От антиглобалистов к антипрививочникам: эволюция гражданских протестов за двадцать лет

Антиглобалистское движение в его первоначальном виде уже стало частью истории. Но в то же время оно породило новые формы альтернативной институционализации гражданских движений на глобальном уровне. Поэтому дело антиглобалистов живёт и в среднесрочной перспективе будет жить, пишет программный директор Валдайского клуба Олег Барабанов.

Двадцать лет назад, 20–22 июля 2001 года в итальянской Генуе прошёл ежегодный саммит Группы восьми. Казалось бы, очередной саммит из множества – зачем его вспоминать? Но в истории антиглобалистского движения именно он считается роковой датой, когда произошла первая смерть среди протестующих от рук властей. 23-летний Карло Джулиани был застрелен карабинерами в ходе протестов. Да, он был убит в тот момент, когда пытался швырнуть огнетушитель в полицейскую машину. Да, уличное насилие, всё понятно, но тем не менее его фигура на какое-то время стала символом антиглобалистского движения. Была огромная демонстрация его памяти в самой Генуе, были манифестации и в других городах Европы.

Началось судебное разбирательство, которое, впрочем, ни к чему не привело. Даже Европейский суд по правам человека, несмотря на всю свою стереотипную репутацию защитника отдельного человека против власти, вынес решение, оправдывающее карабинеров и признавшее, что полицейский стрелял в Джулиани из самообороны. Отметим, к слову, показательную разницу в этой судебной реакции по делу Джулиани и недавней ситуации с Джорджем Флойдом. И согласимся, что за двадцать лет многое изменилось в этом мире. Да, понятно, ключевую роль в осуждении полицейского, убившего Флойда, сыграл расовый фактор, которого отнюдь не было в деле Джулиани. Но тем не менее эта готовность судебной власти откликаться на общественные запросы и гражданское давление, сполна продемонстрированная в деле Флойда, наверное, не была бы возможна без двадцатилетней цепочки гражданских протестов в мире, начало которой было положено как раз антиглобалистами и смертью Карло Джулиани.

Само антиглобалистское движение в его первоначальном виде уже стало частью истории. Зародившись сначала как левоинтеллектуальная тенденция в 1990-е годы, оно перешло к уличным протестам и «прямому действию» (direct action), начиная с министерской конференции ВТО в Сиэтле в 1999 году. И затем в течение нескольких лет практически каждый саммит Группы восьми, ВТО, МВФ, НАТО сопровождался антиглобалистскими протестами. Генуя-2001 в силу трагедии с Карло Джулиани стала лишь кульминационным моментом в их череде. Но к концу нулевых годов в его изначальном формате антиглобалистское движение, пожалуй, сошло на нет.

Но в то же время оно породило новые формы альтернативной институционализации гражданских движений на глобальном уровне. Первой из них стал своего рода «анти-Давос» – Всемирный социальный форум (World Social Forum), открыто противопоставленный известному Всемирному экономическому форуму на швейцарском горном курорте. И эти социальные форумы, как на глобальном, так и на региональном уровне, проводились в течение многих лет, по крайней мере до пандемии. Они закрепили антиэлитистский настрой, заданный антиглобалистскими протестами, и достаточно чётко зафиксировали поляризацию между элитами и гражданским обществом как основу социальной динамики в современном мире.

Именно этот акцент на оторванности элит и властей от граждан стал ценностной основой для всех последующих движений.

Площадкой для первых всемирных социальных форумов стала Бразилия. И здесь антиглобалистское движение соединилось с кумулятивным эффектом с бразильским и, шире, латиноамериканским левопролетарским протестом. Приход к власти в Бразилии президента Лулы и общий «левый поворот» в ряде других стран региона значительно усилили эту конвергенцию общемирового антиглобализма и локальных движений. А боевая романтика латиноамериканских революционных героев, от классического Че Гевары до нового образца – субкоманданте Маркоса, заняла важное место в символике и семантическом ценностном ряду для антиглобалистов.

Другое наследие антиглобалистов, оказавшее серьёзное влияние на последующие движения, – это принцип «думай глобально – действуй локально» (think globally – act locally). Он привёл к распространению гражданского протеста вширь, к тем самым grassroots, когда общие цели и ценности воплощались в конкретные проекты «на земле» против тех или иных неприемлемых для общества действий местных властей по всему миру. Это чувство общеглобальной солидарности оказало немаловажную роль в интенсификации местных протестов. Антикорпоративные и антибрендовые ценности антиглобалистов трансформировались на этом уровне в поддержку местной промышленности, фермеров и пр.

Рубеж нулевых и десятых годов привёл к трансформации глобального гражданского протеста. Его главный фокус сместился с международных институтов на внутригосударственные элиты. Символом этого этапа стали протесты «Оккупируй Уолл-стрит» в США и активизация левопрогрессистских и/или анархистских движений в Европе (СИРИЗА в Греции, «Подемос» в Испании, Движение пяти звёзд в Италии и др.). В ряде европейских стран рост гражданской поддержки этих протестов привёл и к электоральному успеху этих новых движений. Затем эти протесты были продолжены в рамках движения «жёлтых жилетов» во Франции. В основе всех этих новых протестов лежал всё тот же внедрённый антиглобалистами принцип оторванности элит от общества, поляризации между властью и гражданами. Он в значительной мере актуализировал то недоверие гражданского общества к власти, которое существовало и раньше, но до этого не находило политических каналов для своего выражения. Поэтому ценностное влияние антиглобализма на левопрогрессистские движения десятых годов вполне очевидно.

Понятно, что в основе антиглобалистской идеологии лежали несистемные левые или левоанархистские идеи. Но этот бум левого протеста внешне парадоксальным образом, как образец, оказал стимулирующее влияние и на рост несистемного правого протеста во многих странах. В его основе также лежало то же самое недоверие простого человека к элитам и власти, но акцент делался на вопросах сохранения национальной идентичности, на её размывании в условиях глобализации и глобальных мигрантских потоков. Победа Трампа на президентских выборах в США, в определённой степени голосование за Брекзит, а также призрак победы Марин Ле Пен во Франции и электоральное усиление «Альтернативы для Германии» стали прямыми результатами этого процесса. Международный дискуссионный клуб «Валдай» уже подробно анализировал эти глобальные «левый бунт» и «правый бунт» в своих докладах.

Спорным и зачастую категорически отрицаемым с обеих сторон является вопрос о целесообразности синтеза левого и правого протеста, о необходимости хотя бы тактического союза между несистемными левыми и несистемными правыми.

По логике политического действия, победить мейнстримные элиты и неолиберализм несистемные силы могут только вместе, объединившись. Но этот вопрос зачастую упирается в ценностные разногласия. Пример США, где несистемные правые grassroots, ставшие электоральной базой Трампа, и движение Black Lives Matter, хотя и цинично использованное старыми элитами в их борьбе за возвращение к власти, но несистемное и антиэлитистское в своей основе, оказались в прямом смысле слова по разные стороны баррикад в ходе уличных столкновений. BLM актуализировало и расовое измерение в гражданских протестах, которое было и раньше, но прежде не выходило столь явно на первый план.

Пандемия и здесь всё изменила. Основные гражданские протесты, которые сейчас происходят (если вынести за скобки BLM), связаны уже не с общим противопоставлением властей и граждан, а с «медицинским тоталитаризмом», с нарушением прав человека в ходе карантинов, ограничений и обязательной вакцинации. Где-то это принимает форму открытых протестов, где-то трансформируется в глухое недовольство и растущее отчуждение общества от элит. Но в основе его лежит всё то же коренное недоверие между человеком и властью. Если власть нас всё время обманывала, то почему мы должны подчиняться их карантинам и верить их вакцине? Логическая последовательность здесь простая, но двадцать лет протестов привели к тому, что она тоже имеет своё право на существование. Именно это недоверие гражданина к власти и акцентировали как ключевой элемент в повседневной политической практике антиглобалисты. Поэтому в двадцатилетний юбилей генуэзской трагедии можно констатировать, что это недоверие никуда не исчезло и власти многих стран не смогли изменить ситуацию. Поэтому дело антиглобалистов живёт и в среднесрочной перспективе будет жить.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Анализ
×
Марион Анн Перрин Ле Пен (Марин Ле Пен)
Последняя должность: Депутат избирательного округа департамента Па-де-Кале (Национальное собрание Французской Республики)
64
Олег Николаевич Барабанов
Последняя должность: Программный директор (Фонд клуба "Валдай")
1
Джулиани Карло
Джордж Флойд
АдГ
Идеология:Национал-консерватизм, евроскептицизм.
3
ВЭФ
Сфера деятельности:Деятельность общественных объединений, международных организаций
13