Расширение эксперимента с цифровым юанем — на днях в Китае стартовал второй этап его тестирования — преследует как минимум три основных цели с разным горизонтом.
Во-первых, китайские власти стремится максимально консолидировать финансовую систему страны: примечательно, что активизации проекта цифрового юаня предшествовали меры по борьбе с майнингом криптовалют и закручиванием гайки в отношении негосударственных платежных сервисов.
Во-вторых, Китай сможет на практике проверить одну из главных гипотез сторонников государственных цифровых валют, утверждающих, что этот инструмент позволит государствам выработать принципиально новую финансовую политику, а также снизит роль посредников в расчетах в виде коммерческих банков.
В-третьих, успех китайского проекта наверняка станет стимулом для других стран ускорить создание собственных цифровых валют, а юань, пока так и не бросивший вызов доллару, окажется неким законодателем моды в этом процессе. Особенно важным моментом будет реакция на китайское начинание США, где пока нет однозначного понимания перспектив цифровых национальных валют. Так или иначе предпосылки для того, что цифровой юань может принципиально изменить мировую финансовую архитектуру, уже хорошо просматриваются.
На сегодняшний день, по данным Народного банка КНР, виртуальный кошелек для использования цифрового юаня открыли порядка 21 млн человек, а объем транзакций достиг 34,5 млрд юаней ($ 5,3 млрд). Новый этап эксперимента с электронной версией юаня предполагает подключением к нему финансовой системы Гонконга: предполагается, что платежная инфраструктура Гонконга будет интегрирована в систему быстрых платежей с использованием цифрового юаня. А уже в феврале на зимней Олимпиаде в Пекине может состояться презентация цифрового юаня для внешних пользователей — зарубежных гостей мероприятия, которым планируется дать доступ к этому безналичному инструменту без необходимости открытия счета в банке.
Собственно, в этом и заключается одно из главных отличий цифровых валют: расчеты в них можно будет проводить напрямую через центробанк, в пределе минуя коммерческие банки. Хотя в Китае цифровой юань пока распределяется центробанком через шесть крупных коммерческих банков через приложение-кошелек. Пользователи могут совершать платежи, сканируя QR-коды или устройства со встроенными цифровыми чипами в юанях, разработанные Почтовым сберегательным банком Китая.
Новые планы Китая уже вызвали серию обеспокоенных заявлений со стороны западных стран. «Спортсмены должны знать, что цифровой юань может в беспрецедентных масштабах использоваться для слежки за гражданами Китая и теми, кто посещает Китай», — заявили в письме председателю правления Олимпийского комитета США Сюзанне Лайонс несколько сенаторов-республиканцев, потребовавших запретить американским спортсменам пользоваться цифровым юанем во время игр. Похожей точки зрения придерживается и глава входящего в систему разведывательных ведомств Великобритании Центра правительственной связи Джереми Флеминг: как сообщает Financial Times, он предупредил, что цифровой юань может применяться для сбора информации о пользователях, а возможно, и для контроля и фильтрации финансовых операций. В то же время Флеминг признал, что ни одна другая страна, кроме Китая, пока не реализовала настолько передовой проект, а следовательно, требуется дать ответ на этот новый вызов, который, считает руководитель британского ведомства, уже влияет на действие правил в технологической и цифровой сферах.
Как отмечает известный британский специалист в истории глобальных финансов Адам Туз, цифровые валюты центральных банков вполне могут открыть возможности для радикальных экспериментов с привычными нам деньгами. По его мнению, если каждый сможет иметь собственный электронный счет в центральном банке, фактически произойдет стирание границы между налогово-бюджетной (фискальной) и денежно-кредитной (монетарной) политикой. Например, чтобы взять кредит, больше не придется обращаться в коммерческий банк — размер кредита и ставку можно будет определять автоматически, исходя из данных о цифровых приходах и расходах граждан или компаний, которыми напрямую располагает центробанк.
Неудивительно, добавляет Адам Туз, что именно Китай является лидером в этой сфере. Электронный юань обеспечит полное наблюдение за транзакциями, а также устранит любые потенциальные угрозы для китайского режима со стороны гигантов электронных платежей, таких как платформы Ant Group и Tencent, принадлежащие двум в недавнем прошлом богатейшим бизнесменам КНР Джеку Ма и Ма Хуатэну.
Одна из проблем, с которой борется правительство Китая, в том числе с помощью цифрового юаня, это восстановление контроля над платежами, которые все чаще осуществляются частными фирмами, такими как Alipay Ant Group и WeChat Pay от Tencent, отмечает Софья Главина, руководитель программы «Цифровая экономика» Института мировой экономики и бизнеса РУДН. Хотя первоначально, напоминает она, Китай, стремясь нарастить свой вес в глобальных финансах, зацепился за криптовалюты и в течение каких-то нескольких лет превратился в очень влиятельного игрока в этой сфере. В первой половине прошлого десятилетия в Китае было создано несколько крупных криптобирж, появились ведущие производители оборудования для майнинга, что спровоцировало стихийный рост популярности криптовалют.
Однако идея децентрализованных финансов глубоко расходится с политикой Коммунистической партии Китая и ее председателя Си Цзиньпина, констатирует Софья Главина: «По сути, автономные криптовалюты начали представлять угрозу для центрального банка Китая — именно так появилась идея создания собственной цифровой валюты, которая возвращала бы финансовую власть руководству страны. В отличие от действительно анонимных криптовалют, центральный банк Китая заявляет, что цифровой юань будет иметь „контролируемую анонимность“, поскольку пользователи могут получить цифровой кошелек, только зарегистрировавшись со своим номером мобильного телефона».
В то же время, добавляет эксперт, активная фаза разработки цифрового юаня, идущей с 2014 года, была спровоцирована развитием рынка криптовалют — точнее, такой их разновидности, как стейблкоины, привязанные к запасам обычных валют или физических товаров. Проблема, поясняет Софья Главина, заключалась в том, что стоимость таких криптовалют коррелирует с традиционными активами наподобие доллара, что устраняет волатильность, характерную для «классических» криптовалют типа биткоина, что потенциально может сделать стейблкоины более привлекательными.
Сворачивать криптовалютную тему в Китае стали столь же стремительно, как и разворачивать. В 2017 году на волне первого глобального ралли биткоина в стране был запрещен механизм ICO — аналог традиционного первичного размещения ценных бумаг на бирже (IPO), только с привлечением криптовалют, а с 2019 года в Китае запрещены криптовалютная торговля и использование биткоинов в качестве платежных средств. Финальным аккордом стало искоренение майнинга: в этом и прошлом году он фактически оказался под запретом, поскольку китайские власти потребовали от провинций экономить электроэнергию, без которой добыча криптовалют невозможна. В результате майнеры начали массовый исход из Китая в другие страны, включая, кстати, Россию.
Одним словом, развитие цифрового юаня легло на подготовленную почву, причем не только криптовалютами. Не секрет, что за последние годы в Китае предприняты серьезные усилия по сокращению наличного обращения: в крупных городах многие расплачиваются даже не банковскими картами, а через цифровые банковские приложения в телефоне. А попытка зайти с улицы в банк и поменять там наличную валюту, скорее всего, обернется заполнением кучи бумаг и потерянным временем.
Тем не менее, отмечает финансовый эксперт Андрей Сырчин, управляющий директор фонда CARF, в «серой» зоне экономики Китая по-прежнему находится, по разным оценкам, 20−40% средств, в связи с чем речь идет уже не о том, готова ли она к введению цифрового юаня, а о вполне объективной необходимости. Поэтому, считает аналитик, программа будет расширяться, а в ее инфраструктуру будут вложены огромные деньги:
«Большим количеством населения сложно управлять, и без цифровых технологий достичь желаемого для китайского правительства уровня управляемости практически невозможно. Поэтому активно поощряется система контроля платежей и эмиссии цифровых денег, а прошедшие этапы эксперимента показали хорошие результаты. Хотя азиатская диджитализация имеет свои черты отличия от европейской, американской или российской, идет она очень быстро. Когда система заработает в полной мере — вопрос, но стоит отметить, что в отдельных частях Китая покрытие достаточное, проникновение цифровой валюты практически полное. К тому же цифровые процессы намного легче администрировать: не нужно большого количества служб для мониторинга, при этом любая инвестиция или транзакция будет видна, записана и при необходимости проверена».
Но станет ли эксперимент Китая образцом для других стран и сможет ли цифровой юань стать инструментом международных расчетов, пока, по мнению экспертов, судить рано.
Вопрос распространения цифрового юаня за пределами Китая вызывает множество вопросов, отмечает Софья Главина. По ее словам, жесткий контроль Китая над обменным курсом уже препятствовал более широкому использованию физического юаня, и эта политика будет отталкивать некоторых участников рынка от принятия его цифровой версии. Сегодня почти две трети мировых валютных резервов хранятся в долларах США по сравнению с 2% в юанях, и предпосылок для изменения данной тенденции пока нет, напоминает Главина.
Между тем именно доминирование США в мировых финансах обоснованно считается последним столпом американской гегемонии, который может сохраняться еще долго, даже несмотря на то, что Америка утратила свое первенство в мировой торговле и производственной сфере. А внедрять цифровой доллар Штаты точно не торопятся, хотя внутри Федеральной резервной системы на сей счет есть разные мнения. Весной глава ФРС Джером Пауэлл в интервью каналу CBS сказал, что американский центробанк обсуждает возможность запуска цифрового доллара, но окончательного решения по этому поводу нет. Вице-председатель ФРС Рэндал Куорлз занял еще более скептическую позицию: по его мнению, один из главных недостатков цифровой валюты — это именно возможность ее использования в обход традиционных банков, тогда как американцам выгодна конкуренция финансовых институтов. Однако не так давно Куорлз сложил свои полномочия, а первым заместителем главы ФРС была назначена Лаэль Брейнард, которая, напротив, считает, что США надо активно ликвидировать отставание в разработке собственной цифровой валюты.
Но чем бы не завершились эти дискуссии в недрах ФРС, их в любом случае рано или поздно придется выносить на обсуждение Конгресса, где инновационное предложение может легко натолкнуться на противодействие консервативных республиканцев. Именно их электорат имел в виду Джером Пауэлл, когда говорил в упомянутом интервью о том, что американцы привыкли расплачиваться наличными. О том, как республиканские сенаторы восприняли цифровой юань, уже говорилось выше, да и ряд демократов далеко не приветствуют эксперименты с цифровыми деньгами. Например, недавно группа сенаторов во главе с демократом Брайаном Шацем от Гавайев направили письмо Марку Цукербергу с требованием, чтобы Facebook прекратил свои проекты криптовалютного кошелька Novi и стейблкоина Diem — по меньшей мере пока они не получат одобрения от регуляторов.
В то же время финансовые аналитики практически не сомневаются, что тренд будет набирать силу. Мировая финансовая система, считает Андрей Сырчин, меняется настолько быстро, что мир может даже не заметить момента замены обычных денег на цифровые.
На сегодняшний день, отмечает Софья Главина, собственные электронные валюты уже выпустили Эквадор, где это решение сопровождалось запретом биткоина, Сенегал, Сингапур, Тунис, а о соответствующих планах объявляли Эстония, Япония, Швеция и даже Палестина, не считая России, где уже довольно давно идет работа над проектом цифрового рубля. Хотя, добавляет Главина, речь идет, скорее, не о новой валюте, а о новом типе платежной системы или цифровой инфраструктуры — по сути, цифровые валюты национальных банков по сути своей остаются такими же фиатными деньгами, как и бумажные, то есть валютами, устойчивость которых обеспечивается государством в лице центрального банка.