В Москве состоялась премьера необычного фильма "История кино: новое поколение". Это пир для синефилов: в его авторе, ирландском киноведе Марке Казинсе, они почувствуют родственную душу. Он сделал 15-часовую одиссею по киноистории для ТВ и теперь взял из нее почти 3-часовой фрагмент, посвященный кино последнего десятилетия, его кренам, тенденциям и амбициям.
Его подход индивидуален, и не все захотят так системно прощупывать каждый мускул выбранной картины, отмечая движение камеры или изменение светотени и находя в этом потайные смыслы. Эта въедливость могла бы раздражать, если бы не была пронизана совершенно беззащитной любовью к белому полотну экрана и возникающим на нем иллюзиям. Любовь заразительна, и уже через полчаса этого путешествия проникаешься ее обаянием: такому отношению к кино стоило бы поучиться. Искусству смотреть без шор и априорных предубеждений. С открытой душой, с желанием пообщаться с создателями фильма, которые хотели нам передать нечто важное - свой взгляд, мысли, ощущения от мира. Можно не соглашаться, спорить, но такой подход инициирует мысль и отрицает расхожую позицию зрителя-потребителя, пришедшего расслабиться и получить свою порцию щекотки.
Путешествие начнется с двух несовместных фильмов: "Джокера" с его зловещей пляской на лестнице и мультика "Холодное сердце". Их объединяет то, что и станет главной темой исследования Казинса, - идея свободы от правил, канонов и стереотипов. Внутренней свободы, позволяющей новым авторам прийти в киномир с новым словом, новым языком, новым видением и способом общаться с аудиторией,
Огромное кинополотно разбито на главы: автор подробно рассматривает виды и жанры кино от ужастиков и мелодрам до мюзиклов и документалистики. Видеоряд состоит из тщательно отобранных и прихотливо смонтированных фрагментов картин, между которыми автор находит невидимые, часто парадоксальные внутренние связи - кино мира предстает организмом с единой нервной системой и животворными кровеносными сосудами. Здесь сплелись многие кинематографии - от американской, французской и испанской до венгерской, южнокорейской, сенегальской, индийской, тайваньской, филиппинской, русской. Последняя представлена пограничным, с точки зрения эмоциональной закалки зрителей, фильмом Алексея Германа "Трудно быть богом" и еще одной неопознанной картиной, на примере которой Казинс демонстрирует образцовый метод актерской игры. Что-то покажется взятым наудачу, но эрудиция автора подкупает - судя по всему, он, живущий в Ирландии, знает о русском кино больше, чем мы, живущие в России.
Есть главы, посвященные технологиям, которые много раз инициировали очередную революцию в кино: звук, цвет, широкий экран, цифра, 3D, компьютер и, наконец, крутая смена привычных способов отношений с экраном: скачок от роскошных кинотеатров с их премьерами - к мониторам смартфонов, которыми к тому же можно снимать свое кино. Отчего творцов расплодилось столько, что процесс угрожает самому существованию кино как искусства.
Но даже гигантский объем фильма не вместил всего, что характерно для киноиндустрий XXI века. И хотя в нем показано, как лицо живого актера превращалось в лик мохнатого героя "Планеты обезьян" и как рождался пластический образ Белоснежки в диснеевском фильме, но нет ни слова о том, как цифровая модель стала подменять актера, и давно ушедшая Одри Хепберн в рекламном ролике примеряет новую роль. Анализ не поспевает за прогрессом, и компьютеру, вернувшему кино в ранг аттракционов, в фильме отдано несколько минут. В нем есть анализ роли человеческого тела в киноизображении, есть фрагменты "плотских" картин Клер Дени или Ильдико Эньеди ("О теле и душе"), но не дошли руки до новомодных трендов типа заваленного призами боди-хоррора. Есть "новое видение" GoPro, но робко подано такое революционное нововведение, как "дополненная реальность" VR, и нет ни слова о таких сокрушительных впечатлениях, как фильм-инсталляция Алехандро Гонсалеса Иньярриту "Плоть и песок", ставший сенсацией Канн-2017. Нельзя объять необъятное.
В яростном танце Джокера и в фильме "Холодное сердце" автор видит общую идею внутреннего освобождения. Фото: Каро-Премьер
Есть в картине доля понятного, но архаичного романтизма в отношении к кино как источнику особой, завораживающей магии - я подозреваю, что трудами желтой прессы, да и некоторых киноавторов эта власть экрана и его небожителей над зрителем давно испарилась и заменена прагматичным и вполне панибратским подходом типа "Чем удивлять будешь?". Но это тоже вопрос позиции автора, степени его отзывчивости на магию ожившего изображения, забыть которую не так просто, даже если она испарилась. Для меня, к примеру, она сохранилась только в фильмах "золотого века" кино и почти всегда отсутствует в сегодняшнем мейнстриме. О счастливых исключениях типа новаторского "Аватара" умолчу, как это почему-то сделал и Казинс.
Все возражения автору снимаются тем, что примеры он отбирает не только с превеликим тщанием, но и по любви - чувствует "своего" в каждом режиссере, который умеет ворожить картинкой, светом, ритмом, звуком. В Германе-старшем, в филиппинце Лаве Диасе, в попытках Годара имитировать "взгляд животного", в инопланетных опытах Вирасетакула и в адептах греческого сюрреализма. Он видит и делает видимой преемственность методов от "Крови поэта" Кокто к "Святым моторам" Карракса. Хочет понять, как психологическое состояние режиссера сублимируется в его способе кинорассказа, - и берет такой запредельный пример, как судьба китайца Ху Бо, который снял выдающуюся драму "Слон сидит спокойно" и, не дождавшись премьеры, покончил с собой в 29 лет.
Отбор фильмов и жанров субъективен, у каждого зрителя будут свои фавориты, но этот спор - и есть самое интересное
Он исследует феномен "неспешного кино", которое поначалу напрягает, но потом понимаешь, что именно эта неподвижность позволяет погрузиться в фильм, его прочувствовать. То есть его интересует эволюция киноязыка, продолжающего удивлять публику тем, чего еще не бывало. В этом Казинс далек от снобизма и может в одном ряду обсуждать и грандиозный проект Бастера Китона "Генерал", и аляповатый канадский ужастик "Бабадук", и "самый успешный мюзикл Болливуда" про танцующего инопланетянина. Его интересует гипнотическое воздействие кино на публику - а здесь результат важнее качества. Он исследователь пристрастный, но честный: обожает кино как искусство и перебирает его творения как книги в библиотеке, цитируя самое любимое, вспоминая фильмы, чем-то дорогие публике, и пытаясь весь этот буйный океан уложить в рамки научной классификации.
А то, что у каждого зрителя будут свои критерии и фавориты, в этой одиссее - самое интересное. Путешествие будет долгим и захватывающим.
Прокат фильма ограниченным тиражом начнется 11 августа.