Букварь не только первая книга ребенка, но и поле битвы для художников. Такой вывод напрашивается из выставки «Время азбуки», на которой представлены листы разных мастеров — от Бенуа и Добужинского до Кабакова и Флоренского.
В четырех залах галереи собраны авторские листы и страницы печатных изданий, по которым нетрудно угадать время их создания. И «подсказки» — не только в стиле оформления, но и в самом подборе слов. Вот, например, у Александра Бенуа: на «Э» — эльфы, экипаж, на «У» — улица, по которой разлетаются испуганные жители, сбиваемые с ног ураганом (еще одно слово на «У»). Проиллюстрирован даже «Ъ» — словами въезд, дубъ, сыръ. А у Александры Платуновой в «ревущие» 1920-е на «А» — уже аэроплан, на «Н» — наковальня. А город показан улицей с мальчиком, раздающим прохожим газеты.
Еще одна характерная дореволюционная азбука — «Мира искусства», созданная в 1911 году Мстиславом Добужинским. Она проиллюстрирована портретами художников круга. Изображен и сам автор. Не беда, что некоторые буквы в азбуке повторяются, — зато никому не обидно: есть буква «Б» с карикатурным Бакстом, растящим древо собственной славы в горшке, а есть — с Билибиным, гордо попирающим ногой большого зайца, видимо, только что подстреленного из ружья.
К слову, заяц на выставке встречается не один раз, так что за ним можно следовать, как Алиса за белым кроликом. Так в азбуке Всеволода Воинова буква «З» проиллюстрирована зайцем, изображенным так же, как на знаменитом рисунке Альбрехта Дюрера. И это не случайность, а прямая отсылка. Не для детей, конечно, — для взрослых.
Чтобы показать все многообразие, создатели выставки в KGallery собрали произведения из разных государственных музеев (многое — из Русского музея) и частных коллекций.
«Основа выставки — наше собрание, — рассказывает куратор выставки Ксения Ремезова. — Это большинство книг. Дальше стояла задача собрать оригинальные листы. И соблюсти баланс: мы могли азбуку какого-то художника показать целиком, но это было бы неправильно. Поэтому где-то показано по одной работе, где-то больше. Общее представление у зрителя сложится — особенно если приложить зрительское усилие и посмотреть азбуки целиком, воспользовавшись QR-кодами. Потому что аллюзии очень любопытные. Всеволод Воинов, например, написал зайчика Дюрера. Точно такого же зайчика, дюреровского, рисует в своей книжке Александр Серебряков. И, конечно, вы это заметите, если полистаете книжку и будете внимательно смотреть. На самом деле, в этом есть игровой момент, как в детской книжке, — «найди мышку на развороте». Вы должны искать ту самую «мышку» — аллюзии, точки пересечения. Потому что азбука — особое явление в искусстве, в котором художники посматривали друг на друга: и художники прошлого, и наши современники».
Наиболее ярко характерные приметы времени отражены в третьем зале выставки, где представлена «Антирелигиозная азбука» создателя знаменитых «Окон РОСТа» Михаила Черемных 1932 года, выполненная в плакатном духе. Например, «М» иллюстрирует фраза: «Мешают мощи машинной мощи».
Еще один мирискусник Дмитрий Митрохин, после 1917 года ставший хранителем гравюр и рисунков Русского музея, создал «Октябрьскую азбуку», где на «И» есть «коммунистический Интернационал», и Ленин — на «Л».
Тут же в помощь рабочему — книга-плакат «Азбука метрических мер» Ольги Дейнеко и Николая Трошина с призывом: «Прочти, разверни и повесь на стенку». В эпоху ускоренного массового образования советскому человеку объясняли, что 1000 метров составляют километр, а он в свою очередь равен версте без ее 16-й доли.
Современные азбуки собраны на втором этаже. Тут есть даже эскизы одного из самых авторитетных современных отечественных художников — Ильи Кабакова, созданные им к книге Анатолия Маркуши «АБВ». Они относятся к 1970-м — тому периоду жизни художника, когда он, уже имея за плечами опыт иллюстратора детских книг и сотрудничества с журналами «Веселые картинки» и «Мурзилка», принимал участие в выставках независимых художников и работал над сериями картин, изображающих жизнь в коммунальных квартирах.
В наши дни мы входим с романтическими «Московской», «Иерусалимской» и, конечно, «Петербургской» азбукой Алексндра Флоренского в духе городских пейзажных зарисовок, и листами из книги «Буквы» Анатолия Белкина.
Завершает выставку ряд на балконе — на нем собраны англоязычные азбуки, последняя из которых — Никиты Алексеева. Ее страницы имеют сходную «фоновую» композицию — солнце на небосводе, клонящееся к закату. На букве «Х» фон остается незаполненным, а автор подписывает: «No things at Xx». В чем есть, конечно, некоторое лукавство.
«Мне кажется, что Никита Алексеев (художник не застал издание, он умер в 2021 году) в этом случае обыграл русскую традицию, когда алфавит менялся, и какие-то буквы исчезали, — рассуждает Ксения Ремизова. Да, мы знаем на «икс» ксилофон — он есть в азбуке у Александра Серебрякова. А у Алексеева есть такой элемент игры: «Ну, я не придумал»».
Эта азбука не единственная — с пропущенными буквами, на которые не приведено слов. Остальные можно посмотреть только виртуально, взяв QR-коды с отсканированными книгами на выставке. Ее двери будут открыты до 10 апреля.
Алина Циопа, «Фонтанка.ру»