Новый и уже третий по счету спектакль молодого режиссера-“кудряша” Павла Пархоменко вышел в Театре имени Моссовета на сцене “Под крышей”. Спектакль несовершенный, но обаятельный и “ершистый”. Про русскую хтонь и боль, передающуюся по наследству. В нем много актерского нерва, драйва и юмора. В большинстве своем черного, что сегодняшнему дню подходит.
После “Игроков” Гоголя и “Мамы” Зеллера (в том же Театре Моссовета) Павел Пархоменко обратился к пьесе молодого драматурга Татьяны Загдай. Ее пьеса “Человек в закрытой комнате” в 2021 году вошла в шорт-лист “Любимовки”, эта премьера – дебют драматургии Загдай на сцене.
Трагифарсовая природа текста, сюжет которого вертится вокруг жизни русской глубинки, облегчает восприятие. На первый взгляд, рассказана история о девушке Жанне, которая возвращается в родной город спустя 15 лет в Москве, повод – похороны отца-алкоголика, с ним она не общалась все эти годы. С другой стороны, черная комедия, скрещенная с трагифарсом и вполне себе магическим реализмом “по Маркесу”: умерший отец героини разговаривает с ней, раздает советы и жалуется на необходимость “ехать” в багажнике всю дорогу в морг. На сцене от начала и до конца присутствует маленькая ангелоподобная девочка, как выяснится потом – нерожденная дочь Жанны. И она тоже разговаривает с ней.
Мистическую связь с душами самых родных людей героиня воспринимает с ужасом, ее нервическая природа очевидна и до папиного “воскрешения”. После же она практически не выходит из состояния нервного шока. Жанну все время трясет, она дергается и мечется по узкому пространству, как в запертой клетке. Сценография спектакля, созданная самим режиссером, скудна: фанерные доски, черный песок, гроб, пустые водочные бутылки. Узнаваемая и ужасающая картина русской жизни за пределами столиц.
Актриса Лилия Волкова берет роль Жанны штурмом, бросается на нее, как на амбразуру, частенько пережимает в эмоциях, срывается на крик. Однако боль своей героини она чувствует безошибочно и передает зрителю. Лилия Волкова не боится ни орать, ни выть от злости, ни обнажаться. Ее Жанна – измученная душа, которую не то чтобы не любили – не умели выражать свою к ней любовь. Отец Жанны в замечательно остроумном и точном исполнении Леонида Евтифьева совсем не чудовище. Его просто тоже никто не учил любить. Цепочка нелюбви тянется от судьбы к судьбе и, если бы не вмешательство потусторонних сил, вряд ли закончилась бы. Как это и происходит в нашей больной реальности.
Здесь, однако, мертвый отец сталкивает дочь с давним вороватым приятелем Костиком (Андрей Смирнов) и заставляет их отправиться в дорогу. Жутковатое роуд-муви сводит их с разными персонажами и, в конечном счете, друг с другом.
В спектакле создана замечательная галерея второстепенных персонажей – придурковатые полицейские и их хамоватая начальница, ведущая похорон, двое насильников, директор магазина, соседка, менеджер в банке. Артисты труппы Вера Каншина, Иван Расторгуев, Руслан Исмагилов, Алексей Трофимов демонстрируют причудливые характеры русских народных персонажей. Сцены с ними заметно оживляют действие и будоражат публику, в какой-то момент начинающую увязать в болезненных рефлексиях героини, вспоминающей, как сильно любила и ждала отца, как потом уехала в Москву, забеременела и лишилась ребенка.
Работу Павла Пархоменко отличает доверительная интонация. Это не осуждающее и не призывающее к чему-либо действо, скорее оно призвано напомнить зрителям о том, что по-настоящему важно – любовь близких, милосердие и надежда. Здесь все виноваты в несчастье друг друга и одновременно не виноват никто. Травма, с которой живут отцы, передается детям, и первые, и вторые не очень понимают, как жить в этой стране, кого и как любить, за что сражаться. Все брошены, недолюблены, растеряны и никому не нужны. В первую очередь, самим себе.
Можно ли это исправить? – вот о чем просят задуматься режиссер и исполнители “Человека в закрытой комнате”.
Наталья ВИТВИЦКАЯ
«Экран и сцена»
№ 11 за 2022 год.