«… и облик его исчез, и осталось только имя его»
Ибн Баттута о Багдаде, 1327 г.
Когда в начале XIV в. средневековый арабский путешественник Ибн Баттута посетил Багдад, он писал, что этот город обладает «священным роком и возвышенным достоинством». По его мнению, это был город «местопребывания халифов» и «резиденции ученых». Но упомянутое им величие Багдада в исламской истории контрастировало с реальным состоянием города и всего Ирака, который застал путешественник. Напомним, что события происходили через полвека после завоевания некогда великого Багдада монголами. Ибн Баттута привел слова другого путешественника Абуль Хусейна бен Джубейра: «Хотя сохраняется присутствие Аббасидского халифата, и он остается местом призыва курайшитского имамата, облик его исчез, и осталось только имя его».
Так обстоят дела и с современным Ираком. Хотя он и пережил вторжение США, а затем и ИГИЛ, облик некогда одного из сильнейших арабских государств исчез. Нынешние квазиэлиты, сотрясаемые скандалами и интригами, не способны взять ситуацию под контроль.
В условиях постсаддамовского Ирака ключевой позицией во властной архитектуре стало место премьер-министра страны и его кабинет, за который и разворачивалась борьба на каждом электоральном цикле.
Премьер-министр Ирака стал ключевой из трех фигур иракских лидеров, формировавших «ар-руаса ас-саляса» (формат обсуждения важных государственных вопросов президентским советом или тремя лидерами страны). В этот неформальный совет входят представители главных иракских общин от арабов-суннитов (обычно — спикер парламента), курдов (президент), арабов-шиитов (премьер-министр).
10 октября 2021 г. прошли очередные парламентские выборы, которые состоялись на шесть месяцев раньше законодательно установленного срока. Стоит отметить, что вопреки ожиданиям населения и экспертов проведение досрочных выборов сильно затянулось, поскольку они были обещаны еще с момента прихода к власти премьер-министра М. аль-Казыми в мае 2020 г. Он рассматривался экспертами как человек, который должен был решить технические вопросы организации выборов. Сами же выборы должны были отразить чаяния протестовавшей в 2019–2020 гг. «иракской улицы».
По итогам выборов садристское движение «Саирун» во главе с Муктадой ас-Садром получило 73 места в парламенте. Другие партии, в первую очередь проиранская коалиция «Аль-Фатх», посчитали этот результат несправедливым. Сама «Аль-Фатх», включающая в себя лидеров проиранских военизированных группировок из «аль-Хашд аш-Шаабий», получила лишь 17 мест. Вернулся в большую политику и главный антагонист М. Садра — Нури аль-Малики во главе «Правового государства», получив 33 депутатских места.
Муктада ас-Садр заявил о своем намерении сформировать правительство «национального большинства». Такой подход разнится с формированием правительств по итогам предыдущих электоральных циклов, когда позиции распределялись пропорционально между блоками и согласно договоренностям. Суть этих договоренностей заключалась в распределении мест в парламенте и правительстве в зависимости от этноконфессиональной принадлежности представителей политических сил (мухасаса таифийя), что в последние годы эволюционировало в смешанную этноконфессионально-партийную принадлежность (мухасаса хизбийя). Намерение М. ас-Садра же выражало стремление не допустить включения неугодных ему политических сил в будущее правительство под брендом продвижения над и вне этноконфессиональных дележек.
Крупнейшая коалиция «Спасение родины» или «тройственный союз», как его неофициально прозвали в СМИ, включила: садристское движение «Саирун» во главе с Муктадой ас-Садром, альянс «Суверенитет» (38 мест) во главе с Хамисом аль-Ханджаром (суннит), Демократическую партию Курдистана (33 места) во главе с Масудом Барзани (в общей сложности с независимыми депутатами на их стороне около 180 из 329 мест). Большинство в парламенте помогло им добиться избрания спикера парламента — свой пост сохранил Мухаммад аль-Хальбуси (суннит). Однако впереди была основная борьба за пост премьер-министра. При этом до премьер-министра надо было обязательно избрать президента страны.
«Спасение родины» предложило на пост президента члена ДПК, курда Ребара Халида, что также в некотором роде можно рассматривать как слом сложившейся практики, поскольку пост президента обычно занимает представитель второй крупной курдской фракции — Патриотического союза Курдистана (нынешний президент Бархам Салех — также из ПСК).
В свою очередь, другие шиитские политические силы выступили за сохранение этноконфессиональных и партийных квот, а также не согласились с идеей Садра — «правительством большинства». Они собрались в блок «Координационной структуры (или рамки)» (Аль-Итар ат-Тансикий) во главе с Нури аль-Малики, бывшим до 2014 г. дважды премьер-министром. В блок вошли коалиция аль-Фатх (рук. Х. аль-Амири), блок Национальной мудрости (рук. А. аль-Хаким), аль-Абади и др. «Координационная структура» подорвала все попытки М. Садра избрать президента, выводя своих депутатов и не допуская набора необходимого кворума (2/3 депутатов должно присутствовать).
После трех неудачных попыток избрать президента ас-Садр отказался от формирования правительства, предоставив своим политическим соперникам 40 дней, начиная с 31 марта. «Координационная структура» же в ответ отказалась от каких-либо сроков. Все политические силы ушли на рамадан без президента и премьер-министра и вернулись к этой политической активности уже после завершения священного для мусульман поста. В течение месяца шли активные переговоры.
Ключевым gamechanger’ом называли блок Тишрин — независимых депутатов (около 33 мест), вышедших из мощного протестного движения октября 2019 г. Проблема в том, что для «Координационной структуры» было сложно договориться с лидерами Тишрин, поскольку шиитские группировки обвиняются в убийствах демонстрантов. Тишриновцы не терпят А М. Садра из-за его попыток осуществить слияние их движения со своим и, как следствие, «распылить» его.
В сложившихся условиях инициативы исполняющего обязанности премьер-министра М. Аль-Казыми блокировались, поскольку кабинет министров не обладает всей полнотой легитимности. Не добившись своих целей и не получив необходимой поддержки для формирования правительства М. ас-Садр выдвинул ультиматум. Он заключался в том, что если политические силы не найдут консенсуса, то Садр выведет своих депутатов из парламента — они просто сложат полномочия. Такая ситуация привела бы к замене депутатов движения Садра на следующих по спискам, которым удалось бы набрать необходимые голоса. Так и произошло — 12 июня Муктада Садр принял решение о сложении полномочий своих 73 депутатов в парламенте. Риски были очевидны — выход садристов из политического поля не означал потери популярности самого движения, а вопрос легитимности и политического представительства в парламенте встал весьма остро. Часть политических лидеров заявили, что будет сложно добиться формирования стабильного правительства без садристов. Однако с этим мнением оказались не согласны другие иракские политики, например — Нури аль-Малики. Он посчитал преувеличенными риски отсутствия представителей садристов и выразил позицию необходимости завершения процесса формирования правительства.
23 июня 2022 г. иракский парламент созвал внеочередную сессию, на которой вместо депутатов, лояльных Муктаде ас-Садру, были приведены к присяге новые. Институционально руки у «Координационной структуры» были развязаны, однако политические лидеры Ирака не смогли прийти к консенсусу даже спустя месяц после приведения к присяге новых депутатов. При этом сам М. Садр не забывал напоминать о себе. Так, 15 июля, в пятницу (традиционно важный молитвенный день мусульман) сотни тысяч сторонников Садра вышли на улицы. Масштабные демонстрации прошли с целью показать реальное влияние на массы — то, чего нет у других политических сил в стране. Сам же Садр заявил: «Мы находимся на сложном перепутье в формировании правительства теми, кому мы не доверяем». Далее он развил свою мысль до того, что аль-Хашд аш-Шаабий «должен быть реорганизован, а недисциплинированные элементы должны быть удалены». Здесь, безусловно, Садр настраивает политические силы Ирака на необходимость удаления вооруженных группировок из политики, что выглядит непосильной задачей в сложившейся политической структуре.
Политический скандал разразился в стране в результате «Малики Викиликс» — публикации аудиозаписей речей бывшего премьер-министра Нури аль-Малики. Этот компромат содержал в себе крайне жесткие заявления бывшего премьера, среди которых можно отметить угрозы М. ас-Садру и другим иракским политическим деятелям, негативное отношение к иракскому народу и многое другое. Записи содержали даже то, что племя Н. аль-Малики (бану малик) будет воевать на стороне аль-Малики против сторонников Садра в случае начала войны, если Садр придет к власти.
Сначала М. ас-Садр призвал пропустить поступавшую информацию об этих аудиозаписях, но затем его позиция стала меняться. Все больше специалистов стали придерживаться мнения, что аудиозаписи — не фейк, несмотря на убеждения самого аль-Малики. М. Садр выступил с заявлением, где призвал аль-Малики покинуть политику и «сдаться в руки правосудия в надежде на прощение». Сам аль-Малики и племя, из которого он родом, выступили с опровержениями содержащихся в записях данных. Этот скандал только углубил раскол в иракском политическом поле.
Политические силы все также не способны принять какого-либо (даже плохого) решения. Процесс формирования правительства неоправданно затягивается. Следующий шаг — избрание президента Ирака — до сих пор не состоялся ввиду неспособности курдских политических сил договориться о кандидате. Хади аль-Амери, один из лидеров Координационной структуры, призвал курдов выдвинуть единого кандидата в президенты страны. Но даже он предположил, что если ДПК и ПСК не договорятся о едином кандидате, то «пусть они договорятся о механизме, а мы договоримся в парламенте». По итогам предыдущих выборов Бархам Салех также был избран в иракском парламенте, и интрига сохранялась до последнего дня. Сейчас такое развитие событий — один из вариантов выхода из кризисной точки, но вопрос, как всегда, в более широких договоренностях.
Стоит отметить достаточно позитивную ситуацию на мировом рынке нефти для Ирака. В этом году был зафиксирован самый высокий ежемесячный доход с 1972 г. Cредний экспорт сырой нефти в марте достиг 3,24 млн баррелей в сутки. Ирак экспортировал более 100,56 млн баррелей сырой нефти в марте, что принесло доход в размере 11,07 млрд долларов. В июне же, по данным министерства нефти Ирака, экспорт нефти в среднем составил еще больше — 3,37 млн баррелей в сутки. Нефтяные доходы от такого уровня экспорта позволяют временно купировать риски от политического тупика.
Потенциально в политическую ситуацию может вмешаться офис духовного лидера шиитов Ирака Али ас-Систани. Он уже не раз делал так в периоды кризисов. Ранее действия и заявления равноудаленного от всех политических сил религиозного лидера шиитов Ирака вносили вклад в стабилизацию ситуации и влияли на политические элиты страны, особенно в кризисные периоды. Если этого не случится, то нынешнее правительство будет продолжать «исполнять обязанности», что означает продолжение кризиса, выход на новые досрочные выборы и изменение электорального законодательства перед этим, что также требует времени и только усугубит ситуацию.