На днях студенты Дальневосточного федерального университета (ДВФУ) открыто выступили против политики руководства вуза. Объединённый совет студентов ДВФУ опубликовал открытое письмо на имя и.о. ректора Коробца Б.Н.(https://vk.com/doc176854563_625335183…).
В своём послании студенты подвергли резкой критике деятельность проректора по учебной и воспитательной работе Оксаны Мартыненко, обратили внимание на существование жёсткой цензуры в университете, на грубые нарушения в работе учёного совета, по неизвестным причинам не допускающего критических выступлений его членов, указали на намеренное замалчивание серьёзных проблем в деятельности вуза.
В письме проректор по учебной и воспитательной работе названа человеком, который использует студентов для достижения личных карьерных целей и аппаратной борьбы, а также не может выстроить эффективную работу своего направления.
По мнению авторов послания, недавно назначенная по чьей-то протекции проректор не в состоянии наладить диалог со студенчески сообществом.
«Один год деятельности Оксаны Олеговны Мартыненко привёл к потере финансирования в грантовом конкурсе Росмолодёжи, торможению внеучебной и воспитательной работы, небрежному использованию материальных ресурсов, утрате единого вектора развития молодёжной политики, студенческому бунту, потере доверия студенческого сообщества к университету и, в особенности, к образовательному блоку».
Студенты приходят к выводу, что «такой человек не должен занимать позицию проректора по учебной и воспитательной работе федерального университета».
Ранее Мартыненко работала директором департамента образования и науки Приморского края, а в 2018 – 2021 годах – директором школы педагогики ДВФУ, но довольно неудачно.
Другой вопрос, поднятый в письме, – цензура в ДВФУ и запрет для выступлений на учёном совете по ряду вопросов. Орган управления университетом, который по уставу должен быть открытым, в результате политики ректората, превратился в закрытый клуб, а выступления членов совета подвергаются перлюстрации.
«Нормальна ли ситуация, в которой избранный член учёного совета хочет представить доклад на очередном заседании и почему-то проходит стадии согласования материала с курирующим проректором, учёным секретарем и даже комиссией по образовательным вопросам? Разве члены учёного совета как-то отличаются друг от друга по статусу, уровню допустимости сказанного и рангу? Разве на учёном совете допустима цензура и давление на докладчика? Думаю, что нет. Тогда почему доклад студента Алексея Яновича Станониса был подвергнут такому неуважению? »
Посетить заседание учёного совета ДВФУ и, тем более, выступить на нём, не являясь его членом, сейчас, практически, невозможно.
Значительная географическая отдаленность университета от федерального центра, закрытость на острове, а также непрерывный пиар в СМИ создают иллюзию благополучия и благоденствия. Однако реальная картина далека от этого.
Университет на сегодняшний день погряз в огромном количестве серьёзных кадровых, управленческих, академических проблем, а стремление ректората скрыть их от общественности, во что бы то ни стало, вызывает лишь их дальнейший рост, потерю репутации и недоверие коллектива. Похоже, что руководство ДВФУ постепенно превращается в некое подобие династии Габсбургов, где закрытость, нежелание делиться властью и близкородственные браки породили уродство и вырождение.
Ниже приводим текст письма председателя объединённого совета студентов, члена учёного совета ДВФУ Азиза Аширова:
«Исполняющему обязанности ректора ФГАО ВО Дальневосточный федеральный университет, председателю учёного совета Дальневосточного федерального университета Борису Николаевичу Коробцу
От председателя объединённого совета студентов Дальневосточного федерального университета Аширова Азиза Абдыбековича
Уважаемый Борис Николаевич!
Будучи назначенным на позицию руководителя Дальневосточного федерального университета, нашего родного университета, Вы приняли на себя ответственность за сложную и очень важную задачу. На первой нашей встрече Вы обозначили её следующим образом: ДВФУ должен выйти в топ-3 вузов России. Задача амбициозная и вызывающая уважение, однако находясь в нынешнем состоянии университет не способен её выполнить, и главная причина заключается в неспособности и неготовности сотрудников на всех уровнях посвятить себя достижению поставленного результата.
За год своей деятельности на посту главы студенческого самоуправления мне довелось взаимодействовать с нынешним проректором по учебной и воспитательной работе Оксаной Олеговной Мартыненко больше, чем с кем-либо ещё, поэтому буду говорить именно об этом опыте и постараюсь на ряде примеров продемонстрировать, что человек, который использует студентов для достижения личных карьерных целей и аппаратной борьбы, а также не может выстроить эффективную работу своего направления, не должен занимать позицию проректора по учебной и воспитательной работе федерального университета.
На протяжении многих лет наш университет получал финансовую поддержку Федерального агентства по делам молодежи в рамках грантового конкурса для вузов на реализацию социальных проектов каждый год.
Пока процессом занималась предыдущая команда, всё проходило нормально, и ДВФУ стабильно выигрывал по несколько миллионов рублей. Однако в 2021 году Оксана Олеговна заменила весь состав департамента внеучебной работы, и сотрудники Центра молодежной политики, которые подавали заявку, не приложили согласие учредителя на участие в данном конкурсе.
В итоге, заявка от ДВФУ даже не была принята к рассмотрению, потенциальные финансовые потери составили 15 миллионов рублей. Никто так и не понес ответственности за этот инцидент. Находясь тогда в роли курирующего советника Оксана Олеговна покрывала своих подчиненных, и, в итоге, вопрос был просто замят.
Но кроме привлечения внешнего финансирования существует ещё и внутренний конкурс на реализацию студенческих инициатив. Оператором этого конкурса также является департамент по работе с молодежью (ранее – департамент внеучебной работы). В начале 2021 года сроки проведения конкурса были сильно нарушены, и конкурс проводился вне утвержденных положений: не были оглашены результаты конкурса прошлого года, а на подачу новых заявок было выделено всего две недели.
После этого в официальной группе департамента в социальной сети «ВКонтакте» студенты начали массово задавать вопросы и обращаться с просьбой дать пояснения по поводу происходящей ситуации, но департамент не давал никаких комментариев.
В сети даже появилась группа с названием «ДВР ответь», от лица которой задавалось очень много вопросов. В ответ на все вопросы студентов сотрудники только опубликовали регламент по работе с обращениями. Не самая человечная структура.
Но даже те проекты, которые получили одобрение конкурсной комиссии, сталкивались в дальнейшем с бюрократическими и финансовыми проблемами. Некоторые не могли получить одобренные деньги, потому что «их нет». У других были проблемы с оформлением документации и технико-организационным сопровождением проектов и мероприятий. Могу говорить об этом с уверенностью, так как ко мне, как к председателю ОСС, с этой проблемой обращалось много активистов и руководителей студенческих объединений. Вышеуказанные события во многом стали причиной того, что внеучебная деятельность в университете слабо развивается.
В завершающем пункте о работе внеучебного блока при кураторстве Оксаны Олеговны хочу сказать о том, что в декабре 2021 года, спустя два года после начала пандемии COVID-19 и введения ограничений на проведение массовых мероприятий, в федеральном университете нет единодушной позиции и решений, регламентирующих этот сектор. Крупные федеральные мероприятия проводятся, студентам дают реализовать что-то через раз по субъективному признаку, а ответственные сотрудники молчат.
Далее хотелось бы поговорить о том, какую позицию в университете занимает Оксана Олеговна и как она ей пользуется. Проректор по учебной и воспитательной работе – это человек, который должен, в первую очередь, думать о студентах.
Далее я постараюсь показать, как проректор ДВФУ использует студентов в личных целях.
В конце апреля этого года президент объявил в мае нерабочую неделю. Сразу после этого мы вышли на диалог с аппаратом проректора по учебной работе и начали совместно прорабатывать оптимальное решение. Была обоюдная уверенность в том, что можно провести занятия в формате самостоятельной работы без дальнейшей отработки, и учебный блок это подтверждал.
Время шло, а официального заявления всё не было, несколько раз на официальных страницах в социальных сетях университета появлялась разная информация по этому поводу, но её быстро удаляли. Через несколько дней выяснилось, что министерство приняло решение выпустить единый приказ для всех подведомственных учреждений.
В тот же день, вечером 28 апреля, у нас состоялся разговор с Оксаной Олеговной и Меняйловой Анастасией Владимировной, тогда ещё директором департамента администрирования образовательных программ. До меня донесли, что решено в нерабочие дни учиться дистанционно, но для усиления позиции администрации нужна помощь студенческого самоуправления, и попросили написать обращение в адрес ученого совета с просьбой перевести университет на «дистанционку».
Естественно, меня убедили в том, что это наилучший вариант. Я поверил. Никому не сообщил о своём решении, написал и отправил. В 23:00 того же дня пришло приглашение на срочный ученый совет утром следующего дня. В четыре часа утра я опубликовал письмо. После ученого совета пресс-служба написала пресс-релиз, обратив внимание читателей на то, что решение было принято по инициативе объединенного совета студентов.
То есть, по факту, непопулярное решение, которое было принято в университете, решили свалить на студентов. И всё получилось. 29 апреля в ДВФУ были дикие студенческие волнения как в сети, так и в офлайне, кабинет ОСС практически брали штурмом несколько раз за день, в студенческих чатах и группах в социальных сетях писали огромное количество гневных постов и комментариев, я лично получал угрозы расправы и пожелания смерти от недовольных студентов, которые думали, что это решение было полной ответственностью ОСС. В итоге, даже пришлось проводить пресс-конференцию с представителями ОСС, администрации и недовольными студентами.
Вся эта ситуация является целиком моей ответственностью, но в данном случае я полностью доверился сотруднику, который меня курировал и должен был помогать, а не использовать. По факту – это кейс, когда администрация хотела по-тихой провести это решение, прикрывшись инициативой студентов, но не ожидала, что информация будет опубликована и даст такой эффект.
Последствия этой ситуации сложно переоценить. Доверие студентов к университету сильно подорвано, образовательный сектор не воспринимается дружелюбным и открытым к студентам, рядовых студентов больше не удивляет переменчивая позиция вуза, а студенческое самоуправление не хочет снова терять лицо и идти на доверительный контакт с администрацией.
Ситуация повторилась с ноябрьскими нерабочими днями. До официальной публикации приказа о формате обучения мы с Оксаной Олеговной договорились о проведении онлайн-встречи, которая должна была стать открытой, и все студенты смогли бы задать ответственным за процессы сотрудникам вопросы. Звонок был назначен на понедельник.
О том, что встреча будет открытой, мы сообщили довольно поздно, но даже это не оправдывает того факта, что, испугавшись публичной ответственности за информацию, которую можно было разгласить, Оксана Олеговна обесценила встречу, дав команду опубликовать приказ о формате обучения.
Оказалось, что приказ был подписан А.С. Кошелем ещё в пятницу, и встреча изначально не имела смысла, вот только предупредить нас об этом забыли. Подобным решением Оксана Олеговна полностью сняла с себя ответственность за публичное оглашение решения и показала свое пренебрежительное отношение к открытому диалогу со студенческим сообществом.
Если говорить о первой встрече студентов с новым и.о. ректора, то есть с Вами, то об этом тоже считаю необходимым сообщить. Кроме как «позорным пшиком» эту встречу назвать нельзя. Как руководитель студенческого самоуправления я даже не был оповещен о том, что такая встреча вообще планируется, уже не говоря о том, чтобы быть привлеченным к организации.
За день до этого я получил такое сообщение от одного из профильных сотрудников: «У нас завтра, в международный день студенчества, планируется очень важное мероприятие – круглый стол».
В итоге, мы увидели квотированное представление всех «заслуг» внеучебного блока перед новым руководителем университета. Вот они слева направо: иностранцы, студенты с ОВЗ, спортсмены, танцоры, волонтеры, самоуправление, сотрудники, просящие студентов задарить ректора шоколадом.
Завершить хочу обращением к гордости университета и ученого совета. Нормальна ли ситуация, в которой избранный член ученого совета хочет представить доклад на очередном заседании и почему-то проходит стадии согласования материала с курирующим проректором, учёным секретарем и даже комиссией по образовательным вопросам?
Разве члены ученого совета как-то отличаются друг от друга по статусу, уровню допустимости сказанного и рангу? Разве на аученом совете допустима цензура и давление на докладчика? Думаю, что нет. Тогда почему доклад студента, Алексея Яновича Станониса, был подвергнут такому неуважению?
Подытожим. Один год деятельности Оксаны Олеговны Мартыненко на посту куратора внеучебной деятельности привел к потере финансирования в грантовом конкурсе Росмолодежи, торможению внеучебной и воспитательной работы, небрежному использованию материальных ресурсов, утрате единого вектора развития молодежной политики, студенческому бунту, потере доверия студенческого сообщества к университету и в особенности к образовательному блоку. Считаю, что такой человек не может отвечать в университете за работу со студентами.
Приняв во внимание вышеперечисленные факты, прошу на очередном заседании ученого совета рассмотреть следующие вопросы:
1. О цензуре на ученом совете;
2. О соответствии занимаемой должности проректора по учебной и воспитательной работе ДВФУ Оксаны Олеговны Мартыненко.
Человек, который использует студентов как инструмент личного карьерного роста и аппаратной борьбы, не может заниматься вопросами образования и воспитания в университете.
Прошу рассматривать данное письмо не как жалобу на «плохих» сотрудников, которые «душат бедных студентов», а как выражение позиции и приглашение к диалогу. Кроме того, обращение является моим личным высказыванием как члена учёного совета и главы студенческого самоуправления ДВФУ и не носит коллективный характер.
Председатель объединённого совета студентов, член учёного совета Дальневосточного федерального университета А.А. Аширов».