Энергоноситель бьет ценовые рекорды, но его положение остается хрупким
Фото: pixabay.com
Стоимость нефти в октябре превышает $80 за баррель, показывая рекордные отметки за последние три года. В краткосрочной перспективе аналитики ожидают рост котировок до $90. Однако в долгосрочной перспективе планы стран углеродной нейтральности угрожают «черному золоту» падением ниже $30 к середине века.
В материале «Курсива» рассказываем о текущих трендах на рынке нефти и продолжающегося энергокризиса.
В начале текущей недели нефть марки Brent выросла до $86 за баррель (контракты с поставкой в декабре) впервые с октября 2018 года. Аналитики объясняют текущий рост влиянием глобального дефицита газа и угля. Ноябрьские фьючерсы на североамериканскую нефть марки WTI торговались на максимуме за последние семь лет, превысив $83 за баррель, – последний раз такие уровни наблюдались в октябре 2014 года.
Энергокризис в разгаре
Текущий осенний период крупные экономики мира начинают в условиях энергокризиса. Спрос на нефть провоцируют дорогие газ и уголь –электрогенерирующие компании переводят свои мощности на менее дорогие нефтепродукты (мазут и дизель), для производства которых используется сырая нефть. Так, рекордные цены на газ в Европе (выше $1000 за тыс. куб.) привели к сокращению запасов голубого топлива в регионе до минимального уровня – 77% от объемов подземных газохранилищ. Стоимость угля растет вслед за газом –экспортеры реализуют его в европейском направлении выше $130 за тонну, в азиатском – выше $140.
Невозможность покупать газ по заоблачным ценам уже привела к банкротству 16 поставщиков газа в Великобритании. Китай, в отличие от Европы, приобретает газ у российского «Газпрома» по долгосрочным контрактам, привязанным к стоимости мазута и газойля. Это позволяет Поднебесной покупать его сейчас не выше $200 за тыс. куб. Однако и в Китае в разгаре собственный энергокризис: в условиях нехватки угля электростанции не покрывают спрос, а заводы останавливают работу. По оценке Goldman Sachs, перебои с электричеством в сентябре затронули более 40% промышленной деятельности Китая.
«Нефтяные рынки продолжают реагировать на разразившийся энергетический кризис, который коснулся не только Европы и Китая, но и дошел до Индии и США. Трейдеры закладывают риски энергетического кризиса в стоимость нефти, что приводит к росту ее котировок. Ценовое ралли на рынках углеводородов подогревается ростом спроса при недостатке предложения», – комментирует рост нефтяных котировок эксперт Института мировой экономики и политики (ИМЭП) Лидия Пархомчик.
Казахстан, как экспортер энергоресурсов, не испытывает проблем с поставками топлива на внутренний рынок. Большинство недропользователей обязаны обеспечивать нефтью в первую очередь внутренний рынок, а энергетический уголь экспортируется в небольших объемах.
Надолго ли
В среднесрочной перспективе стоимость «черного золота» останется в комфортном для стран-экспортеров коридоре, ожидает Goldman Sachs. Инвестиционный банк в сентябре повысил прогноз цен на нефть на конец года с $80 до $90 за баррель, отметив дефицит углеводородов на фоне быстро восстанавливающегося спроса после карантинных ограничений. Вероятность того, что участники сделки ОПЕК+ будут наращивать добычу выше оговоренных 400 тыс. баррелей в сутки, крайне мала, полагает Пархомчик. Пересмотр прогнозов добычи может случиться лишь в начале 2022 года.
По мнению эксперта ИМЭП, из-за недавних многолетних максимумов на рынке энергоносителей наблюдается рост волатильности цен. Это означает, что скачки стоимости в сторону понижения и повышения будут происходить и в дальнейшем.
По мнению главы Международного энергетического агентства (МЭА) Фатиха Бироля, текущая волатильность на энергетических рынках не имеет почти никакой связи с энергопереходом в сторону более экологичных решений, а отражает влияние погодных условий, восстановления экономик и остановок добычи для проведения ремонтов (их откладывали на 2021 год из-за карантинных ограничений в 2020-м). Бироль добавил, что не предполагает увидеть высокие цены на газ в течение длительного времени и будет удивлен, если это произойдет. Откат стоимости газа может потянуть за собой цены и на другие энергоносители.
Вилами по воде
На прошлой неделе МЭА выпустило ежегодный доклад World Energy Outlook 2021, в котором не исключается падение цены на нефть до $36 за баррель к 2030 году при условии, что страны будут придерживаться планов по достижению углеродной нейтральности к середине века. Если сценарий «нулевых выбросов» реализуется, к 2050 году «черное золото» рухнет до $24 за баррель.
Однако драматическое падение цен на углеводороды произойдет лишь при условии реализации самого радикального сценария декарбонизации во всем мире. Во всех других случаях цены на нефть останутся довольно высокими – около $60 за баррель. Если же правительства все-таки не достигнут нулевых выбросов (сценарий Stated Policies), то мировой спрос на нефть вернется к допандемийному уровню к 2023 году (96,9 млн б/с), а в 2030-м достигнет пика (103 млн б/с). Цены в таких условиях продолжат рост и в 2030 году составят $77 за баррель, в 2050-м – $88 за баррель.
Еще более позитивного сценария придерживаются аналитики февральского отчета Министерства энергетики США – Annual Energy Outlook 2021. Они полагают, что к 2050 году цены на Brent достигнут $95 за баррель из-за недостаточного инвестирования в разработку новых месторождений, что продиктовано текущим энергопереходом.
Влияние на Казахстан
Продажа сырой нефти за рубеж обеспечивает более 50% экспортной выручки Казахстана. В 2020 году низкая стоимость нефти на мировых рынках (в марте цена рухнула до $22 и не превышала $50 за баррель вплоть до декабря) отразилась на доходах страны от экспортных операций, которые в денежном выражении снизились на 19%, до $46,9 млрд (из них на долю нефти пришлось $23,7 млрд).
Поступления от нефти в Национальный фонд Казахстана также зависят от котировок на «черное золото». В 2020-м прямые поступления от нефтяного сектора в виде налогов сократились в два раза, до 1,4 трлн тенге (2,8 трлн тенге в 2019-м). Всего в Нацфонд в 2020-м положили почти 5 трлн тенге. Таким образом, низкие цены угрожают доходам добывающих компаний и снижению объемов Нацфонда.
Кроме этого, долговременное снижение цен на нефть ниже $40 за баррель угрожает и стабильности обменного курса в текущих условиях, отмечает экономист, экс-советник главы Национального банка РК Айдархан Кусаинов.
Во-первых, падение нефтяных цен оказывает психологические давление на стоимость тенге. Финансовые институты в этот период копят доллары, а предложение иностранной валюты на рынке не меняется. Во-вторых, при снижении нефтяных цен сокращается объем валютной выручки, которую компании квазигоссектора продают на внутреннем рынке для стабилизации обменного курса.
«В этом году компании квазигоссектора в среднем продавали около $300 млн в месяц. При сокращении предложения (валюты. – прим.) на бирже на фоне увеличенного спроса Нацбанк может начать интервенции. Однако, даже если будут попытки удержать курс, он сильно сдвинется», – заключил экономист.
