СТАРОМОДНЫЕ ШУТКИ

«Шутки Достоевского».
Театр имени Ленсовета.
Режиссер Мария Романова, художник Мария Брянцева.

На официальном сайте театра в анонсе спектакля указаны слова режиссера Марии Романовой: «За без малого двести лет ничего в человеческой природе не изменилось». Позиция неоднозначная, если не сказать, спорная, учитывая очевидную текучесть социального и мировоззренческого контекстов жизни в Петербурге, месте действия «Шуток Достоевского». Кажется, именно этот ракурс видения двух рассказов писателя («Скверный анекдот» и «Чужая жена и муж под кроватью») и является спецификой режиссерской работы. Или отсутствием таковой.

Оба произведения, взятые в качестве материала для постановки, — сатирические, построены на гротеске и детальном изображении чувств и мотивов героев, оказывающихся в нелепых ситуациях. Их конфузы настолько мучительны, насколько и живописны, а закономерности человеческой природы так сильно переплетены с социальными порядками исторического времени писателя, что трудно абстрагироваться от эпохи действия и ценностной системы того времени. Ведь нормы поведения, высмеиваемые Ф. М. Достоевским, правила этикета и иерархичность общества, при всей преувеличенности их описания, все же весьма конкретны, как и типажи персонажей с их пороками. И это не значит, что «Скверный анекдот» или «Чужая жена и муж под кроватью» не актуальны, не звучат иронично сегодня. Просто ракурс восприятия, нормы и порядки естественным образом сменились, и читателю или зрителю трудно не обратить на это внимание.

По этой причине художественное решение спектакля «Шутки Достоевского», его стилизация под эпоху повествования, созданная без оглядки на разрыв времен (одним из маркеров которого становится юмор и чувство смешного), заметно контрастирует с нашим днем. Фраки, жилеты и антикварные стулья, прически, бусы и известная каждому музыка И. С. Баха (Goldberg Variations BWV 988 Aria Da Capo) приближают нас эстетически к той эпохе рассказов, где царят подробный психологизм и открытая пародия на процессы современного писателю времени. Но этот исторический «подвох» не вскрывается в рамках нынешней парадигмы, как будто в зале зрители XIX века. И копии рукописей писателя, разбрасываемые по сцене, работают именно на этот смысл. Не последнее значение в спектакле имеет и проекция на задник фотографий Петербурга того времени. Подробное и строгое воспроизведение текстов «Скверного анекдота» и «Чужой жены и мужа под кроватью», имитирующее читку как театральный жанр (рукописи в руках у артистов на протяжении действия, они будто бы читают рассказы по ролям), со всеми лексическими и стилистическими деталями, по-своему, гипнотизирует. Оживают герои этих классических рассказов, бытовые элементы времени. Мастерство игры именитых артистов Сергея Мигицко, Евгения Филатова, а также их талантливых партнеров по сцене Надежды Федотовой и Александра Крымова, раскрывается со всей энергией малой сцены, во всем её масштабе.

Смешны ли шутки Достоевского в таком точном пересказе? Для кого как. Утомляет ли количество узнаваний и угадываний отсылок, развязок, белил на лице и эстетического решения спектакля. Возможно. Очевидно, что этот бенефис звезд театра им. Ленсовета — про артистов, диапазон их существования на сцене, динамику перевоплощений, широкие и точечные мазки комических ролей, зарисовок, карикатур. Вот статский советник Пралинский Сергея Мигицко растерянно мнется на чужом празднике, испытывая всю палитру чувств от смущения и унижения до высокомерия и ненависти. И его неспособность понять реальное положение вещей — ужасы жизни бедного и зависимого от всех чиновника Пселдонимова — гротескно демонстрируется почти бессловесной психологической игрой Александра Крымова.

Артисты следуют за текстом, изображая все аспекты душевных терзаний и эмоциональных переживаний героев в каждый момент повествования. Вот ревнивый и едва ли не обманутый муж Иван Андреевич Евгения Филатова водевильно страдает от неразрешимых сомнений и страхов по поводу верности его жены, оказываясь во все более и более унизительных и комических ситуациях. Палитра переживаний сыграна детально, а хитрость и изворотливость молодого любовника (Александр Крымов) и старческая немощность и невозмутимость Александра Демьяновича (Сергей Мигицко) создает необходимый эффект контрастов, свойственных комедии положений. Интересен также и диапазон образов, созданных Надеждой Федотовой. Убедительна ее своенравная, отрешенная и глубоко обиженная невеста Пселдонимова, трагикомическая по своей сути. Нарочито приторен ее образ жены Ивана Андреевича и противоречив — образ Лизы (от истерики об убитой собачке до беззаботного смеха кокетки). Все артисты прекрасно работают с партнерами и вместе воссоздают классические водевильные сюжеты, не теряя психологической глубины, заложенной автором.

А все-таки мы в XXI, а не в XIX веке: как только режиссеры и актеры не работали с наследием Ф. М. Достоевского за это время. Бенефисы по повестям и рассказам писателя — не редкость, тем более что у театра им. Ленсовета есть повод — 200-летие со дня рождения классика. Однако, что-то в этих «Шутках Достоевского» смущает. Может то, что сегодня смеются про другое.