Хроника гражданской войны в Грузии. Мятеж национальной гвардии

19 августа 1991 года союзная власть наконец-то вспомнила о необходимости навести элементарный порядок в ряде национальных республик. В частности, надо было исполнить уже весьма давние указы президента СССР Михаила Горбачёва «О запрещении создания вооружённых формирований, не предусмотренных законодательством СССР, и изъятии оружия в случаях его незаконного хранения» от 25 июля 1990 года и «О некоторых актах по вопросам обороны, принятых в союзных республиках» от 1 декабря 1990 года». Эти весьма решительные нормативно-правовые акты на протяжении многих месяцев существовали только на бумаге, а сепаратистские власти в республиках не обращали на них ни малейшего внимания. Но с первого же дня образования ГКЧП было решено покончить с уже весьма многочисленными националистическими вооружёнными формированиями в некоторых союзных республиках, успевших получить и правовой статус.

Поэтому в Тбилиси с целью ликвидировать грузинскую национальную гвардию прибыл заместитель министра обороны СССР генерал Владимир Шуралёв. Вместе с командующим ЗакВО генералом Валерием Патрикеевым он встретился со Звиадом Гамсахурдией. На встрече Гамсахурдии в весьма жёсткой форме было выдвинуто требование о немедленном роспуске национальной гвардии. Гамсахурдия тут же пошёл посланцам ГКЧП на все возможные уступки. Национальная гвардия были «переформирована» в некое специальное подразделение милиции при МВД Грузии. Следует отметить, что милицейское спецподразделение грузинского МВД, предназначенное по примеру ОМОНа для задержания особо опасныхи преступников и борьбы массовыми беспорядками, на тот момент уже существовало. Оно насчитывало всего около 100 человек. И каким образом Гамсахурдия намеревался передать многочисленной гвардии, имеющей признаки в значительной степени сформированной национальной армии, узкоспециализированные функции милицейского спецназа, совершенно непонятно. Кроме того, тем же распоряжением Гамсахурдии были ликвидированы правительственная комиссия по вопросам обороны и должность командующего национальной гвардией.

Следует отметить, что к августу 1991 года грузинская национальная гвардия насчитывала в своих рядах уже 16 000 человек. Гвардия формировалась как путём призыва новобранцев, так и поступлением на службу добровольцев. Значительную часть поступивших в добровольном порядке составляли офицеры — этнические грузины, дезертировавшие из Советской армии и союзных внутренних войск. В частности, в числе этих офицеров-дезертиров был знаменитый грузинский «полевой командир» и будущий министр обороны Грузии ГеоргийКаркарашвили.

Командующим национальной гвардией и председателем правительственной комиссии по обороне являлся депутат парламента от «звиадистского» блока Тенгиз Китовани. Китовани формально подчинялся министру внутренних дел Грузии, но реально к лету 1991 года он в значительной степени стал самостоятельной политической и силовой фигурой. Молва считала ранее судимого Китовани одним из «крёстных отцов» грузинской организованной преступности. Считалось, что он вложил в формирование национальной гвардии значительные финансовые средства, в том числе и личные. Поэтому Китовани был крайне недоволен решением Гамсахурдии о фактическом роспуске национальной гвардии и ликвидации обеих его силовых должностей. Поэтому Китовани объявил, что он не подчинится приказу Гамсахурдии, и вывел значительную часть национальной гвардии из мест дислокации в горы, в Рконское ущелье. К политическим амбициям и финансовым потерям Китовани присоединилось ещё несколько факторов. В горы вместе со своим командующим бежали уже упоминавшиеся офицеры-дезертиры в количестве 300 человек. Они совершенно резонно предполагали, что ГКЧП предаст всех их самому суровому суду военного трибунала. Кроме того, часть гвардейцев была крайне недовольна свои материальным положением и бытовыми условиями службы, обвиняя Гамсахурдию в невыполнении данных им обещаний. К тому же как раз в середине августа ушёл в отставку глава правительства Грузии Тенгиз Сигуа, имевший непримиримые разногласия с Гамсахурдией по политике кадровых назначений и поэтому сразу публично поддержавший ушедших в горы гвардейцев.

По существу, в грузинской национальной гвардии вспыхнул полноценный мятеж. Однако Гамсахурдия и его пропагандистский аппарат довольно долго уверяли грузинскую общественность в том, что никакого мятежа в гвардии нет и что гвардия всего-навсего находится на плановых горных учениях. Абсолютно лживый сюжет на эту тему был показан даже в программе «Время» Центрального телевидения. Однако в небольшой республике долго скрывать столь вопиющий факт, конечно же, не представлялось возможным.

Китовани прямо обвинил Гамсахурдию в личной трусости. «Наш президент оказался зайцем!» — публично заявил Китовани. Кроме обвинений в роспуске гвардии, Гамсахурдии припомнили его официальный призыв от 19 августа 1991 года к населению республики с просьбой «проявлять высокую гражданскую сознательность и ответственность, обеспечивать гражданский мир и политическую стабильность, не поддаваться на провокации и не допускать самовольных действий», что, по сути, означало всякий отказ от сопротивления ГКЧП.

В свою очередь, Гамсахурдия и его сторонники обвинили мятежников в действиях в интересах ГКЧП и союзного центра. Китовани и Сигуа, якобы являвшиеся «агентами Кремля», умышленно дестабилизировали ситуацию в Грузии для того, чтобы дать повод Москве применить самые жёсткие репрессии. Весьма любопытным было то, что «звиадистами» по грузинскому телевидению были даже показаны какие-то документы, якобы неопровержимо свидетельствующие о выполнении мятежниками прямых приказов ГКЧП.

Между тем довольно быстро выяснилось, что Гамсахурдии и «звиадистам» осталась верна фактически только одна из частей национальной гвардии — расквартированный в Западной Грузии Зугдидский батальон, укомплектованный этническими мингрелами. Поэтому этот батальон срочно был переброшен в Тбилиси. Кроме того, Гамсахурдия чисто формально мог рассчитывать на грузинскую милицию, как показали дальнейшие события, весьма ненадёжную.

Мятежники, в свою очередь, тоже двинулись на Тбилиси. Отряды Китовани заняли уже упоминавшийся ранее бывший комсомольский городок Шавнабада, расположенный в окрестностях грузинской столицы.

Следует отметить, что союзные власти и расположенные в республике армейские части после неудачи ГКЧП перестали предпринимать какие-либо меры по восстановлению законности и наведению порядка на территории Грузии и превратились в абсолютно пассивных наблюдателей, совершенно беспомощно смотрящих на разворачивающуюся на их глазах драму, очень быстро переросшую в настоящую трагедию.

(Продолжение следует)