам Р. Сунака, ставшего новым премьер-министром Британии, сегодня имеется «угроза существованию» партии тори, страна оказалась перед лицом «глубокого экономического кризиса», но «он будет бессменно трудиться днем и ночью, чтобы справиться со стоящими перед ним задачами».
Путь к Олимпу
О Р. Сунаке в эти дни уже написано немало. Его путь к британскому политическому Олимпу весьма показателен. В нём можно найти многие элементы, характерные для выдающихся деятелей индийского происхождения, которые всё более активно заявляют о себе не только в британской экономике, бизнесе, академической и научной сферах, но и в политических кругах Соединённого Королевства. Р. Сунак родился в 1980 г. в Саутгемптоне. Его мать, фармацевт по профессии, родилась в Кении, а отец, врач, родом из Танзании. Оба — выходцы из индийского Пенджаба, в детстве эмигрировавшие из Восточной Африки в Великобританию со своими родителями. Р. Сунак учился в престижном частном пансионе для мальчиков, после чего поступил в Линкольн-колледж Оксфордского университета, изучал философию, политику и экономику. В 2006 г. он получил степень магистра делового администрирования в Стэнфордском университете. Там Риши познакомился со своей будущей женой, Акшатой — дочерью Нараяны Мурти, известного индийского учёного, предпринимателя-миллиардера, сооснователя Infosys — одной из лидирующих технологических корпораций Индии. У пары две дочери. После учёбы в Стэнфорде Р. Сунак работал в банке Goldman Sachs и в нескольких инвестиционных фондах — стандартный карьерный путь для наиболее амбициозных деятелей в сфере финансов. Некоторое время он также был директором инвестиционной компании своего тестя, совмещая эту позицию с работой во влиятельном британском исследовательском центре Policy Exchange, основанном выходцами из Консервативной партии, где возглавил новое направление по изучению этнических меньшинств в Великобритании. Результатом той работы стал опубликованный в 2014 г. доклад «Портрет современной Британии», составленный на основании данных британского статистического ведомства и впервые подробно осветивший многие вопросы, связанные с положением основных этнических групп в стране — от демографии до их социальных особенностей и политических предпочтений. Среди выводов, сделанных в докладе, можно отметить: 80% роста населения Великобритании происходит за счет этнических меньшинств; к 2051 г. небелое население Великобритании составит 30%. Доклад также подтвердил ранее известный факт, что большинство представителей этнических меньшинств в Британии традиционно голосуют за партию лейбористов.
Политические предпочтения диаспоры
В послевоенные годы выходцы из Индии не были исключением из этого правила, и, действительно, чаще и охотнее голосовали за лейбористов — это отражало их интересы как представителей рабочего класса и было протестом против позиции консерваторов по таким вопросам, как колониализм и иммиграционная политика. Среди лейбористов в обеих палатах парламента до недавнего времени было больше представителей индийской диаспоры, чем среди представителей других партий. Выходцы из Индии также принимали участие в деятельности Коммунистической партии Великобритании и других немногочисленных левых движений. Им был свойственен политический активизм, и долгое время существовали различные ассоциации рабочих, созданные по национальному признаку, которые, однако, не смогли объединиться с массовым профсоюзным движением Британии, поскольку профсоюзы видели в индийских рабочих, скорее, конкурентов, чем союзников. Считается, что представители индийской диаспоры политически активны в Великобритании в силу значительных демократических традиций в своей родной стране, в Индии. В конце 1990-х гг. можно было говорить о том, что до 65% индо-британцев поддерживали Лейбористскую партию, в частности, это проявилось на всеобщих выборах 1997 г., на которых со значительным преимуществом победили лейбористы. Тогда поддержку этой партии оказал не только крупный индийский бизнес (сталелитейный магнат, один из богатейших людей Великобритании — Лакшми Миттал — выступил одним из основных доноров Лейбористской партии в этот период), но и рядовые избиратели индийской диаспоры. Одной из приоритетных задач, на решение которой рассчитывали избиратели из диаспоры, было развитие отношений с Индией. Им также импонировал социально-ориентированный посыл Новых лейбористов под руководством Тони Блэра, их дружественность в отношении мигрантов. Однако на сегодняшний день Лейбористская партия, хотя и сохраняет популярность среди этнических меньшинств, утратила «монополию» на голоса британских индийцев. После мирового финансового кризиса 2008 г., когда показатели экономического роста в Великобритании значительно снизились, Индия стала приоритетом номер один для британских дипломатов, а также лиц, ответственных за экономическую политику и внешнюю торговлю. Британские политики понимают важность диаспоры и по внутриполитическим причинам — из-за компактного проживания британских индийцев их голоса могут существенно влиять на результаты выборов. Начиная с предвыборной кампании 2010 г., Консервативная партия активизировала свою работу по привлечению большего числа выходцев из Индии в свои ряды, а также продвижению наиболее перспективных из них. Сегодня все британские политики вынуждены прислушиваться к окрепшему голосу индийской диаспоры, и этот голос, скорее, консервативен в таких вопросах, как иммиграция, меньшинства, семья и брак.
Сергей Шеин:
Нежелезная леди
Парламентские выборы 2015 г. стали прорывом для политиков индийского происхождения. 17 кандидатов-индийцев баллотировались от партии консерваторов, 14 — от лейбористов, 14 — от либеральных демократов, 4 — от партии зеленых, 3 — от Партии независимости Великобритании, двое были независимыми кандидатами и по одному — представляли небольшие партии, такие как партия молодежи и Национальная партия.
Чемпионы диаспоры
На парламентских выборах 2015 г. Р. Сунак победил в избирательном округе Ричмонд (графство Йоркшир) и стал депутатом парламента. Именно Ричмонд в течение 26 лет представлял лидер консерваторов — министр иностранных дел Уильям Хейг. Уходя в отставку в 2014 г., он фактически уступил Р. Сунаку этот беспроигрышный округ, на протяжении более чем 100 лет неизменно голосовавший за консерваторов. По некоторым оценкам, личное состояние Р. Сунака на момент прихода в парламент оценивалось в 200 млн долл., что сделало его одним из наиболее обеспеченных парламентариев в палате общин. Кроме Р. Сунака парламентариями тогда стали и несколько других политиков-консерваторов, уже игравших заметную роль в команде Дэвида Кэмерона, затем в кабинете Терезы Мэй и в правительстве пришедшего ей на смену Б. Джонсона. Прежде всего к ним следует отнести: Шайлеш Вара, Суэлла Фернандес (Браверман), Прити Патель, Алок Шарма, а также Саджид Джавид (которого правильно относить к политикам пакистанского, а не индийского происхождения, так как его семья эмигрировала из пакистанской части Пенджаба). Именно С. Джавид, занимавший с 2012 года разные правительственные посты, включая пост министра внутренних дел, был предшественником и начальником Р. Сунака на посту министра финансов. Алок Шарма, член кабинета, ответственный за подготовку Великобритании к конференции ООН по климату, ранее был министром по делам бизнеса, энергетики и промышленности, возглавлял министерство по международному развитию, министерство занятости, был министром жилищного строительства, возглавлял направление Азии и Тихоокеанского региона в Форин-офисе, а также был специальным посланником премьер-министра по инфраструктурным проектам в Индии (что говорило о высокой приоритетности этой страны для Британии). Примечательно, что и Р. Сунак, и А. Шарма приносили клятву парламентария на Бхагавад Гите. В одном из интервью Р. Сунак говорил, что в детстве часто бывал в индуистском храме. Особого внимания заслуживает и Прити Патель — дочь выходцев из Гуджарата. В 2013 г. она была назначена Д. Кэмероном на только что созданный пост лидера индийской диаспоры (Indian Diaspora Champion) в Великобритании и быстро стала одним из основных спикеров Консервативной партии по вопросам, связанным с Индией. Именно она возглавила британскую делегацию на очередном всемирном съезде индийской диаспоры Праваси бхаратия дивас в 2015 г., состоявшемся в родном и для премьер-министра Индии Нарендры Моди штате Гуджарат. В своём выступлении перед деловой аудиторией в ходе той поездки П. Патель активно убеждала своих индийских соплеменников-бизнесменов в необходимости более тесного сотрудничества с Великобританией по всему спектру двусторонних отношений, особенно в торгово-инвестиционной сфере. В кабинете Т. Мэй Прити Патель заняла пост министра международного развития. Её основными задачами на новом посту стали активное продвижение свободной торговли, снятие ограничений на движение товаров и либерализация торговых режимов не только в направлении Индии, которую она посетила одной из первых после своего назначения, но и в масштабах всего Содружества. С приходом Б. Джонсона на Даунинг стрит в 2019 г. начался новый этап активных действий британского правительства в направлении Нью-Дели. Была скорректирована миграционная политика — важнейший для Индии вопрос. Символом перемен в этой сфере стало назначение П. Патель на пост министра внутренних дел в июле 2019 г. Вскоре после своего назначения она вернула в действие правило, по которому иностранные студенты могут по окончании учебы получить рабочую визу сроком на два года, а затем снизила и требования по минимальной заработной плате бывших студентов — до 25 600 фунтов стерлингов в год. Не опасаясь критики в свой адрес, П. Патель всегда смело поддерживала политику Н. Моди, зарекомендовав себя его апологетом в британской политике. Также она не препятствовала расширению представительства в Великобритании партии «Бхаратия джаната парти» (БДП) и ее идеологического оплота — организации «Раштрия сваямсевак сангх». При голосовании на референдуме о выходе Великобритании из ЕС в 2016 г. среди индо-британцев не было консолидированного мнения, хотя оба лагеря — и «за», и «против» Brexit — вели активную агитацию в диаспоре. Многие публичные фигуры выступали против выхода из Евросоюза, в то время как Ассоциация индийских рабочих, к примеру, убеждала соотечественников голосовать за выход из ЕС. В одном из своих выступлений, которое подхватили индийские СМИ, П. Патель высказалась о том, что выход Британии из Европейского союза будет способствовать укреплению британско-индийских отношений. Р. Сунак также выступал с поддержкой выхода Британии из ЕС. Brexit существенно повысил важность Индии для Лондона — Британия планировала в сжатые сроки переориентировать свои экономические связи с ЕС на страны Содружества, среди которых основная ставка была сделана на Индию.
Индийская диаспора в Великобритании
Существуют различные оценки общего числа представителей индийской диаспоры в мире. Цифры варьируются от 15 до 27 млн. Долгое время считалось, что индийская диаспора — вторая по величине после китайской. Однако в 2018 г. Отдел народонаселения Департамента ООН по экономическим и социальным вопросам поставил ее на 1-е место по численности. И хотя страны Персидского залива, США и Канада опережают другие регионы по количеству жителей индийского происхождения, Соединённое Королевство занимает особое место в этом списке в силу ряда причин. В Великобритании проживает около 1,5–1,7 млн человек индийского происхождения. Если считать общее число людей, родившихся на территории Соединённого Королевства (мигрантов во втором, третьем и четвертом поколении), то диаспора лиц индийского происхождения — самая крупная в Великобритании (2,5% населения страны), а её вклад в британский ВВП оценивается в 5–6%. Отличительные особенности индийской диаспоры в Великобритании связаны с длительным и сложным процессом ее формирования. Первыми в Британию прибыли индийские домашние помощники еще во времена Ост-Индской компании. Многие индийские моряки (ласкары) и рабочие, обслуживавшие корабли Компании, оставались в Великобритании. Их присутствие стало заметно в Лондоне и других крупных портовых городах в XVII–XVIII вв. Начиная с правления королевы Виктории, с середины XIX в. число членов индийской элиты, приезжающих в Великобританию, также стало значительным. Число индийских студентов в британских университетах постепенно увеличивалось. В 1845 г. их было всего четверо, в 1890-х гг. — более 200 человек, а к 1910 г. — около 700 человек. Многие выдающиеся индийцы учились в британских учебных заведениях, включая лидеров движения за независимость Индии. Также значительное число индийцев служило в британской армии.
После образования Индии и Пакистана в 1947 г. путаница с документами и гражданством многих индийцев (особенно моряков-мусульман), которые находились за пределами своей страны во время раздела, привела к тому, что многие из них поселились в Англии. Другая группа, оказавшаяся в то время без отечества, — это рожденные от смешанных браков англо-индийцы, которые чаще всего занимали руководящие должности в системе железных дорог и в почтовой службе Индии в колониальную эпоху. Их привилегированный статус находился под угрозой, и в первые годы после провозглашения независимости посольство Великобритании в Дели активно помогало им получить британские документы и переехать в Англию. Однако, начиная с 1950-х гг., правила были ужесточены, и никаких упрощенных процедур для этой категории мигрантов не предусматривалось. В годы после Второй мировой войны уровень безработицы в Великобритании в среднем не превышал 2%. К началу 1960-х гг., когда производство и потребление начали восстанавливаться, необходимость в работниках в таких секторах, как транспорт, здравоохранение, производство потребительских товаров, значительно выросла. Нехватка рабочих рук была особенно острой на юге и севере Англии, а также в центральных графствах. Именно здесь сформировались основные центры индийской диаспоры в конце 1950-х – начале 1960-х гг. Мигранты второй волны прибывали в основном из Пенджаба. Исторически большинство индийских военнослужащих в британской армии происходили именно из этого региона. Потомки выходцев из этого штата сегодня составляют до 45% британских индийцев. Керала и такие крупные города, как Калькутта, Бомбей, Дели обеспечили экономику Великобритании младшим и средним медицинским персоналом и учителями. Процесс миграции в этот период стал таким масштабным и вызвал столько критики в Британии, что появился термин «обратная колонизация». В 1962 г. консервативное правительство Гарольда Макмиллана приняло Закон об иммиграции в рамках Содружества, направленный на ограничение масштабов переселения из Индии, Пакистана и стран Карибского бассейна. Третья волна иммиграции в Великобританию началась в 1967 г. и достигла своего пика примерно к 1972 г. Она связана с миграцией индийцев из стран Восточной Африки, таких как Кения, Уганда и Танзания, где после получения независимости был провозглашен курс на «африканизацию», подразумевавший вытеснение жителей некоренных национальностей из бизнеса и общественной жизни. Эти страны были домом для крупных индийских диаспор, сформировавшихся в XIX–XX вв. и в основном происходивших из Гуджарата и Пенджаба. Они всегда поддерживали тесные связи и со своими родными регионами в Индии, и с Великобританией, многие из этих индийцев уже имели британские паспорта. Осознав масштабы приближающейся волны иммиграции из Восточной Африки, британское правительство поспешно приняло второй Закон об иммиграции в рамках Содружества 1968 г., направив поток мигрантов в Австралию, Канаду и США. Однако в чрезвычайных обстоятельствах, связанных с реальной угрозой жизни людей, закон не исполнялся слишком строго, и число мигрантов, прибывших в Великобританию из Восточной Африки, главным образом из Уганды и Кении, в конце 1960-х – начале 1970-х гг. составляло до 50 тыс. человек. Именно к этой волне относится переселение в Великобританию предков Р. Сунака, П. Патель и многих других заметных индийцев. Хотя большинству этих семей пришлось оставить в Африке всю свою собственность и бизнес, они успешно приспособились к новому месту жительства и вскоре стали одной из самых процветающих частей индийской диаспоры, ее деловой и культурной элитой. Многие из самых процветающих и влиятельных индийских деловых фамилий в Великобритании по-прежнему поддерживают тесные связи не только с Индией, но и с африканскими странами. В 1990-х гг. поток мигрантов из Индии в Великобританию продолжался. В основном, это были молодые специалисты, заполнявшие вакансии в отраслях, которые испытывали острую потребность в квалифицированной рабочей силе (в системе здравоохранения, информационных технологиях и телекоммуникациях). Примерно две трети всех разработчиков программного обеспечения, которые в то время работали в Великобритании, были из Индии. Эта хорошо образованная и высококвалифицированная профессиональная иммиграция в сочетании с предпринимательской деятельностью второго и третьего поколения мигрантов определяет лицо многочисленного среднего класса индийской диаспоры в Великобритании сегодня. Для большинства мигрантов из Индии характерно, что, независимо от региона их происхождения и общинной принадлежности, из поколения в поколение передаются традиционные ценности, большое внимание уделяется образованию детей, приветствуется взаимопомощь, поощрение предпринимательства и карьерных достижений. Всё это приводит к беспрецедентной социальной мобильности, менее выраженной в других общинах из Азии. Иногда предприимчивость и амбициозность формируются под влиянием внешних факторов, а не внутренней этики мигрантов-индийцев. Например, желание открыть собственный бизнес среди потомков фермерских семей Пенджаба было вызвано постепенным исчезновением рабочих мест и профессий, которые они первоначально освоили в Великобритании, а также расовой дискриминацией, на которые очень часто наталкивались даже самые успешные профессионалы индийского происхождения. Несмотря на различные трудности, второе и третье поколения этих семей адаптировались к изменяющейся среде и освоили новые профессии в таких сферах, как архитектура, журналистика, дизайн, юриспруденция, наука, медицина и банковское дело. Индийцы регулярно входят в рейтинги богатейших и наиболее успешных граждан Великобритании. Секторы, в которых британо-индийский бизнес наиболее активен, включают много направлений — от аутсорсинга бизнес-процессов, фармацевтики, производства стали до текстильной отрасли, гостиничного бизнеса, розничной торговли, пищевой промышленности, электроники, сферы развлечений. По своему образу жизни многие представители индийской общины в Великобритании ближе к традиционному образу благополучной британской семьи, чем большинство англичан. Всё чаще индийские обеспеченные семьи сохраняют то, что почти исчезло в английском обществе: это не только идеальный дом с лужайкой, но и крепкие семейные связи, иерархия и клановая культура, уважение к старшим, участие старших в воспитании детей. Вследствие общей истории и в силу особенностей индийской диаспоры, социальный прогресс ее представителей в Великобритании теперь воспринимается британским обществом практически безболезненно. На фоне растущей обеспокоенности британцев по поводу религиозного экстремизма и миграции из стран Ближнего Востока, Северной Африки, массового переселения из Восточной Европы, а также усилившейся радикализации выходцев из Африки и стран Карибского бассейна индийская диаспора воспринимается британским обществом как неотъемлемая часть его собственной культуры, элемент стабильности и противовес социальным и политическим вызовам современности. Все больше индийцев встречается и в руководстве крупных транснациональных корпораций. В современных условиях требования к руководителям не только повышаются, но и трансформируется их характер. Сегодня менеджеры должны быстро адаптироваться к меняющимся условиям, эффективно управлять коллективом совершенно разных людей, достигать высокой эффективности работы в организациях, невзирая на географическую удаленность и всевозможные разделительные линии, хорошо ориентироваться в реалиях развивающихся рынков. Индийскую социальную культуру характеризует не только высокая конкуренция ввиду ограниченных ресурсов, но и толерантность, эмпатия, терпение и умение договариваться. Индийцы с детства растут в условиях беспрецедентного культурного и этнического многообразия, где взаимопомощь, способность избегать конфликтов лежат в основе общественной и частной жизни. Вместе с тем индийцы думают масштабно, не боятся мечтать и готовы планировать на большую перспективу. Сочетание всех этих качеств объясняет успехи представителей индийской диаспоры на руководящих постах.
Диаспора для Индии
Тот факт, что к концу XX в. диаспора заявила о себе как о влиятельном экономическом факторе, заставил руководство Индии внимательнее подойти к выработке согласованной политики в отношении связей с диаспорой. В мае 2004 г. в Индии было сформировано Министерство по делам индийцев, проживающих за рубежом. В январе 2016 г. оно было упразднено, его функции вернулись к Министерству иностранных дел, а его руководитель Сушма Сварадж возглавила МИД Индии, что стало дополнительным свидетельством большого значения, которое придаёт Индия работе с диаспорой на современном этапе. Построенный в престижном дипломатическом квартале Нью-Дели Праваси бхаратия кендра — офис подразделения индийского МИД, отвечающего за работу с диаспорой, с февраля 2020 г. носит имя С. Сварадж, которая скончалась в августе 2019 г. День диаспоры отмечается ежегодно 9 января, начиная с 2002 г. Этот день выбран не случайно: именно 9 января в 1915 г. Махатма Ганди вернулся в Индию из Южной Африки. Обычно к этому дню приурочены масштабные конференции соотечественников. Первая такая конференция прошла в Нью-Дели в 2003 г. В присутствии более тысячи делегатов, среди которых были выдающиеся представители диаспоры разных стран мира, А. Б. Ваджпаи, занимавший тогда пост премьер-министра Индии, сказал: «Многие из вас или ваши предки покинули Индию в поисках счастья или лучшей доли. Сегодня сама Индия стала территорией возможностей. Мы хотим поделиться с нашей обширной семьёй нашими достижениями, надеждами, заботами, планами и целями… Мы приглашаем вас не только разделить с нами наше представление об Индии в новом тысячелетии, но и помочь нам сформировать его очертания. Мы не хотим только лишь ваших инвестиций. Мы хотим услышать и ваши идеи. Нам не нужны ваши богатства, нам нужно богатство вашего опыта». Под руководством Н. Моди возглавляемая им БДП организовала широкую мобилизационную работу за рубежом: открылись новые представительства этой партии, при посещении стран с многочисленной индийской диаспорой индийский премьер взял за правило обращаться к соплеменникам напрямую. Масштабные ралли-митинги проходили везде, куда приезжал индийский премьер — в Нью-Йорке в 2014 г., на стадионе «Уэмбли» во время визита в Лондон в 2015 г. Каждое мероприятие тогда посетили более 50 тыс. человек. Сегодня индийцы по всему миру, не только в Британии и Индии, воспринимают назначение Р. Сунака на премьерский пост с особой гордостью. Одновременно высказываются сомнения, что новому британскому премьеру, уже сотворившему историю самим своим назначением, удастся преобразовать Консервативную партию и спасти британскую экономику. По иронии, большие усилия в последние полгода были приложены к тому, чтобы после многих лет проволочек, Британии удалось-таки заключить соглашение о свободной торговле с Индией. Однако невыполнение Лондоном ранее достигнутых с Нью-Дели договоренностей по вопросам миграции и мобильности отдельных групп граждан (студентов, квалифицированных специалистов и т.д.) и беспрецедентный политический кризис перечеркнули весь наметившийся прогресс на пути согласования условий такого соглашения. Реанимация переговоров с Нью-Дели и новая попытка подсоединить идущую ко дну британскую экономику к стремительно прогрессирующей Индии будут, вероятно, числиться среди задач на столе Р. Сунака, первого в истории Британии премьер-министра индийского происхождения.